Григорий. Я попал в невыносимую ситуацию. Мы с женой в браке одиннадцать лет, у нас двое детей (четырех и шести лет). Когда поженились, сильной любви не испытывали. Была сложная смесь обывательских мотивов — пора, мол, и т. д., но никакого расчета, конечно. Мы симпатизировали друг другу, и нам было интересно общаться. Пять лет у нас не было детей, хотя мы очень хотели. Потом родился сын. К этому моменту (это были годы кризиса в стране) я работал на низкооплачиваемой работе — не смог найти нормальную после института. Я очень комплексовал по этому поводу и пристрастился к спиртному, хотя мне было всего двадцать шесть лет. В конце концов я сменил несколько мест и стал нормально обеспечивать семью.

Еще через два года родилась дочь. После рождения первого и особенно второго ребенка я почувствовал, что полюбил свою жену. Я просто прирос к ней и душой, и телом. К сожалению, проблемы со спиртным не прекращались. Примерно раз в месяц я напивался. Из-за этого мы часто ссорились. Один раз жена всерьез собралась от меня уйти. Сейчас она говорит, что не ушла тогда, потому что любила меня. Я изменился, но недостаточно. Вместо того чтобы закончить пьянку, я нашел, как я считал, компромисс. Водку я заменил пивом — знал, что от крепких напитков я могу стать агрессивным, а от пива — никогда. Работать приходилось всегда далеко от дома. На дорогу уходило два часа в один конец — мне приходится ездить из дальнего Подмосковья в столицу, и по дороге я снимал стресс пивом. А стресс, конечно, был, так как я патологически застенчив и некоммуникабелен. Это всегда ужасно мне мешало. Только с женой я был самим собой и мог общаться с ней полноценно, без зажимов.

В общем, одиннадцать лет жизни здесь описать не получится. Между нами было очень много хорошего. Но два года назад я сделал ужасную подлость. У жены был остеохондроз, а я оставил ее с детьми на три дня одну и пьянствовал. Срыв случился после ссоры, и я не смог справиться с обидой, поэтому и ушел, а потом оказался вне семьи окончательно. Когда вернулся, все эти два года пытался загладить вину, но, похоже, недостаточно, потому что продолжал пить. Бытовая рутина и работа сильно затянули.

Три месяца назад жена объявила мне, что уходит. Я понял, что это конец. Я обещал ей закончить с выпивкой. Знаю, что способен. Дороже семьи у меня в жизни ничего нет. Она ответила, что это просто привычка, но все же поверила. Почувствовала, что я говорю правду.

Ужас в том, что ее чувства ко мне пропали. И она понимает, что в ее возрасте, в тридцать пять лет, найти достойного человека трудно.

Я очень люблю ее и детей. Дети любят меня. Они даже не знают о моих проблемах с алкоголем. Я приходил под кайфом, когда все уже спали, а в выходные всегда был трезв, и даже не тянуло выпить. Я не мог справиться с собой и все время пытался уговорить ее передумать. Тогда она сказала, что я должен уйти жить к родителям. Но теперь я нигде не могу найти себе места. Меня тянет с работы домой как магнитом. Я не могу работать, и скоро, похоже, придется уволиться (невозможно писать программы, когда голова занята совсем другим). Держусь только на антидепрессанте. Попросил ее пока, до развода, просто общаться доброжелательно, как будто ничего не произошло. Все это время я не выпивал ни разу и даже забыл об этом. Она согласилась, ведь дети уже начали все понимать, несмотря на свой малый возраст.

Несколько раз уходил и возвращался. Были срывы, но не скандалы. Она теперь как гранит, а я просто уничтожен. И дети это видят. Изо всех сил общаюсь с ней как со знакомой. Это невыносимо, но глупая надежда, что все наладится, меня не покидает. Я понял, что сейчас мне ее не удержать, но детям я нужен и по-человечески, и материально (алименты).

Сейчас я чувствую полный вакуум и будущего не вижу. Временно могу общаться с детьми ежедневно. Дальше, наверное, просто стану «воскресным» папой. Как это уродливо! Перечитал письмо. Кажется, что я потерял право на сочувствие. Неужели теперь всю жизнь расплачиваться?

Семейный психолог. Вы, конечно слышали о том, что есть время разбрасывать камни, и время собирать камни (Еккл. 3: 5). Обычно так говорят, когда хотят подчеркнуть, что счастье и несчастье сменяют друг друга, что они приходят в свое время. Так и в вашем случае. Настало время разобраться в накопившихся проблемах. Один из самых главных «камней преткновения» — это ваша зависимость от какого-то допинга. Сначала это было вино, потом пиво, а теперь — антидепрессанты. Вы должны понимать, что препараты ослабляют процессы волевой регуляции и загоняют человека в еще большую неопределенность, «подвешенность». Теперь у вас возникли проблемы с работой.

Вместо того чтобы встряхнуться, попытаться найти ключик к сердцу жены, постараться усилить в себе желание исправиться, чтобы соответствовать представлениям супруги о достоинстве человека, вы выбираете уход в себя, подпитывая тем самым неуверенность в разрешимости ситуации. И вот опять мы столкнулись с вашей личностной проблемой, о которой говорится в начале письма: «Я был застенчив и некоммуникабелен», то есть не уверен в себе. Значит, нам надо искать выход из этого положения, понять причины, вызвавшие неуверенность в себе.

Вера человека в самого себя приходит, когда он преодолевает какие-то жизненные ситуации. Сейчас вы как раз вплотную столкнулись с таким периодом в вашей жизни. Какими могут быть ваши дальнейшие действия? Не обещайте супруге справиться с пристрастием к алкоголю. Лучше докажите твердость характера на деле и постепенно, последовательно отказывайтесь от антидепрессантов. Займитесь чем-нибудь, что может укрепить вашу волю: спортом, закаливанием (обливанием водой) и т. д. Или чем-то полезным для семьи: ремонтом дома, активным отдыхом с детьми и т. д. Поищите информацию, которая поможет разрешить проблемы общения. Ваша зацикленность на жене, которой приходится отдуваться «за себя и за того парня», не может ее не тяготить (вы писали, что самый тесный контакт у вас именно с ней). Ищите новые способы, как расположить ее к себе (подарки, цветы и другие знаки внимания, о которых мужчины забывают после долгих лет совместной жизни). И тогда ее сердце дрогнет!