Глава 4. Фестиваль Цветов

Злоключения в Башне, куда Ричмонд проваливался между недолгими пребываниями в сознании, наконец-то закончились. Благодаря соседке по стеллажам он выбрался из бесконечного коридора на лестничный пролет, где какое-то время маялся поиском некоего Стража. Тот нашел Алена сам, схватив за шкирку, когда парень едва не свалился с балкона в бескрайнюю облачную бездну. Ох, как же ругался этот мужик, как две капли воды похожий на императора Артура III. Вроде бы и цензурно, но астральные уши Ричмонда сделались пунцово-красными. Его отчитали за излишнее любопытство и неосторожность, за образовавшийся сквозняк из-за незакрытой двери, за поздно пришедшее решение найти отсюда выход. Оказалось, что ангелам нельзя шляться по Ретранслятору так, словно они у себя дома: для здоровья вредно. Потому Страж буквально за шкирку выволок Алена на лестницу и потащил за собой вниз. По дороге он подробно рассказал, что Башня ко всему прочему вытягивает из посетителя жизненные силы. А в Круге Ангелов и без Ричмонда сплошная неразбериха. Спросить, что из себя представляет Круг Ангелов, Ален не успел: лестница внезапно закончилась.

— Изначальный Источник, — Страж кивнул на лужу, плещущуюся в конце лестничного пролета: — Заходи в воду, дальше она сама все сделает. И чтобы я тебя тут больше не видел.

— А если умру? — зачем-то спросил Ричмонд, за что получил толчок в спину и вздох вместо слов прощания.

Вода и впрямь знала, что делать. Тонкие струйки опутали тело наподобие пси-кокона, что рекомендуется включать при полетах на шетаро или обязательны при старте космических кораблей. Дальше Источник потянул Алена на дно, не давая ни малейшего шанса на сопротивление. Странные, однако, ощущения, когда прохладные потоки проникают в самую твою суть, и ты с удивлением понимаешь, что дышать-то тебе нечем.

Ричмонд подорвался на кровати и, схватившись за горло, глотал немного прохладный воздух. Всю жизнь таким дышал бы! До него не сразу дошло, что кто-то очень нежно поглаживает его по голой спине. Обернувшись, увидел блудгринку, ту самую, чья миниатюра в последние дни настойчиво советовала ему найти Стража.

— Ты! — прохрипел Ален, с трудом вспоминая как надо говорить.

— Я, — голос был приятным и дружелюбным, под стать своей владелице. — Кто, кроме меня, додумается сорвать куш, пообнимавшись с таким симпатяжкой?

Не ответил, позволив себе прижаться к ее груди. Без вожделения, хоть рядом с ним и сидела самая известная в Обжитом Космосе куртизанка Мардж Жамель. Просто сейчас он был как новорожденное дитя, нуждающееся в любви и защите. И прохладные руки Мардж приятно скользили по голове и плечам.

— Не хочу прерывать идиллию, но она запросила почасовую оплату, — воззвал к его совести голос Макса Йорена, но Ален так и не оторвался от своей спасительницы.

— Жадина, — капризно протянула Мардж, возможно, даже показала Максу фиолетовый язык.

— Жадина, — согласился тот, не сделав и шага в их сторону.

Должно быть, шерстит очередной новостной информаторий в поисках неординарных событий. В прошлый раз это его привычка помогла Алену найти мальчишку, но едва не стоила парню жизни. Впрочем, Ричмонд был бесконечно благодарен Максу за поддержку и остальное.

Сделав титаническое усилие, Ален отстранился от Мардж и поискал глазами Йорена. Тот сидел в кресле у окна и с любопытством наблюдал за парочкой только что обнимавшихся ангелов. Умильное, должно быть, зрелище, но пора завязывать.

Парень, борясь с головокружением, поднялся и вдруг осознал, что полностью раздет. Смущение длилось недолго. По пути в ванную комнату Ален спиной ощущал бросаемые вслед сочувствующие взгляды.

— Литр воды и витамины из алой группы, — вспомнил он возле самой двери, — и что-нибудь нежирное поесть.

— Тебе помочь, сладенький?

— Нет, Мардж, ты уже помогла. Спасибо. Нельзя так небрежно относиться к деньгам Макса.

В ответ она недовольно фыркнула, но не стала возражать. Интересно, Йорен воспользовался своим счетом или деньгами варры? У самого Ричмонда за душой не было ни кредита, отчего возникал острый вопрос — кто бы профинансировал предстоящую операцию Лави? У Макса попросить совесть не позволит, у Деймона — упрямство. Может у Рошидо? Нет, этот правильнее Йорена в тысячи раз — Ален просто не сможет ответить на все его вопросы. Что же делать? Может на арене выступить пару раз? Естественно, анонимно. Он невесело усмехнулся, подставляя лицо теплым струям. После прогулки по Башне знаний-то у него заметно прибавилось, а вот мозгов… Занятная штука — память, никакой пользы от нее. Зачем-то вспомнилась фреска с Олейей на месте бывших стеллажей Крито — последняя из ангелов, первая из рожденных. По-хорошему ее нужно включить в список первоочередных дел как самую взрывоопасную переменную, но Лави важнее. И Крито тоже. Интересно, смогут два ангела разнести к хвостатым кометам одну из резиденций миротворцев? Ален рассмеялся, прислонившись к стене, и почувствовал, как вода возвращает силы, и голова больше не кружится.

Фестиваль Цветов отмечался только на планетах с мягким климатом, а Долкоманжи как раз была такой. Конечно, в городе, где располагался приют Заложников Мира, весна еще не вступила в полную силу, и цветов как таковых не было. Зато имелись в огромных количествах цветные ленты, воздушные шары, метель из конфетти и прочая пестрая мишура. Раньше Лисард очень любил этот праздник: днем они с мальчишками запускали воздушных змеев, а вечерами смотрели фейерверки.

Сегодня все изменилось. Хотя нет, все изменилось с назначением в приюте нового мастера. Князя Мориса Шер-Пина настойчиво рекомендовал император, что в связи с последними событиями перечёркивало некоторые желания и планы Ксеронтнаса.

По сути приют перешел в руки Империи, и теперь Лисарда не только заставили танцевать с Жаклин, но и пересадили к ней, предварительно вернув Алекса на его прежнее место. Попытки вернуть всё как было остальные ребята восприняли крайне негативно — особенно Эд, по белому завидующий Лисарду.

Хорошо еще одноклассники не слышали, как князь Морис больше часа отчитывал Лисарда за поведение и выбранную компанию:

— Вы — принц Империи! И не исключено, что в один прекрасный день станете наследником. Пора бы уже прекращать капризничать и начать общаться с теми, с кем полагает ваш титул. Герцогиня Жадо — наилучший друг, какого вы можете здесь найти. Я уже не говорю об остальном!

И вот в подобном роде еще очень долго. Даже пару раз вспомнил своего отца — тезку Лисарда: мол тот вел себя неразумно, вот и стал всего лишь князем. Лис промолчал про князя Зара, который как раз оказался самым порядочным и послушным из детей Александра IV, его прадеда, но наследником так и не стал.

Кто же знал, что одной только лекцией дело не закончится? Вот и приходилось сейчас мерзнуть в отрытом шетаро в обществе чрезвычайно довольной собою Жаклин. Официальные представители Заложников Мира на параде Цветов! Додумались тоже, но здесь Шер-Пин и Ксеронтнас сошлись во мнении, забыв посоветоваться с погодой. И сам Лисард идиот: мог бы додуматься одеться подобающе.

— Замечательный день, правда? — щебетала рядом Жаклин.

Ей-то всё нипочём: у нее вон какая туника теплая. Или как эта накидка правильно называется?

— Да, замечательный, — не стал спорить Лис: все силы уходили на улыбки толпе и жесты приветствия.

Неужели отец тоже проходит через подобное, когда нужно встречаться с обычными людьми? Ужасно, если так, какой тогда смысл в титулах и прочих привилегиях, когда все равно не можешь быть собой и делать, что хочется?

— Сегодня вечером помимо фейерверков будет водное шоу на Живом Источнике. А еще танцовщицы с Орсима. Здорово, да?

— Ага.

Наверное, если бы была возможность, то Жаклин прямо тут вмазала Лисарду пощёчину за подобное хамство и неумение поддержать светскую беседу. Но она лишь фальшиво улыбнулась и, наконец-то, замолчала.

В относительной тишине они доехали до Источника, где охрана сняла их с шетаро и проводила в павильон для участников. Несмотря на работающие на полную мощность кондиционеры, внутри тоже оказалось довольно прохладно. Лисард с благодарностью принял от князя Мориса стакан горячего сарча со специями и решил, что дела не так уж и плохи. Еще бы избавиться от назойливой спутницы, то сегодняшний день можно спасти.

Лис, затаив дыхание, следил, как Шер-Пин возвращается к беседующим Ксеронтнасу и главе миротворцев Вуку Мун Пану. План в его голове созрел довольно быстро — осталось лишь претворить его в жизнь, не привлекая внимания…

— Ты куда? — возмутилась Жаклин, осмелев настолько, что не побоялась дернуть Лисарда за рукав в попытке остановить.

— Отлить, — зло бросил Лис, с удовольствием заметив выступивший на щеках девушки румянец. А вот нечего цепляться!

Правда, теперь надо зайти в туалет, чтобы у нее не осталось никаких подозрений. При хорошем раскладе Жаклин отвернется и будет смотреть в другую сторону, при плохом — время от времени бросать в ту сторону взгляд. Другими словами, отличный шанс улизнуть и побродить по городу, возможно, посмотреть на выставку Алекса. Он так и не увидел ни одной картины Венкса, кроме «Последней», обещанной в подарок. Вряд ли остальные хуже: ангелы даже в храмовом стиле смотрелись отлично. А Создатели… Да к кометам их! Лисард так увлекся, что забыл оставить сарч где-нибудь снаружи, и теперь расстроенно смотрел на стакан в своей руке. Он ведь и глоточка сделать не успел! А все из-за этой приставучей Жаклин! Но ничего не поделаешь, пришлось выливать напиток в раковину.

— Правильно, сладенький, — поддержала его молодая блудгринка, выходя из крайней кабинки. — Кто знает, что за гадость они тебе подмешали?

— Я не сладенький! — огрызнулся Лис, вместе с тем судорожно соображая, а в мужскую ли уборную он зашёл?

— Конечно, нет, — улыбаясь, женщина подошла ближе и, наклонившись к его шее, принюхалась. — Пахнешь озоном и опасностью, но согласись, «сладенький» звучит гораздо лучше, чем «свеженький». Разве нет?

Наверное, она была права, но пряные духи и полная грудь, прильнувшая к нему, не давали подумать как следует. И оттолкнуть ее Лисард не решался — так и стоял каменным изваянием, вжавшись спиной в стену.

— И пусть глазки у тебя черненькие, ты все равно красавчик, уж поверь мне, — ее длинные пальцы с короткими ногтями легко скользили по его шеи и груди, словно рисуя замысловатый узор, а дыхание щекотало ухо. Блудгринка, казалось, не замечала, что от ее манипуляций Лис покрывается потом. — Так и хочется украсть, чтобы никому-никому. Ну-ну, не надо вздрагивать, рано еще. Сейчас ты отсюда выйдешь и пофлиртуешь со своей подружкой-красавицей, а еще лучше, если по возвращении в приют поцелуешь ее. Потому как они ждут от тебя именно этого. Не зря же я пытала одного из их агентов. Вижу, ты не в восторге от предстоящих подвигов. А если я тебя награжу?

Поцелуй был неожиданным. Лисард просто застыл деревянной куклой, не зная, что ему делать. И только когда женщина, поняв, что ничего не добьётся, отступила на шаг назад, лицо его налилось краской. Хвостатые кометы, и он еще смеялся над Жаклин, которая не могла нормально выполнить танцевальные па.

— Не переживай, — блудгринка ласково потрепала его по щеке и подмигнула. — Однажды я тебя всему научу. Даже вот этому, — ее указательный палец постучал по лбу Лиса, но мальчик не понял, о чем шла речь.

Лишь когда за любвеобильной незнакомкой закрылась входная дверь, он смог спокойно вздохнуть. Потом, подставив лицо под струи воды, он постепенно начал приходить в себя. Усталость и оторопь отступали, освобождая место эйфории, что совсем скоро завладела им полностью. Уверенный в себе и немного хмельной Лисард вернулся в зал, где Жаклин совсем отчаялась его дождаться.

Последующие события Лис практически не запомнил. Лишь редкие моменты, которые он наблюдал как бы со стороны. Вроде бы были танцы, и довольный Морис Шер-Пин удовлетворенно кивал, когда принц кружил герцогиню Жадо по залу. Наглые журналисты кричали им вслед что-то про «пару» и «встречаться», но миротворцы выставили журналистов вон. Потом фейерверки, где Лисард снова продрог и жался к своей спутнице в надежде согреться. И, наконец, приют, где он попытался выполнить последнее поручение блудгринки и поцеловал Жаклин. За что получил пощечину сначала от нее, а потом кто-то грубо поинтересовался, чего это Лис распускает руки, и залепил затрещину посильнее.

Вот так он очутился на полу в коридоре: лежал на спине и пяллился невидящим взором в потолок. Ему чудилось солнце с вершины Башни Стража, то самое, что рыдало, пытаясь спалить вселенную дотла. «Глупое, — думал Лисард, протягивая к нему руку, — ну чего ты ревешь? Я же здесь. Сожги меня и успокойся. Сожги».

— Он пьян? — поинтересовался Дари Лэ, но Лис его не увидел, хоть и попытался повернуться на голос.

— Нет, — ответил ему звонкий голос Алекса, — я бы учуял, поверь мне. К сожалению, различаю все алкогольные запахи. Тут либо наркотик, либо пси-воздействие. Даже не знаю, что хуже. Поможешь поднять? Надо отнести его в комнату, пока мастера задерживаются на приеме у миротворцев.

Наверное, Дари согласился, потому как Лисарда подняли и потащили к лифту, а после по коридору к его комнате. Он все равно ничего не видел, мог лишь предполагать, любуясь ненавидящим его солнцем.

— Оно ведь мое, да? — спросил Лис у Алекса, когда за Дари закрылась дверь. — Солнце светит мне, да? Мое?

— Солнце светит всем, — усаживая Лиса на кровать, безапелляционно заявил Венкс. — Не вертись. А ладно, так спи, — и толкнул на подушки.

— Если всем, почему тогда мне так холодно? — не унимался принц.

— Потому что идиот! — разозлился Алекс, кинув в него одеялом.

Такой ответ показался Лисарду верхом несправедливости. Он накрылся с головой и, уткнувшись в подушку, стал придумывать какое-нибудь обидное ругательство в ответ. Но на ум ничего не шло, и мальчик вскоре уснул. Ему снилась осень и странные дети, играющие в ворохе красных листьев. Они веселились: плели венки и что-то пели на незнакомом языке. Их было семь. Восьмой смотрел на них из окна высокого здания: его рыжие волосы блестели в лучах заходящего солнца, а по щекам катились слезы.

Когда Жамель, не попрощавшись, улетела на Долкоманжи, Алену и в голову не пришло на нее обидеться. Отчего-то он знал, что куртизанка пробудет там пока сам Ричмонд не сможет прилететь, потому как обстановка в Обжитом Космосе накалилась до предела. Суэльские Республики и Империя обвиняли друг друга в грехах различной тяжести и повсеместном нарушении соглашения при Хейве. Торговый Союз и Союз Нейтральных Земель поочередно вторили то одним, то другим, а миротворцы отмалчивались, не желая принимать чью-либо сторону. Странно, что при таком раскладе никто не попытался объявить охоту на пиратов или связать культ Ждущих со «Вторым Пришествием». Даже Макс, далеко не глупый человек, сказал, что логичнее было был объявить совместный рейд против Дайна, нынешней столицы пиратов, тогда никто, кроме подчиненных Деймона, не пострадал бы. Но, к счастью, канцлер Сардинас слишком давно ненавидел правящую династию Крито, а Годжи не хотел воевать против сына. О чем думал варра, Ален понятия не имел и узнавать по Эху как-то не собирался, справедливо решив, что для подобных вопросов есть маата и сабвенсти.

Как оказалось, дражайший опекун и не думал переживать о себе и тем более о подчиненных — заявился на Эндобу среди ночи, наплевав на местное время и разницу в часовых поясах, а также на рейд республиканских акатема и оживившиеся местные службы безопасности. Вообще-то, Эндоба официально являлась приличной планетой-курортом, где предпочитали жить и отдыхать богатеи Суэльских Республик и Торгового Союза. Потому здесь у Деймона располагался как официальный бизнес, зарегистрированный все на того же Йорена, так и теневой — Арена Смерти, посещать которую не брезговали даже некоторые жрецы Создателей. Вот из-за Арены варра и отчитал Алена в первую очередь, хотя именно его выходка в тот день принесла самый большой доход за последние три года. Потом Ричмонда поругали за злоупотребление стабилизаторов, кражу лекарственных препаратов и самолечение. Как при этом не всплыл вопрос о том, что Ален едва не умер, непонятно. Оставалось порадоваться, что Йорен либо ничего не рассказал, либо попросил не поднимать эту тему.

Ричмонд уже ждал, как его отлупят за безумные затраты на крио-бокс, когда Деймон вдруг расплылся в улыбке и обнял.

— С днем рождения, шалопай! Совсем теперь взрослый стал!

Парень обнял Деймона в ответ, с удивлением отмечая, что тот прав — Ален действительно стал старше за последние две недели. И даже не на год, а на несколько жизней, прожитых другими реинкарнациями. Но варре, конечно же, об этом лучше не знать.

— Кстати! Я же тебе подарок привез! Высшего качества!

Ален и думать забыл, что выпрашивал у варры флюверс, потому весьма удивился разговору о подарке. И еще больше удивился, когда пираты из личной охраны Деймона буквально втащили в комнату худенькую избитую девушку и бросили ее на пол. Ричмонд едва сдержался, чтобы не наброситься на опекуна с кулаками. Взяв себя в руки, он склонился к пленнице и посмотрел ей в глаза. Радужка как у Олейи на фреске, но это была другая рожденная. Он почувствовал легкий всплеск пси-воды, как только прикоснулся к ее подбородку, потом девушка отстранила руку и уткнулась ему в плечо.

— Деймон, за какими кометами ты ее избил? — сухо поинтересовался Макс, впервые за ночь оторвавшийся от своего ММ.

— Ты же знаешь, я не бью женщин, — отмахнулся варра и налил себе бокал эймы. — У меня для этого подчиненные есть. И потом — видишь? Малышу понравился мой подарок. Вон как обнимает.

Ален и впрямь одной рукой обнимал девушку, другой инстинктивно поглаживал по грязным волосам. Надо бы ее осмотреть на предмет серьезных ранений и возможного изнасилования, потому как за исполнительными пиратами и не такое наблюдалось. Только почему она такая спокойная? Этот вопрос Ричмонд и задал.

— Потому что сама хотела попасть к тебе, — едва не облившись, рассмеялся захмелевший Деймон. — Макс, ладно Ален, ты ее не узнал что ли? — Йорен, не задумываясь, покачал головой. — Да это ж моя кузина — графиня Лэ. Сатьен Лэ. Прилетела на Тано, как будто ей кто проболтался, что я буду там пополнение в гарем выбирать, и стала требовать, чтобы ей дали координаты ангела. Такими настойчивыми только дуры бывают, я даже удивился. А потом мне пришла гениальная идея в голову!

— Сделать ее рабыней? — не выдержал Ричмонд, поднимаясь на ноги. — Ужаснее ничего придумать не мог?!

Как ни странно, варра не разозлился. Поставил стакан на столик и, хитро прищурившись, непонимающе развел руками.

— О чем ты, мелкий? Женщина — лучший подарок, особенно на совершеннолетие! И никто не убедит меня в обратном! Вот скажем исполнится моему братишке Лисарду двадцать один, я и ему подыщу какую-нибудь особенную милашку. А эта, — он бесцеремонно ткнул пальцем в сторону Сатьен, — сама к тебе напросилась. И не думай, никто ничего с ней не делал. Так, ударили пару раз, когда она какую-то чушь начала нести про Кошку. Не нравится — давай себе оставлю. Я, естественно, против всяких инцестов, но никто не запрещает просто любоваться ею, — варра снова развел руками и наблюдал за реакцией.

— Ладно, мы пошли. — Ален глубоко вздохнул и протянул Лэ руку. Девушка приняла помощь и, встав, снова прильнула к нему.

— Куда? — расстроился Деймон, он явно собирался хорошенько напиться в их с Максом компании. — А отмечать?

— Создатели Всемогущие! — подняв глаза к потолку, взмолился Ален, как будто оные там и обитали. — Ты вообще подумал о разнице во времени, когда летел сюда? Спать я иду! Спать! Вы тут отмечайте сколько влезет, завтра к вам присоединюсь. Высплюсь и присоединюсь.

Йорен понимающе усмехнулся, но ничего не сказал, словно и впрямь всю ночь собрался кутить с варрой. Впрочем, если эти двое напьются до звездочек из глаз, будет очень хорошо. Коварные планы, как известно, зреют быстро, особенно если они безумные. Ален крепче обнял девушку за плечи и повел в сторону мед-комнаты, которую создали в резиденции специально для Ричмонда. Там же теперь находился крио-бокс с Лави Лафайетом. Взять этих двоих и свалить с надоевшей до жути планеты! Разве он не свободный гражданин Нейтральных Земель, пусть и с отвратительнейшей репутацией? К тому же, если девушка действительно графиня Лэ, есть отличный шанс вернуться в Империю.

«Наверное, — думал Ален, стараясь не сорваться в бег, — женщина действительно лучший подарок. Должно в этом что-то да быть. Должно»

Лис снова был четырехлетним ребенком и снова в проклятой Башне Стража. Он стоял на ее вершине и тянул руки к солнцу, когда его нашел сероглазый Страж.

— Никогда так больше не делай, — стаскивая Лисарда с перил на площадку, попросил Страж. — А еще лучше не появляйся здесь просто так.

— Мое, — показывая на небо, прошептал мальчик.

Ему на руку упала холодная капля с одного из ржавых облаков.

Мир изменился. Теперь Лисард прятался в шкафу и подслушивал разговор взрослых людей-птиц. Они обсуждали только что посмотренную запись, где один птенец разбил скорлупу другого.

— Ваксей так себя не ведут, — нахохлился один из них и посмотрел на разноцветного сотоварища в центре комнаты: — Вы понимаете, чем это нам грозит, Саох? Проблемами! Большими проблемами в будущем! А все потому, что вы проспали момент, когда птенцы должны были вылупиться! Представляете, чем это грозит проекту «Абсолют»?! Представляете?

Названный Саохом кивнул и опустил голову.

Лисарда дернули за воротник, возвращая на вершину Башни. Сероглазый озабоченно посмотрел на его заплаканное лицо и покачал головой.

— Нельзя тебе вспоминать. Совсем нельзя. Идем — отведу к Изначальному.

Лис кивнул и пошел следом: Страж помнил, что мальчик не любил, когда кто-нибудь брал его за руку. Казалось, с прошлого визита ступеней стало больше, но тогда к Источнику Лисарда несли на руках. Сейчас еще и каждый шаг отдавался звоном капели в голове: «Мое! — настойчиво твердил внутренний болванчик. — Мне!»

— Эй, — Лисард потянул Стража за рукав имперского мундира и едва не споткнулся, когда мужчина резко остановился. — Я разбил яйцо раньше времени, да? — видимо, что-то такое мелькнуло в его черных глазах, потому как в ответ лишь кивнули, быстро отвернувшись. — Он умер? Птенец, что там был, умер?

— Нет, — вздохнул Страж и снова зашагал вниз. — Не умер. Если повезет, вы с ним увидитесь в этой жизни.

Лису отчаянно захотелось, чтобы это была девушка, как та — на картине Алекса. Тогда он бы мог ее обнять. Люди же не ваксей — им можно так себя вести. Им много чего можно.

— Пришли.

Лисрад кивнул, изобразил жест прощания и ступил в ледяную воду Изначального. И снова путешествие сквозь Источник было похоже на поездку на лифте: веки закрываются, веки открываются. Вот он уже в своей комнате: сидит на кровати в поисках одеяла, тело сотрясает озноб, и холодно. Невыносимо холодно.

По идее, можно заказать новое одеяло или плед, но управляющего браслета на руке не было. Лис пошарил под подушкой, но нашел лишь боевой, подаренный Ноксом. Может у Алекса одолжить? Мальчик повернулся в сторону второй кровати и увидел парящую над ней черноволосую девочку. Та тихонько гладила Венкса по голове и что-то шептала одними губами, кажется, колыбельную.

— Олейя, — имя поднялось из глубин памяти и произнеслось против воли говорящего, не помогла рука, быстро прижатая ко рту.

Девочка обернулась и, зло усмехнувшись, прекратила петь.

— Вы посмотрите кто меня вспомнил. Чем еще похвастаешься, тайе-яй?

Она так быстро подлетела к нему, что Лисард невольно отпрянул и, не удержав равновесие, упал обратно на кровать.

— Что такое Абсолют? — задавать глупые вопросы надо по полной программе.

— Абсолют — это кто. Если ты не знаешь такой мелочи, толку с тобой разговаривать? — Олейя развела руками и, вернувшись к Алексу, продолжила шептать колыбельную.

Н-да, по сравнению с ней Жаклин — идеальная поклонница. Вспомнились поцелуй и пощечина, словно память, решив поиздеваться, показала насколько та идеальна. Вот действительно: стоило так к нему липнуть, что от простого прикосновения губ к губам распускать руки? Идиотка. Лис снова повернулся к девочке, беззаботно запустившей пальцы в пшеничные волосы Венкса.

— Эй! — он позвал ее слишком громко: Алекс пошевелился во сне, но не проснулся.

— Тише! — зашипела на него девчонка, гневно приложив указательный палец к губам. — Разбудишь!

Она права: незачем Венксу просыпаться, ведь тогда Олейя исчезнет, как пить дать, исчезнет! А Лис столько всего хотел у нее спросить, не только про Абсолют. Только как подступиться?

— Эй, — осторожно начал он и приподнялся на локтях, чтобы поймать ее взгляд, — почему ты так к нему привязана? Любишь что ли? — хвостатые кометы! Какой идиотский вопрос! Сейчас чего доброго исчезнет и поминай как звали. — Прости! — поспешно извинился Лис, вскидывая руку, будто мог поймать слова, сказанные напрасно. — Прости, я не то хотел спросить.

Девочка заинтересованно посмотрела на него и, разрешая продолжить, кивнула.

— Ты всегда о нем заботишься?

— Только пока он не помнит, — грустно вздохнула Олейя и в последний раз провела по голове Венкса, после чего отстранилась и вернулась к Лисарду.

— А потом?

— А потом он находит способ себя убить. У меня не получается его спасти, как бы я не старалась.

Она снова вздохнула и села рядом с принцем, скрестив руки на груди. Молчали, глупо глядя в сторону улыбающегося во сне Алекса. Интересно, что ему снится? Ангелы взрослеют позже обычных людей — так все ведущие ангеловеды заявляют. Вроде как сначала перераспределяются пси-потоки, а потому уже гормоны вступают в дело. Значит у Олейи еще год или два не будет соперниц, и она сможет петь своему любимчику колыбельные, навевая приятные сны. Лис немного завидовал, пусть и понимал, насколько это глупо, особенно с учетом ее последних слов. Вот так счастливо улыбаться, а потом убить себя? Но почему? И почему она не может его спасти? Кто тогда может?

— А я? — спросил Лисард и умоляюще посмотрел на собеседницу, словно от нее зависело: сможет или нет.

— Ты уже не смог, — безапелляционно заявила Олейя и тут же отвела взгляд, словно в них отразилась какая-то страшная тайна.

— Но…

Он замолчал, понимая, что дело вовсе не в том, что Венкс сейчас жив. Проблема была такой же глубокой, как бездна, открывающаяся с вершины Башни Стража.

— Хочешь попробовать? — горько спросила девочка.

И Лис с ужасом понял, что она плачет. Тогда он кивнул, стараясь не смотреть в ее сторону.

— Хорошо, я покажу тебе начало нынешней проблемы. Но если ты ничего не поймешь, забудешь все что видел и там, и здесь.

Теплые пальцы коснулись холодного лба Лисарда, и он провалился в темноту. Падение длилось вечно.

Даже со скидкой на современные технологии, раны Сатьен затянулись невероятно быстро: буквально через час перед Аленом сидела очаровательная афтийка и выжидающе на него смотрела. И не скажешь, что она только что предложила самый идиотский план побега, какой ему доводилось слышать. Сбежать с Эндобы в собственный день рождения, когда король пиратов прилетел поздравить его? А почему бы и нет?

— Ты что-нибудь знаешь о реанимационной крио-заморозке? — начал из далека готовить план отступления Ричмонд, но получил неожиданный ответ:

— Да. Моя вторая специальность — нейрохирург. Именно поэтому Кошка выбрала меня, а не двух других рожденных, живущий сейчас.

Мило. После Башни и воспоминаний, что та принесла, Ален все равно не верил в Кошку из Мертвого Источника. Проще поверить в реинкарнацию Создателей в человеческом облике, нежели в могущественную лохматую тварь. Ну, допустим она есть, а Сатьен Лэ идеальный ассистент в предстоящей операции по переносу Лави в новое тело. Только вот тела пока еще не было: искусственные ткани растут медленно и для них нужно дорогостоящее оборудование, а готовые органы не так просто купить.

— И куда же мы с тобой побежим? — Ричмонд закончил проверку ее крови на возможность инфекционного заражения и, ничего не обнаружив, отодвинулся от панели.

— На Ноа. На Дикую Свистопляску.

Если бы в руках у него что-нибудь было, непременно бы уронил. Ален никогда не посещал планеты, чей уровень общественной безопасности уходил в минус по шкале от нуля до плюс бесконечности. День, когда он вместе с Деймоном случайно попал на базу Сагра Бича Вселенной, в расчет брать не приходилось: захват власти среди тамошнего сброда получился сумбурным и неожиданным даже для самих захватчиков, а сам Ричмонд сыграл в этом не последнюю роль. Хорошо, что слава об его участии не распространилась по Обжитому Космосу, и Ален легко получил гражданство в Нейтральных Землях. В остальном он жил лишь на приличных планетах. Даже здесь, на Эндобе, несмотря на Арену Смерти, людей просто так не убивали. Что касается Ноа — это гнойник, образовавшийся из-за странного законодательства Суэльских Республик, благодаря которому частная собственность не подвергалась проверкам армии и прочих служб, а ведь там нарушались все человеческие морали. Так некогда аграрная планета превратилась в притон, разделенный на три части: Трущобы Потерянных — последнее пристанище многих, подсаженных на канаис; Торговый Квартал, где можно в открытую заказать убийство или уничтожение корабля, даже акатема; и, наконец, Дикая Свистопляска — резиденция поклонников Камью и всего, что с ним связано. Прилететь туда добровольно с грузом вроде смазливой афтийки и умирающим ребенком в крио-боксе — подписать себе смертный приговор. Проще и менее болезненно прилюдно назвать Деймона геем.

— Давай-ка томографию еще раз сделаем. Тебя оказывается сильнее по голове стукнули, чем в первый раз показалось.

— Я не шучу, — нисколько не обиделась Сатьен. — Ты же хочешь сбежать?

Ален кивнул: ему и впрямь не хотелось оставаться на Эндобе, несмотря на помощь Макса.

— Тогда лучшего места, чем Ноа, ты не найдешь: Деймон туда не сунется.

— С чего вдруг?

— Там есть отделение Ждущих.

Это многое объясняло. Варра по понятным лишь ему одному причинам никогда не связывался с подчиненными принцессы Мартиши. Пару раз сталкивался с имперскими войсками, чаще с республиканскими и миротворцами, со Ждущими — никогда. Даже не спорил с их присутствием у рабовладельческого рынка на Тано, хотя терпел из-за них некоторые убытки. Ждущие тоже вели себя прилично и на рожон не лезли, довольствуясь ролью наблюдателей.

— Ты на них работаешь?

— Нет. Терпеть не могу эту высокомерную нестареющую дрянь, — Сати сплюнула на пол, что, как и манера речи, совсем не вязалось с ее образом. — А тебя, если сейчас же не согласишься, вырублю и уволоку силой.

От такого заявления у него челюсть отвисла и никак не желала закрываться, а возражения на ум не шли. Сатьен же встала и приказала мающемуся в углу андроиду собирать крио-бокс с Лави и разработки нового тела для мальчишки. Робот с радостью подчинился, и уже через десять минут все было готово, включая носилки на антигравах для бокса. Н-да, от подарка Йорена пользы оказалось гораздо больше, чем от дара Деймона. Ален попытался поспорить с девушкой хотя бы для приличия, но в итоге сдался. Вот она нисколько не походила на Мардж, а влияние на мужчин имела не меньшее. Или это он стал такой тряпкой в последнее время?

— Не вздыхай так громко, — не дав побурчать как следует, приструнила его афтийка.

А она точно только нейрохирург? Поведением больше походила на наставника каких-нибудь элитных войск Империи: там и не с такой внешностью командовали, особенно если вспомнить Аву Комету.

— Я не вздыхаю, — буркнул Ричмонд и дернул девушку за рукав, останавливая: — Тут пост. Видимо Деймон что-то подозревал на твой счет. Подожди минутку.

Браслет отозвался сразу, но пират-охранник был в броне, что делало невозможным бесшумное обезвреживание. Да и замок надо как-то открывать. Оказалось — много думать не его стихия. Сатьен выбежала вперед и саданула охраннику в лицо медицинским сканером. Женщины! Не сидится им на месте! Пришлось в срочном порядке спасать ситуацию, потому как ее удар не нанес ни капли урона противнику. В три прыжка Ален добрался до уворачивающейся от ударов афтийки и разрядил весь браслет в охранника. И снова безрезультатно, только мощность чужой брони немного упала.

— Не путайся под ногами, — парень закрыл собой Сати и попробовал ударить природной силой, как тогда на Арене. Ничего не получилось, только словил заряд бластера, полностью разрушивший и без того слабенькую защиту. Алена отбросило назад, и он больно ударился об пол.

— Дилетант, — фыркнула Сатьен, стирая кровь из разбитой губы.

Пират тем временем решил, что они не представляют опасности, и принялся докладывать кому-то по клипсе о случившемся. Вот и все: сейчас прибежит подкрепление, и злой Деймон, побив на прощанье неблагодарного воспитанника, заберет афтийку себе. И зачем спрашивается надо было убегать?

Сати ударила. Жидкость из разбитого сканера все это время неспешно затекала под броню охранника, который почему-то ничего не замечал. И теперь девушка задействовала свою силу, заставляя раствор кристаллизоваться. Создатели всемогущие, как же орал этот бедняга, посмевший встать у нее на пути.

Ричмонд где-то уже видел этот трюк, только времени предаваться воспоминаниям не было. Быстро поднявшись на ноги, Ален поспешил к шатающейся Сатьен, но та его оттолкнула и кивнула на дверь. Парень бросился открывать, надеясь, что за ней никого не будет. В этот раз повезло: ангар пустовал, если не брать в расчет безразличных ко всему ботов обслуги. Зато флюверс, угнанный на Мире, никуда не делся.

— Подъем с планеты выдержишь?

Сати с готовностью кивнула, хотя вид ее говорил об обратном. Ладно, положимся на защиту пси-кокона.

Ален поискал глазами андроида с крио-боксом и, найдя, помахал рукой. Робот поспешил к хозяину, едва не проехав по трупу. Или Сатьен просто оглушила охранника? Ричмонд вернулся к спутнице и, подхватив бледную девушку под локоть, побрел к флюверсу. Уже на месте провел чудом уцелевшим управляющим браслетом по замку. Дверь с характерным щелчком отошла в сторону, приглашая Ричмонда и компанию совершить очередное безумство.

После полудня всем воспитанным детям полагается спать, но Алекс Венкс себя таковым не считал, поэтому, уличив удобный момент, мальчик сбежал и спрятался в саду. Прятаться он умел и любил — найти его могла только мама. Но мамы рядом не было уже долго, и Алексу это не нравилось, а спросить, когда она вернется, он не мог. Папа и бабушка не любили подобных вопросов. Может и маму не любили? Нет, быть такого не может, папа же скучает.

Алекс огляделся из своего укрытия в саду: нянек нигде не заметил, отца тоже. В последнее время тот запирался в своем кабинете и пил какой-то ужасно пахнущий чай, причем холодный, даже лед туда добавлял. Видимо, жара сатьен на него так действовала. Но почему тогда он не добавляет туда сахар? Может, папа просто не любит сладкое? А ведь на Лунном фестивале Цинты грозился съесть всю сладкую вату один, обманщик. Воспоминая о фестивале вновь привели его к мыслям о матери. К глазам подступили слезы, и Алекс, мужественно стиснув зубы, решил, что плакать не будет, ну, хотя бы пока мама не вернется. Но слезы непослушно стекали по пухлым детским щекам, мальчик время от времени вытирал их рукавом и шмыгал носом. За борьбой со слезами его сморила усталость, и он уснул.

Снилась мама в смешном мешковатом комбинезоне и льняной рубашке. Длинные светлые волосы, которые так любил папа, она отрезала, а то, что осталось, спрятала под кепкой, надвинутой на самые глаза. Мальчик понял: мама играла в садовника, иначе, зачем так одеваться? Она сняла Алекса с дерева, вытерла его слезы и крепко-крепко обняла. Объятия были долгими, и ему вдруг захотелось, чтобы они никогда не кончались, чтобы никогда не просыпаться. Но она все же слегка отстранила его и почему-то извинилась.

— Мамочка очень любит тебя, Алекс. Сильно-сильно, сильнее всего на свете. К несчастью, я не могу остаться с тобой, так уж получилось. Но я всегда-всегда буду с тобой. В твоем сердце. Ты понимаешь?

Алекс не понимал, но боялся, что, если скажет «нет», мама обидится и уйдет. Он на всякий случай кивнул, состроив самую серьезную мину, на которую только был способен. Мама грустно улыбнулась.

— Прощай, мой милый. Будь хорошим мальчиком. Помни, хоть и не рядом, я всегда с тобой.

Она снова обняла его, и он успел поверить, что все сказанное — неправда; что никто никуда не уйдет. Только объятья растаяли вместе с остатками сна.

Алекс приподнялся на подушке и осмотрелся: это была его комната, откуда он в полдень вылез из окна, потому что не хотел обедать и не хотел потом спать. Деревья-укрытия в саду он менял часто, и поймать его было не так-то просто. Но не только нашли — еще и принесли в комнату. В следующий раз нужно выбрать что-то другое вместо сада. Может библиотеку? Там уж точно искать не станут. В животе заурчало — зря обед пропустил. Надо сбегать после, захватив с собой что-нибудь с чайного столика, вечно заваленного вкусностями.

Алекс ловко спрыгнул с кровати и принялся одеваться. С шортами проблем не возникло, а вот футболка никак не давала продеть руку во второй рукав. Решил пойти так: внизу кто-нибудь из прислуги наденет как надо и покормит заодно. В таком замечательном виде он спускался по лестнице, когда услышал шум из гостиной. Кричал папа, голос был злым и невнятным, будто до этого тот выпил бочку своего неправильного чая.

— Гьеджит, — орал папа. — Да что она о себе возомнила?! Мир во всем мире ей подавай! А мой сын должен выступать в качестве живого щита? Дрянь! Да никогда такому не бывать! Я ее и близко к ребенку не подпущу! Это больше не ее сын!

Он о маме? Так это из-за папы они больше не увидятся? Нет, не может такого быть. Папа просто разозлился, но успокоится и, если Алекс попросит, конечно же, разрешит встретиться с мамой. Мальчик поспешил проверить свою гипотезу.

— Мама приходила? Ты ведь о ней, папа? Где она? Я хочу к маме!

То ли отец его не расслышал, то ли с кем-то спутал, но рука, за которую Алекс тщетно пытался зацепиться, с силой отшвырнула его обратно к лестнице. Он не упал: кто-то ловко поймал его и, поставив на пол, заслонил собой.

— Дима, прекрати, — послышался грустный голос дяди Артема. — Ты едва не убил своего сына, которого так яростно сейчас защищал. Для начала тебе необходимо проспаться, а уже потом строить грозные планы.

— Не ука… Едва не убил сына? — отец наконец-то узнал его, но некогда веселые фиалковые глаза были мутными и пугающе злыми.

Алекс сильнее сжал закрывающую его руку Николаева, мечтая, чтоб папа не подходил. Мечтам не суждено было сбыться. Дмитрий отыскал его глазами, сделал шаг вперед и, слегка нагнувшись, позвал:

— Леша, сынок, папа напугал тебя, да? Не бойся, папа так больше не будет, — жалкая попытка улыбнуться и жест, которым обычно подзывают перепуганных домашних питомцев. — Иди сюда, ну?

Алекс испугался еще больше, сделал шаг назад и отчаянно замотал головой.

— Иди сюда, тебе говорят! Ах ты мелкий!..

Что сделал дядя Артем, мальчик не понял. Только папа отлетел к шкафу и с грохотом приземлился на пол. Это было удивительно, а сам дядя похож на ангела, про которого Алексу читали сказки. Но на шум пришел дед и волшебство момента развеялось.

— Не убил? — обеспокоенно спросил Михаэль, Артем в ответ покачал головой. — Слава Создателям!.. Он ведь в последнее время вообще не просыхает, а тут еще это соглашение, — Венкс-старший смерил внука непонятным взглядом, вздохнул, посмотрел на сына, почесал лысеющий затылок. — Позову слуг. Тебе ведь тоже понадобится их помощь?

— Понадобится, — согласился Николаев, повернулся к все еще крепко сжимающему его руку Алексу и добродушно улыбнулся: — Испугался?

Алекс мгновение колебался, а потом кивнул.

— Ну ничего, папа одумается и снова станет прежним. А сейчас нам с тобой предстоит путешествие к маме.

— К маме? — мальчик недоверчиво покосился на Артема, даже слегка отстранился, но грустный сон напрочь вытеснили недавние события, поэтому недоверие быстро развеялось. — Честно-честно?

— Честно-честно.

— Хорошо, — Алекс вдруг стал до смешного серьезным и показал на голую руку: — Вот. Запутался, — он вздохнул и добавил, — и еще я есть хочу.

— Сейчас устроим, — Артем обернулся в сторону Михаэля, наблюдающего за тем, как слуги поднимают и уносят сына.

Дедушка кивнул, и что-то быстро стал объяснять дворецкому.

— Скоро покормят. — Николаев улыбнулся и показал на руку мальчик: — Давай-ка мы пока вот что сделаем, — он ловко стянул с майку, вывернул на лицевую сторону и одел обратно на Алекса.

Мальчик удивленно и обрадовано рассматривал оказавшихся на своих местах зверюшек, а дядя Артем снова превратился для него в волшебника. Единственным, что оставалось непонятным, почему дядя закрывает глаза, когда улыбается?