Глава 37
МЕЙНАРД, МАССАЧУСЕТС,
ПОНЕДЕЛЬНИК, 15 ДЕКАБРЯ 1997 ГОДА
От звона будильника Зои вскинулась в кровати. Сердце бешено колотилось; она растерянно огляделась, пытаясь сориентироваться. Минувшей ночью она уже вовсе не рассчитывала поспать, но, похоже, где-то перед рассветом сон наконец-то настиг ее.
Андреа уже исчезла, и это было странно. Обычно в школьные дни сестра не выбиралась из кровати, пока мать силой не вытаскивала ее оттуда. Но мама не разбудила Зои. Почему?
Она встала и несколько секунд дожидалась, пока не перестанет кружиться голова. В предыдущую ночь Зои спала не больше часа. Когда ей стало лучше, она поплелась на кухню, где перед нетронутой миской хлопьев щебетала Андреа. Мать стояла у кухонного стола, уставившись на тостер, выплюнувший два поджаренных ломтика.
– Мам, почему ты меня не разбудила? – спросила Зои.
– Она сказала, тебе нужно поспать, – чирикнула Андреа. – А я тоже хотела спать, но она сказала, что мне нужно вставать, а это нечестно, потому что я тоже устала…
Мать обернулась, и Зои увидела ее измученное лицо. Кажется, она тоже плохо спала этой ночью.
– Андреа, доедай уже свои хлопья. Мы опаздываем. Зои, я подумала, что ты захочешь сегодня остаться дома, – сказала она делано-бодрым голосом.
Зои вспомнила, как сломалась вчера.
– Ага, о’кей, – нерешительно произнесла она. – Мам, мне нужно кое о чем с тобой поговорить.
– О чем? – Мать начала резкими, раздраженными движениями намазывать на тосты плавленый сыр.
– Ммм… а мы можем поговорить в другом месте? – спросила Зои, многозначительно взглянув на сестру.
Мама посмотрела на часы.
– Зои, мне пора идти. И, я думаю, тебе стоит вернуться в кровать. Я всю ночь слышала, как ты бродишь по комнате. Давай поговорим вечером.
– Мама, это важно. – Она понизила голос. – Это насчет девушек, которые…
Глаза матери расширились; она крепко ухватила Зои за руку и потащила дочь из кухни.
– Куда вы идете? – пискнула Андреа.
– Солнышко, я вернусь через минуту, – сказала мать. – Ешь свои хлопья.
– Я не хочу сидеть одна.
– Андреа, я сейчас вернусь. И ты не одна. Мы в соседней комнате.
Как только они отошли от кухни подальше, мать прошипела:
– Я же просила тебя не говорить об этом при Андреа.
– Поэтому я и сказала, что нам нужно поговорить отдельно, – сердито ответила Зои. – Послушай, мне ночью кое-что пришло в голову. Насчет этих убийств.
– Милая, это вполне естественно…
– Мам, послушай меня на секунду.
Мать замолчала. Зои пыталась выстроить свою речь, мысли, которые скакали в голове. Ночью все казалось очень четким и ясным, но сейчас походило на кучку смутных, полуоформленных идей.
– Мне кажется, я знаю, кто может быть убийцей, – сказала она дрожащим голосом.
Мать вытаращилась на нее, но молчала.
– Несколько недель назад, после… смерти Джеки я была на пруду Дюрана.
– Что? – Голос матери стал резким, гневным. – Зачем ты туда пошла? Ты была с подругами? Я же сказала тебе…
– Я была одна, мам, на велике. Всего пару минут.
– Зачем? Ты хочешь умереть, как… как… – Губы матери задрожали.
– Мам, послушай. Я видела там Рода Гловера.
И тут она осознала, что для исчерпывающего объяснения матери, о чем идет речь, ей придется рассказывать о серийных убийцах, мастурбирующих на месте преступления. Нет. Это никуда не годится.
– Он там был. В смысле… ты знаешь, что серийные убийцы иногда возвращаются на место преступления? – беспомощно спросила Зои.
– Ты думаешь, что убийца – Род Гловер? – Мать уставилась на нее. – Потому что ты видела его у пруда? Зои, сотни людей…
– Это не всё, – торопливо произнесла она. – Существует контрольный перечень для психопатии. Я узнала об этом… в школе. И Род подходит под некоторые пункты.
Мама выпрямилась. Зои поняла, что проигрывает.
– Вроде чего?
– Ну, вроде… необычное обаяние, и… – Она пыталась вспомнить список, но мысли путались, и она чувствовала, как растет паника. – Он странный. Я слышала, как ты однажды сказала это папе. Ты же знаешь, что он странный, правда? И он был у пруда. Он был… он… он сказал мне о пожаре, и я думаю, он врал и…
– О ком вы говорите? – спросила Андреа из кухонной двери.
– Ни о ком, – быстро сказала мать напряженным голосом. – Ты доела хлопья?
– Не все. Некоторые склизкие.
– Ладно, иди чисть зубы. Нам пора ехать.
Андреа помчалась в ванную, а мать обернулась к Зои.
– Послушай, – тихо сказала она. – Я понимаю. Умерла сестра твоей подруги, и тебе больно. Мы найдем кого-нибудь, чтобы ты смогла поговорить…
– Мам. Дело не в этом. Она мне даже не подружка.
– Но до тех пор, – возвысила голос мать, не обращая внимания на помеху, – я хочу, чтобы ты отдыхала, и не смей никуда ходить в одиночку. Зои, там убийца. Ты понимаешь? Он убивает девушек вроде тебя, и он… он… их сначала насилует. Я знаю, тебе кажется, что с тобой не может такого случиться, но это возможно. Ты никогда и никуда не пойдешь одна, пока его не поймают. Ты меня поняла?
– Но… ты кому-нибудь скажешь про Рода Гло-вера?
– Милая, Род Гловер – приятный парень. Немного странный, правда, но это еще не делает его чудовищем.
– Мам, убийца не чудовище. Он…
– Нет, – яростно прошептала мать. – Он – чудовище.
* * *
Запасной ключ от передней двери мистера Гловера плавно повернулся в замке. Ее родители обменялись ключами с Гловером год назад, на случай каких-нибудь чрезвычайных обстоятельств. В тот момент это казалось очень разумным поступком. Гловер мог заскочить и проверить, не оставила ли мать включенной плиту, тревога, которая не один раз заставляла ее раньше времени мчаться домой. Но сейчас от мысли, что у Рода Гловера есть ключ от их дома, Зои начинало знобить.
Она заперла за собой дверь и засунула ключ в карман. Гловер был на работе – утром в понедельник, – но так она чувствовала себя спокойнее.
Она была у него дома один раз – мать поручила забрать давно одолженный блендер, – так что была знакома с кухней и гостиной. Заранее решила, что пропустит эти две комнаты и сосредоточится на спальне. Дверь в спальню была закрыта, и на мгновение Зои замешкалась. А вдруг он заболел и остался дома?
Но нет, его машины перед домом не было. Она повернула ручку и потянула дверь.
В спальне было темно, пахло потом и еще чем-то неприятным. Окно прикрыто фиолетовой тканью – не настоящей занавеской, просто тканью, приделанной сверху. Зои включила свет и нерешительно посмотрела на дверь. Закрыть ее? Она сомневалась, что услышит, если он войдет, и решила оставить дверь открытой.
Спальня была маленькой, бо́льшую часть места занимала двуспальная кровать. Она была в полном беспорядке, простыни скомканы, подушка валяется на полу. У изголовья стояла тумбочка, а у стены – деревянный комод. На тумбочке лежала стопка книг и журналов.
Зои стояла у двери, думая, что же привело ее сюда. Что она ожидала найти? Нечто, способное убедить мать? Или, напротив, доказательства, что ее подозрения беспочвенны? Она прикусила губу и подошла к тумбочке, дотронулась до верхней книги в стопке. Книжка комиксов о Бэтмене. Сдвинула ее. Дальше лежал номер «Хастлера». Она неловко сдвинула и его. Еще один номер. Потом опять два комикса про супергероев и роман Джона Гришэма.
Зои вернула книгу и журналы на место в прежнем порядке. Не самое добропорядочное чтение, но, возможно, не слишком отличается от того, что держат у себя дома другие мужчины.
Она открыла верхний ящик комода и нашла там беспорядочную груду рубашек и штанов. Тщательно осмотрела их, но не обнаружила ничего интересного. Во втором ящике лежало нижнее белье и носки.
А вот третий ящик оказался совсем другим.
На первый взгляд, его до краев заполняла порнография. Здесь были не только бесчисленные номера «Хастлера», но и другие, незнакомые ей журналы. На некоторых обложках красовались женщины, связанные в разных позах, полураздетые или голые. Зои уже доводилось видеть порно, и в журналах, и в телевизоре. Они с Хизер как-то нашли видеокассету, которую папа Хизер держал в гараже, и десять минут смотрели ее, неудержимо хихикая. Но столько сразу она никогда не видела, а от некоторых фотографий становилось тошно. Здесь же лежало несколько видеокассет с этикетками вроде «Связанные» или «Хлысты и плетки», написанными крупными нетвердыми буквами. Гловер покупал их? Или как-то записывал сам? Но когда и где?
Помимо порно, в ящике лежали по меньшей мере десять галстуков. Просто безликие серые галстуки, которые Гловер, вероятно, надевал на работу. Почему он не держал галстуки в ящике с бельем и носками? Там полно места. Или он смотрел свою порнографию по утрам, пока завязывал галстук?
Часть ящика была пуста, а в тонком слое пыли на дне виднелся прямоугольный отпечаток. Чего-то не хватало. Может, журналов с тумбочки? Но они не подходят по размеру. Зои закрыла ящик.
Куда еще можно посмотреть? Она заглянула под кровать. Там была разбросана одежда. Видимо, именно здесь Гловер держит грязные вещи. Она уже собиралась встать, когда взгляд зацепился за серо-коричневое пятно на штанах. Зои нерешительно вытащила штаны из-под кровати.
Они оказались парой синих джинсов, низ штанин был слегка запачкан грязью. Зои подумала о том месте, где нашли Клару. У берега реки Ассабет. Клара, как и предыдущие жертвы, лежала наполовину в воде.
Откуда на джинсах эта грязь?
Она начала вытаскивать из-под кровати остальную одежду. Несколько рубашек, еще одна пара штанов, грязи нигде не видно. А потом ее пальцы наткнулись на какой-то твердый предмет. Она вытащила его. Носок, жесткий от засохшей грязи.
Что еще там есть? Зои засунула руку поглубже, ухватила несколько вещей и вытащила их. Еще рубашка, пара мужских трусов – и женские трусики.
Она подняла их. Конечно, это можно объяснить. Род Гловер время от времени приглашал к себе какую-то женщину.
Но на желтой ткани было пятно грязи.
Она несколько секунд смотрела на него, сердце ее стучало. Потом трусики выскользнули из пальцев на пол.
Зои начинала убеждаться, что стоит в спальне мейнардского серийного убийцы. Ей нужно уходить отсюда. Она заталкивала одежду обратно, и тут ее внимание привлекло нечто другое. Черные прямоугольные контуры под кроватью. Обувная коробка. Трясущимися руками Зои вытащила коробку и подняла крышку.
Послышался щелчок, и у нее ушла секунда на его осознание. Замок входной двери.
Зои уронила крышку на коробку – мысли путались – и метнулась к двери спальни. Быстро закрыла ее, стараясь не хлопнуть, когда услышала, как открылась входная дверь. Он видел? Она прижалась к двери, прислушиваясь, но слышала только стук собственного сердца.
И тут открылся шкаф. Гловер был в кухне. Зои судорожно вздохнула и огляделась. Затем поспешно запихнула всю одежду и коробку под кровать. Разум все еще обрабатывал увиденное в ней. Скомканное женское белье. И браслет.
Она оттолкнула эти мысли подальше. Сейчас нельзя отвлекаться; ей нужно выбраться отсюда. Выбраться и позвонить в полицию. Они со всем разберутся.
Зои медленно подобралась к окну спальни и сняла прикрывающую его ткань. Поймет ли Гловер, что в комнате кто-то был? Или просто решит, что ткань упала? Не важно. Только бы выбраться отсюда и позвонить копам…
Она осторожно повернула оконную ручку. Та шла туго, и ей пришлось нажать посильнее. Было слышно, как Гловер ходит по дому; Зои молилась, чтобы он не зашел в спальню прямо сейчас. Еще пара секунд…
Она толкнула окно, и створка скрипнула. Шаги Гловера замерли.
Зои ухватилась за подоконник, подтянулась и перекатилась наружу; ноги гулко ударились о стекло. Она вскочила и захлопнула окно, рама снова скрипнула. Он не мог этого не услышать.
Она развернулась и торопливо пошла прочь, через его двор к своему дому и безопасности…
– Зои?
Она замерла, понимая, что ей следует рвануться вперед, не в силах пошевелиться, ноги примерзли к земле. Обернулась.
– Привет, – сказала она дрожащим голосом.
Род в замешательстве смотрел на нее, глаза прищурены.
– Что ты тут делаешь? – спросил он. – Почему не в школе?
– М… мама сказала, я могу остаться сегодня дома. Она меня прислала. Она хотела узнать, нет ли у тебя сахара. А потом я вспомнила, что ты должен быть на работе.
– Верно, – произнес Гловер; его лицо ничего не выражало, обычная дурацкая улыбка исчезла.
Его взгляд метнулся куда-то ей за спину. Зои оглянулась. Миссис Эмброуз убирала снег у своей входной двери.
– Привет, миссис Эмброуз, – крикнула Зои, пытаясь звучать непринужденно; ее голос был слишком высоким и истеричным.
Соседка подняла взгляд и неохотно кивнула. Зои повернулась обратно и осознала, что сейчас Гловер стоит намного ближе. Он преодолел расстояние между ними за какую-то секунду. Его зубы были сжаты.
– У меня есть сахар, – сказал он. – Сколько тебе нужно? Чашку?
Зои нерешительно кивнула.
– Заходи, – сказал он. – Я сейчас ее наберу.
– Знаешь? Я только что вспомнила, мне нельзя… мне нельзя есть сахар. У меня может быть диабет. Я… спасибо.
Она повернулась и быстрыми шагами пошла к дому, думая, не схватит ли ее Гловер, чтобы затащить к себе в дом, изнасиловать, а потом убить.
– Зои. Эй, Зои, – крикнул он вслед.
Она продолжала идти, одеревенев от страха.
