Глава 0

Год 27, 12 апреля, четверг, Нью-Мехико

— Ремингтон Эр одиннадцать Эр-сасс.

— А? — я аж дёрнулся от неожиданности. Поворачиваюсь и нахожу за спиной, почти в упор, мужчину чуть за пятьдесят. Высокий, плотно сбитый, лицо загорелое, обветренное, причёска “ёжик”, глаза смотрят на весь мир, словно пара прицелов: дистанция, поправка на ветер, уязвимые точки…. И типично американская дежурная белозубая улыбка.

— Винтовка, — кивает мужчина на стеллаж, который так привлёк моё внимание. — Снайперская самозарядная винтовка фирмы Ремингтон Армс…

— Калибр семь шестьдесят два на пятьдесят один, прицельная дальность до тысячи метров, кучность чуть менее одной угловой минуты, двадцати зарядный магазин, — перебил я собеседника. — Идёт в комплекте с быстросъёмным глушителем, сошками Харрис и прицелом Люпольд Марк Четыр переменной кратности.

— И с чехлом. Самое важное забыл, — хлопнул меня по плечу мужчина. Улыбка стала чуть искренней, глаза потеплели, теперь эта пара прицелов за мной просто присматривала, а не оценивала, куда лучше стрелять. — Сразу видно человека, который разбирается в вопросе. Билл, Билл Косби, владелец этого магазина.

— Алекс Северов, вольнонаёмный, — жму протянутую руку.

Забавно, что продавец принял меня за знатока. Я в оружии понимаю, как свинья в апельсинах, если не хуже. Нет, приклад от цевья отличу, и даже зарядить могу и пострелять. Более того, в армии с трёхсот метров попадал в пулемётный расчёт, если вы понимаете, о чём я. Но на этом, пожалуй, всё. Откуда тогда я так хорошо знаю ТТХ этой винтовки? Да оттуда же, откуда половина мужского населения СНГ знает калибр танковых орудий вермахта и СССР времён второй мировой войны — из компьютерных игр!

Я не особый фанат шутеров, или по-нашему — стрелялок. Там всё на реакцию заточено, на точность движений, на знание позиций, прострелов и всего такого прочего. Мне больше по душе стратегии, где не ты с автоматом бегаешь, а твои солдаты, батальонами и полками, а то и дивизиями с корпусами. Обходной манёвр, фланговый удар, прорыв к коммуникациям, артподготовка и всё такое прочее — вот что мне нравилось в играх. Но было одно исключение.

Одна питерская контора лет десять назад начала ваять очередной шутер, но с изюминкой — механика боёв, баллистика, оружие, движения персонажей, их возможности, всё должно было быть максимально похожим на реальность. В итоге получился продукт настолько качественный и уникальный, что им стали пользоваться даже в спецслужбах, для тренировки бойцов и отработки тактических схем. Зависал в там и я — ведь помимо реакции, там ещё и голова нужна была, так что мои шансы потягаться с доселе недосягаемыми игроками были достаточно высоки.

В игре были десятки, если не сотни различных стволов, от пистолетов Макарова и древних ТОЗов, до новых АК-12 и снайперских винтовок “Точность”. Не один вечер я провёл, крутя виртуальные модели оружия, примеряя на них различные модификации и камуфляжи. Но больше всего я мне понравилась одна винтовка — Remington R11 RSASS.

Правду говорят, что женщины любят ушами, а мужчины — глазами. Компактная, стильная, на вид какая-то невесомая, ажурная, эргономичная. Длина со стандартным стволом буквально на три миллиметра больше метра, вес без прицела и патронов — пять с половиной кило, облегчённое каркасное цевьё. Цвет — светло-коричневый, словно разбавленный молоком, или по-буржуйски — FDE, Flat Dark Earth.

Да и по характеристикам это было то, что мне надо. Ремингтон был чем-то средним между штурмовой винтовкой и снайперской. От первой он получил вместительный магазин (20 патронов!) и хорошую скорострельность (до 3-х выстрелов в секунду, т. е. промах не является критичным, благо, отдача магпуловским прикладом гасится отлично, винтовку почти не подбрасывает, вторая пуля летит туда же, куда и первая). От снайперки — неплохая точность, дальность, убойность. Подобные системы в США называют марксманскими, т. е. оружием пехотного снайпера. Как раз то, что мне и было надо — не идти в первой линии атаки, но и не сидеть за километр от противника, рассчитывая с калькулятором поправки на ветер, влажность и температуру.

Эх, сколько я провёл боёв с этим стволом, сколько фрагов настрелял! Каждый изгиб, каждый винтик Ремингтона были мне как родные, я мог наизусть оттарабанить баллистическую таблицу на все дистанции до 800 метров, назвать все плюсы и минусы системы, рассказать, какие модули на ней самые эффективные (с моей точки зрения, единственно правильной и абсолютно верной). Одно время даже хотел купить себе такую же, просто чтобы была, но российская действительность меня немного остудила: прежде, чем приобретать нарезное оружие, требовалось пять лет владения гладкостволом, а столько ждать я готов не был.

И вот теперь этот красавец висит на стеллаже в метре от меня. Я даже могу взять его в руки, погладить цевьё, прижать приклад к плечу, отрегулировав его по длине и высоте, понаблюдать в Люпольд за голубем на крыше булочной через дорогу… Жаль купить даже здесь, на Новой Земле, не смогу. У меня нет таких денег. Пока нет.

— Ты мне понравился, Алекс. Только для тебя скидка на эту пушку десять процентов! И комплект для чистки в подарок. Что скажешь? — вопрос Билла вернул меня в реальность.

Я подавил вздох и бережно повесил Ремингтон на место. С трудом оторвав взгляд от мечты, которая наконец-то обрела плоть, я медленно повернулся к Косби и, стараясь говорить ровно и доброжелательно, поблагодарил его за предложение:

— Спасибо, но точно не сейчас. Я только сегодня приехал, надо сперва найти где кости бросить, а уж потом покупки делать. Да и по городу пройтись, посмотреть, что по чём.

— Пятнадцать процентов, и пачка M80 сверху. Дешевле ты точно нигде не найдёшь, даю руку на отсечение, — не сдавался торговец.

Я задумался. Винтовка стоит тысячу восемьсот экю, даже с учётом скидки всё равно надо отдать почти всё, что у меня есть. Правда, набор для чистки и патроны в подарок, оптика и глушитель и так в комплекте, как и чехол с сошками, так что дополнительных трат не будет. К тому же, у меня есть несколько лишних стволов, их продать — и пару-тройку недель перекантоваться хватит, а там… А что там? Ну что? Ты вдруг станешь великим стрелком, который зарабатывает на хлеб оружием? Или работа сама к тебе в руки свалится, и уже завтра наконец-то перестанет болеть голова, где подешевле переночевать и перекусить? Третий десяток разменял, а как ребёнок, увидел игрушку — купи и всё тут.

— Щедрое предложение Билл, но мне надо подумать. Спасибо, реально спасибо.

— Давай так, парень. Скидка действует сегодня до закрытия, передумаешь — заходи, — улыбнулся во все тридцать два Косби.

Он явно видит, что я запал на ствол, с такого бы три шкуры драть, а он неплохую скидку предлагает, да ещё и подарки сверху. Хотя, тут всё может быть прозаичней. Мой интерес не скрыть, на лбу написано, что готов последнее отдать, чтобы получить Ремингтон, но денег мало. Так почему бы чуть-чуть не скинуть цену, всё одно в минус Косби не уйдёт, а вот покупателя упустить может. А то, что клиент явно не может себе позволить эту покупку — так это не его, Косби, проблемы.

Вот и гадай, чего в этом предложении больше, альтруизма или холодного расчёта опытного продавца. Хочется верить, что первого, хоть жизненный опыт и говорит, что скорее всего — второго.

Когда я уже был в дверях, Билл окликнул меня:

— Кстати, если надо где-то переночевать, дёшево, и чтобы клопы не кусали, то рекомендую мотель “Светлячок”, два квартала вниз по улице. На ресепшене скажешь, что Билл Косби порекомендовал, дадут номер получше и лишнего не сдерут. Там же у них и кафе есть, блинчики и стейки лучшие в этом городишке, обязательно попробуй, не пожалеешь. Не “Хилтон”, конечно, зато и цены не кусаются.

— Спасибо, обязательно загляну, — и с лёгким колокольным звоном закрываю дверь в оружейный рай.

Я сейчас чувствую себя как бомж, не евший неделю и заглянувший в бакалейную лавку, аж слюна во рту скопилась, так мне запал этот чёртов Ремингтон!

Так, два квартала вниз по улице — это как раз в сторону выезда из города. Логично, чем дальше от центра, тем меньше цены на жильё и еду. Что ж, прокатимся.

Митсубиши Л200 за полчаса, проведённых в оружейном магазине, нагрелся до состояния “душегубка”. Только я повернул ключ в замке зажигания, как начала завывать система охлаждения двигателя, а кондишен, выставленный на 25 градусов, погнал воздух по салону. Растяпа, мог бы и в тени припарковаться — вот что значит отсутствие реального водительского стажа. Хорошо, что тут движение никакое по сравнению с самым захудалым городком Старого Света, почти не нервничаю за рулём, да и отсутствие светофоров спасает — меньше шанс заглохнуть на виду у всех.

Поворот к “Светлячку” было сложно пропустить — о приближении к мотелю сигнализировал огромный, с двухэтажку, светодиодный указатель. Сейчас лампочки за ненадобностью не горели, но ночью, надо полагать, этот монстр освещал не только надпись, но и пол улицы в каждую сторону. Реклама — лучший двигатель бизнеса.

Припарковав пикап на стоянке для постояльцев, я первым делом направился на ресепшн. Мотель не представлял из себя ничего необычного: П-образное двухэтажное здание, охватывающее бассейн и детскую площадку, светло серые стены, белые, кое-где выцветшие, двери номеров, пыльные стёкла больших квадратных окон, забранных дешёвыми шторами тёмно-зелёного цвета. Если вы видели хоть один придорожный мотель — вы видели их все. Единственное отличие — крыша сплошь покрыта солнечными панелями, как и у большинства других зданий в Техасе.

Дверь звякнула вездесущим колокольчиком и впустила меня в светлый и просторный холл. Уф, спасительная прохлада, на кондишене тут не экономили. За стойкой скучала ярко накрашенная, с начёсом и чёлкой а ля Карлсон барышня неопределённого возраста. Таким легко может быть и сорок, и шестьдесят, из-за толстого слоя тоналки и прочей косметики точнее сказать сложно.

— Добрый день. Мне одноместный номер дня на три-четыре, с кондишеном и душем.

— Десять экю сутки и полсотни депозит, — оторвавшись от газеты, барышня бросила на меня оценивающий взгляд. Окончив осмотр, Мариэтта (как гласил бейджик), вернулась к чтению.

— Мне вас рекомендовал Билл Косби, — как бы невзначай сказал я, отсчитывая восемь червонцев.

Мариэтта взглянула на меня поверх газеты, тяжело вздохнула, отложила “Нью-Хэмпшир” и, оперевшись о стойку, словно миномёт на сошках, пристально посмотрела мне в глаза.

— Передай этому сукину сыну, что он может катиться к чёрту, хорошо? — барышня произнесла это спокойно, словно удав, который уже проглотил кролика, а то и целое семейство пушистиков, но не прочь пообедать ещё и вашим покорным слугой. В холле стало на пару градусов прохладней.

— Да, мэм, — я подавил непроизвольное желание вытянуться в струнку и отдать честь. Ну и тон у дамочки, прям аж дух захватило. Пожалуй, не буду писать в раковину, от греха подальше, и полотенце из номера одалживать в бессрочное пользование не стану.

— Вот и славно, — Мариэтта смахнула неуловимым движением купюры куда-то под стойку, взяла из шкафчика за спиной ключи и толкнула их мне. — Завтрак входит в стоимость, с семи до девяти, не опаздывай. На входе в кафе покажешь это, — палец с длинным ярко-красным ногтем постучал по оранжевому пластиковому кругляшу с номером комнаты, который висел на одном кольце с ключами. Как я успел заметить, остальные ключи имели в соседях простые серые пластинки. Однако, интересно, Билл может катиться к чёрту, но завтрак мне на халяву дали. Чудны дела твои, Господь!

— Спасибо, — я сгрёб ключи. Номер 13. Мой любимый. А вот в США это, пожалуй, самое “несчастливое” число. Это что, мне вместе с Биллом в ад желают попасть? Непростые у них с Мариэттой отношения, как я посмотрю. Готов биться об заклад, что если по их истории снять фильм, то как минимум за сценарий Оскар вам будет гарантирован.

Номер нашёлся быстро, на первом этаже, напротив бассейна. Комната размером три на три, половину пространства занимает кровать-полуторка, в углу притаился видавший виды шкаф, дверцы в котором не желали полностью закрываться — рассохлись от времени и жары. Зато кондишен, стоило пощёлкать пультом, погнал чистый и свежий воздух — самое главное работает и ладно. Санузел совмещённый, чистый, полотенца, как и постельное бельё, свежие. За такие деньги более, чем прилично. Живём!

— Пожрать бы чего ещё, для полного счастья, — проурчал живот.

Тут он прав, не поспоришь — с утра ни крошки во рту не было, воды пол литра выпил и всё. Пока мозг был занят решением задачи “где поселиться так, чтобы не разориться, но и вшей не набрать”, о еде не думалось. Но стоило уладить дела, как проснулся зверский аппетит. Что ж, посмотрим, так ли хороши блинчики в местном кафе, как их нахваливал Косби. Пожалуй, воздержусь афишировать там знакомство с ним, не хочу, чтобы в еду наплевали.

Кафе опять же было типичным американским придорожным заведением: большие панорамные окна, столики в два ряда, все — на четыре места, с диванчиками, обитыми кожзамом. Длинная стойка, за которой могло поместиться сразу с дюжину человек, за ней — обычного вида мужичок, невысокий, за сорок, в синей рубашке с коротким рукавом и в переднике. Посетителей было немного, в основном — мужчины в возрасте, можно даже сказать — старики. Они заняли пару столиков в углу, поближе к бильярду, двое катали шары, остальные потягивали пиво, курили и о чём-то едва слышно болтали. Идиллия.

Я занял столик у окна, по центру, прямо напротив бармена. Тот кивнул мне, как старому знакомому, хоть мы и виделись впервые. В — вежливость.

— Добрый день, — поздоровался я в ответ. — Ну и погодка сегодня. Жара неимоверная.

— Да уж, самое пекло. Ничего, недель пять-шесть потерпеть и пойдёт на спад. Мэри сейчас подойдёт, минуточка.

— Без проблем, — улыбнулся я. Мне уже хотелось не есть, а жрать, но возбухать я не стал. Никогда не видел в этом смысла, себе нервы портишь, людям, да ещё и время тратишь на бесполезное. Быстрее, чем могут, тебя вряд ли обслужат, а вот получить плевок в салат (и это ещё не самое страшное!) шанс почти 100 %. — Про середину лета не знал, спасибо, порадовал.

— Новенький?

— Месяц как тут.

— Ого! Считай, всего ничего. Устроился уже где?

— Нет. Как раз в поисках работы.

— Поспрашивай парней, — бармен кивнул на пожилых бильярдистов. — У кого ферма, у кого магазинчик, у них часто бывает подработка.

— Спасибо! — я бросил взгляд в дальний угол. Теперь понятно, почему старички прохлаждаются в середине дня, за них есть кому работать. Что ж, попробуем счастья и мы. Но сперва — еда!

— Добрый день, извините за задержку, готова вас обслужить — выпорхнула из кухни девушка. Молоденькая, едва ли больше восемнадцати, но уже всё при ней, и бюст, и попа, в самом соку. В глазах смешинки, на щёчках ямочки, короткая форменная юбка подчёркивает стройность идеальных ног. Эх, был бы я лет на пять моложе… То что? А ничего. Всё одно с такой красоткой заговорить не осмелился бы. Так что сглатывай слюну и делай заказ, нечего пялиться.

— Мне блинчики со сметаной, стакан холодного молока, стейк средней прожарки и салат.

— Кофе? — белозубо улыбнулась Мэри, и моё сердце пропустило удар.

— Нет, спасибо, — я расстегнул ворот рубашки, пот катил градом. Жара и знойная девушка меня доконают, как ещё, к лешему, кофе? Сейчас бы в душ, да попрохладней, а лучше — поплавать в бассейне.

“А работу кто за тебя будет искать, мечтатель?” — занудила совесть.

“Да ладно, чего ты, денег на месяц хватит точно, а если ещё и стволы скинуть, то и на все два, можно один день и расслабиться”, — возразил ей разум. Или лень, я их не часто различаю.

“Можно подумать, тут на каждом углу требуются программисты, которые ничего полезного по жизни не умеют!” — не унималась совесть.

“Один раз работу нашёл, и второй раз найду,” — пробурчал разум.

“Так, заткнулись там, дайте поесть нормально!” — пришёл желудок и разогнал всех по углам.

Мэри выпорхнула из кухни и устремилась ко мне летящей походкой. Но в этот раз мне даже не пришлось прикладывать усилия, чтобы отвести взгляд от её груди — всё внимание сконцентрировалось на подносе. Блинчики, сметана, молоко! И салат — даже ему я сегодня рад, хотя обычно жевать зелень не люблю. Но — правильное питание, никуда не денешься, если хочешь прожить подольше.

“Да уж, прожить подольше,” — последняя мысль застряла у меня в голове. — “Проживёшь тут. А я-то думал, что все неприятности остались там, в Старом Свете… Месяц назад ко мне эйчары в очередь выстраивались, стоило сменить статус в резюме на “меняю место работы”, а теперь не факт, что к фермеру навоз за коровами убирать возьмут…”