Глава 32. Опасная работа пекаря

Неожиданности почти всегда бывают неприятны. И даже если поначалу такими не кажутся, в итоге наверняка обернутся плохо. Вот, например, если девушка, которая долго динамила парня, вдруг проявляет к нему благосклонность — это приятная неожиданность. Но потом она обычно оказывается стервой и выносит ему мозг, долго и упорно. Или вот увидишь в магазине яйца со скидкой, радуешься приятной неожиданности, покупаешь. Приходишь домой, собираешься поджарить яичницу, — а яйца тухлые! И такого личного негативного опыта у меня даже не было. Только просроченные пельмени пару раз покупал, но ничего, сожрал, и даже не пронесло потом. Лужёный желудок, закалённый холостяцкой кулинарией — вот это хорошая вещь. Не то что эти ваши сюрпризы…

Мда, что-то у меня все мысли о еде. Ну и бабах, только второе-то понятно. Вон тут две под боком, одна даже в буквальном смысле. А вторая стоит надо мной и трясёт за плечо, хотя я уже пару минут пялюсь ей в глаза с весьма недовольным выражением на физиономии. Ну видно же, что я проснулся! Хватит меня трясти!

— Завтрак готов? — спросил я.

Мелисса моргнула и всё-таки отпустила моё плечо. Вот спасибо, я уж думал, от усердия руку мне вывихнет.

— Там… нападение, — с запинкой сообщила она.

Вот о чём я и говорил. Сюрприз, мать вашу!

— Что, варвары? — всё же со скепсисом уточнил я. — Ворвались в трактир, пьют моё пиво и жрут яичницу?

Мелисса покачала головой, не заметив издёвки. Ведь всего три дня назад ей про это говорил, вот таким же недобрым утром. И пару дней она даже сумела меня не будить. Ну, не так нагло и нарочито, во всяком случае. Так-то шумела, будь здоров, ещё и манеру взяла после приседаний через верёвочку прыгать. Ненавижу утреннюю зарядку, даже когда ей занимается кто-то другой. И это несмотря на то, что я успеваю выспаться и проснуться самостоятельно ещё до попыток Мелиссы вырвать меня из царства Морфея. Но поваляться в кровати, когда не надо никуда спешить — это ж святая обязанность любого бездельника.

Даже если этот бездельник вообще-то работает. К Джонасу я наведывался почти каждый день, но обычно палач отсылал меня прочь. Новых арестантов, обвешанных Печатями, доблестной страже пока не попадалось. Ну или их пока не осудили. Как тут проходит судебный процесс, я ещё толком не видел. До сих пор напрямую сталкивался только с нестандартными случаями, в которых капитан Ширам была лично заинтересована. Не в последнюю очередь из-за того, что в них был замешан я.

— Так кто там напал? — со вздохом сев на кровати, поинтересовался я. — И на кого?

— Кажется, гомункул, — неуверенно отозвалась Мелисса. — Я не видела, только услышала шум. Спустилась, а там Севольд забаррикадировал дверь. Он паниковал и толком не объяснил. Нечто утащило пекаря…

Эх, похоже, свежей выпечки по утрам я в ближайшее время не дождусь. Кто бы там этого пекаря ни сожрал. Да, вот такой я чёрствый тип, чхал на незнакомого мужика, его жизнь и здоровье, меня больше булочки волнуют. Если кто-то хочет спасать мир, город или отдельно взятых пекарей — очередь в герои вон там, я не занимал.

— Ну и чего ты от меня-то хочешь? Пошла бы и разобралась.

Мелисса поджала губы и нервно потёрла запястья. На которых больше не было боевых Печатей, поскольку они перекочевали ко мне. Ну да, ну да.

— Нет, — ответил я на невысказанный вопрос. — Я не пойду сражаться с нелюдем, даже если мог бы его победить. Пусть стража разбирается. Или твои бывшие коллеги рыцари.

— А если он сожрёт Севольда? — спросила Мелисса.

Я пожал плечами. Допустим, трактирщика я всё-таки знаю. Но не настолько дорожу его шеей, чтобы подставлять свою. Мы не друзья, даже не приятели. Хотя у нас замечательные деловые отношения, в которых каждый уверен, что надул другого, — а это всегда залог успешной сделки. Ну, допустим, если на него бросится с ножом крестьянин, недовольный разбавленным кислым пивом — я, может, и вмешаюсь. Но гомункул? Нет, извините.

— Ты не думаешь, что это мастер Пауль послал тварь за нами? — поинтересовалась Мелисса.

Чёрт возьми, конечно, я об этом думаю! Это было первое, о чём я подумал при слове «гомункул». Только не за нами, а за ней, вот не надо на меня всех собак вешать! Не виноватый я. Уж точно не настолько, чтоб посылать тварей-людоедов за моей плотью.

— Что случилось? — пробормотала Вивьен, сонно протирая глаза.

Ну, хоть кто-то в этом доме дрыхнет в своё удовольствие. Только почему-то этот «кто-то» — рабыня, а не её хозяин. И хоть какой-то интерес к происходящему, это уже прогресс.

— На трактир напали. Гомункул-людоед утащил пекаря, — сообщил я.

— А-а, — равнодушно протянула девушка.

Ладно, насчёт интереса я поспешил с выводами. Видимо, просто решила подать голос, информируя, что проснулась.

— Так что будем делать? — не отстала Мелисса. — Если ты вернёшь мне Печати, хотя бы на время, я разберусь.

Ага, так вот для чего вся эта суета и откуда столько нервов. Вовсе не от беспокойства за здоровье Севольда, безымянного пекаря или моё.

— Не могу, — развёл руками я. — Закон есть закон. Ты же не хочешь, чтобы нас посадили в карцер? Вдвоём. Учти, там тесно, чтоб поместиться — придётся тесно прижиматься друг к другу. Причём в очень неудобных позах. Стоит сперва потренироваться на кровати.

Мелисса закатила глаза и отмахнулась. Ох, довыпендривается она таким манером, лопнет моё терпение, начну пользоваться властью над рабской Печатью. Но, конечно, не тогда, когда под окном воет злой гомункул. Ладно, это я образно, никто там не воет. И вообще тихо, даже подозрительно. Все умерли уже, что ли? Жаль, единственное окно на нашем чердаке высоковато, чтоб в него выглянуть. Да и не мытое давно, свет ещё как-то пробивается, но вот разглядеть что-то будет той ещё задачкой. Чтобы узнать, что происходит, придётся одеваться и спускаться.

— Нести завтрак, хозяин? — поинтересовалась Вивьен.

Вот, хоть кто-то обо мне заботится! Если б она ещё слушала внимательней и активней реагировала на ситуацию, вообще цены бы не было. Кому я только что говорил про нападение гомункула? Нет же, в одно ухо влетело, из другого вылетело.

— Жди здесь, — приказал я. — Мы с Мелиссой сходим, разведаем обстановку. В случае любой угрозы можешь защищаться или убегать.

Вивьен послушно кивнула, а Мелисса немедленно выхватила из своего Тайника меч. Тот самый, который долго и упорно выбирала у кузнеца. В отличие от нагрудника, выбор оружия оказался ничем особо не примечателен. Какое-то клеймо оружейника у гарды есть, так что не ученическая поделка. Но не Знак Серебряных Стражей, никакой магии, обычная острая железка.

В трактирном зале всё оказалось спокойно и даже почти мирно. Не считая баррикады у двери и загораживающих окна перевёрнутых столов. Севольда не было, однако с кухни доносился стук поварёшки о котёл или сковородку и запах готовящейся еды. Осада там или штурм, а завтрак по расписанию! Это правильно, одобряю.

— Сева! — заорал я. — Жрать тащи! И пива! У меня нервы!

Трактирщик мигом высунул из кухни свою бородатую рожу. Судя по красному цвету физиономии, он и сам успел успокоить нервишки горячительным.

— Сей момент всё будет, — заверил он. — Только хлеба нету.

Он покосился на Мелиссу. Та кивнула, подтверждая, что ввела меня в курс дела. Вот, значит, с Севольдом она общий язык нашла. И даже несмотря на то, что раньше буянила в его трактире и крушила мебель. А на меня огрызается, будит по утрам, в лучшем случае дразнит и провоцирует приседаниями и подпрыгиваниями в голом виде. Надо с этим что-то делать.

Пара столов всё же остались в неприкосновенности, так что где разместиться нашлось. Горячая яичница под пиво — что может быть лучше с утра? Завтрак чемпиона, который уже везде победил и перестал всем доказывать, как он крут. Мелисса моих взглядов не разделяла, а потому уплетала кашу, запивая компотом. О бродящем вокруг таверны монстре напоминала только перестановка мебели.

От неожиданного стука в дверь я едва не расплескал половину кружки.

— Открывайте! Это стража! — донёсся знакомый голос.

А ведь Орана уверяла, будто и близко ко мне больше не подойдёт. Интересно, это случайность или капитан Ширам специально послала именно орчиху? Севольд начал сноровисто двигать мебель, освобождая дверь. Я даже не подумал встать и помочь ему, в грузчики не нанимался.

Орана припёрлась не одна, а с целым отрядом стражи. Они ворвались в трактир, держа оружие наготове и осматриваясь по сторонам. Увидев меня мирно рассиживающим за столом и попивающим пиво, орчиха рявкнула что-то непонятное. Раз непонятно, значит матом. Ну или древняя молитва Колёсников, что в её случае очень сомнительно.

— Ты вообще в курсе, что происходит? — осведомилась она, нависая над столом.

— Гомункул сожрал пекаря, — пожал плечами я. — Так в жизни бывает. Сегодня ты кого-то ешь, завтра тебя. В лучшем случае, умрёшь от старости и пойдёшь на корм червям. В худшем, пойдёшь утром на работу и попадёшься голодному гомункулу. Уж тебе ли не знать?

— Мне? — удивилась Орана.

— Конечно, — спокойно кивнул я, прихлёбывая пиво. После второй-третьей кружки меня вечно тянет на философствования. — Стражники же постоянно рискуют жизнью. Преступники почему-то имеют привычку сопротивляться аресту и отбиваться. Нож в печень, никто не вечен, знаешь ли. Вот только не думал я, что работа пекарей такая опасная. Эх… И в дождь, и в снег, и во мраке ночи… Хотя нет, это из другой профессии.

— Ты нажрался, да? — риторически вопросила орчиха. — Какой ещё гомункул?

— Он всегда такой, — вместо меня ответила Мелисса. Кажется, она опознавать риторические вопросы по интонации не умеет. — А кто же это был, если не гомункул?

Орана махнула рукой сопровождающим её стражникам. Один из них подошёл и бросил на стол передо мной руку. Отрубленную. Хорошо, что я успел позавтракать, а то весь аппетит перебили бы.

— Ну и что это? — осведомился я. Орана открыла было рот, но я поднял ладонь, останавливая её. — Только не говори «рука».

Орчиха молча пожала плечами. Ого, какой я догадливый. Похоже, ей и вправду нечего было сказать, кроме как назвать руку рукой. Я допил кружку и принялся внимательно оглядывать трофей стражников.

Ну, рука. Голая, волосатая, явно мужская. Крови не видно, даже на месте отрубания. Серой жижи, впрочем, тоже. Ногти грязные, хотя и стриженные. Я перевернул конечность. Вот нельзя было сразу пальцем показать, а не заставлять меня разыгрывать из себя Шерлока Пуаро? На запястье чернел непонятный иероглиф — Знак Отрёкшегося.

— Я этого парня помню, — поведала Орана. — На рынке его взяли. Кто-то из торговцев заметил Знак и донёс. За пару дней до твоего прихода в замок дело было. Он одного из наших при аресте ухайдокал. Тем же вечером его и казнили.

На последнем слове я подавился и закашлялся. Мелисса тут же принялась рьяно лупить меня по спине, дорвалась до возможности.

— Хватит! — рявкнул я, пресекая её старания «помочь». — А то сейчас тут появится второй злой и мстительный покойник! Я же верно понял?

Орана преспокойно кивнула. Ну, замечательно, лучше некуда. Этот сюрприз точно бьёт все рекорды и по шкале неприятностей выходит за отметку «Полный конец обеда». Вот только восстания живых мертвецов нам тут и не хватало для полного счастья. Магия магией, но зомби-то откуда?

— Дальше тебе с Джонасом разбираться, — припечатала Орана, чтоб мне совсем уж жизнь мёдом не казалась. — Всё, что связано с магией и Печатями, в ведомстве палача и его помощника. А стража того, умывает руки.

Я покосился на отрубленную руку на столе. На ехидно лыбящуюся орчиху. На пустую кружку. Охо-хо, лучше б я в пекари пошёл. Может, ещё не поздно переквалифицироваться, вот и вакансия сегодня появилась.