39
Когда я вернулась в пещеру, Риг уже ушел. Судя по всему, он здорово продвинулся с ускорителем. Погибель сидела на камне около крыла. Почесав ей голову по пути в кабину, я забралась внутрь.
Меня накрыло странное ощущение неотвратимости. Тайна, которую так долго хранили, у меня в кармане. Наконец появились ответы, и я узнаю, что же случилось с отцом. Откуда же такая нерешительность?
Я закрыла кабину.
— М-Бот, ты знаешь, как извлечь голограмму из вот такой штуки?
Я вытащила металлическую коробочку и показала разъемы снизу.
— Да. Это стандартный формат. Видите ряд портов под панелью с маркировкой «A-118»? Вам нужен «SSXB».
Я последовала указаниям и, промедлив лишь миг, воткнула коробочку в гнездо.
— О, любопытно. Любопытно, — загудел М-Бот.
— Что там?
— Я нагнетаю интригу, чтобы вы насладились неожиданностью.
— Пожалуйста, не надо.
— Люди предпочитают…
— Просто скажи и все.
— Ладно, нытик. Здесь большой объем информации: трехмерная голокарта, а также исходные данные транспондеров, радиосигналы во время боя и даже несколько записей с камер внутри бункеров. Подделать такое очень сложно.
Подделать. Я об этом не задумывалась, но теперь поняла, что беспокоюсь.
— Ты уверен?
— Я бы заметил любые правки. Хотите посмотреть?
— Да.
Нет.
— Тогда вылезайте.
— Вылезать?
— Мой голопроектор воспроизведет для вас уменьшенную копию битвы.
Я выбралась из кабины, мимоходом почесав голову Погибели — та переместилась к носу корабля, — и с грохотом спрыгнула на каменный пол.
Передо мной развернулась битва. Когда Кобб следил за нашими полетами, все корабли были окрашены в яркие цвета — красный и синий, а М-Бот воспроизвел точные миниатюры кораблей. Они наступали волнами, такие настоящие, что я не удержалась и потрогала их, отчего они распались на зернистые частицы, состоявшие словно не совсем из света.
Следом объявились креллы. Их корабли выглядели еще более незавершенными, чем сейчас. Еще более необычными. Провода свисали под странными углами, в крыльях виднелись трещины, фюзеляжи напоминали металлические лоскутные одеяла. Моя маленькая пещера превратилась в поле боя.
Я села и стала молча смотреть. Голопроектор М-Бота не передавал звук. Корабли сгорали во вспышках безмолвной смерти. Они летали беззвучно, как бескрылая мошкара.
Я знала эту битву. Мы изучали ее, запоминали тактические приемы. Но наблюдая своими глазами, я могла ее прочувствовать. Раньше я воображала великие маневры человеческих истребителей, сражавшихся вопреки всему с превосходящими в два с половиной раза силами врага. Воображала, как они решительно оборонялись, балансируя на грани отчаяния, но всегда контролируя ситуацию.
Однако теперь я была пилотом и видела, какой там царил хаос. Битва развивалась беспорядочно. Тактика казалась не такой уж великолепной — не менее героической, но гораздо более импровизированной. Впрочем, это только возвысило пилотов в моих глазах.
Все продолжалось довольно долго — дольше, чем любая стычка с участием звена «Ввысь». Я легко нашла отца. Лучший истребитель в группе, тот, кто вел за собой все атаки. Самонадеянно думать, что я могла выделить отцовский корабль посреди мешанины боя, но было в его полете что-то такое…
— Ты можешь идентифицировать пилотов? — спросила я.
Над каждым кораблем появилось окошко с позывным и номером пилота в звене.
«Надежда-7, — гласила надпись. — Позывной — Охотник».
Может, я и страдала самонадеянностью, но не ошиблась. Неожиданно для себя я снова попыталась потрогать его корабль. На глаза навернулись слезы. Глупая девчонка. Я смахнула слезы, а отец занял позицию рядом с напарником. Позывной — Дворняга. Кобб.
К ним присоединился еще один корабль. Позывной — Железнобокая. Потом еще два, которых я не знала. Позывные — Ралли и Антик. Все, кто остался от отцовского звена из восьми человек. Потери в битве зашкаливали: от сорока кораблей осталось всего двадцать семь.
Я встала и пошла за кораблем отца, пока он носился по пещере. Первые граждане сражались отчаянно, и их отвага принесла свои плоды — креллов удалось отбросить. Я знала, что так и будет, но все равно смотрела, затаив дыхание. Корабли сгорали в миниатюрных вспышках. Ценой жизни пилотов на Детрите было основано первое стабильное общество и правительство со времен крушения «Непокорного».
И общество, и правительство имели изъяны. ФМ права насчет их нечестности, узколобости и авторитарности. Но это было хоть что-то. Они существовали, потому что вот эти люди — эти пилоты — не покорились креллам.
Ближе к концу битвы креллы отступили, чтобы перегруппироваться. Из уроков я помнила, что они предпримут только одну атаку, прежде чем наконец скроются в небе. Человеческие боевые порядки перестроились, звенья сгруппировались, и я почти услышала, как они устно подтверждают готовность.
Я помнила этот момент. Момент, когда…
Один корабль — отцовский — сломал строй. У меня чуть сердце не остановилось. В горле сперло дыхание.
Но он полетел вверх.
Я запрыгнула на камень, потом на крыло М-Бота, пытаясь последовать за отцом. Он поднимался все выше. Я могла представить, что он увидел. Я откуда-то знала, что случилось: отец заметил просвет в поясе обломков, как в тот раз, когда показал мне такой же. Такой же, что я заметила во второй раз, летая с М-Ботом, когда обломки выстроились в один ряд.
Я по-своему истолковала его исчезновение. Это вовсе не трусость. Для меня его поступок — полет ввысь — был очевидным. Бой длился уже час. Отец беспокоился, что после отчаянной передышки, во время которой враг перегруппировался для очередной атаки, битва будет проиграна.
И он решился на отчаянный поступок. Он отправился выяснить, откуда прилетают креллы, чтобы попытаться их остановить. У меня мороз пошел по коже, когда я увидела, как он уносится ввысь. Он сделал то, о чем всегда говорил мне.
Он пытался дотянуться до более значительного.
Его корабль исчез.
— Он не сбежал. — Я снова вытерла набежавшие слезы. — Он сломал строй. Наверное, не подчинился приказам. Но он не сбежал.
— Ну, я бы… — начал М-Бот.
— Вот что они скрывают! — перебила я, взглянув на кабину М-Бота. — Его заклеймили трусом, потому что он улетел ввысь, когда не должен был.
— Возможно, вам…
— Кобб все это время знал. Наверное, его разрывало изнутри. Вот почему он не летает — дело во лжи, которую он поддерживает. Но что увидел отец? Что с ним случилось? Он…
— Спенса, — перебил М-Бот. — Я перемотаю запись вперед. Смотрите.
С потолка пещеры, словно звезда, упала горошина света. Корабль отца вернулся? Я потянулась к нему, и голографический кораблик понесся вниз, пройдя сквозь ладонь. Подлетев к оставшейся четверке своего звена, отец активировал ОМИ и отключил их щиты.
Стоп. Что?
Тем временем волна креллов покатила в последнюю атаку. Отец выполнил идеальную петлю и начал палить из деструкторов по собственным товарищам.
Не… не может быть…
Пилот с позывным Ралли погиб в огненной вспышке. Отец, заложив вираж, присоединился к креллам, которые в него не стреляли, а наоборот, прикрывали, и атаковал следующего члена своего звена.
— Нет, — вырвалось у меня. — Нет, это ложь!
Пилот с позывным Антик погиб, пытаясь ускользнуть от отца.
— М-Бот, это не он! — воскликнула я.
— Жизненные показатели те же самые. Я не могу увидеть, что произошло наверху, но корабль и пилот те же самые. Это он.
Прямо у меня на глазах отец уничтожил еще один корабль. Он был ужасом на поле боя. Ураганом огня и стали.
— Нет.
Железнобокая и Дворняга вместе сели ему на хвост. Он сбил еще кого-то. Убил уже четверых Первых граждан.
— Я…
Опустошенная, я сползла на землю.
Дворняга выстрелил. Отец уклонился, но Дворняга не отстал и преследовал его, пока очередной выстрел не попал в цель.
На месте отцовского корабля на миг разразился кромешный ад, горящие обломки полетели вниз, словно дождь из космического мусора.
Я едва досмотрела концовку битвы. Просто уставилась в точку, где испарился корабль отца. В итоге люди одержали победу. Уцелевшие креллы сбежали.
Четырнадцать выживших.
Двадцать пять погибших.
Один предатель.
Голограмма развеялась.
— Спенса? — позвал М-Бот. — Я оцениваю ваше эмоциональное состояние как потрясение.
— Ты уверен, что эти данные нельзя подделать?
— Вероятность того, что запись фальсифицирована, а я не способен это выявить? Принимая во внимание уровень развития технологий вашего народа? Крайне мала. В человеческих терминах — нет, Спенса. Запись не может быть подделкой. Мне… жаль.
— Почему? — прошептала я. — Почему он так поступил? Неужели был одним из них с самого начала? Или… что-то увидел там, наверху?
— У меня нет информации, которая поможет ответить на эти вопросы. Я располагаю записями переговоров в битве, но согласно моему анализу в них нет ничего необычного, по крайней мере, до того момента, как ваш отец увидел просвет в небе.
— Включи, дай мне послушать, — сказала я.
— Я слышу звезды, — произнес отец.
Я сама попросила его услышать, но этот голос — после стольких лет — по-прежнему вызывал во мне волну эмоций. Боль, любовь. В тот миг я снова была маленькой девочкой.
— И вижу их, Кобб, — добавил отец. — Так же, как уже видел сегодня. Просвет в поясе обломков. Я могу проскочить.
— Охотник! — рявкнула Железнобокая. — Оставаться в строю.
— Джуди, я могу проскочить. Я должен попробовать. Должен увидеть. — Он помолчал и добавил тише: — Я слышу звезды.
На короткое время на линии повисла тишина. Потом заговорила Железнобокая:
— Лети, я тебе доверяю.
Звук оборвался.
— После этого ваш отец поднялся вверх, за пояс обломков, — сказал М-Бот. — Датчики не записали, что там произошло. Приблизительно пять минут и тридцать девять секунд спустя он вернулся и атаковал своих.
— Он что-нибудь говорил?
— Есть один маленький кусочек. Полагаю, хотите его послушать?
Я не хотела. Но выбора не было. По лицу ручьями бежали слезы. М-Бот включил запись: общий канал, множество голосов в хаосе боя. Я отчетливо уловила, как Кобб кричит отцу:
— Почему? Почему, Охотник?
Потом, почти неразличимый в общем гуле переговоров, голос отца. Тихий. Скорбный.
— Я тебя убью. Всех вас убью.
В пещере снова стало тихо.
— Это единственный раз, когда он говорит после возвращения, больше я ничего не нашел, — сказал М-Бот.
Я покачала головой, пытаясь разобраться.
— Почему АОН не предала это огласке? Они без проблем заклеймили его трусом. Зачем прятать правду, если она еще хуже, чем ложь?
— Могу предположить, — произнес М-Бот. — Но, боюсь, без дополнительной информации это будут всего лишь догадки.
Вскочив на ноги, я забралась в кабину, нажала на кнопку «Закрыть» и выключила огни.
— Спенса?
Я свернулась калачиком.
И осталась лежать.
