ИНТЕРЛЮДИЯ

— Крепко сидит, шеф, в хорошем темпе напивается и укуривается, — хмыкнул Вильгельм, подпиравший стену в заплеванном переулке и слушающий цель — то есть Вагифа Табаева — посредством заблаговременно прилепленного к его куртке микрофона.

— Нам только лучше. Брать объекта в таком состоянии — просто праздник.

Двое наемников торчали поблизости от «Веселой сирени» уже полтора часа, терпеливо дожидаясь, пока Вагифу надоест отдыхать и тот решит поползти или домой, или в другое место. Был, конечно, риск того, что он не выйдет, а будет вынесен оттуда в состоянии тела, но очень уж маленький риск. О таком поведении родственничка могли донести лидеру бандгруппы, и тогда провинившийся мордобоем бы не отделался. Телохранитель — явление особое, ему не прощается то, что с другими наверняка бы проскочило.

— Официанта подзывает… грубо, матерно. О, деньги, по звуку — веером швыряет, от своей примитивной жажды покуражиться.

— Угу, видел я таких «гостей» в Мюнхене. Понаедут, на своем гортанном наречии лопочут, много мнят, а даже срать в сортире не приучены. На улицах кучки раскладывают, — прошипел Шульц и сплюнул на и так загаженный асфальт. — Что у нас, что тут, только называются по-разному.

— И не говори… Хотя сегодня он если и будет гадить, то только под себя и последний раз в своей пустой и никчемной жизни, — ободрил Вильгельм своего товарища и командира. — Готовность… Он идет к выходу. Только бы по дороге не заблудился, укурок.

— Понял. Генрих, Генрих… Будь готов нас подхватить.

— Уже, — откликнулся тот, подсоединенный к общей для троих связи по мобильникам в режиме конференции. — Жду команду.

Сконцентрировавшийся на прослушивании Вильгельм щелкнул пальцами, привлекая внимание.

— Что?

— Шлюшку снимает, зараза. Дополнительный фактор.

— Мелочи. Еще одна доза снотворного — и высадить в глухом переулке. Такая цыпа в состоянии пьяной амебы — картина привычная. Никто серьезно не обидит, в худшем случае попользуют по прямому назначению.

— Обидится потом на весь белый свет, — хохотнул Вильгельм. — Обычно за процесс платят, а тут такое огорчение… Тс-с, вот оно, существо наше, в млядском сопровождении.

И верно. Из дверей ночного клуба появились двое, один из которых полностью соответствовал фотографии цели. Вагиф, однако. Черноволосый, смуглый, серьезной степени небритости и сильной — опьянения. Шрам на лбу, полученный от контакта черепушки с бутылкой. В досье на него было отражено, что так его отоварила девушка, к которой он пытался приставать. А потом парень этой девушки, не чуждый боевых искусств, долго пинал ногами обнаглевшего хама, попытавшегося общаться с приличной девицей как со шлюхой. Но позже, после нескольких рискованных ситуаций, парень был вынужден переехать в другой город. Полиция не желала связываться с обнаглевшими и крышуемыми на верхах бандосами южных диаспор, поскольку от них тоже подкармливалась.

Так что Вагиф Табаев, как и многие его соплеменники, чувствовал себя тут почти по-королевски. Была бы у него развита интуиция, мог бы понять, что ничто не длится вечно, если не предпринимать страхующих мер. Но… не тот психотип. Не тот уровень разума. Потому и несся на всех парах к не ожидаемому им самим, но вполне логичному концу. И сей конец лично для него воплощался в лице команды из трех наемников высокого класса. Для них он был не врагом; всего лишь объектом для получения информации.

Принимать клиента прямо на выходе наемники Корпорации даже не думали. Охрана, пусть с ленцой, но все же бдит, да и место слишком освещенное. Шум мог подняться. Для них нежелательный. А вот с парковки изымать — милое дело. Несколько десятков машин, охрана как таковая отсутствует, есть лишь камеры наблюдения. Конечно же тревога поднимется, и все же однозначно будет хоть и небольшое, но время на отход без столкновений. Да и то далеко не факт, что безопасники клуба станут рвать задницы на британский флаг из-за этого конкретного персонажа. Хамское поведение клиента могут терпеть, но восторгаться — точно не обязаны.

Стоило только находящемуся в тумане наркотного кайфа Вагифу подойти поближе к своему черному «Паджеро» и нажать кнопку на брелке сигнализации, как два скрывавшихся до этого момента в тени силуэта рванули вперед. Шульц, действуя в своей манере, то есть максимально жестко, ткнул шокером в шею объекта. Вильгельм же по отношению к девице лёгкого поведения ограничился зажиманием рта и вкалыванием ударной дозы снотворного из шприц-тюбика. Та потрепыхалась пару-тройку секунд, но потом обмякла в его руках. Подхватив ее совсем не тяжелое бессознательное тело, наемник взглянул на шефа.

Все было в порядке. Главная цель в отрубе, народу совсем уж близко нет. А Генрих, выполняя поступившую команду, уже несется сюда на своем потрепанном сером «фордике» — расходной машине, которую предстоит бросить в самом скором времени.

Семь секунд, десять… Достаточно оказалось, чтобы, будучи отягощенными грузом, добежать до точки встречи. И вот он, транспорт. Тела — на заднее сиденье, туда же и Вильгельм, но своей волей. Маркус же ввалился на переднее и коротко приказал:

— Гони!

Рев мотора. Визг протестующей против такого резкого набора скорости резины. И немое удивление на лицах тех, кто видел все происходящее. Все же клуб «Веселая сирень» не был местом, возле которого происходят такие серьезные разборки. Ну мордобой, ну порой скандалы, стрельба из травматики, чаще в воздух, но чтобы похищение, да еще на виду у камер наблюдения… Такое если и было, то давненько.

Охрана же, как и предсказывалось одним из наемников, появилась тогда, когда «фордик» с похитителями и похищенными уже исчез в неведомых далях. Репутация склочного и хамящего клиента сыграла с Вагифом злую шутку. Ну а номера, заляпанные грязью, камера не запечатлела. Равно как не получилось бы опознать и Шульца с Вильгельмом — капюшоны курток и знание положения камер позволяли профи и не попадать в кадр, и не вызывать подозрения случайных людей. Все прошло так, как ими и планировалось.

— Хорошо сработали, парни, — радостно осклабился Генрих, двигаясь к квартире, снятой для «потрошения» клиента, по наименее оживленным улочкам. — Хвоста за нами нет. А телефон страдальца…

— Уже за окном, — доложился Вильгельм. — Никаких маячков на нем нет. Не удивлен, потому как у этого народа технические изыски не в чести. Не понимают их пользы, если по большому счету. Так, по верхам плавают.

— Нам же и лучше. Сейчас останавливаюсь, сбрось шлюху.

Автомобиль, медленно сбросив скорость, остановился на обочине, рядом с небольшим сквериком. Вздохнув, Вильгельм вышел из авто, вытащил находящуюся в глубоком сне девицу и, держа ту на руках, двинулся в сторону лавочки. Сгрузил туда свою ношу. Расположил поудобнее, после чего окинул результат критическим взглядом и направился обратно к машине.

— Ласковый ты наш, — саркастически хмыкнул Генрих, как только стронул «форд» с места. — Я понимаю — нормальные, а эта…

— Да знаю. Но ведь какая ни есть, а все же женщина.

— Разве что…

Почти весь оставшийся путь царило молчание. Лишь в самом конце Генрих уточнил:

— Машину совсем бросаем или для вывоза тела еще сгодится?

— Лишнее. С трупом по городу передвигаться — не самое лучшее решение. Лучше он у нас в слив стечет. Кислота уже на квартире, как ты помнишь.

— Противно, шеф…

— Потому тебя и не дергаю. Сами справимся. А ты тем временем начинай работу по второй линии. Той, которую нам Мануэлла подбросила. Отслеживание, изучение ситуации, выбор. Потом все это передашь и обскажешь Вильгельму, он завершит подготовку.

— Понял. Встреча?

— Гостиница «Топаз». Из прежней уходим, не стоит долго задерживаться на одном месте.

— Все понял. Тогда… до скорого.

Подождав, пока коллеги с ценным грузом выйдут из машины, и удостоверившись, что к ним не приковано чье-то назойливое любопытство, Генрих вновь стронул «фордик» с места. На сей раз путь лежал на окраину города, в один из далеко не престижных кварталов. Если это место и было чем славно, то только большим количеством автомастерских, часть из которых была давно облюбована угонщиками для сдачи своих трофеев. Часть из них продавалась после смены и перебивки номеров, другая разбиралась на запчасти.

С большой долей вероятности та же судьба разбора на составляющие ожидала и серый «фордик». Особенно если его бросить с открытыми дверями. Что ни говори, а это был лучший вариант избавления от засвеченного транспорта. Уж всяко лучше поджога или утопления в пригородных водоемах.