Бумажки
— Нет, вот есть же люди, до чужого добра жадные!
Праведное негодование откупщика Федула Латера вызвала папка, обнаруженная в опечатанном сургучными печатями пакете.
— Пап, что там такое? — спросил отца старший сын и главный помощник.
— Его Высокоблагородие, барон Тихий прислал. Видать, как члену Госсовета ему доложили, а он, наш благодетель, мне переправил. Копают под нас, копают. И я знаю, кто из приказчиков расклад сдал. Посмотри сам, подумай хорошенько, а потом мне скажи виноватого. Тебе надо учиться ворогов находить. Ну, ничего! Я так дело поверну, не подкопаешься! Милостивец наш вовремя предупредил.
— Заплатить бы ему надо, пап.
— Не заплатить! Отблагодарить! Разницу понимаешь?! Такое высокое лицо никак обижать нельзя! Взятки чинушам совать будешь, — голос откупщика наполнился искренним почтением и приобрёл несколько елейные тона. — А такого человека только благодарить возможно!
* * *
В клубе два, давно знакомых, почтенных господина беседовали в маленьком кабинете.
— Эльрик, я всё понимаю, но всё-таки так-то оно слишком…
— Мой друг, я под постоянным прицелом. Мне никак нельзя оказаться смешным и близоруким рогоносцем. Тем паче, до коронации, пока не решился вопрос с утверждением министров.
— Сведения точные?
— Увы! Я проверил. Не сам, и людей не посылал следить. Расспросил её слуг.
— Ты их сильно прижал?
— Нет. Немного заплатил за рассказ.
— Хорошо. Я возьмусь за организацию дела, но должен знать твой источник.
— Барон Тихий. Причём ничего не попросил взамен. Благодарный мальчик, помнит, кто дал принцу первый отзыв о нём. Опять же, его отец подо мной служит. Я тоже добра не забываю… Как, впрочем, и зла.
— Государь в курсе?
— Нет. Барон не обременил его мелкими сплетнями.
* * *
— Граф, вы сегодня чрезвычайно рассеяны.
— Всплыли кое-какие грешки моей бурной молодости.
— Надеюсь, удалось решить дело деньгами?
— Решилось даже без денег. Некий крайне любезный молодой человек вернул мне, случайно попавшие ему в руки, бумаги.
— Просто так вернул?
— Вы удивитесь! Да! И даже не захотел обсудить форму моей благодарности. Сказал: "Какие могут быть счёты между дворянами?!"
— Он богат?
— Уж точно не беден. Мог бы попросить о какой-нибудь услуге, и, конечно, я не смог бы ему отказать, но…
— Могу спросить его имя?
— Хм… Пожалуй. Барон Тихий.
— Наш герой? Не ожидал. Вот действительно, не ожидал. И что мы теперь с ним делать будем?
— Что делать? Мы теперь его уважать будем. Мы будем его сильно уважать. Всей нашей славной компанией. Право слово, невзирая на молодость, он настоящий дворянин.
* * *
— Ваше Величество…
— Стах, разрешил же "милостью" величать.
— Виноват, Ваша Милость.
— Ты зачем доклад тет-а-тет попросил?
— Ваша Милость, вчера, после отставки из придворных Лауры, находясь в несколько нервическом состоянии, долго не мог…
— Уснуть. Дабы успокоиться, вышел погулять. Как же! Помню! Много покойников?
— Ваша Милость, все живы! Просто я прогуливаясь…
— Совершенно случайно нашёл бумажку. Сказал же — помню.
— Как вы разрешили…
— Давай, что у тебя?
— Вот, Ваша Милость.
— Угу… Так… А это… Вон оно как выходит! А я-то всё не понимал… И тут значит… Больше этим пока не занимайся. За ночную прогулку хвалю, и поверь, не забуду. Не ты, а охранители должны были это принести. Ладно, разберусь. Что ещё нагуляешь, докладывай. И не записывайся, заходи, если у меня никого нет. Прикажу, тебя будут пускать сразу.
