Еще одна вещь, которая бросается в глаза в «Деяниях Фомы» – это необыкновенно высокий социальный статус его прозелитов. Апостол Фома вовсе не проповедует униженным и оскорбленным. Он вращается в самых высших кругах общества.

Фома шутя обращает восточных генералов и их жен, царей и, особенно, скучающих, влиятельных, богатых и мечтающих о хоть какой-то самореализации цариц. Даже цари, которые сами не собираются обращаться в христианство, вроде царя города Андраполис, относятся к Фоме с изрядным уважением, так же, как в Китае влиятельный цзеньши мог с уважением относиться к заезжему даосу.

Но, может быть, Фома выдает желаемое за действительное? Может быть, «царицы» и «принцессы» Фомы были на самом деле кухарками и рабынями? Может быть, они становились «царицами» только после того, как Фома их «запечатал»? Может быть, их «царский» статус был всего лишь символ?

Присмотримся повнимательней.

В «Деяниях» ареной подвигов Иуды Фомы называется далекая Индия. Однако, как мы уже сказали, «Деяния Фомы» были написаны в Эдессе. Там же было написано «Евангелие от Фомы», и там же, в Эдессе, находилась его гробница, которую посетила в IV в. н. э. благочестивая паломница Эгерия.

Согласно Эгерии царем, которого обратил в истинную веру апостол Фома, был не какой-то индийский Гундафор, а не кто иной, как сам царь Эдессы, Абгар!

«Господь наш Иисус в письме, которое он послал царю Абгару через скорохода Ананию, обещал, что он пошлет ему св. Фому после того, как сам вознесется на небо», – сообщала Эгерия.

Утверждение о том, что царь Эдессы еще в середине I в. н. э. был обращен в христианство, на первый взгляд может вызвать только улыбку.

И в самом деле – Иосиф Флавий, наш главный источник по иудейской истории того времени, ничего не знает об обращении царя Эдессы в христианство.

Он рассказывает нам совсем другую историю. Он сообщает, что в интересующее нас время – то есть в 30-х гг. н. э. – Елена, вдова Монобаза, царя соседней с Эдессой Адиабены, и ее сын Изат приняли иудаизм.

Иосиф Флавий рассказывает об обстоятельствах принятия Еленой иудаизма следующее.

Царя Изата склонил к иудейской религии некий купец по имени Анания. Изат с радостью принял все положения новой веры и хотел подвергнуться обрезанию. Однако его мать, уже обращенная в иудаизм другим проповедником, была решительно против: «Ведь он царь и может навлечь на себя неудовольствие своих подданных, которые, узнав о его расположении к иноземцам и их обычаям, смогут не пожелать повиноваться царю-иудею».

Того же самого мнения был и Анания. Он боялся за собственную безопасность и с этой целью разработал целую теологическую теорию, согласно которой Изат мог «поклоняться Господу Богу и не принимая обрезания, если уже он непременно желает примкнуть к иудейству. Такое поклонение, по его мнению, будет гораздо важнее принятия обрезания». Анания указывал, что «Предвечный простит ему это упущение, так как он согласился на него по необходимости и из соображений политического свойства».

Царь долгое время следовал мнению Анании, пока к нему не прибыл «некий Елеазар, галилейский иудей, пользовавшийся славою большого знатока закона». «Войдя к царю и приветствовав его, Елеазар застал его за чтением Моисеева Пятикнижия и воскликнул: «О, царь, ты не исполняешь главного закона и этим грешишь против Господа Бога. Тебе следует не только читать эти законы, но раньше всего исполнять их. Доколь же ты хочешь оставаться необрезанным?»

Эти слова так впечатлили царя, что он отложил книгу, перешел в другую комнату, позвал врача и немедленно велел ему совершить операцию. Мать и Анания были поражены и испуганы.

История, рассказанная Флавием, отнюдь не выдумка. Царица Елена, вдова царя Монобаза, действительно существовала и действительно приняла иудаизм. Более того, она посетила Иерусалим, умерла в нем и была похоронена в гробнице, которая известна и по сей день.

Мы можем быть уверены в том, что вариант иудаизма, в который обратились царица Елена и царь Изат, был далек от пацифистского.

Дело в том, что родственники царя Адиабены принимали горячее участие в Иудейской войне. Впервые они столкнулись с римлянами под Бейт-Хороном. В ходе этого боя в 66 г. восставшие иудеи пытались задержать подходившие к Иерусалиму войска Цестия. Иосиф сообщает, что в числе руководителей сражения, погибших в нем из-за самоубийственной храбрости, были «родственники адиабенского царя Монобаз и Кенедай». Кроме этого несколько «сыновей и братьев царя Изата» участвовали в обороне Иерусалима фанатиками. После взятия города они попали в римский плен.

В Иерусалиме во время осады его римлянами, напомним, в это время царил религиозный террор и зилоты убивали всех, кто веровал не так, как они. Однако знатных адиабенцев зилоты не тронули, и, более того, один из них, Навайтай, был один из трех самых храбрых защитников города, изумлявших своими подвигами даже на фоне самоубийственной храбрости остальных фанатиков.

Боевые подвиги родственников адиабенского царя под Бейт-Хороном и Иерусалимом, за тысячу двести километров от родины, удивительно напоминают нам судьбу американских коммунистов, сражавшихся против Франко в Испании, и заставляют предположить, что правящая в Адиабене династия склонялась к весьма экзальтированной версии иудаизма, что, впрочем, обычно для неофитов.

У нас есть и другие основания подозревать, что иудаизм, принятый царицей Еленой и ее сыном, имел весьма милленаристские обертоны, и «галилейский иудей, пользовавшийся славой большого знатока закона», имел прямое отношение к другому знаменитому галилейскому иудею, Иисусу. Так, один из вариантов «Толедот Иешу» утверждает, что покровительницей Иисуса была царица Елена, у которой был сын Монобаз.

А Талмуд утверждает, что царица Елена не просто приняла иудаизм, а дала назорейскую клятву и соблюдала ее или 14, или 21 год. Иначе говоря, согласно Талмуду царица Елена стала назорейкой.

Слово «назореи» – а отнюдь не «христиане» – будет одним из ключевых для этой книги.

Кто же такие были в I в. н. э. назореи?