Опасные дракончики
В «Кодексе самурая» есть примечательный рассказ. Одному китайцу очень нравились драконы. Он украшал ими свои одежды, предметы быта, стены — все было в драконах. И вот однажды перед окном этого любителя появился настоящий дракон. Лишь только китаец его увидел — рухнул замертво от страха.
В Евангелии есть эпизод, в чем-то схожий с этим рассказом, но по сути — принципиально другой. Это чудесный лов рыб — когда апостолы, скрепя сердце, послушались Иисуса и забросили сети в самое неподходящее для ловли время — и рыбы оказалось так много, что лодки начинали тонуть. Всех объял ужас — и тогда апостол Петр рухнул к ногам Иисуса и сказал: «Выйди от меня, Господи, ибо я человек грешный!»
Когда таким явным образом произошло то, о чем рыбаки даже не смели мечтать, их охватил страх от близости Бога — вместо радости они оказались скованы ужасом.
В чем же разница между этими историями? В самом главном: что было после. Китаец так и остался бездыханным. А вот к Петру Иисус обратился со словами: не бойся, теперь ты не рыб ловить будешь, а людей, станешь Моим учеником и апостолом! И в этом эпизоде, когда человек в ужасе и страхе перед величием Божества ожидает своего неминуемого конца, но неожиданно ощущает прикосновение теплой, любящей руки Сына Божия, — все Евангелие. И тогда апостол встает с колен, оставляет весь свой сказочный улов и отправляется вслед за Христом, не понимая, что его ждет, не догадываясь, куда теперь поведет его новая дорога жизни.
Мне иногда кажется, что мы гораздо чаще оказываемся похожими на китайца, чем на апостола Петра. Вокруг нас множество религиозных символов, святынь и святынек, икон, памятных знаков, священных книг, церковных предметов. Но, быть может, их именно потому так много, что в глубине души мы не верим, что в них есть какая-то вполне реальная сила? Они выполняют роль всего лишь напоминания нам о чем-то возвышенном, духовном или воспринимаются как православные обереги от всего дурного. Но в этом так мало христианства и так много народного, языческого! А если взять всего лишь одну или две иконы из десятков и сотен — и постараться именно сердцем ощутить, пережить икону как реальное окно, точку входа в Божественный мир? Быть может, тогда и наш страх при явном ответе свыше не будет таким шокирующим?
Хорошо бы нам почаще вспоминать про чудесный лов рыбы и всякий раз, обращаясь с той или иной просьбой к Богу, уже представлять, что будет, когда наша молитва окажется исполненной в переизбытке!
