– Дом, – проговорила Савин, когда экипаж дернулся и остановился.

Броуду никогда прежде не доводилось ездить в карете, и он обнаружил, что это дело тряское и выматывающее. Похоже, что, как и большинство предметов роскоши, экипажи были нужны больше для виду, чем для удобства.

Дом Савин выглядел бы внушительно, даже если бы назывался крепостью, а не просто домом. Могучий четырехугольник из бледного камня; уходящие вдаль ряды темных окон, хмуро взирающих на аллею Королей поверх садов, пламенеющих осенними красками. Огромный портик окаймляли величественные колонны, словно перед каким-нибудь храмом в Старой Империи. На одном углу имелась башня с узкими окнами-щелями и зубчатой стеной наверху. Пара стражников с церемониальными алебардами, неподвижные как статуи, стояли по обе стороны широкой мраморной лестницы.

Броуд посмотрел на Лидди и сглотнул. Она глянула в ответ глазами, круглыми как плошки. Ни у него, ни у нее не находилось, что сказать.

Лакеи помогли им выбраться из кареты – лакеи в изумрудно-зеленых камзолах и отполированных до зеркального блеска сапогах, с широчайшими развевающимися кружевными манжетами. Один из них предложил Май руку, и она уставилась на его ослепительно белую перчатку так, словно боялась запачкать ее своими пальцами.

– Даже чертовы лакеи выглядят лордами, – пробормотал Броуд.

– Один из них на самом деле лорд, – бросила Савин через плечо.

– Что?!

– Шучу, шучу. Расслабься. Теперь это ваш дом.

Ей было легко говорить: она-то переступала родной порог, а Броуду казалось, будто он сует голову в пасть дракона. Причем не каждый дракон мог бы похвастаться пастью, хотя бы вполовину такой огромной, как эти уходящие в небеса парадные двери.

– Что-то я не чувствую себя особенно расслабленным, – буркнул он Лидди, взбираясь по широким ступеням.

– Может быть, господин предпочел бы камеру в Допросном доме? – процедила она сквозь неубедительную улыбку, обращенную к одному из стражников. – Или виселицу на Вальбекской дороге?

Броуд кашлянул.

– Мда… пожалуй, ты права.

– Тогда заткни свой рот и скажи спасибо.

– Умеешь ты дать добрый совет…

В холле могла бы поместиться целая улица Вальбекских трущоб. Необозримые сияющие поверхности ценных пород дерева и цветных мраморов, доставленных из мест, названий которых Броуд, скорее всего, не смог бы даже произнести… Он обдернул потрепанные обшлага, поддернул потрепанный воротник – жалкая попытка придать себе более презентабельный вид.

Их поджидала очень красивая дама, смуглокожая, высокая и элегантная. Ее руки сжимали одна другую, черные как смоль волосы были завязаны в тугой узел.

– Леди Савин…

Савин шагнула вперед и заключила ее в объятия.

– Как же я рада снова видеть тебя, Зури! Не могу даже рассказать, как я рада!

Темнокожая женщина еще мгновение постояла, словно в удивлении, потом подняла руки и тоже обняла Савин.

– Мне так жаль, что я вас подвела! Я все время думаю… Если бы я была с вами…

– Я очень рада, что тебя там не было. Ты все равно ничем не смогла бы помочь; никто бы не смог. Давай не будем больше об этом говорить. Пускай все будет… как было раньше.

И Савин улыбнулась вымученной бледной улыбкой, словно это было легче сказать, чем сделать. Броуд отлично знал это чувство.

– Тебе удалось помочь своим братьям?

– Да, благодаря вам. Они приехали вместе со мной.

Зури сделала знак рукой, и к ним подошли двое – оба смуглокожие, как и она, но во всех остальных отношениях они едва ли могли бы отличаться друг от друга больше.

– Это Гарун.

Гарун был широкий, как дверь, лысый и бородатый. Он поднес два пальца к своему выпуклому лбу, торжественный, как похоронных дел мастер, и проговорил таким густым и низким басом, какого Броуд, пожалуй, еще не слышал:

– Мы благодарим Господа за ваше благополучное возвращение, леди Савин.

– А это Рабик, – продолжала Зури.

Рабику, наверное, было не больше лет, чем Май. Это был гибкий, ясноглазый юноша с блестящими черными волосами, спускающимися до воротника. Он отвесил быстрый полупоклон, сверкнув белозубой улыбкой:

– И также мы благодарим вас за это убежище от хаоса, царящего на Юге.

– Я очень рада, что вы теперь с нами, – сказала им Савин.

– Ваша мать, разумеется, хочет вас видеть, – сообщила Зури, – и в моей книжке накопилось множество такого, что нужно обсудить, но я подумала, что сперва вам захочется принять ванну.

Савин закрыла глаза и издала хриплый вздох.

– Клянусь Судьбами, как же мне тебя не хватало! Ванна, мама, книжка – именно в таком порядке.

– Я поднимусь, чтобы помочь вам одеться, как только мы устроим ваших друзей. Я… взяла на себя смелость нанять для вас новую визажистку.

Савин сглотнула.

– Разумеется. И еще… Зури, ты не могла бы достать мне жемчужной пыли? Мне нужно… чего-нибудь такого.

Зури стиснула ее ладонь:

– Все уже готово.

Броуд смотрел, как Савин поднимается по широким ступеням. Лестница была такой ширины, что они вполне могли бы въехать по ней прямо в экипаже. Его взгляд привлек канделябр – фактически, он был почти ослеплен его сиянием. Перевернутая гора сверкающего виссеринского стекла; дюжины свечей – хороших, восковых, по десять монет каждая. Броуд подумал, сколько такая штука могла стоить. Сколько могло стоить просто зажигать все эти свечи каждый вечер.

– А вы, должно быть, Броуды?

Зури рассматривала его уже без прежнего гостеприимного выражения. Ее черные глаза были жесткими и настороженными, и Броуд не мог ее винить. Они с Лидди полностью потеряли дар речи, так что говорить за семью выпало на долю Май. Похоже, это происходило в последнее время все чаще.

– Я Май, а это мои родители, Лидди и Гуннар. – Она несколько вызывающе приподняла подбородок, что вызвало у Броуда странную гордость за нее. – Мы заботились о леди Савин в Вальбеке. Смотрели, чтобы с ней ничего не случилось.

– Леди Савин и ее родители будут вам чрезвычайно благодарны. Еще не было человека, который бы оказал этой семье благодеяние или причинил ей горе, и которому не было бы отплачено втройне. Насколько я понимаю, вы рассчитываете поступить к леди Савин в услужение?

– Было бы неплохо, – отозвалась Лидди.

– Не обольщайтесь, она заставит вас работать. Она всех заставляет работать.

– Ну уж работы-то мы никогда не боялись, – сказала Май.

– Пророк говорит, что это самый прямой путь на небеса, – произнесла Зури со странной усмешкой, словно вовсе не была настолько благочестивой, как могло показаться по ее словам.

Она повела их по коридору, казалось, не имевшему конца. Здесь уже не было сияющего мрамора, только беленная известью штукатурка и дощатые полы, но все было опрятным и пахло мылом. Даже здесь, в задней части дома, Броуд все еще чувствовал себя несколько не на месте. Пара девиц, проходивших мимо с охапками белья, нервно покосились на них, словно они были дикими зверями, сбежавшими из клетки. Может быть, так и было.

– Сколько здесь слуг? – спросила Май.

– В этом доме девятнадцать, плюс двенадцать стражников.

Глаза Лидди округлились, наверное, не меньше, чем у самого Броуда.

– А сколько у нее всего домов?

– Мы находимся в городском доме его преосвященства архилектора, отца леди Савин. Обычно она проводит здесь большую часть свободного времени – впрочем, как правило, его у нее очень мало.

Зури кинула быстрый взгляд на часы, которые висели на цепочке у нее на шее, и несколько прибавила шаг.

– Однако кроме этого она владеет еще пятью собственными домами. Один в Адуе – она использует его для собраний Солярного общества и других социальных функций, – один в Колоне, один в Инглии – небольшой замок в провинции, недалеко от Старнленда, – и один в Вестпорте… Впрочем, – вполголоса прибавила Зури, наклонясь ближе, – насколько я знаю, в нем она так ни разу и не побывала.

– Небольшой замок! – пискнула Май на ухо Броуду.

Они миновали кухню, где какая-то женщина от души молотила кусок теста, а другая усердно пилила рыбу филейным ножом.

– Сколько же всего людей на нее работают? – спросила Лидди.

– В ее личном услужении сейчас, если считать вас и моих братьев, а также новую визажистку, тридцать четыре человека. А на ее разнообразных деловых предприятиях… даже не знаю, сотни. Может быть, тысячи.

– Чем она вообще занимается? – спросил Броуд охрипшим голосом, когда они, повернув, начали взбираться по длинной лестнице.

– Проще сказать, чем она не занимается… Какой у вас опыт работы?

– Я могу шить, – сказала Лидди. – Когда-то работала помощницей у портнихи. Могу стирать белье, немного готовлю.

– У леди Савин всегда найдется хорошая работа для того, кто владеет иглой. Над одним ее гардеробом трудятся легионы.

Она повернула ключ в замке и провела их в залитую светом комнату. За тремя большими окнами шептались под ветерком деревья, тихо роняя желтые листья. Через одну из боковых дверей Броуд увидел угол большой старой кровати. Он подумал было, что их привели, чтобы здесь прибраться, когда Зури протянула ему ключ.

– Пока что вы можете использовать эти помещения. Потом мы подберем для вас что-нибудь получше.

– Получше? – пробормотал Броуд, глядя на вазу со свежими цветами посередине прекрасного старинного стола.

Он всегда считал, что ему не повезло в жизни. Теперь он не мог понять, что он сделал, чтобы заслужить такую удачу. Почему он стоит здесь, в этих пахнущих чистотой комнатах, в то время как вороны клюют трупы людей гораздо лучше него на Вальбекской дороге? Все, что ему приходило в голову – это что никакая заслуга не имеет отношения ни к чему. Жизнь просто валится тебе на голову, словно дождь.

– А вы, мастер Броуд? В какой роли вы видите себя?

Броуд поправил на носу стекляшки и медленно покачал головой:

– Не могу представить, какое место я могу занимать в таком доме, как этот. Видите ли, миледи, прежде я работал на пивоварне…

– Не нужно называть меня «миледи», – улыбнулась Зури. – Я просто компаньонка леди Савин.

– Я думала, вы подруги, – перебила Май.

– Это действительно так. Однако мне не стоит забывать, что вместе с тем я ее служанка, а она моя госпожа, иначе мы не останемся подругами надолго. – Она снова перевела взгляд на Броуда. – Что-нибудь еще?

– Когда-то давно моя семья разводила скот… – Ее это явно не интересовало. Его и самого это больше не особенно интересовало. Казалось, с тех пор прошла тысяча лет. – Ну, и еще… я служил в армии… какое-то время.

Взгляд Зури задержался на татуировке с тыльной стороны его ладони.

– Вы участвовали в боевых действиях?

Броуд сглотнул. Он начинал чувствовать, что от нее не так уж много можно скрыть.

– Было дело. В Стирии.

– Чему-нибудь научились за время кампании?

– Ничему такому, что могло бы пригодиться на службе у высокородной дамы.

Зури расхохоталась, уже поворачиваясь к двери. Ее смех прозвучал довольно резко.

– О, здесь вас могут ждать сюрпризы!