Глава 9
Желтый с черным флаг над Цехом и над Холдом -
Знак, что нас накроет всех болезни тень.
Перед смертью все равны — пастух, и всадник гордый,
Каждый молит, чтоб прожить еще хотя бы день.
ЦЕХ АРФИСТОВ
Когда Гаминт' вырвался из Промежутка в раннее утро над Форт Холдом и Цехом Арфистов, Киндан наклонился над шеей дракона и посмотрел вниз, отыскивая любые признаки жизни, и не увидел ни одного. Его горло сжалось, когда он перевел взгляд на главные стены крепости Форт Холда в поисках каких-либо признаков дежурных. Его вздох облегчения повторили остальные, все заметили крошечную фигурку охранника, упорно шагающего вдоль стен. Но их облегчение было недолгим.
— Смотрите! — крикнула Кориана, когда первые порывы утреннего бриза через всю долину подули на высокий флагшток Холда, развернув маленький желтый вымпел с черной точкой.
— Карантин, — сказал Киндан, и его плечи поникли. Болезнь пришла в Форт Холд. Он перевёл взгляд на флагшток Цеха Арфистов — на нём тоже развевался желтый вымпел, и, хотя он не мог его видеть, он был уверен, что на нем также есть черная точка карантина.
Рёв с земли приветствовал их, и когда Гаминт' направился обратно к Посадочной площадке, Киндан заметил маленького синего дракона, поднимающегося вверх.
— Ж'трел всё еще здесь, — сказал Киндан.
— Интересно, почему? — спросила Кориана, и её голос донесся мимо Ваксорама до слуха Киндана.
— Скоро всё узнаем, — сказал Ваксорам.
Через мгновение Гаминт' оказался на земле. М'тал помог Ваксораму спуститься, и тот принял у него Кориану, затем спустился и Киндан. Наконец М'тал спешился и сам.
Они направились в Цех Арфистов, но не прошли и нескольких шагов, как синий Талит' Ж'трела предупреждающе взревел. Через несколько секунд они услышали, как Ж'трел кричит, — Оставайтесь там!
М'тал посмотрел на синего всадника, выбежавшего из арки Зала Арфистов и прижимающего что-то, завёрнутое в мешок, одной рукой к груди. Свободной рукой Ж'трел подал им знак стоять на месте.
— Я хочу передать вам барабан из мешка, — сказал Ж'трел. — Вы сможете использовать его для общения.
— Хорошо, — ответил М'тал и повернулся к своему дракону. — Гаминт', спроси Талит'а, что происходит?
Мгновение спустя М'тал пошатнулся, но удержался на ногах, когда Ваксорам уже бросился ему на помощь.
— Болезнь пришла и в Цех Арфистов, и в Форт, — сказал М'тал. Поскольку они уже знали это, Киндан ждал продолжения. — В Цехе Арфистов умерли трое.
— Умерли? — воскликнула Кориана.
— Многие болеют, — продолжил М'тал. — Мастер-Арфист кашляет, а это является первым признаком болезни.
Ж'трел остановился где-то в одной длине дракона от них, встал на колени и осторожно перевернул свой мешок так, что из него выпал маленький барабан. Затем отступил назад.
Киндан вместе со всеми двинулся вперед. Достигнув барабана, Ваксорам жестом указал Киндану на него и просто сказал, — У тебя получится лучше.
Киндан поднял барабан и с удивлением увидел, что это один из барабанов, созданных его руками, точнее, второй, который он сделал давным-давно. Он не был идеален, но был крепким и исправным.
Арфист готов, — простучал Киндан одной рукой. Затем, подумав, что, может оказаться, что придётся барабанить долго, он сел на прохладную влажную землю, скрестив ноги, а барабан расположил ближе к земле, чтобы звук передавался лучше.
У кого-нибудь из вас есть жар? — поступило ответное сообщение. По его манере Киндан мог с уверенностью сказать, что барабанил сам Мастер-Арфист Муренни.
Нет, — ответил Киндан, переводя остальным. — Мастер Муренни спрашивает, есть ли у кого-нибудь из нас температура.
У кого-нибудь из вас есть кашель? — продолжил Муренни.
— Никто из нас не кашлял в последнее время, не так ли? — спросил Киндан, оглядев всех троих, стоявших позади него.
— Нет, — сказал М'тал. — И никто в Вейре тоже.
Нет, и ни у кого в Вейре, — ответил Киндан.
Скорее всего, вы не больны, — ответил Муренни, и Киндану показалось, что его барабан зазвучал тише, чем до этого.
— Он сказал, что мы, скорее всего, не заболели, — передал Киндан и повернулся к М'талу. — Ты должен вернуться обратно в Вейр.
М'тал вскипел.
— Я не собираюсь исполнять приказы… — он осёкся и виновато склонил голову. — Ты прав, я приношу свои извинения за то, что набросился на тебя, — и указал на Цех Арфистов. — Спроси его, чем могут помочь Вейры.
Киндан отбил сообщение и стал ждать. Затем немного подумал и добавил более длинное сообщение, описывающее опасности, грозящие Вейрам.
Они ничего не смогут сделать, — ответил Муренни после долгого молчания. — Мы не можем рисковать Вейрами.
— Мастер Муренни сказал, чтобы вы ничего не делали, — сказал Киндан.
— Ты рассказал ему о Записях Бендена, — поняла Кориана.
— Конечно.
М'тал поджал губы, ответ ему явно не понравился.
— Если твои всадники будут контактировать с заболевшими, они никак не смогут избежать попадания болезни в Вейр, — напомнил ему Киндан.
— Я знаю это, — резко сказал М'тал. Он оглянулся на своего дракона на мгновение и добавил, — Ж'трел предлагает сбрасывать им еду.
— Где вы возьмёте еду? — спросила Кориана. — Уже почти зима. Скот будет голодать, потому что некому будет ухаживать за ним.
— Я не подумал об этом, — сказал Киндан, его лицо бледнело на глазах.
— Мы ничего такого не видели в Записях, — отметил Ваксорам.
— Это может быть из-за того, что тогда голодали все, — ответила Кориана.
— Мы не копали так глубоко, пока не отправились в Бенден, — напомнил им Киндан.
— Что будет, если мы потеряем скот? — спросил М'тал Кориану.
— Но ведь у Вейров есть свои собственные стада, не так ли? — спросил Киндан.
— Да, — ответил М'тал. — Но они предназначены для кормления драконов, и регулярно пополняются из стад холдеров. Мы не сможем восстановить все стада Перна из стад Вейров.
— Тогда мы обречены, — сказал Ваксорам.
Киндан серьёзно кивнул, — Мы можем спасти Вейры, возможно, даже спасти некоторых холдеров, но они всё равно умрут от голода позже.
— Нет, — твердо ответил М'тал. — Должен быть другой путь.
— Немного скота выживет, — заявила Кориана. — Не все подхватят эту болезнь, особенно в небольших скотоводческих холдах.
— Но хватит ли этого, чтобы накормить выживших? — возразил Киндан.
— Муренни должен был подумать об этом, — сказал М'тал, глядя на Цех Арфистов. Он оглянулся на Киндана, заметив, что над ним вьётся бронзовый файр. — А ты можешь сделать так, чтобы твой Волла отправлял нам сообщения, пусть сбрасывает их у Звездных Камней.
— Я смогу делать это, пока у меня нет жара или кашля, — поправил его Киндан.
— Тогда давайте надеяться, что у тебя не будет ни того, ни другого, — ответил М'тал с лёгкой улыбкой.
— Мою Корисс тоже можно научить этому, — предложила Кориана, затем её лицо потемнело, и она посмотрела на Киндана. — Но Киндан должен сначала научить меня.
— У твоего отца может быть своё мнение по этому поводу, — ответил М'тал и взглянул на Форт Холд. — Я думаю, будет лучше вернуть тебя к нему.
Киндан понимал ход мыслей М'тала — Кориана, возможно, и не представляла опасности для обитателей Вейра, но полной уверенности в этом не было, и, поскольку она была дочерью Лорда-Владетеля, она должна быть со своей семьей.
Кориана разрывалась меж двух огней, явно желая остаться с Кинданом, но одновременно беспокоясь за свой Холд и свою семью. Спустя мгновение она мрачно кивнула, — Могу я попросить вас с Ваксорамом на мгновение отвернуться?
М'тал вопросительно поднял бровь, но она с достоинством встретила его испытующий взгляд. Глаза Предводителя смягчились, и он отвернулся, жестом приказав Ваксораму сделать то же самое.
Кориана какое-то время следила за ними, затем повернулась к Киндану и жестом попросила его встать. Он сделал это неохотно, всё еще беспокоясь за Цех Арфистов, все эти смерти и всё то, что происходило на Перне.
Кориана прижалась к нему, обняв его и уткнувшись головой ему в плечо. Он почувствовал, как она вся содрогается, скрывая рыдания, затем услышал, когда они вырвались из ее горла. Киндан крепко обнял ее, затем она повернула голову, и их губы сомкнулись. Она целовала его горячо, страстно, отчаянно.
— А как же твоя честь? — спросил Киндан, когда они, наконец, разомкнули объятия, продолжая смотреть в глаза друг другу.
— Что такое честь без любви? — ответила Кориана, нежно погладив его по щеке. — Может быть, мы больше никогда не увидимся.
— Я знаю, — ответил Киндан, и его сердце чуть не разорвалось от этих слов. — Я люблю тебя.
— Я тоже люблю тебя, — сказала Кориана, склонившись к нему и снова целуя его. Их поцелуй на этот раз был менее безумным, зато более чувственным и интимным. Когда они наконец разъединились, это произошло лишь потому, что в их легких не оставалось воздуха, а сердца бились так часто, что еще одно такое же сильное объятие они бы просто не пережили.
— Мы увидимся снова, — заявил Киндан. — И твоему отцу придётся согласиться.
Кориана улыбнулась, но как-то неуверенно.
— До встречи, — сказала она, отступая, и отпустила его руку.
— Я готова, — громко заявила Кориана М'талу. М'тал, а за ним и Ваксорам, повернулись.
— Тогда позволь мне сопроводить тебя к воротам, — сказал М'тал, жестом пропуская её вперед.
Киндан наклонился и поднял с земли свой барабан, затем повернулся к Ваксораму. Цех Арфистов был его домом — и единственным местом, где бы он хотел быть. — Идём.
— Мастер-Арфист Муренни болен, — сказал Мастер Архивариус Реслер, приближаясь к ним, когда они входили в арку, ведущую в Цех Арфистов. — Вы будете помогать Мастеру Леннеру.
— Но мастер Муренни отвечал на наш барабан, — возразил Киндан.
— И это истощило все его силы, — раздраженно ответил Реслер. — Вам следует выполнять мои указания.
Киндан вопросительно посмотрел на Реслера.
— Кто сейчас старший арфист, Мастер? — вежливо спросил Ваксорам.
— Я, — ответил Реслер, явно раздраженный такими наглыми на его взгляд вопросами.
— А… Мастер Деталлор? — в ужасе спросил Киндан. Деталлор был следующим по старшинству арфистом за Муренни, который шёл после Мастера Зиста.
— И Мастер Дженнел? — спросил Ваксорам, назвав третьего по старшинству.
— Мастер Деталлор умер этим утром, — ответил Реслер, глядя в землю, чтобы скрыть свои эмоции. — Мастер Дженнел лежит больной в своей комнате, его нельзя перемещать. — по его тону было ясно, что Реслер понимал, что Дженнел скоро последует за Деталлором.
— Нам сказали, умерло трое, — сказал Киндан, ожидая, последнего кусочка головоломки.
— Подмастерье Иссак умер, ухаживая за другими, — сказал Реслер, его лицо исказила гримаса. — Никто не знал, что он заразился этой болезнью, он скрывал это от Мастера Леннера. — он поднял глаза на них. — Он был хорошим человеком и стал бы хорошим Мастером. — это была необычно высокая похвала от вечно всем недовольного Реслера. Похоже, Реслер тоже так подумал, потому что тут же взревел, — А теперь идите!
Киндана не нужно было подгонять, Ваксорам шёл с ним плечом к плечу, отстав только когда они вошли в тесный коридор, ведущий в Зал Целителей.
— Я не силён в целительстве, — прервал молчание Ваксорам.
— Нам обоим придётся учиться быстро, — ответил Киндан и был удивлен, когда Ваксорам нащупал его правое плечо и пожал его, выражая ему таким образом свою полную поддержку.
Но когда они пришли в Цех Целителей, их снова развернули обратно.
— Что вам здесь нужно? — спросил Леннер, оторвав взгляд от одной из множества кроватей в его переполненном людьми лазарете. — Вы должны находиться в Архиве.
— Мастер Реслер послал нас сюда, — сказал ему Киндан.
Леннер вздохнул и попытался привести себя в порядок, пригладив волосы усталым жестом.
— Здесь вы не принесёте столько пользы, как в Архиве, — заявил Леннер.
— А что с Вериланом? — спросил Киндан.
Леннер махнул рукой куда-то в сторону.
— Он в лазарете Цеха Арфистов.
— Значит, он не сильно болен, — сказал Киндан, надеясь на успокаивающий ответ.
— Его нельзя перемещать, — поправил его Леннер, его глаза были полны печали.
— А Конар? — спросил Киндан, оглядывая кровати.
— С ним всё в порядке, — сказал Леннер. — Он помогал здесь, пока никаких признаков кашля. — затем громко свистнул и позвал. — Конар! Доклад!
Маленькая фигура поспешила к ним. Его лицо посветлело, когда он заметил Киндана и Ваксорама.
— Вы вернулись, — сказал он, расплываясь в улыбке. — И вы живы!
Киндан улыбнулся в ответ и кивнул, но не мог не заметить темные круги под глазами младшего мальчика. Он повернулся к Ваксораму, всё еще улыбаясь и ожидая, что старший ученик разделит его радость, но был удивлен мрачным выражением лица Ваксорама. В одно мгновение он понял причину и спросил, — А Нонала и Келса, они в порядке?
— Да, — быстро ответил Леннер. — Они помогают на кухне. Мы держим почти всех на карантине, чтобы предотвратить распространение болезни.
— Это не помогает, — быстро вставил Конар, взглядом извинившись перед Целителем. — В Записях говорится, что это не сработало.
— Разберись, почему, — приказал Леннер Киндану. — Иди, просмотри самые ранние Записи, проверь, нет ли в них предположений, каких-то идей со времён, предшествующих Высадке. Он отвернулся от них, отвлёкшись на частый сухой кашель где-то в глубине комнаты. — И не возвращайся, пока не получишь ответ, — крикнул он через плечо.
— Пошли, — сказал Киндан, разворачиваясь обратно в коридор, ведущий к Цеху Арфистов и Архиву.
— А как же Реслер? — спросил Ваксорам. — Он же старший Арфист. Ты же знаешь, как он трясётся над своими Записями.
— Ты собираешься позволить людям умереть? — ответил Киндан, не заботясь о том, следует ли Ваксорам за ним, или нет.
— Под твою ответственность, — голос Ваксорама донесся до его ушей мгновение спустя.
— Пусть будет так, — твёрдо ответил Киндан.
— Нам понадобятся светильники, — сказал Киндан, когда они вошли в темную комнату Архива, зная, что мастер Реслер слишком занят управлением Цехом и вряд ли вернётся к своим обожаемым Записям.
— Здесь светлее, — сказал Ваксорам, указав на более светлые места в комнате.
Киндан покачал головой, — Нам скоро понадобится больше света, — ответил он. — Мы будем работать всю ночь. Прихвати немного кла.
Он жестом отправил Ваксорама. Ноздри Ваксорама раздулись от раздражения, но он справился с собой и вышел, резко развернувшись на каблуках.
Киндан не заметил его ухода, звук его шагов перекрывал шум его продвижения сквозь стопки древних Записей. Некоторые были такими старыми и пыльными, что он видел, как они рассыпаются прямо на его глазах: хрупкие документы трескались и ломались по мере его продвижения вперед. Но за ними были другие, всё еще гибкие и податливые, почти такие же свежие, как были, когда их только впервые написали. Поначалу Киндан отложил их в сторону, предположив, что это были новые записи, которые положили туда по ошибке. Но, добравшись до самых старых Записей, которые были написаны на каком-то материале, который казался странным сочетанием тонкого металла и живой плоти, шелковистой, успокаивающей на ощупь, Киндан всё же решил пересмотреть стопку «новых» записей.
— Светильников нет, — раздался голос Ваксорама от входа в комнату Архива. — По крайней мере, лишних. Они все используются в лазаретах. Я поставил некоторые на зарядку, но они ругаются и заберут их раньше, чем я вернусь.
— Нам нужен свет! — крикнул Киндан. — Найди хоть что-нибудь!
Ваксорам сердито посмотрел на спину Киндана, но молодой арфист этого даже не заметил. Глубоко вздохнув, Ваксорам успокоился и снова вышел из Архива, выполняя приказ Киндана.
Киндан подтащил стопку «новых» записей к столу и начал просматривать их. Они были написаны сразу после Перелёта. Буквы были маленькими, намного меньше, чем те, к которым он привык. В тусклом свете их было трудно читать. Он наклонился ближе, его нос почти касался Записи, когда он читал.
«Содержимое отгрузки № 345-B, отправленной с гравитационной площадки № 5, 3.10.8 в 22:45», — начинался документ. Что такое гравитационная площадка? Киндан задумался. И дата, был ли это третий день десятого месяца восьмого Оборота после Высадки? И это число, 22:45 — что оно значит?
Киндан просмотрел еще несколько Записей и остановился, удивленно хмыкнув, читая первую строчку стихотворения или песни:
Рыдают сотни голосов,
Плач разрывает ночь,
И вот один, за ним другой
От нас уходят прочь.
Может, это пригодится, подумал Киндан, всматриваясь в следующий куплет:
Целитель-дева, только ты
…целитель-дева? Киндан задумался про себя. Он не знал ни одной целительницы в Цехе Арфистов, да и вообще на Перне. У него внутри всё сжалось, но он продолжал читать:
Пошла за ними вслед,
Чтоб в черном мраке пустоты
Найти один ответ.
Киндан покачал головой, морщась. Должно быть, это просто еще одна песня арфиста, ничего важного, подумал Киндан, вспомнив многочисленные песни для застолья, которые арфисты писали и пели для развлечения как холдеров, так и ремесленников. Тем не менее, он уже представил себе музыкальный образ произведения, суровый с минорными аккордами, больше похожий на гимн, а не на застольную песню.
Следующая строфа, казалось, подтвердила его подозрения:
Из холода и тьмы ночной
Вдруг голос прозвучал.
Тот чистый голос вновь и вновь
Одно лишь повторял.
Одно слово? Помогите? Размышлял Киндан. Могла ли Нонала, чей голос был «ясным и чистым», каким-то образом спеть слово, которое поможет спасти весь Перн? Возможно, она училась, чтобы стать целителем, но не сказала ему. Он посмотрел на следующий куплет и прочитал:
Ты это слово не забудь —
В нем…
— Я достал факел! — взволнованно крикнул Ваксорам, нарушив размышления Киндана.
— Факел? — крикнул Киндан, обернувшись и увидев яркий огонь, который Ваксорам держал в руке. — Ты с ума сошёл? Большая часть Записей бумажные!
— Ты сказал обеспечить свет, — огрызнулся Ваксорам и махнул факелом. — Вот он свет, и он даже ярче, чем светильник.
Киндан должен был признать, что, несмотря на большое расстояние от двери до его стола, свет факела явно шёл на пользу.
— Неси его сюда, посмотрим, насколько он хорош, — сказал Киндан.
Когда Ваксорам приблизился, Киндан смог рассмотреть Записи намного лучше. Он заметил небольшие отметины, которые не видел в тусклом свете, и увидел, что это были обозначения аккордов. Да, это была песня — песня, написанная в миноре, как он и предполагал. Мелодия заиграла в его голове, и он понял, что, как ни крути, она привлекает внимание. Кто бы ни написал эту песню, он хотел, чтобы её запомнили надолго.
Значит, это было важно.
Ты это слово не забудь —
В нем ключ, чтоб дверь открыть.
Лишь в Бендене найдёшь ты путь
Драконов исцелить.
— Что это…
— Тсс! — шикнул на Ваксорама Киндан.
Теперь твой долг весь Перн спасти,
Таков Судьбы закон.
За это жизнью заплатил
Твой золотой дракон.
Да, мелодия определенно запоминалась. Но «жизнью заплатил золотой дракон»? Киндан не мог вспомнить никого, кто потерял золотого дракона. Может, песня имеет отношение к Кориане? Но они уже были в Бендене и ничего не нашли. Да и…
— Это просто еще одна бессмысленная песня, — заявил Ваксорам и, мотнув упрямо головой, схватил Запись свободной рукой, легко читая её в ярком свете факела. — Ты зря тратишь время.
Киндан покачал головой.
— Ну, не знаю, мне кажется это важным.
— Только для того, кто это написал, — заявил Ваксорам. — Напрасная трата бумаги. — он пренебрежительно бросил Запись на стол. — Ну как, свет помогает, не правда ли?
— Да, — рассеянно ответил Киндан, взяв Запись и внимательно перечитав её. — Если верить этому, болезнь унесла тысячи жизней…
— Возможно, и больше, — сказал Ваксорам, вчитываясь в Запись. — Ты теряешь время, Киндан. — и снова выхватил её из рук Киндана.
Прежде чем Киндан успел пошевелиться, раздался удар барабана, эхом разнесшийся по долине из Форт Холда и отразившийся во всех уголках комнаты Архивов.
«Мастер Килти болен, помогите», — говорилось в сообщении. Киндан узнал почерк барабанщика — это была Кориана.
Разозлившись, Киндан рванулся за Записью, чтобы забрать её обратно. Он застал Ваксорама врасплох, и во время борьбы за обладание ею, тот выпустил факел.
— Нет! — закричал Ваксорам, ныряя за падающим факелом и бросив Запись.
— Записи! — крикнул Киндан, с ужасом наблюдая, как сначала загорелась одна, за ней другая. — Нам нужна вода!
— И помощь! — добавил Ваксорам.
Одно мгновение — и Волла уже был здесь, кружа над головой Киндана и пронзительно вереща. Затем бронзовый снова исчез, и тут же его громкий писк послышался во дворе.
— Беги! — крикнул Киндан. — К колодцу!
— На кухню! — сказал Ваксорам, и оба тут же принялись за дело. Ваксорам подобрал факел, а Киндан бросился спасать драгоценные Записи. Ваксорам в спешке врезался в Киндана, и Киндан споткнулся, толкнув древнюю Запись к огню. Прежде чем он успел что-то сделать, Запись взорвалась клубком пламени и превратилась в кучку пепла.
— Что это? Что происходит? — раздавались взволнованные голоса во дворе. — Это файр Киндана! Что-то случилось!
Затем Ваксорам ворвался во двор, и его громкий голос перекрыл всех остальных:
— Пожар! Огонь в Архиве!
Пламя окружило Киндана, и он понял, что вынужден отступить от жара разгорающегося пламени, и его попытки спасти Записи тщетны. В отчаянии он повернулся к выходу, но столкнулся с Реслером.
— Что ты наделал? Что ты наделал? — крикнул Реслер, яростно ударив Киндана.
— Простите! Простите меня! — кричал Киндан, пытаясь уклониться от ударов разгневанного архивариуса и выбежать. — Мы всё исправим.
— В сторону, мы принесли воду, — прозвучал новый голос. Это был Ваксорам. Он резко оттолкнул Реслера в сторону, протянул Киндану ведро, через край которого переливалась вода, вбежал в комнату и, не целясь, выплеснул свое ведро, после чего так же бегом вернулся назад.
— Становитесь в линию! — услышал Киндан крик Келсы. — Передавайте вёдра по цепочке!
Киндан выплеснул воду из своего ведра в огонь, и тут же почувствовал в руке еще одно, потом еще, и еще, и еще…
А потом, спустя вечность, пламя погасло. Комната Архива превратилась в смесь пепла, мокрых Записей и поднимающегося дыма.
— Всё, — хрипло сказал Киндан, и его слова понеслись обратно по цепочке до самого колодца. — Огонь погас.
Позади него Реслер, полный ярости, смотрел на грязь, в которую превратились его драгоценные Записи.
