Не бояться трезво глядеть на мир и называть вещи своими именами

Считается, что в Российской империи Православие и ислам жили рядом друг с другом достаточно мирно, а в кавказских войнах религиозный фактор почти не просматривался. Что Вы думаете по этому поводу?

Подобные заявления можно часто слышать в последнее время в СМИ. К сожалению, они не соответствует действительности. На протяжении всей своей истории наша страна воевала с мусульманскими народами. Начиная с булгар-мусульман, с которыми наши предки сражались еще в Х веке, потом – Орда, поначалу языческая, но скоро принявшая ислам (в начале XIV века), потом крымские и казанские татары, разорявшие набегами русские земли, потом многократные войны с турками и иранцами, потом кавказские войны – вот история отношений государства Российского с исламом. Почти все эти войны имели религиозную подоплеку.

Во-первых, по тогдашним понятиям война между народами, исповедующими разную религию, автоматически приобретала религиозный подтекст.

Во-вторых, ряд войн инициировался именно по религиозным причинам. Например, Российское государство официально брало на себя обязанность защищать христиан от притеснений мусульман. Отсюда – войсковые операции, направленные на улучшение положения христиан в Османской империи, на освобождение греков, грузин, сербов, болгар, молдаван.

В-третьих, мусульмане неоднократно предпринимали попытки исламизации Руси. Во время татаро-монгольского ига приезжали проповедники, пытавшиеся совратить русских в ислам. Например, сохранилось упоминание о том, что святой митрополит Петр Московский имел публичный диспут с одним таким проповедником, победил его в споре и тот был вынужден покинуть русские пределы. Иногда такими проповедниками становились и русские. Известен случай с монахом Зосимой, который за недостойное поведение был изгнан из монастыря, принял ислам и ходил по селам, хулил христианство и призывал последовать своему примеру, пока не был линчеван возмущенной толпой.

Наконец, хан Мамай шел с войском на Русь с целью исламизировать ее. Об этом прямо говорится в источниках. Именно поэтому преподобный Сергий Радонежский дал благословение благоверному князю Димитрию Донскому на Куликовскую битву, потому что это была битва за веру. «Если они хотят от нас власти, дай им власти, если хотят денег, дай им денег, но, если хотят нашу веру отнять, тогда сражайся» – вот каково было благословение преподобного. И во время войн с казанскими татарами видно то же стремление; из источников известно, что татары заставляли принимать ислам всех русских пленников.

Сейчас об этом стараются не говорить. И даже более того, измышляются и насаждаются мифы о вековой дружбе и добрососедстве. Наши предки бились с мусульманскими народами не на жизнь, а на смерть. С помощью Божией наш народ победил. В результате ряд мусульманских народов были завоеваны и покорены. Но и в покоренном состоянии они часто поднимали восстания, которые приходилось подавлять войсками.

Это историческая правда, которую сейчас пытаются подменить политкорректной ложью. Политический заказ этих мифов понятен. Однако стоит задуматься: можно ли добиться благих целей ложью? Для христианина ответ очевиден. Да и для нехристианина тоже, ведь такая ложь легко разоблачается: русская история, к счастью, не тайна за семью замками.

На самом деле тот факт, что мои предки сражались с турками, вовсе не означает, что я должен теперь турок ненавидеть, ровным счетом наоборот.

Как вы считаете, есть ли сейчас стабильность в отношениях между мусульманами и христианами?

В исламе есть ряд изначальных установок, которые препятствуют надежному установлению стабильных отношений между мусульманами и иноверцами. Это и установка на обязательное распространение ислама на все человечество, в том числе и насильственными методами; это и деление мира на «дар-аль-ислам» – «землю ислама», территорию, где действует шариат, и на «дар-аль-харб» – «землю войны», то есть на все остальные страны; это и превозношение «джихада» – войны с неверными за распространение ислама на «дар-аль-харб»; это и запрет на выход из ислама, за что по шариату полагается смертная казнь – безусловно, тоталитарный элемент.

Разумеется, не все мусульмане претворяют эти установки в жизнь, многие толкуют их иносказательно, духовно или просто игнорируют. С такими можно жить в мире. Но всегда были, есть и будут такие мусульмане, которые воспринимают буквально и исполняют вышепомянутые заповеди, оставленные Мухаммедом в Коране и Сунне, и ведут агрессивные действия против немусульман, в том числе христиан.

В исламе нет какого-то единого авторитетного центра, который мог бы запретить это делать. На муфтия или шейха, осуждающего исламский терроризм, всегда найдется не менее авторитетный муфтий или шейх, благословляющий «джихад против неверных». Поэтому напряженность всегда будет сохраняться. И чем больше будет расти влияние мусульман в обществе, тем меньше будет стабильности.

На каких условиях должен вестись диалог Православие – ислам?

Что имеется в виду под диалогом? Если свидетельство о Христе, тогда такой диалог действительно нужен. Условия: честность и вежливость, при том что ни первое, ни второе не должно подменять или перечеркивать другое. Ислам и христианство – это разные религии. Они имеют принципиальные разногласия. Это учение и о Боге, и о Христе, и о спасении – практически по всем основным пунктам. Здесь никогда не будет согласия. Мусульманин, который признает Христа Богом, перестанет быть мусульманином; христианин, который признает Христа «простым человеком», перестанет быть христианином.

Поэтому возможен лишь диалог, направленный на свидетельство нашей веры, для того чтобы быть понятым и понять другого, но не для того чтобы достичь какого-то межрелигиозного консенсуса. Возможен, конечно, еще диалог по нерелигиозным вопросам – социальным, экономическим, экологическим и тому подобным, но это уже не «диалог Православие – ислам».

Какие силы как вовне, так и внутри России раздувают конфликт между православными и мусульманами в сегодняшней России? Если вспыхнет конфликт, какие формы он примет и во что выльется?

Полагаю, здесь нет места конспирологии. Конфликт не раздувает никакая третья сила, за исключением, разумеется, сил инфернальных. Конфликт обусловлен рядом объективных причин, таких, как перечисленные выше мусульман-

ские установки, принципиальные расхождения между христианством и исламом, а также историческими, национальными и политическими причинами и совокупностью страстей и амбиций конкретных людей, наших современников.

Относительно второго вопроса – честно говоря, нет желания фантазировать на такую тему. Те, кому интересно, во что выливается конфликт между христианами и мусульманами, могут обратить внимание на Югославию, Ливан, Судан, Нигерию, Индонезию, Филиппины.

Не кажется ли вам, что мы, представители христианской цивилизации, боимся ислама? И выражением этого страха являются, помимо политических акций и высказываний, различные культурные феномены – например, появление книги Е. Чудиновой «Мечеть Парижской Богоматери»?

Мне кажется, многие христиане боятся смотреть правде в глаза. Они предпочитают собственные фантазии, химеры, гораздо более далекие от реальности, чем упомянутая вами книга. Хотя, надо сказать, на моей памяти многое поменялось. Семь-восемь лет назад опубликовать в православных изданиях статью об исламе было весьма непросто. Часто приходилось сталкиваться с непониманием, невниманием. Мол, да зачем это нужно? Выискивать какие-нибудь ереси у московских священников гораздо интереснее, именно это якобы требуется православному читателю. Однако ситуация изменилась. В какой-то момент мусульманская агрессия стала столь очевидной, что ее уже больше нельзя не замечать.

Приведу пример: моя книга «Религия Креста и религия полумеяца» ждала публикации несколько лет. В одном известном издательстве ее приняли к публикации, но, когда случились в США теракты 11 сентября, редактор приказал забрать книгу уже из верстки и отказался от нее. Спустя год, после теракта на Дубровке, мне неожиданно позвонили из того издательства и сказали, что хотят все-таки книгу опубликовать и просят ее обратно. Но я уже в то время нашел другое издательство, которое в итоге и издало книгу.

Это хороший пример и специфических опасений из разряда «убояся идеже несть страх», и изменения отношения к тематике под влиянием жестокой реальности, не замечать которую становится все сложнее. Сейчас православные издания уже не боятся честно обращаться к теме ислама. Мне кажется, это положительный момент.

Существует ли сегодня «мода на ислам»? Откуда она берется? Когда ислам стали открыто принимать известные актеры, деятели культуры и прочие?

Про моду я бы все-таки не сказал. Но ислам активно рекламируют в СМИ. Постоянные статьи и ролики о том, как замечательно быть мусульманином, да как у нас много русских мусульман, и как здорово они живут, – какое-то время существовал просто бум на такие статьи и передачи, увидеть их можно было едва ли не в любой газете и на любом телеканале. Думаю, заказной характер по крайней мере части этих публикаций очевиден.

Мусульмане очень прозелитически активны. Постоянно стараются пропагандировать ислам где только можно. И не только через СМИ. Отец

Димитрий Смирнов приводил как-то в пример случай с учителем географии общеобразовательной московской школы, который заставлял детей читать Коран вместо учебника. А та антихристианская полемическая литература, которую еще два года назад можно было найти лишь при мечетях, теперь свободно продается в светских книжных магазинах. Это все результат целенаправленных усилий по проповеди ислама и исламского образа жизни в России.

Кроме того, по факту сейчас ислам в России находится в более привилегированном положении. Совсем недавно Интерфакс распространил следующее сообщение: «В связи с наступлением рамадана в Ингушетии запрещены реализация, употребление алкогольной продукции и курение в общественных местах. Указ о запрете, который будет действовать в период с 5 октября по 6 ноября (2005 года. – Ред.), подписал президент Мурат Зязиков, сообщили агентству в пресс-службе президента Ингушетии.

По словам представителя пресс-службы, данное предписание накладывается ежегодно в период месяца рамадан в связи с тем, что для всех мусульман он является самым священным месяцем в году».

Обратите внимание: Ингушетия является частью Российской Федерации. При этом во время мусульманского поста официальные власти республики издают официальные же распоряжения, налагаемые на всех граждан РФ, проживающих или находящихся проездом в данной республике. Помню, один мой знакомый оказался как-то в Сирии во время рамадана. Он-то по своему простодушию полагал, что ограничения мусульманского поста его, не мусульманина и даже не гражданина Сирии, никоим образом не касаются. 15 суток в зиндане помогли ему уяснить, как он был неправ. Теперь об этом стоит помнить и гражданину России, посещающему отдельные регионы России же.

И что примечательно: согласно агентству Интерфакс, в Республике Ингушетия подобное происходит уже не первый год. И где свободолюбцы? Где правозащитники? Где международные наблюдатели? Да где хотя бы возмущенные журналисты? А вот представьте на минутку, что мэр Москвы или, допустим, Можайска издаст указ о запрете реализации и употребления алкогольной продукции и курения в общественных местах в связи с наступлением Великого поста? Какой гвалт поднимется – трудно вообразить. Да это просто невозможно. Для православного большинства. А мусульманскому меньшинству – можно. И чего удивляться, если на самом высоком уровне подписаны договоренности о вступлении России в Лигу исламских государств?

Где золотая середина между излишней политкорректностью и нетерпимостью?

Она пролегает между двумя крайностями: осуждать вместо греха грешника и любить грех вместо грешника. Первая и есть нетерпимость, вторая – политкорректность. На самом деле обе они исходят из ошибочного отождествления греха и грешника, в нашем случае – отождествления человека и той религии, которую он исповедует. Хотя это совсем не одно и то же. Святые отцы так определяли, через подобие: следует любить боль-

ного, но ненавидеть болезнь. Если помнить об этом, золотую середину найти труда не составит.

Повсеместно насаждаемая ныне политкорректность – это большая беда нашего времени. Она лишает вещи своих имен и дезориентирует человека, погружая его в мир миражей и попросту лжи.

Приходит на память случай, рассказанный А. Л. Дворкиным. Сайентологов на определенной стадии учат «управлять реальностью». То есть якобы, как это представишь, так оно и будет. И вот одна американка-сайентологиня решила пересечь ранчо, где был на выпасе шальной бык. Дама, разумеется, тут же представила, что перед ней не взбешенное животное, а «милая коровка», и, вместо того чтобы спасаться, наоборот, пошла погладить животное… Ей посчастливилось остаться в живых. Полгода провалявшись на больничной койке в ожидании, пока срастутся кости и затянутся рваные раны, женщина много думала и поняла кое-что важное. Выйдя из больницы, она порвала с сайентологией. Надо ли объяснять почему?

Вот и политкорректность пытается создать такую же иллюзорную действительность в головах тех, кто в нее верует, запрещая слова «черное» и «белое», заставляя называть врага другом, заставляя на пустой желудок бесконечно повторять: «халва! халва!», хотя, по восточной притче, слаще от этого не станет.

Как противостоять этому? На мой взгляд, на личном уровне достаточно не бояться трезво глядеть на мир и называть вещи своими именами. Хотя бы для себя самого, чтобы не потеряться в миражах и сладких словах. Они такие приятные, эти миражи, такие манящие, так хочется в них верить… но поверившие в лучшем случае очнутся на больничной койке. Те, кому повезет.

При этом насаждается представление, будто бы между понятиями «вежливость» и «политкорректность» нужно ставить знак тождества. Это неверно. Это разные понятия. Вежливость существовала задолго до политкорректности. Политкорректность – это комплекс специфических мировоззренческих установок, сформировавшийся во второй половине ХХ века. Люди разных рас, национальностей и религий уживались между собой и до политкорректности. И эра политкорректности de facto не принесла на земной шар ни мира, ни спокойствия. Как раз напротив, подстегнула ряд конфликтов, инициированных теми или иными меньшинствами.

Когда гомосексуалисты недавно на ступенях Нотр Дам де Пари избили католического священника за то, что тот возмутился их кощунственными действиями, пародирующими венчание, – это детище той самой политкорректности. Когда, по официальному отчету правительственной комиссии, во многих городах Франции существуют кварталы, которые управляются «шариатскими судьями» по шариатским законам, куда боятся заглядывать полицейские и другие службы, – это тоже детище политкорректности. Когда в Англии воспитанники лагерей по подготовке боевиков «Аль-Каиды» устраивают взрывы – это тоже детище политкорректности.

В неполиткорректном мире не возникали даже предпосылки для того, чтобы подобные извращения могли появиться. Политкорректность не обеспечивает ни мира, ни всеобщей любви – она лишь провозглашает приоритет меньшинств над ценностями большинства. Отсюда – соответствующие детища. И новые конфликты.

Не кажется ли вам, что в неприязненном отношении к тем, кого сегодня грубо именуют «черными», с религиозным фактором смешан национальный?

Нет, религиозного фактора тут вообще, как правило, нет, а если есть, то это фактор языческий. Почти все скинхедские группировки придерживаются языческой, а не христианской идеологии. И конечно, в крайних формах это явление достойно самого жесткого порицания. Когда на человека нападают только из-за того, что он имеет другую внешность, – это мерзко, это позор для народа.

И вопрос сугубо личного плана: как должен относиться православный к мусульманам? К мусульманским организациям? К народам, исповедующим ислам?

Люди, исповедующие ислам, – наши братья и сестры по Адаму. И они имеют в себе образ Божий. И их любит Бог. Их, но не их заблуждения. Так же стоит поступать и нам, по мере сил свидетельствуя об истине.