Когда я вновь – и уже окончательно – проснулась, волка не было рядом, осталась лишь смятая постель на его стороне кровати. Интересно, куда это он мог отправиться с утра пораньше?

Я заглянула в шкаф – все платья были слишком нарядными и элегантными, чтобы носить их по будням. Поэтому я попросила у дома новую блузку и юбку. Попроще. Они сразу же появились прямо из воздуха и аккуратно легли на кровать. Темно-зеленая шерстяная юбка, расшитая по подолу золотыми листьями. И кремовая льняная блузка, настолько тонкая, что казалось, будто она сшита из шелка.

– Хотела бы позавтракать, – сказала я, одевшись. Тут же из пустоты возник маленький столик и низкий мягкий стул рядом с ним. На столе стояла подслащенная медом овсяная каша в миске, пухлые горячие сосиски на тарелке и вазочка с пряными, облитыми карамельным сахаром ломтиками апельсина.

– Можно мне чаю?

Спустя мгновение на столе появился чайник и чашка. Я налила чашку чая, сделала глоток и едва сдержалась, чтобы не выплюнуть его.

Что это было? Не знаю. Но точно не чай. Я поднесла чашку ближе к лицу, принюхалась. Темная жидкость пахла как замешенный на грязной болотной воде уголь. Я поспешно поставила чашку на стол и подумала, можно ли научить этот волшебный дом правильно заваривать чай.

Так и не отыскав ответа, я закончила завтрак и вышла в коридор.

– Отведи меня к волку, – приказала я дому и пошла дальше. Пол под ногами дрогнул, и вместо ковра оказался покрыт толстым слоем белого песка. Этот песок был бы замечательным, если б сразу не набился в туфли и не прилипал к подолу моей юбки. Я завернула за угол и увидела перед собой дверь из черного блестящего обсидиана. Из-за нее доносилось бормотание и тихий перезвон стеклянных колокольчиков. Волк был внутри.

Я приложила руку к гладкой, словно стекло, двери, но толкать ее не спешила. Меня не покидало ощущение, что я оказалась здесь отнюдь не только для помощи волку в уходе за домом. Но зачем тогда? И могу ли я уберечь волка от скорой смерти? Остановить каким-то образом паучьи лапы-стрелки на тех жутких часах и освободить от них волка. Что ж, ответ нужно было найти в одной из комнат этого магического дома. И пока волк занят своими делами, у меня развязаны руки, чтобы начать поиски.

А откуда лучше всего их начать? Ну, это просто. С библиотеки, само собой разумеется!

Я тихонько побарабанила кончиками пальцев по обсидиановой двери и отвернулась от нее, убеждая себя, что не вхожу в эту ужасную странную комнату только потому, что волк запретил. А вовсе не из-за своего невыносимого страха перед блестящими в непроглядной тьме подвесками.

Я отошла от двери и дала дому следующую команду.

У меня не хватило смелости отправиться в зеркальную книгу, события в которой могли обернуться так же трагично, как в прошлой. Возможно, мне повезет, и я снова встречу Мокошь. У нее есть своя волшебная библиотека, а сама Мокошь много читает – может быть, она подскажет, что можно сделать для белого волка.

Я коснулась зеркала, почувствовала подхвативший меня прохладный вихрь магической энергии…

…а в следующий миг уже мчалась верхом на лошади вдоль реки в большой компании всадников. Ветер свистел в ушах, звонко щелкали развевавшиеся над головами всадников яркие флаги, звенел громкий смех. Грива лошади хлестнула меня по лицу, желудок подкатил к горлу, сбил дыхание, но при этом оказалось, что я тоже смеюсь.

Где-то впереди звучал охотничий горн. Возбужденно лаяли гончие собаки. Окружающий пейзаж размылся и превратился в сплошную, бешено мчащуюся мимо меня зеленую полосу.

Один из всадников оглянулся на меня и громко крикнул на своего коня. Я очень удивилась, узнав в нем блондина, который сидел в кабачке из «Тайного леса». Он что, тоже был читателем? Впрочем, если блондин и вспомнил меня, внешне он никак этого не показывал.

Охотники лавиной неслись вперед. Вскоре я увидела бешено несущееся, не разбирая дороги, оранжевое пятно. Это была лиса. Заметив добычу, всадники закричали еще громче, вскинули вверх свои копья, и на их серебряных наконечниках заискрились солнечные зайчики.

У блондина копья не было.

Краем глаза я заметила еще одну группу всадников. Только что, казалось, они были далеко, а в следующую секунду уже окружили нас стеной блестящих доспехов и обнаженных мечей. В мгновение ока блестящие острые лезвия уже были приставлены к нашим шеям – и к моему горлу тоже. Начиная впадать в панику, я взглянула на блондина – он спокойно, широко ухмылялся, хотя и к его горлу тоже был приставлен меч. Конечно, я находилась внутри книги, и эта история была выдумкой. Однако боль я сейчас испытывала самую настоящую, и моя настоящая кровь сочилась из пореза на шее. Солдаты расступились, пропуская вперед женщину в длинном синем плаще, с серебряной короной на черных, как вороново крыло, волосах. Она была совсем юной, лет двадцати на вид, не более. Однако в ее взгляде чувствовалась такая властная сила и жестокость, что я невольно задрожала. Вздрогнули и всадники, с которыми я гналась за лисой. Некоторые начали ругаться сквозь зубы, другие принялись бормотать какие-то извинения.

Женщина окинула всех холодным взглядом, сделала легкий жест рукой, и ее солдаты убрали от наших глоток мечи.

– За охоту в королевском лесу положена смертная казнь, – голос женщины был под стать ее взгляду и напоминал перезвон ледяных сосулек.

– Но мы были далеко от леса, ваше величество, – воскликнул один из молодых людей. У него были рыжие волосы и коротенькая бородка. Из пореза на шее капала кровь, пятная синий камзол всадника. Интересно, не он ли был главным героем зеркальной книги, в которой я оказалась?

Его объяснений королева не приняла, и все с тем же ледяным спокойствием сказала.

– Завтра на рассвете вы будете казнены, – и добавила, обращаясь теперь уже к солдатам: – Взять их.

В спину ударила рукоять меча, и моя лошадь медленно двинулась вперед вместе со всеми остальными участниками неудавшейся охоты. Королевские солдаты взяли нас в плотное кольцо и повели к темневшему неподалеку лесу. Деревья на краю леса стояли в ряд, как солдаты. В их ветвях шумел ветер. Я вздрогнула, вспомнив впившиеся в меня ветви и удушающую тьму. Но это было совсем в другом лесу, этот же лес был всего лишь декорацией. И королева тоже была выдумкой, книжным персонажем. Они не могли сделать мне ничего плохого. Однако страх все равно уже впился в сердце острыми когтями.

Лес приближался. Блондин пару раз оглядывался на меня. Он, кажется, хотел что-то сказать, но солдаты строго следили за тем, чтобы пленники не разговаривали. Того, кто осмеливался произнести хоть слово, они били по голове рукоятью меча, а одному из них, самому недовольному, вообще отсекли ухо. Я разинула рот, в ужасе глядя на хлынувшую из раны и залившую всю шею несчастного кровь. Да уж, «безобидную» зеркальную книгу я выбрала.

Мы въехали в лес, где густо покрытые листьями ветви сразу закрыли солнце и небо. Многие всадники плакали. Истекавший кровью мужчина, которому отрезали ухо, потерял сознание. Пожалуй, так он и до утра не дотянет. Может быть, попросить солдат, чтобы они дали мне осмотреть и перевязать его рану? Впрочем, это же всего лишь история, и не мое дело вмешиваться в замысел автора.

«Да, это всего лишь история», – мысленно твердила я себе.

Однако происходящее совсем не напоминало выдумку, которую ты рассматриваешь со стороны.

Взгляд рыжеволосого молодого человека стал жестким. Его челюсть решительно сжалась. Возникло ощущение, что он заранее готовился и ждал этого. Может быть, рыжеволосый все подстроил специально, чтобы пробраться в крепость королевы?

Чем дальше мы углублялись в лес, тем холоднее и сумрачнее становилось вокруг. Из-за деревьев за нами следили чьи-то горящие в темноте глаза. Издалека доносились загадочные шепоты и высокие жуткие крики. Ехавшие во главе нашего отряда солдаты зажгли факелы, но их пламени не хватало, чтобы разогнать окружавшую тьму.

А затем все как-то внезапно закончилось, и мы выехали из леса на открытое пространство. Впереди показалась черная башня – такая высокая, что нельзя было разглядеть уходящую в небо вершину. У ее подножия башни раскинулся большой город, где в бесчисленных окошках мигали зеленые огоньки.

Солдаты больше не могли мешать переговорам, и вокруг меня зашептались испуганные голоса.

– Крепость королевы.

– Мертвая башня.

– А рядом лачуги ее тварей.

– Она сожрет наши сердца.

– Выпьет наши души.

– Уничтожит нас.

– Лучше бы мне совсем не рождаться на свет.

Рыжеволосый молча сидел в седле с таким видом, словно он ничего не боялся. Однако я видела, как дрожат его руки.

Затем мы подъехали к воротам. Солдаты стащили нас с лошадей и погнали в узкий дверной проем, за которым пришлось спускаться вниз по винтовой каменной лестнице. С каждым шагом становилось все холоднее и холоднее, а в воздухе омерзительно пахло гнилью и кровью.

Мужчины плакали.

У меня стучали зубы, а пальцы на руках и ногах онемели от холода.

Нас разделили и повели в разные стороны. Кого-то толкали в низкие дверные проемы, кого-то волокли дальше. Меня отправили в каменный мешок-камеру и цепью приковали запястья к стене. Я попробовала сесть, но цепь оказалась слишком короткой. Она выворачивала плечи, поэтому я опустилась на корточки. Сидеть так тоже было неудобно, и вскоре мои бедра уже горели огнем от напряжения.

Отправиться в эту зеркальную книгу было очень, очень большой ошибкой с моей стороны. Я думала о том, что пора покинуть книгу, но все надеялась на появление Мокошь – в прошлый раз она возникла только после окончания трагической битвы между девушкой и Королевой фей. А еще я не могла избавиться от мысли о светловолосом юноше. Интересно, куда его бросили солдаты, в какую камеру? Так что я ждала, тянула время и не спешила вызывать зеркало для возвращения домой.

Спустя некоторое время в расположенное под самым потолком окошко проник лунный свет. Я увидела, что сижу в камере не одна. К противоположной стене был прикован еще один узник. Он возился со своими наручниками, скрежетал чем-то железным, а потом поднял голову и улыбнулся мне.

Это был блондин.

– Ты неважно выглядишь, – заметил он, зевая.

Прищурившись в тусклом лунном свете, я заметила, что он откуда-то вытащил кинжал и отпирает им стальные манжеты на запястьях. Вскоре с громким звоном на пол упал один манжет, за ним второй. Блондин с невозмутимым видом потянулся и, растирая запястья, подошел ко мне.

– Для тебя, конечно, реальной опасности нет, – сказал он, начиная возиться с моими наручниками. – Читателям в книге никогда ничего не угрожает. Но все-таки лучше ко всему подготовиться заранее.

И он многозначительно покачал в воздухе своим кинжалом.

Сначала освободилась моя левая рука, а затем и правая. Я с удовольствием растерла затекшие запястья и присела на пол.

Мой сокамерник вновь улыбнулся, спрятал кинжал в ножны и вытащил откуда-то – из воздуха, как мне показалось – теплый плащ и протянул его мне. Я накинула плащ на плечи и, чувствуя себя совершенно сбитой с толку, спросила юношу.

– А вы кто?

– Хэл, к вашим услугам, госпожа, – с легким поклоном ответил он.

– А я Эхо.

– Очень приятно познакомиться, Эхо. А теперь держись, пожалуйста, рядом со мной и постарайся не шуметь. Не знаю, как ты, а лично у меня совершенно нет желания торчать здесь до рассвета.

С этими словами Хэл направился к двери. Я, сглотнув, последовала за ним. Открыть дверной замок оказалось сложнее, чем стальные манжеты наручников. Хэл довольно долго возился с ним, ворча и негромко ругаясь себе под нос. Я тем временем внимательнее рассмотрела его. Хэл был долговязым светловолосым парнем с хорошо развитыми мускулами, игравшими под белой льняной рубашкой. На ногах у него были высокие черные сапоги, а пахло от юноши черноземом и нагретыми на солнце камнями.

– Я как-то читал легенду о нимфе по имени Эхо, – сказал он, продолжая ковыряться в замке. – Обычная история. Она была влюблена в одного из греческих богов, но безответно, потому что тот бог любил только свое отражение в воде. Со временем нимфа превратилась в ничто. Стала просто невидимым голосом, который вечно звучит в лесу, повторяя имя того бога.

– Жуткая история.

– Согласен, – усмехнулся Хэл. – Ага, есть!

Замок щелкнул, и юноша со скрипом приоткрыл дверь, выглянул в коридор, а затем поманил меня за собой. Крадучись, мы вышли в темноту. Где-то капала вода, всхлипывали одни недавние всадники-охотники, молились другие.

– Туда, – шепнул Хэл и потянул меня в узкий проход – такой низкий, что пришлось идти, пригнув голову. Я чувствовала себя кротом, зарывшимся в землю.

– Далеко еще? – спросила я.

Хэл не ответил.

В таком тесном, темном и страшном месте как-то не до разговоров. Поэтому дальше я шла молча, сосредоточившись лишь на том, чтобы не отстать.

Наконец, когда я уже была близка к отчаянию и думала, что эта пытка никогда не кончится, впереди заблестели звезды. Спустя несколько секунд мы оказались на свободе. Я упала на колени, и Хэл помог мне подняться на ноги. При этом, как показалось, задержал мою руку в своей теплой ладони чуть дольше, чем было нужно, прежде чем отпустил ее. Или это мне все же только показалось? Я стряхнула набившуюся в волосы грязь и, смеясь, закружилась на месте.

– Нам, читателям, нужно чаще спасаться от верной смерти, – усмехнулся Хэл, глядя на меня.

Я перестала крутиться и с тревогой спросила, оглядываясь назад.

– А королева правда убьет всех завтра утром? Мне их действительно жаль.

– Я бы не сказал, даже если знал. Зачем же лишать тебя удовольствия от чтения? – Я сердито посмотрела на Хэла, а он добавил, подмигнув мне. – Если бы я не думал, что у этой истории будет счастливый конец, взял бы почитать что-нибудь другое, – тут он внезапно стал серьезным и сказал, глядя мне в глаза своими голубыми глазами. – Только нужно ли всегда знать заранее, что у истории счастливый конец, чтобы влезть в нее?

Я уставилась на Хэла, чувствуя, как колотится в груди сердце. Вспомнила свое обещание, данное волку посреди завьюженного леса, и об острых, как бритвы, подвесках, и жутких жужжащих часах за обсидиановой дверью. Мимо нас в лунном свете промелькнул мотылек. Интересно, что это за история, в которую меня занесло?

– Порой приключений бывает больше, чем хочется, – сказала я.

– А я живу ради приключений, – улыбнулся Хэл. – Пойдем!

Он схватил меня за руку и оттащил в сторону. Из тесного лаза, по которому сюда пришли, как раз в эту минуту выбрался рыжеволосый всадник и с ним еще двое бывших охотников. Сбежали? Нет. На поляну прискакало с полдюжины королевских солдат, которые окружили беглецов и обнажили свои мечи. Хэл затащил меня за дерево, и мы вместе опустились на корточки.

Один из солдат схватил рыжеволосого за камзол, подтащил к себе и выкрикнул прямо ему в лицо.

– Ты недостоин того, чтобы жить до утра! Королева сейчас придет за тобой.

– Пусть приходит! – храбро ответил рыжеволосый. – Я законный правитель своего народа и верный слуга Луны. Она не посмеет прикоснуться ко мне!

– И он прав, – прошептал Хэл мне на ухо. – Но он единственный, кому это известно.

– Так ты все-таки уже читал эту зеркальную книгу! – улыбнулась я.

– Она одна из моих любимых, – признался Хэл. – Королева веками держит эту страну в страхе. Как только кто-нибудь пересекает ее границу, она убивает его. Причем не просто убивает, но вспарывает ему горло, а затем выпивает из уха душу, благодаря чему остается вечно молодой. Но принц всю свою жизнь готовился к этой встрече с королевой, а сейчас выманивает ее, чтобы увидеть и при лунном свете. Дело в том, что в свете Луны он становится сильнее, чем королева. Очень интересная история, хотя и немного нелепая.

– Ты сам слегка нелепый, – не удержалась я от смеха.

– Ты готова бежать? – вновь подмигнул он мне.

– Что?

Только сейчас я заметила, что один из солдат двигался в нашу сторону, сверкая в лунном свете обнаженным лезвием меча.

– Бежим, Эхо! – воскликнул Хэл. Он схватил меня за руку, и мы вдвоем помчались к лесу. Я лихорадочно хватала воздух, а солдат с присоединившимися товарищами неотступно следовали за нами.

Затем я споткнулась о какой-то торчавший из земли корень и упала. Хэл оглянулся назад. В этот момент один из солдат схватил его за плечо.

– Приятно было познакомиться, Эхо! – звонко и радостно, как всегда, воскликнул Хэл. – Надеюсь, еще увидимся.

Тут он прокричал что-то, задрав голову к небу, и моментально исчез.

Солдат выругался и повернулся ко мне.

– Библиотека! – отчаянно вскрикнула я. – Хочу прекратить чтение этой книги. Немедленно!

Появилось мерцающее зеркало. Я вырвалась из рук солдата и бросилась к нему. Еще секунда, и я без сил свалилась на пол в библиотеке, жадно глотая воздух ртом.