Глава 31. Кейн

Пора бы мне уже привыкнуть к этой ослепительной приветливой улыбке. Рэйчел, стоявшая у столика, который она в этот момент обслуживала, помахала мне рукой, когда я пару минут назад вошел в бар «У О’Лири». Прошло менее двенадцати часов с того времени, когда я был внутри нее, но мое тело немедленно среагировало, не успел я увидеть ее.

Чарли поздоровался со мной, стоя за стойкой бара. Он тряхнул мою руку, сильно сжав ее, чтобы привлечь мое внимание.

– Она сегодня просто порхает между столиками. Насколько я понимаю, это из-за того, что между вами происходит?

– Если вы таким образом хотите выяснить, встречаемся мы или нет, ответ положительный.

– Вы, часом, не женаты? – Чарли сощурил глаза.

– Нет, не женат.

– Наркотиками не балуетесь?

– Никаких наркотиков.

– Судимость есть?

Бывший полицейский устроил мне настоящий допрос, но я вовсе не обязан был сообщать ему о том, что случилось много лет назад – в любом случае эта информация была теперь закрыта для всех.

– Никаких судимостей.

Чарли растопырил средний и указательный пальцы в виде буквы «V» и поднес к своим глазам, а потом ткнул в меня.

– Я слежу за тобой, парень.

Тут рядом со мной возникла Рэйчел.

– Чарли, что это ты делаешь?

Он схватил пару стаканов с полного подноса и начал расставлять их за баром. Это со мной он вел себя вызывающе, а в присутствии Рэйчел был тише воды ниже травы.

– Просто беседую с уважаемым профессором.

Рэйчел сощурила глаза.

– Просто беседуешь? А может, учиняешь ему допрос?

Чарли посмотрел мне прямо в глаза.

– Да мы тут игру «Янкиз» обсуждали. Их третий бейсмен получил травму, пытаясь перехватить мяч. Надо было оставаться в третьей зоне до сигнала судьи. Так ведь, профессор?

Рэйчел смотрела на него с подозрением и была права.

– Конечно, Чарли, – произнес я.

Я не был уверен, поверила она в ту чушь, которую нес Чарли, или предпочла не обращать на него внимания. В любом случае я был рад, что за ней есть кому присмотреть.

– Посетители за третьим столиком собираются уходить, – сказала она Чарли. – Я попросила их рассчитаться с тобой в баре. – Она бросила взгляд на часы. – Ава еще не пришла. Хочешь, я пока поработаю за нее? На пятом столике заказали закуски, но пока не определились, что хотят на обед.

– Понял. Детишки, вы можете идти.

– Ты уверен?

Чарли тяжелой походкой направился к двери.

– Выметайтесь отсюда. Не желаю, чтобы мои завсегдатаи видели твоего профессора, а то еще подумают, что мой бар переквалифицировался в заведение для всяких богатеньких снобов.

Я рассмеялся.

– Хорошего вечера, Чарли.

Сестра жила в районе Куинс, и в конце рабочего дня движение здесь было весьма интенсивным. Рэйчел была менее разговорчива, чем обычно, когда мы дюйм за дюймом продвигались по парковке в поисках свободного места.

– Было много работы сегодня?

– Нет. Сегодня в баре было не так оживленно, как обычно.

Она продолжала молчать, глядя в окно.

– Тебя что-то беспокоит?

Она поерзала на сиденье.

– Я должна тебе кое-что рассказать о своей сестре.

– Хорошо, я слушаю.

– Она в свое время подсела на наркотики. Но смогла с этим покончить. Сейчас она в завязке. Но, полагаю, она по-прежнему должна считаться наркозависимой, так как бывших наркоманов не бывает. Это же все равно что алкоголики, верно? Люди по-прежнему называют себя алкоголиками, даже если уже много лет не злоупотребляют спиртным. Вообще, может ли наступить такое время, когда можно перестать считаться алкоголиком? Может, когда им устанавливают эти подкожные чипы, блокирующие зависимость? Эти чипы могут означать, что человек полностью исцелился? Или это только временная мера, избавляющая от зависимости на месяц, год? А может…

Она произнесла все это, даже ни разу не вдохнув. Такой сплошной поток слов был у Рэйчел признаком предельного волнения. Я решил прервать ее.

– Рэйчел?

– Что?

– Ты несешь всякую ерунду. Мне безразлично, наркоманка твоя сестра или нет. Меня не волновало бы даже, если бы сейчас она была не в завязке. Кто я такой, чтобы осуждать ее? Я еду к ней на обед, потому что меня пригласила ты. Все еще хочешь, чтобы я составил тебе компанию?

– Да.

Я потянулся к ней, взял за руку и прижал ее ладонь к рычагу передач.

– Вот и хорошо.

Уголком глаза я увидел, что ее напряженные плечи расслабились. Она задумчиво посмотрела в окно, а потом повернулась ко мне.

– Из-за наркозависимости ее лишили права опеки над ребенком.

– Мне очень жаль.

– Она имеет право видеться с ним лишь два раза в неделю, и то в присутствии отца. Ее бывший муж ушел от нее несколько лет назад и забрал с собой ее сына.

– Ее сына? Так это не его ребенок?

– Ты прав. Но это длинная история. Она родила Адама, когда была еще совсем юной.

Я сжал рукой ее ладонь, лежащую на рычаге.

– В жизни случаются всякие мерзкие вещи, Рэйч. Наркозависимость – это ужасно. – Бог тому свидетель, уж я это прекрасно знал на примере трагедии Лайама.

– Знаю. Просто мне хотелось с тобой поделиться.

– Спасибо за доверие.

Даже несмотря на то что я был предельно искренен, когда говорил, что не имею права осуждать ее сестру, я все же представлял ее вовсе не такой, какой она оказалась. Я ожидал, что дверь нам откроет законченная наркоманка – изможденная и неряшливая, возможно, с плохими зубами, и что обитает она в тесной грязной квартирке. Но женщина, встретившая нас на пороге, никак не соответствовала этому образу. Передо мной была точная копия Рэйчел, только постарше. Вид у нее был совершенно здоровый, она с улыбкой обняла меня и пригласила пройти внутрь.

– Приятно с вами познакомиться. Сестра мне ничего о вас не рассказывала.

Рэйчел рассмеялась.

– Не обращайте на нее внимания. Она у нас такая зануда.

– Значит, у вас двоих очень много общего, не говоря уже о внешнем виде.

Райли закрыла за нами дверь, широко и приветливо улыбаясь.

– Он мне уже нравится.

Из прихожей мы прошли прямо на кухню, где стояли и болтали, пока Райли проверяла блюдо, которое готовила на обед. В тот день в аудитории было невыносимо жарко, я выпил несколько бутылок воды во время лекции, и мне срочно нужно было посетить туалет.

– Извините, мне срочно нужно в ванную.

Райли, помешивая что-то на плите, жестом указала в сторону прихожей.

– Конечно. Пройдите через гостиную, первая дверь налево. Моя квартира похожа на железнодорожный вагон, идите прямо и не ошибетесь.

Направляясь в туалет, я заметил, что целая стена в гостиной увешана фотографиями в рамках, похожих на те, которые висели в квартире Рэйчел. На обратном пути я обратил внимание, что на многих из них изображен один и тот же маленький мальчик со светлыми волосами, только фотографии были сделаны в разном возрасте. Предположив, что это сын Райли, Адам, я решил не останавливаться перед этими фотографиями, чтобы не привлекать к ним внимания, на тот случай, если ей трудно о нем говорить.

Я почти уже прошел мимо стены, когда мое внимание привлекла маленькая фотография. На ней две маленькие девочки стояли в траве – младшей было три-четыре года, а старшей лет восемь-девять. Это определенно были Рэйчел с сестрой.

Я остановился, чтобы получше рассмотреть младшую девочку. Фотография была старая и зернистая, но что-то в ней меня насторожило. Я невольно напрягся, вглядываясь в нее.

– Она всегда сама завязывала конский хвостик. Он получался на один бок, но она упрямо причесывалась сама. – Райли подошла к стене с фотографиями и протянула мне стакан с напитком. – Пожалуйста, чай со льдом.

Я взял стакан, не отрывая взгляд от снимка. В этом изображении было что-то до боли знакомое. И неудивительно, ведь Рэйчел мало изменилась – но в моем ощущении было нечто большее. Я осмотрел всю стену.

– А у вас еще есть фотографии, где вы двое?

Тут к нам подошла Рэйчел.

– Ты на днях просил показать фотки, где я маленькая. – Она игриво ткнула меня плечом в плечо. – Если Райли покажет тебе те, где я на горшке, я тоже потребую от тебя такие же неприличные снимки.

Я, наверное, ей кивнул, хотя не могу сказать точно. Все мое внимание было поглощено маленьким личиком Рэйчел на снимке. Через минуту вернулась Райли с альбомом в руках.

– Идите сюда, я покажу вам, каким пухленьким младенцем была моя сестренка. Мама любила снимать ее голенькой, когда мыла в ванночке. Смотрите, у Рэйчел есть ямочки, но вовсе не на личике.

Мы все трое уселись на диван – сестры по бокам от меня, – и Райли начала листать старый альбом с фотографиями. Она указала на снимок, на котором, как я понял, была Райли с новорожденной Рэйчел в руках.

– Я просто возненавидела Рэйчел, когда мама принесла ее домой. Она отнимала все ее внимание.

– Мама велела ей держать мелкие предметы подальше от меня, чтобы я не засунула их в рот и не задохнулась, а она постоянно кидала в мою кроватку пенни, – проворчала себе под нос Рэйчел.

– Вот и неправда. Это были не пении, а четвертаки. Они слишком большие, чтобы младенец мог от них задохнуться.

Я изо всех сил старался делать вид, что мне интересно, но что-то не давало мне покоя. В глубине души я знал, что именно, но отнес все это на счет своего не в меру разыгравшегося воображения. И все же я никак не мог избавиться от навязчивой мысли. Райли пролистала почти уже весь альбом, и на всех снимках Рэйчел была очень маленькая.

– Здесь мало фоток, где Рэйчел пять-шесть лет. Как раз тогда заболела наша мама.

– Рэйчел мне рассказывала. Соболезную вашей потере.

Райли кивнула.

– Спасибо за сочувствие. Два года после ее смерти, до того как мы стали жить в семье Мартинов, были для нас нелегкими. Это были не те времена, которые хочется запечатлеть на фото.

– Я и не знал, что вы переехали к тете с дядей не сразу после того, как ваша мама умерла. Вы временно жили в приемной семье?

Рэйчел и Райли переглянулись. Они не обменялись ни единым словом, но было видно, что они поняли друг друга. Рэйчел произнесла:

– Нет. После смерти мамы мы жили с отчимом.

Я взглянул на Рэйчел.

– Ты вроде бы говорила, что твоя мама не выходила повторно замуж?

Райли посмотрела на Рэйчел, потом на меня и закрыла альбом.

– Мы обе предпочитаем считать, что его никогда не было в нашей жизни. – Райли поднялась с дивана. – Пойду-ка я проверю, как там соус.

После того как Райли ушла, Рэйчел взяла меня за руку.

– Прости. Я не хотела лгать тебе. Просто… Сестра права. Проще притвориться, что Бенни никогда не было. – Она говорила очень тихо. – Он был… не очень хорошим человеком.

Это имя подействовало на меня, словно удар под дых.

Я не был уверен, что смогу спокойно высидеть за обедом, украдкой бросая взгляды на Рэйчел, и каждый раз, когда я это делал, я видел перед собой девочку из исповедальни. Теперь мне было совершенно очевидно, что это она и есть, хотя раньше я об этом лишь смутно догадывался. Внезапно передо мной ясно всплыл ее облик, когда я один-единственный раз увидел ее издалека в церкви, и я никак не мог избавиться от него. Каждый раз, когда я смотрел на нее, я видел перед собой милое личико той десятилетней малышки.

Я изо всех сил старался избавиться от наваждения и в конце концов поймал на себе встревоженный взгляд Рэйчел. Я резко поднялся со стула и вышел из-за стола.

– Простите, мне надо выйти на минутку.

Я зашел в ванную и стоял там, уставившись на свое отражение в зеркале.

На моем лбу и верхней губе выступили капельки пота. У меня никогда раньше не случалось приступов паники, но я был уверен, что именно так они и ощущаются. Казалось, сердце вот-вот разобьется о грудную клетку, мне было трудно дышать. Я склонился над раковиной и в течение нескольких минут сосредоточился на вдохах и выдохах, а потом плеснул в лицо холодной водой.

Не знаю, сколько времени я провел за запертой дверью ванной, но, когда я вышел, Рэйчел поджидала меня в прихожей.

– С тобой все в порядке? – Она протянула руку к моему липкому лбу. – Ты что-то плохо выглядишь.

– Я действительно неважно себя чувствую. Это началось еще во время занятий, но я решил, что это из-за жары. Скорее всего, подцепил какой-нибудь вирус.

– Мне так жаль. Что я могу сделать? Может, хочешь имбирного эля? Дать тебе влажную салфетку? А может, тебе надо немного полежать на диване?

– Все нормально, не надо. Думаю, мне лучше сейчас уйти.

– Хорошо, я понимаю. Дай только скажу Райли и возьму свою сумочку.

– Не стоит, – произнес я, пожалуй, слишком быстро.

– Но почему?

– Тебе следует остаться. Не хочу портить вам вечер. Сестра сможет отвезти тебя домой?

– Думаю, да.

– Еще раз извини. Увидимся завтра на занятиях, хорошо?

– Да, конечно.

Она произнесла эти слова, словно все было в порядке, но ее лицо говорило совершенно об обратном. Я не был уверен, что она купилась на мои уловки по поводу недомогания, но мне кровь из носу надо было поскорее убраться оттуда.

После торопливых извинений и прощания с Райли я вышел из квартиры. Будучи не в себе, я даже засомневался, стоит ли садиться за руль. Доехав до дома, я понял, что это и в самом деле была плохая идея. Я совершенно не помнил, как добрался от дома сестры Рэйчел до своего.

Налив себе виски, я некоторое время ходил по квартире взад-вперед, вспоминая, когда я в последний раз видел маленькую девочку из церкви – это было в тот день, когда я последовал за ней до ее дома.

После всего того, что случилось, мои родители предприняли все возможное, чтобы защитить меня, задействовав все свои связи – местных политиков и высокие полицейские чины. Все, что произошло в тот день, было теперь как в тумане – за исключением одного. Я месяцами лгал малышке, которую теперь знал как Рэйчел, вместо того чтобы предпринять хоть что-то, чтобы как можно скорее вытащить ее из этого ада.