Глава 2

Торопясь в свой кабинет, располагающийся этажом ниже, детектив Валенса думал о своем незваном госте. В случае непредвиденных обстоятельств Шустрик его бы предупредил, но в дневных сообщениях робота не было ничего подозрительного. Врагов Валенса нажил достаточно, однако он сильно сомневался, что кто-нибудь мог оказаться настолько тупым, чтобы устроить ему ловушку прямо в Акрополе. Тем не менее, он прислушался к своему внутреннему голосу, не раз выручавшего его из безнадежных ситуаций и решил зайти в свой кабинет с черного хода, о котором знали только трое: он, Тереза и Шустрик.

Остановившись перед дверью с табличкой «Архив», детектив убедился, что никто его не видит и зашел внутрь. В здании Компании существовало всего несколько мест, где не велось видеонаблюдение, и это помещение — одно из них. Жалюзи были опущены, и свет проникал в комнату через узкие щели. В его тонких золотистых лучах кружились крошечные пылинки. Осторожно ступая между стеллажей и занавешенных полок, он пробрался в другой конец комнаты к стене с гладкой лакированной поверхностью. Положив на нее ладонь, он скользнул рукой до самого плинтуса, потом еще раз описал дугу, но с большим радиусом. Во время третьего прохода его пальцы нащупали практически незаметную выпуклость. Не отрывая правой руки, он поднес левую — с браслетом. Раздался щелчок, и часть стены отошла в сторону, освобождая проход. Нагнувшись, детектив шагнул вперед. Стена за его спиной тут же вернулась на свое место. Валенса очутился в кромешной тьме. Приподнял левую руку, он включил подсветку на пиче и двинулся по проходу. Через несколько метров он зашел в тупик. Повторив еще раз трюк со скрытым замком, детектив, в конце концов, оказался в задней комнате своего кабинета. Глаза постепенно приспособились к яркому освещению, и он смог удостовериться, что он здесь совершенно один. За неделю его отсутствия ничего не поменялось, разве что вырос шар пыли на мебели. На столе лежал ноут детектива, мигая красным светом, означающим разрядку солнечной батареи. В этом месте не было CV, а благодаря жадности Стрижнева и не намечалось, так что подзарядить технику было некому. Валенса подошел к столу, снял свой браслет и положил на клавиатуру, ожидая пока пич соединится с ноутом. За этим занятием его застал Т.М. Шустрик, умеющий незаметно подкрадываться, не смотря на то, что его вес вдвое превышал вес детектива.

— С возвращением, шеф.

— И тебе привет, железяка, — не оборачиваясь, сказал Валенса. Роботу не удалось поймать его врасплох.

Шустрик стал рядом с детективом, безразлично наблюдая за манипуляциями Валенсы. Это безразличие было обманчивым. За холодной маской из полимерной искусственной кожи, сухожилиями из нано волокна, под металлическим скелетом скрывался развитый мозг, ежесекундно сканирующий и анализирующий все, что происходило вокруг. Понять, что Шустрик занят активным мыслительным процессом, можно было лишь по легкому подергиванию ресниц. В обычном состоянии, роботы не моргали.

— Я хотел подзарядить ее, — сказал Шустрик, — но вы дали четкое указание не прикасаться к ноуту.

— Ничего страшного, — кивнул Валенса. — Сейчас пич передаст ему немного энергии. Хватит на то, чтобы запуститься. Ты мне вот что скажи: какого черта, ты принимаешь в моем кабинете посторонних?

— Не понял, — в случае робота в этой фразе не было двойного дна, Шустрик действительно не понимал, о чем идет речь.

— Я имею в виду, так называемого стажера. Ты ведь солгал мне, Шустрик, Тереза его не присылала.

Лицо робота никак не отреагировало на обвинение, но его вокодер добавил в ответ протестующие нотки:

— Я могу воспроизвести нашу беседу дословно. Вы ошибаетесь, шеф. К тому же согласно двадцать пятой поправке роботам запрещено врать или использовать оборудование, заставляющее их это делать.

— Черт, ты прав дружище. Извини, просто я замотался. Тереза подкинулановое дельце.

Голос робота сымитировал интерес.

— Вы взялись за него?

— А у меня был выбор? О! Есть, загрузился!

На экране ноута приветливо улыбнулся черно-белый человечек, а из динамиков полилась веселая мелодия.

— Чем могу быть полезен? — спросил человечек.

— Альфа, вексель, Маргарита, Фомальгаут, — четко произнес Валенса.

Человечек рассыпался. А его останки растворились в мареве, которое набрало форму и превратилось в лицо симпатичной девушки с кофейного цвета кожей и черными как уголь волосами. Она посмотрела сначала на робота, а потом остановила свой взгляд на детективе. Фыркнула и отвернулась. Экран залила темная краска.

— Назира, ну прости меня, — изобразил раскаяние Валенса. — Столько дел, я просто…

— Замотался, — подсказал Шустрик.

Детектив косо взглянул на робота. Иногда ему казалось, что это не эмби — эмоциональный блок — имитирует эмоции Шустрика, а он сам имитирует то, что он робот.

— Я с тобой не разговариваю! — обиделась девушка.

— Назира, пожалуйста! Мне так надо кое-что проверить. Ты же знаешь, что могу доверять только тебе.

Робот деликатно прокашлялся.

— Одной тебе! — повысил голос Валенса. — Я бы ни за что не оставил тебя, если бы не обстоятельства. Шустрик может подтвердить, что всю неделю я был в срочной командировке на Опале. Ты же в курсе, что такое Опал?

Личико Назиры чуточку повернулось, демонстрируя экзотический профиль мулатки.

— Это та колония, на которой запрещено использовать любые технологии, сложнее астролябии?

— Да. Теперь ты понимаешь, почему я не взял тебя с собой?

Девушка все еще сомневалась.

— А как же Шустрик, как же он может подтвердить, если…

И прежде чем робот ответил, что его электромеханическая нога никогда не ступала на эту планету, Валенса вытащил из кармана флешку и поднес ее к экрану.

— Какая прелесть! — восхитилась Назира. — Где ты ее достал?! Не на Опа́ле же?!

— Это долгая история и когда-нибудь я обязательно тебе обо всем расскажу, а пока можешь считать с нее данные?

Девушка посмотрела на Валенсу, как на идиота и ответила:

— Каким образом? Через эфир? Здесь интерфейс порт к порту, где ты видел у меня такой разъем?

— Черт, — Валенса не сильно огорчился. Он предвидел такой исход. — А я надеялся, все-таки, ты самая старая модель из всех, которых я знаю.

— Ах, так! Ну, так сходи в магазин и выбери себе другую рабыню!

Экран погас, только в верхнем углу светились несколько слов.

— Доступ заблокирован, — прочитал Шустрик.

Надевая пич обратно на руку, Валенса, успокаивая себя, прокомментировал:

— Ничего, остынет, не в первый раз.

— Вы ее оскорбили, — заметил Шустрик.

— Еще одна реплика — и я тебя оскорблю, — огрызнулся детектив и перевел разговор на другую тему. — А теперь, пойдем, посмотрим, кто к нам пожаловал.

Перед дверью в кабинет детектив осведомился у робота, замечал ли он какие-нибудь странности со стороны гостя.

— Какие, например?

— Мне ли тебя учить? Может, он что-то выспрашивал? Вынюхивал обо мне, Терезе, Компании? Любое, что могло показаться необычным.

— Шеф, он вообще не сходил со своего места. Я предлагал ему кофе, но он отказался. Сказал, что дождется вас.

— Как мило.

В кабинете детектива все пахло и выглядело по-старому: приятно и рутинно. Стол был завален кучей «ненужной» бумаги: вперемешку с бланками, расписками и формулярами из разных отделов Компании, которые Валенса обещал заполнить еще с прошлого года, лежали давно не оплаченные счета. Сверху стопки на блестящей папке стояла вверх дном любимая чашка. А на краю под раскрытой книгой «Сто один способ остаться в живых» лежало его оружие: импульсный пистолет с десятью зарядами и личном кодом идентификации.

— А я его искал, — произнес детектив, схватив импульсник. — Мог бы додуматься и спрятать его от посторонних глаз.

— Он стреляет только с ваших рук.

— В Подножье, Шустрик, такие игрушки продаются на рынке вместе с овощами. Когда же в тебе проявится инициатива?

— В магазине всегда можно заказать модель с расширенным пакетом возможностей.

— Что ты, железяка, — усмехнулся Валенса, — я тебя ни на кого не променяю.

— Просто у вас на это нет денег.

Махнув на робота рукой, детектив снял плащ и швырнул его на придвинутую к окну вешалку. Усевшись за стол, он смахнул с него бумажную стопку, а на освободившееся место, положил шляпу. Правой рукой нырнул в кипу документов, пробурчав:

— Где в этом бардаке селектор?

— Я могу сходить и пригласить гостя, — вызвался робот.

— Не надо, я сам, — Валенса встал, пряча под одежду пистолет. — Если что, спасай Назиру и спасайся сам через запасной выход.

— Первый закон не позволит.

— Это твоя лучшая шутка за сегодня, Шустрик, — детектив показал роботу оттопыренный к верху большой палец, на что робот спокойно произнес:

— А я и не шутил, А-модуль…

Что там говорил робот о модуле Азимова, Валенса не расслышал. Он открыл двери, выглядывая в коридор. Пробежался взглядом по двум рядам скамеек, расставленных вдоль стен, увидев в дальнем конце приемной одинокую девушку. Захлопнув двери, Валенса с недоумением повернулся к Шустрику.

— Ну и где он, стажер?

— Он там.

— Там никого нет, кроме… — Валенса опять приоткрыл двери. — Не хочешь ли ты сказать…

На этот раз детектив внимательно рассмотрел незнакомку. Похоже, она сделала то же самое. В руках девушка держала черную сумочку.

— Шустрик, — бросил через плечо детектив, — почему ты не сказал, что наш стажер женского пола?

— А есть разница?

«И, правда», — подумал Валенса. Затем крикнул девушке:

— Вы ко мне?

Она резко подскочила, чуть не выронив сумочку, но надо отдать ей должное, сумела в последний момент словить ее у самого пола. Смутившись, она поправила растрепанные волосы и уверенным шагом двинулась к открытым нараспашку дверям кабинета. Пока она шла, Валенса, стоя в дверном проеме, ощупал ее глазами с ног до головы. Черные волосы контрастировали с бледной кожей симпатичного, хоть и худого лица. На ней как влитой сидел узкий деловой костюм. Изящные ножки прикрывала до щиколоток длинная юбка. Все это снаружи, такая себе защитная окраска, вводящая в заблуждения хищников. Детективу уже приходилось видеть похожих дамочек в совсем других местах и в руках они обычно держали не сумочки.

— Добрый день, господин Валенса, — улыбнулась она, протягивая ему тонкую руку.

— Добрый, — он пожал ее, с удивлением ощутив, как цепко сжали тонкие пальцы девушки его ладонь.

От нее шел изысканный аромат дорогих духов. Слишком дорогих для стажера.

— Я здесь с самого утра, — призналась она.

Валенса повернулся к Шустрику. Робот быстро все объяснил:

— Вы же в курсе, шеф, что по субботам с восьми до двенадцати я играю с Т.М. Ви́льно в шахматы.

— Ах да, — детектив треснул себя по лбу, — что-то я стал слишком забывчивым в последнее время. Что же вы стоите в дверях, прошу, проходите, госпожа…

— Лу́жина. Рита Лужина, — в том, как она произносила свое имя, было что-то неприродное, надуманное.

Впустив девушку в кабинет, детектив запер двери на замок, чтобы никто не смог им помешать. Предложив госпоже Лужиной стул, он вернулся за стол. Сел, сложил руки на груди, пристально уставившись на гостью. Он не ошибся — ее показательная скромность была всего лишь вежливостью, деловым тактом. Когда она говорила, в ее тихом вкрадчивом голосе чувствовался твердый стержень силы.

— Я рада, что смогла, наконец, встретиться с вами, господин Валенса.

— Детектив.

— Я закончила пятилетку в Академии Полиса на юридическом факультете. Вас, наверное, интересует мои документы?

— Интересуют.

По очереди она достала из сумочки гибкие ламинированные аттестат и диплом и передала их через Шустрика Валенсе. Детектив, цокая языком, пробежался по ним поверхностным взглядом.

— С отличием, — произнес Валенса, — и тут с отличием.

Рита продолжала рассказывать о себе:

— Мне предложили стажироваться на Осирисе, но я решила остаться на Земле.

— Неудивительно, — усмехнулся детектив. — Как мне кажется, Осирис — далеко не предел того, что вам могли предложить, учитывая эти регалии.

Она не стала скромничать:

— Да, еще ко мне обращались из ЗГ.

— Ты слышишь, Шустрик? — детектив нервно смахнул со стола невесть откуда взявшееся перышко. — Эти проныры всюду отбирают лучшие кадры.

— А я думал, лучшие работают у нас, — заметил робот.

— Остряк, — проворчал Валенса, вновь обратив внимание на девушку. — Но вы, я полагаю, отказались.

— Скажем так, мне не нравится перспектива три года маршировать строем.

— Любопытно, — произнес Валенка. — И вы пришли сюда?

— Во время моей учебы в Академии, о вас, детектив Валенса, ходило множество слухов. Вы сами не представляете, насколько выпопулярная личность среди студентов. Я считаю, что нет лучшего места для практики, чем Компания. Вы, без преувеличения, живая легенда.

— Сколько комплиментов! Мне даже стало стыдно, — вздохнул детектив, — и обидно, что все это вранье.

Неожиданно он выхватил свой пистолет и направил его на Риту. Она даже не вскрикнула, на ее лице отобразился не страх, а негодование.

— Шеф, это не очень разумно.

— Заткнись, Шустрик или я пристрелю тебя первого. А теперь дорогуша, прошу говорить мне только правду. Кто вас прислал?

— Я не понимаю о чем вы! — защищалась девушка. — Я стажер! Меня направило ваше начальство, я…

— Ложь, — прервал Валенса. — Мое начальство ничего об этом не знает. Ваши документы прекрасной работы, но они также фальшивы, как и то, что вы сказали. Повторяю еще раз, кто вас прислал?

— Прошу поверьте!

— Госпожа Лужина, если это ваше настоящее имя. Вы так хорошо обо мне наслышаны, значит, должны понимать, что я без колебаний выстрелю и проделаю в вашей голове отличную вентиляцию. А будете дальше все отрицать, прикажу Шустрику выбросить Вас из окна. Две минуты свободного полета через смог, и у вас появится прекрасная возможность пожалеть о том, что я не выстрелил. Выбор за вами.

— Вы готовы убить ни в чем не повинного человека?

— Невиновных людей не бывает. Бывают только те, кого не раскусили. В последний раз — кто вас прислал?

Грудь Риты часто вздымалась от волнения, но в ее глазах детектив не видел обреченности. Он осознал, что он не первый, кто наставляет на нее оружие и который раз за сегодняшний день ему стало не по себе.

— Хорошо, — сказала девушка, — я все скажу, только спрячьте ваше оружие.

— Сначала вы. На кого вы работаете?

— На господина Воронова.

— Вот как? — признание разочаровало детектива. — Стоило догадаться. Значит, он мне не доверяет.

Она поспешила разубедить Валенсу:

— Нет-нет, вы все не так поняли. Господин Воронов просто хочет быть уверенным, что информация с пича попадет в правильные руки.

— Вашему боссу следовало знать, что я работаю один.

— Шеф, — напомнил о себе Шустрик.

— Я имел в виду людей, — поправил себя Валенса. — Ни в каких подручных я не нуждаюсь. Если я беру работу, то будьте уверены, я довожу ее до конца. За это мне платят деньги.

— Я вас понимаю, детектив, — заверила девушка, — но поймите и меня. Господину Воронову необходим этот пич. Я всего лишь гарантия его возвращения.

— Довольно, — детектив качнул пистолетом, требуя, чтобы Рита замолчала. — Я больше не желаю с вами общаться. Прошу покинуть мой кабинет. Возвращайтесь к вашему непосредственному начальнику и сообщите ему, если он собрался играть со мной, пусть сначала выучит правила.

Девушка поднялась со стула.

— Вы не представляет, всей серьезности этого дела. Я не стану вам помехой.

— Уже стали, — отрезал Валенса. Он повернулся к роботу и сказал. — Проведи госпожу Лужину до таксопарка и убедись, что она сядет в авто. Всего хорошего.

Девушка промолчала, за нее красноречиво говорило ее пылающее гневом лицо. Когда в сопровождении Шустрика она покинула кабинет, Валенса положил на стол пистолет и еще раз пробежался глазами по документам гостьи.

— Зря ты так, — сказала Назира, подсоединившись к голосовой связи.

— Ты все слышала?

— Девушка искренне хотела тебе помочь.

— Она солгала.

— Ты тоже!

— Иди, перезагрузись! — рявкнул детектив.

Назира фыркнула и замолчала. В кабинете вновь властвовала тишина. Детектив устало откинулся на спинку стула, с ностальгией провожая уплывший в прошлое отпуск. Шустрик вернулся спустя двадцать минут.

— Она уехала?

— Я видел, как такси умчалось на запад, — ответил робот, занимая свое привычное место у окна. — Это очень темное дело, шеф.

Валенса попытался перевести все в шутку:

— Разве у нас бывают другие?

Однако робот не подыграл ему.

— Нет, шеф, теперь все иначе.

— Ладно, железяка, не дрейфь. Лучше закажи мне что-нибудь на обед.

— Хорошо, — робот направился к выходу, но не успел он выйти за дверь, как детектив опять обратился к нему:

— Кто победил?

— Шеф?

— В шахматах. Ты говорил, что играл сегодня партию с этим… Как его?

— Т.М. Вильно.

— Ага, ну и что?

— Пат, шеф. У нас всегда выходит пат. Шахматы — единственная игра, в которой роботы не могу выиграть друг у друга.