Глава 16

Пансионат они покинули вечером того же дня, когда Войтех смог хотя бы вставать, не держась за стену, а Саша и Женя и вовсе чувствовали себя хорошо. Женя снова был вынужден надеть очки, а Саша, морщась, потирала руку и обещала себе вплотную заняться нормальной реабилитацией, не надеясь на сверхъестественное чудо. Войтеху же пришлось хуже всех, но в глубине души он был несказанно рад, когда, нечаянно коснувшись Долгова рукой без перчатки, поймал видение. Это, конечно, усилило и без того сводящую с ума головную боль, но дало понять, что экстрасенсорные способности вернулись.

– У тебя сейчас девушка с рыжими волосами? – уточнил он.

Долгов непонимающе посмотрел на него, а затем кивнул.

– А что?

– Просто хочу сказать, что тебе не следует ей доверять. В плане финансов, – поспешно уточнил Войтех. – Большие суммы дома не оставляй.

Долгов еще несколько секунд разглядывал его лицо, а затем усмехнулся:

– Даже без МРТ становится понятно, что твоя головная боль связана с растущей опухолью.

Однако МРТ пришлось сделать сразу же после возвращения в Санкт-Петербург. Опухоль действительно вернулась. Радовало то, что в размерах она не увеличилась, заняв ровно то же количество места, что и на предыдущем МРТ пару месяцев назад.

Саша, казалось, искренне расстроилась, узнав об этом, но Войтех все равно не мог отделаться от давящего чувства. Когда он сказал ей, что опухоль вместе с экстрасенсорными способностями исчезла, но он хочет провести расследование и вернуть все как было, она поддержала его в этом желании. Потом, конечно, сказала, что боялась обидеть, искала слова, чтобы отговорить, потому что он важен ей здоровым, а не экстрасенсом, но уже пару часов спустя после этого она собиралась убить двойников, считая их настоящими. То есть хотела сделать то, на что – он точно знал – не способна настоящая Саша в здравом уме. Что, если ее слова были эффектом измененного сознания и попыткой оправдать желание оставить именно эти их «экземпляры»? Войтех не стал спрашивать сейчас, боясь услышать ответ.

На послеобеденное время было назначено общее совещание по этому делу, чтобы окончательно выяснить все детали, подвести итог и отослать его в архив. А после совещания следовало позвонить Ляшину. Тот и сам уже интересовался этим делом, и его помощь была нужна в решении проблемы с владельцем пансионата.

Около сорока минут ушло на то, чтобы Войтех подробно и по порядку изложил все расследование и выводы. Он уже давно заметил, что подобное повторение материала весьма действенно, хоть иногда кажется лишним и скучным. Оживились все лишь тогда, когда дело дошло до ритуала, который проводил Нев в подвале дома.

– Нев, расскажи нам, что в итоге ты сделал, – предложил Войтех, стараясь не морщиться: к концу изложения голова снова дала о себе знать. Болеть она пока так и не прекращала, но сейчас боль усилилась, и он был рад передать эстафету другому.

Нев кивнул и взял слово:

– В общем, после изучения всех книг, а также разговора со своим знакомым я пришел к некоторым выводам. Как вы, должно быть, знаете, на нашей планете существуют аномальные места, где происходит искажение пространства, а границы между мирами истончаются, а то и вовсе исчезают. Иногда эти места сотворяют люди, обладающие недюжинными способностями, иногда они природного происхождения. Думаю, Иван нам много мог бы рассказать о разломах земной коры и прочем, что может приводить к подобным эффектам. Я полагаю, что то место было именно природного происхождения и существовало уже давно. В нем граница не стерлась, но истончилась настолько, что существа, чуткие к таким вещам, ощущали это.

– Вы про змей? – уточнил Ваня.

– Да. Змеи, птицы, многие другие животные умеют ориентироваться в подобных вещах. Это место облюбовали именно змеи и сползались туда один-два раза в год. Миграции змей – дело известное, но никто достоверно не знает, зачем им это. Возможно, там они подпитывались энергией, или же просто оно служило хорошим ориентиром для того, чтобы все могли собраться. Кто такой Архип Степанович Полозков – установить доподлинно не удалось. Не то он на самом деле змеиный царь, если предположить возможность существования такого мифического существа, не то все-таки колдун, способный общаться со змеями. Но он каким-то образом сделал так, что в истонченной границе между мирами появились бреши. И оказалось, что с той стороны очень интересно. Полагаю, огненные шары – действительно гости с той стороны. И они обладают незаурядными способностями: могут создавать копии существ из нашего мира и «переводить» на них болезни оригиналов, тем самым исцеляя их. В книге Вятко есть указания, что у Архипа Полозкова на лице был огромный шрам, именно так его и опознали как змеиного царя в человеческом обличье. Но Лилия и друзья Ивана нашли фотографию Полозкова из паспорта, сделанного незадолго до смерти: на его лице шрамов нет. Если его в свое время действительно хотели раскулачить или преследовали по какой-то другой причине, шрам мог его выдать. Вот он и воспользовался шансом от него избавиться. Затем, когда заболела его дочь, он вылечил ее таким же способом. Если предположить, что Полозков знал способ проникать на ту сторону, а не вызывать ее обитателей сюда, то для него оздоровление проходило гораздо проще: двойники сразу оставались там. Кстати, Лиля, это может быть и ответом на твой вопрос, как ему удалось прожить так долго.

Лиля кивнула, признавая право на жизнь такой версии.

– А после смерти отца Ангелина и ее муж решили, что на этом можно неплохо заработать, и открыли пансионат, – продолжил Нев. – Но Полозков знал, что после создания копии ее стоит вернуть в тот мир, которому она принадлежит, если вдруг копия создается здесь. Знала это и Ангелина, только, скорее всего, открывать портал не умела. Ведь для этого нельзя было воспользоваться уже имеющимися брешами. Нужен специальный проход. Зато ее знаний хватило на то, чтобы создать деревню. Как бы вам так попроще объяснить… – Нев замолчал, обдумывая свои слова, а затем продолжил: – Вот представьте себе квартиру. Это и есть наш мир. За стенкой, в соседней квартире – другой мир. У нас общее окно вентиляции, поэтому запахи и звуки оттуда приходят, но вот тело вы через него не протащите. И когда вам нужно это тело спрятать, вы обустраиваете у себя в квартире кладовку. Эта деревня – и есть нечто вроде кладовки в нашем мире. Поскольку Ангелина была дочерью Архипа Полозкова, у нее получалось отправлять туда копии так, чтобы они не мешали тем, кто исцелился, и при этом сами ничего не подозревали. Более того, деревня была скрыта и от посторонних глаз специальным магическим заклинанием.

– Наподобие того, что умеете делать вы? – снова заинтересованно подался вперед Ваня.

– Я, конечно, использую для этого другую магию, но суть та же, – кивнул Нев. – Попасть в деревню можно по одной-единственной дороге от пансионата, все остальные просто провели бы мимо. Также не видно ее с воздуха. То есть если вы не знаете о ее существовании, то и не найдете.

– А почему Михаил Скороходов не мог пользоваться деревней после смерти жены? – не понял Дементьев. – Деревня-то осталась.

– Деревня осталась, но чтобы поместить туда копии и заставить их поверить в то, что они сами туда переехали и давно там живут, нужно обладать магией, которой у Скороходова нет. Вот он и оставлял копии просто в подвале. Но оригиналы и копии не должны существовать в одном мире, потому что копии не перестают перетягивать на себя жизнь оригиналов. Забрав болезни, они берутся за мысли. Магическая связь не разорвана, понимаете? Примерно это я объяснял вам, когда думал, что это связь между человеком и демоном. Здесь все происходило так же. Человек слышал голос, потом эти же голоса начинали слышать и другие вокруг него. И голос этот принадлежал копии, то есть как бы самому человеку, хоть и немного искаженный. Еще и поэтому люди так быстро начинали верить и поддаваться ему.

– Собственные органы всегда приживаются лучше, чем донорские, – хмыкнула Саша.

– Вы абсолютно правы, – улыбнулся ей Нев. – Но копия ощущала себя копией, понимала, что она чужая в этом мире и что этот мир не родной для нее, и внушала эти мысли человеку, сводя того с ума и заставляя пытаться все исправить. Ну а после смерти человека копия теряла связь с этим миром и, помещенная в деревню даже без специальных ритуалов, все равно приживалась там под воздействием атмосферы самой деревни. Это получалось даже у Михаила Скороходова. Но без Ангелины ситуация стала выходить из-под контроля: Михаил не мог регулировать порталы и исцеляющие силы с той стороны, и они сами выбирали для себя кандидатов. Так и попали под раздачу те, кто не должен был.

Нев замолчал, ожидая вопросов, и они не заставили себя долго ждать. Первой отозвалась Саша.

– А как вы все-таки поняли, что копии именно те, кто был в подвале, а не мы? – По чуть взволнованному голосу стало понятно, что этот вопрос волнует ее до сих пор. – Ведь логично было предположить, что копии – именно те, кто избавился от болезней. Собственно, так мы и думали.

Нев улыбнулся и кивнул, давая понять, что ответит на вопрос дальше.

– За это нам стоит благодарить Айю.

– Айю? – удивился Войтех.

– Именно. Вы ведь встречались с ней, едва вернувшись из пансионата?

Войтех кивнул, припоминая мимолетную встречу в коридорах ИИН.

– Она тогда приходила ко мне, чтобы подправить свою защиту, а потому на некоторое время осталась без нее и, конечно, прекрасно чувствовала все ваши эмоции. Когда она пришла за обновленной защитой, вы уже снова были в пансионате, и вопрос о том, кто копия, а кто оригинал, стоял остро. Она почувствовала мое волнение и спросила, что случилось. Я и рассказал. Вы же знаете, что для Айи все люди, в том числе и мы, – сплошной клубок чувств и эмоций. Честно говоря, иногда мне кажется, что эта девушка не столь хорошо различает наши лица, как эмоциональный фон. Она и заверила меня, что те вы, которых она встретила неделю назад, – настоящие. Да, она сразу заметила в вас некоторую перемену, но была уверена, что вы настоящие. Конечно, оставалась вероятность ошибки, но я все же решил ей довериться. И, как видите, она оказалась права.

Саша нахмурилась, но ничего не сказала. К Айе у нее было двоякое отношение. С одной стороны, Саша прекрасно помнила тот момент в деревне Пермского края, когда Айя сожгла свой паспорт, явно не желая, чтобы кто-то увидел его. С другой – за все месяцы жизни в Санкт-Петербурге и работы на Институт она не сделала ничего предосудительного. Войтех как-то дал понять, что знает тайну, которую она скрывает, но не видит в ней ничего страшного. И Саша решила ему поверить, втайне надеясь, что рано или поздно узнает тоже. А теперь и вовсе она была обязана Айе, так что следовало ее благодарить, но ее тайна все равно не давала покоя.

– И еще кое-что осталось мне непонятным, – сказала она. – Как жители деревни приходили в пансионат? Ведь он-то – не кладовка, выражаясь вашими аналогиями. Да и мы были в деревне на пикнике, ели там. Как?

Нев снял очки, неторопливо протер стекла чистой салфеткой, а затем вернул их на место.

– Кое-чего я и сам не понимаю, поскольку не был в деревне и знаю все лишь с ваших слов, – признался он. – Думаю, попадая туда, человек оказывается под некоего рода гипнозом самого места. Вам кажется, что вы ели и пили там, как и самим жителям кажется все то, что с ними происходит. Где-то там, на тропинке между пансионатом и деревней, проходит граница этой «кладовки».

– И я примерно даже представляю где, – хмыкнул Войтех, вспоминая, как они пытались вынести из деревни мальчика.

– Продукты в пансионат, очевидно, привозит Скороходов, когда поступает заявка от гостей. Ночью, когда открыты порталы, покидать деревню жители не могут, даже насильно. А днем – вполне. Они ведь не призраки, потому взаимодействуют с людьми, готовят еду, убирают дом в нашем мире. Но и не живые люди, поэтому питаться настоящими продуктами им не нужно. Вот, кстати, я не уверен, что покидать деревню могут последние пострадавшие, ведь они были помещены туда уже по-другому.

– Теперь ее никто не покинет, – добавил Войтех, обведя взглядом друзей. – Нев запечатал ее. Проход закрыт даже по тропинке. Из нашего мира в деревню не попасть ни случайно, ни специально, а ее жители будут жить по-прежнему. По крайней мере, пока. Со Скороходовым разберется Ляшин. Думаю, ему под силу убедить Михаила, что пансионат стоит закрыть.

– А почему просто не отправить всех жителей деревни… туда? – не понял Ваня. – Ведь с вашими двойниками получилось.

Нев и Войтех переглянулись, словно спрашивая друг друга, кто из них объяснит такое решение, а затем Войтех сказал:

– Отправка наших двойников в их мир вернула нам все исцеленные болезни. А значит, вернутся они ко всем, кто исцелялся в пансионате и чей двойник сейчас живет в деревне. Нам говорили, что смертельно больных они не брали, но это не так. Были там и люди, которые недолго проживут, если болезнь вернется. Они сейчас счастливы и ни о чем не подозревают.

– Многие смертельно опасные болезни даже после полного излечения возвращаются, – пожал плечами Долгов. – Так бывает.

– Бывает, – согласно кивнул Войтех. – Но если мы в силах предотвратить это, почему бы не воспользоваться шансом? В мире всегда должно быть место чуду, даже если чудо это творится чужими руками.