Глава 979
Акена развернула свиток и прочитала. Это явно был довольно качественный перевод, потому как внутри красовались символы языка, который Хаджар не знал, а нейросеть сеть идентифицировала его как мертвый язык эпохи Ста Королевств.
– Мы, народ Белого Дракона, объединив под Высокими Небесами народы людей, изрекаем свою волю – плодитесь и размножайтесь, служите и подчиняйтесь и под нашим крылом вы достигнете Небес.
– Ты сошел с ума, Морган?! – Хашим, хлопнув ладонями по столу, поднялся на ноги. – Ты забыл все наши заветы и ученья?! Ты хочешь повлиять на меня словами тирана?! Словами зверя?!
Морган, в ответ на гневную тираду, даже бровью не повел.
– Продолжай Акена, – попросил он.
– Отныне и впредь все, что простирается под крылом Белого Дракона, будет следовать его воле и воле его наместников.
Акена, свернув свиток, села обратно на место и протянула пергамент отцу. Тот, в свою очередь, положил его перед Хашимом.
– Проверите подлинность, достопочтенный Хашим?
Несколько минут в кабинете висела тишина.
– Однажды ты покинул Лунный Пик, Морган, – прохрипел Хашим. – мы приняли этот твой шаг. Поняли и приняли. Ты отправился по зову своей крови – кров королей. Ты возродил Дарнас из пепла. Сделал его могущественной Империей. И этим заставил гордиться нас – твоих учителей, братьев и сестер.
Хаджар, переводя взгляд с Хашима на Моргана, постепенно начинал понимать суть происходящего. Еще с самой первой истории Оруна о его визави –Моргане Бесстрашном, Хаджара всегда интересовало кто сделал Моргана таким, какой он есть.
Не только могущественным воином, но и интриганом, которому не было равных среди Семи Империй. И теперь, кажется, он нашел ответ на свой вопрос.
Прежде он всегда видел отношения Учителя и Ученика на пути развития лишь с одной стороны – взаимной привязанности и уважения. Теперь же ему открылась и иная сторона медали.
Сторона, где пути Учителя и Ученика расходятся в разные стороны.
Так сложилось между Хашимом и Морганом.
Патриарх секты Лунного Света – Хашим. Вот кто был учителем Императора Моргана, правителя всея Дарнаса. В чем-то неприметный, не вызывающий опаски, безобидный старик, внушавший уважение даже Оруну.
Хаджар только сейчас в полной мере осознал всю… необычность Хашима. Прежде Хаджар не то, что не мог прощупать и оценить силу старика, а банально даже – не думал об этом. Не хотел этого.
Сейчас же, попробовав дотронуться до ауры Хашима, он не смог этого сделать. И не потому, что был недостаточно силен, а просто сама аура не поддавалась.
Как перо на ветру, от малейшего колебания она отклонилась в сторону. И так – несколько раз подряд. Сколько бы Хаджар не старался, он не мог прочувствовать границ силы патриарха.
Такого Хаджар еще никогда прежде не испытывал…
– Мы видели в тебе необходимое зло, Морган. Ты проливал кровь. Реки крови своих соплеменников. Затопил эти земли океаном багрянца. Но мы верили. Верили, что однажды, ты поднимешь свой клинок против настоящего врага. И, как бы не закончилась эта война, мы поставим в Храме Предков твою статую. Теперь же, когда у тебя есть возможности объединить народы во имя великой цели, ты вновь лишь кровь.
– Объединить народы, Хашим? – Морган так сильно сжал пальцы, что на тыльных сторонах его ладоней появились белые и алые пятна. – Лишь один правитель этого достиг. Лишь он один создал величайшую человеческую Империю.
Лицо Хашима, спустя несколько мгновений, побледнело.
– Так вот чьей славы ты ищешь, Император. Вот чья честь не дает тебе покоя? Ты хочешь стать вторым Эрхардом? Хочешь завоевать людские земли Белого Дракона?!
Морган промолчал.
– Перед тобой лежат наши, – Его Императорское Величество сделало ударение именно на это слово. – законы. И ты им подчинишься. Я имею право приказывать тебе. И, может, не могу приказать тебе участвовать в этой войне, но могу приказать пустить в свои владения двух моих доверенных людей.
И вновь в глазах Хашима отразилось понимание происходящего.
– Ты не посмеешь… нет, не посмеешь! Это и твое наследие тоже! И твое прошлое! Ты не оскорбишь предков подобным!
Хаджар не понимал, о чем именно идет речь, но видимо о чем-то очень значимом.
– Я уже сказал тебе, достопочтенный Хашим, что пойду на все, чтобы мой народ дожил до следующей эпохи, – процедил Морган, после чего повернулся к Акене и Хаджару. – вы оба отправитесь в Лунную Секту. Вы спуститесь в Храм Предков, найдете путь к пещере демонов и достанете оттуда Вечно Падающее Копье.
Вот теперь побледнел уже и сам Хаджар.
Мама рассказывала ему сказки. Сказки о волшебном народе, который живет на краю глаза – в смутных тенях и образах, которые ты видишь, когда слишком глубоко погружаешься в собственные мысли.
Это были сказки о народе фейри.
И тех артефактах, которые они некогда выковали, чтобы сразиться с богами. В их числе было и Вечно Падающее Копье. Брошенное в цель, оно не остановиться, пока эта цель не будет поражена. Копье, которое нельзя ни остановить, ни заблокировать. От него нельзя скрыться, нельзя увернуться.
Сказка, в которой оно упоминалось, называлось “Бегающий Ланс”. Бард по имени Ланс, укравший музыку у Титании – королевы Летнего Двора, всю жизнь бегал от этого копья. Он давал концерты в городах и нигде не останавливался переночевать, ибо за ним по пятам летело копье.
Но, однажды, он встретил девушку Бель. Влюбился в неё и провел с ней ночь. А утром ни один из них не проснулся – они оба были пронзены этим копьем.
Постояльцы таверны нашли их в объятьях и с лицами, полными улыбками.
Титания, поняв, что поступила сгоряча, забрала души Бель и Ланса в Тир-на-Ног и, из огня их страсти и любви, дала им новую жизнь в виде ифритов –фейре огня.
– Я не могу запретить твоим людям прийти гостями в Лунную Секту, – Хашим поднялся и, затянув пояс своего кафтана, направился на выход. – но я могу поклясться тебе, Морган, что пока я жив – Вечно Падающее Копье не покинет чертогов Лунной Секты.
– Тогда, достопочтенный Хашим, это последний раз, когда мы видимся.
Патриарх секты замер около входа. Так он и стоял несколько мгновений, а затем ураганом покинул кабинет.
Помещение погрузилось в звенящую тишину. Каждый думал о чем-то своем.
Нет, Хаджар уже привык к тому, что сказки, порой, оборачиваются явью. Но в существование артефакта подобной мощи ему было сложно поверить. А еще, он не очень понимал, против кого именно Морган собирается обернуть подобное оружие.
– Акена – “Воздушный Змей” уже снаряжен. Он ждет вас в Императорском доке небесного порта. Отправляетесь немедленно. Нельзя дать возможность Хашиму поставить на вашем пути больше препон, чем он сможет это сделать будучи на расстоянии.
– Да, отец, – Акена поднялся, поклонился и направилась к выходу. Остановившись, она обернулась. – Хаджар?
– Встретитесь у врат Луны, – Морган всем своим видом дал понять, что Акене пора покинуть помещение.
– А как…
– Хаджар вас обгонит, – чуть повысил голос правитель Дарнаса.
Акена, немного растерянная, кивнула и покинула кабинет.
В помещении остались лишь Морган и Хаджар.
– Её будут пытаться убить, – с места в карьер бросился Император. – если хоть волос упадет с её головы, ты, клан Кесалия, все Северные Баронства и Острова сгорите в огне.
Хаджар ожидал чего угодно, какой угодно хитрости игры, но только не такой прямой угрозы. Его кулаки сжались, а простые одежды превратились в синюю мантию доспехов Зова.
– Поэтому, когда кто-то будет пытаться забрать жизнь у Акена, Хаджар Дархан – он будет пытаться отнять у тебя все, что тебе дорого. Я хочу, чтобы ты это помнил. А сейчас, – Морган отодвинулся и взмахнул рукой. Открылись витражи, впуская в помещение свежий воздух и открывая перед Хаджаром небесные просторы. – лети, Хаджар Дархан. Ты должен прибыть к вратам Луны раньше моей дочери и старика Хашима.
Перед тем, как использовать “Путь среди Облаков”, Хаджар посмотрел в глаза Императору.
– Я не забуду этого, Ваше Императорское Величество.
Затем его крылья расправились и огромная синяя птица Кецаль, оставляя за собой шлейф лазурного тумана, исчезла в небе.
Морган, оставшись сидеть в кресле, смотрел в след стремительно исчезающей в вышине синей точке.
