Что дальше?

В некоторых христианских дискуссиях о переходе г-на Сохина звучали утверждения, что Полосин и Сохин – едва ли не первые в истории Церкви православные священники, обратившиеся в ислам.

На самом деле такие случаи бывали и раньше. Можно здесь вспомнить священномученика Константия Россиянина. Этот русский иеромонах в первой половине XVIII века состоял при Российском Императорском посольстве в Стамбуле священником. Во время Русско-турецкой войны русское посольство было отозвано, но иеромонах Константий «не захотел оставить Востока» и бродил по Османской империи. Затем, в 1743 году, по окончании военных действий, он вернулся в восстановленное посольство, но поссорился с новым послом и обиделся на него.

Тогда иеромонах, «явившись в султанский дворец, объявил, что желает лично представиться султану, чтоб пред ним и в виду всех мусульман отречься от Христа и исповедать Магомета истинным пророком Аллаха. Можно себе представить, как велико было торжество неверных! По желанию несчастного Константия его представили к султану, и – увы! – вслух всех отрекся он своего Господа и веры в Него и признал ислам спасительным, а Магомета – великим пророком. Султан осыпал его милостями, и полились на него почести.

Но не много протекло дней, как бедный отверженец пришел в чувство: Всеблагой Господь, не хотяй смерти грешника, но еже обратитися и живу быти ему (ср.: Иез. 33, 11), коснулся Своею благодатию отступнического его сердца, и мысль Константия вдруг озарилась Божественным светом: он глубоко почувствовал страшное свое падение и во всей силе понял, с какой высоты и в какую бездну погибели низвергся, несчастный.

Долго, горько, чрезвычайно горько плакал он о своем бедствии и, подобно кающемуся Петру, взывал о помиловании. Наконец, презирая стыд и страх, повязал он ветхим платком свою голову и в изодранной ряске явился во дворец султана. Там, на том самом месте и при тех же самых царедворцах султана, бросил он на пол турецкое платье, которым одели его в минуты его отступления, попирал, топтал его и громогласно проклинал Магомета и его учение, проклинал и всех его последователей.

Такой поступок кающегося Константия привел всех турок в бешенство и гнев. Без всякого суда и допросов они схватили его и на дворцовой площади отсекли ему голову. Таким образом приял он с радостью мученический венец».

Подобная же история известна и об одном греческом митрополите, Иоанне, который примерно в то же время принял ислам и новое имя Али и прожил в нем не один год, стал муллой. «Как-то раз Али сидел в кофейне, и ему показалось, что он узнал брата. И он не ошибся. Это был Дмитрий, сохранивший верность христианству. Их встреча была промыслительна. “Я готов свидетельствовать о моем Христе”, – сказал Али брату. Выйдя из кофейни, он пошел в джами Турхан возле Пинийского моста, где застал мусульман, молящихся в полуденный час, восшел на амвон, сотворил крестное знамение и начал возглашать: “Единый истинный Бог, Сын Его Единородный Христос…”. Не успел он закончить эти слова, как толпа мусульман зарезала муллу в его же мечети».

Известен и другой такой пример «перешедшего в ислам», который, придя в себя и раскаявшись, вошел однажды в бывшую церковь, переделанную в мечеть, и на виду всех мусульман стал вслух возглашать христианские молитвы. «Что ты делаешь?» – закричали изумленные турки. «Как что? Я – христианин, пришел в христианский храм, чтобы молиться по-христиански, а вы что здесь делаете?». И его, как отступника от ислама, тоже казнили в соответствии с тем самым шариатом, который теперь вслух обязался соблюдать Владислав Сохин.

В Заявлении Епархиального совета сказано, что отныне он является отлученным от Христовой Церкви «вплоть до возможного покаяния». Лично я не уверен, что, даже ощутив прикосновение благодати Божией, «мысль его вдруг озарится Божественным светом и он глубоко почувствует страшное свое падение». А и почувствовав, «презирая стыд и страх», найдет в себе силы признаться. Хотя ему-то мученическая смерть не грозит: мы живем в России, где, слава Богу, законы шариата не действуют.

Но по крайней мере возможность покаяния у него есть.

Лично я знаю нескольких русских отступников, которые совратились в ислам, но затем, покаявшись, вернулись в Православие. Один из них письменно свидетельствовал о своем психологическом состоянии после предательства Христа:

«…В тот же период я стремился показать всем и каждому, какой я мудрый и умный, сам дошел до истины. Мне хотелось бросить другим в лицо: “Оставайтесь во лжи, христиане, вы верите сказкам и басням, Истина в исламе!”. Мною двигала гордыня, упоение от того чувства, что я не такой, как все, раз выбираю ислам.

Начались разногласия в семье. Я задирал нос все выше и выше. Любой мусульманин, даже отъявленный террорист, оказывался в моих глазах человеком достойным. Это среда была не права. А мусульмане получались правы всегда, это меня и привлекало.

Коран, Интернет, книги, знакомства давали мне знания об исламе. Я с упоением принимал их. Турки – мусульмане с рождения. Им и в голову не приходит искать другие пути. Мне же необходимо было постоянно получать материалы о том, насколько христианство преисполнено лжи и обмана. Без этой “подпитки” меня начинала одолевать непонятная тоска. Теперь-то я понимаю, с чем она была связана».

Подозреваю, что в подобном состоянии и Владислав Сохин будет пребывать какое-то время. Собственно, по его активности в Интернете уже сейчас видна эта стадия изыскания все новых пунктов обвинения христианства, дабы заглушить болезненно отмирающую совесть, дабы убедить самого себя в правильности своего поступка.

Может быть, по молитвам друзей и близких, сохранивших верность Христу, он все же найдет в себе силы покаяться.

А может быть, и нет.

И тогда уже все решится по смерти – там, где держать ответ придется не по факсу и Интернету, а непосредственно стоя перед сияющим ликом распятого и воскресшего Христа, сказавшего: кто отречется от Меня пред людьми, отрекусь от того и Я пред Отцем Моим Небесным (Мф. 10, 33).

Нам же, как справедливо указано в Заявлении Курской епархии, следует, по слову Писания, не спешить колебаться умом (2 Фес. 2, 2), дабы мы не были более младенцами, колеблющимися и увлекающимися всяким ветром учения, по лукавству человеков, по хитрому искусству обольщения (Еф. 4, 14), не оставлять собрания своего, как есть у некоторых обычай (Евр. 10, 25), но твердо держаться исповедания нашего (Евр. 4, 14), имея Самого Иисуса Христа, Господа нашего, как твердое упование грядущей славы (см.: Кол. 1, 27).

А также следует помнить, что духовная брань продолжается в сердце каждого верного, и молиться, дабы уберег Господь нас от прельщения и падения и, если возможно, восставил падших.