Глава 69
– Что ты делаешь? – спросил Беркхофф Трамница, осматривавшего карманы убитого хирурга.
Тилль не рассчитывал на ответ, но психопат, найдя то, что искал, в карманах брюк Фридера, торжествующе проговорил:
– Что и следовало ожидать.
С этими словами он показал Тиллю четырехгранный стержень и пояснил:
– Ключ для клапана.
Маньяк хотел уже пройти мимо Тилля, но тот нашел в себе мужество встать у него на пути.
– Прекрати. Ты не должен этого делать.
– Если бы я должен был делать подобное, то это была бы работа, – кивнул Трамниц. – Мне же это доставляет удовольствие.
Затем он вынул магазин из своего пистолета. Убедившись, что в нем остался еще один патрон, маньяк показал его Тиллю, вставил обойму на место и, перезарядив оружие, двинулся мимо Беркхоффа.
– Что ты собираешься делать? – спросил несчастный отец.
– Как что? Пора позаботиться о Максе, – ответил Трамниц.
Заявив это, он постучал стволом пистолета по стеклу на изголовье «инкубатора» и воскликнул:
– Эй! Ты меня слышишь, парень? «Лечение» начинается. «Черт! Что же делать?» – подумал Беркхофф.
Он огляделся, лихорадочно ища какой-нибудь предмет, чтобы противостоять вооруженному психопату. Затем размотал повязку на голове и закричал:
– Прекрати! Иначе я ухожу!
В ответ Трамниц даже не обернулся. Вместо этого он поместил четырехгранный ключ на штифт клапана и заметил:
– Что за нелепая угроза?
– Фридер был прав, не так ли? Меня ты взял с собой только для того, чтобы увидеть мои страдания.
– Что ты этим хочешь сказать?
– Если я сейчас уйду, то из твоей затеи ничего не получится. Ты не увидишь мою боль, и все твои усилия окажутся напрасными.
На этот раз Трамниц обернулся, и его лицо скривила зловещая улыбка.
– Ты переоцениваешь свою важность, – заявил он. – Ты здесь вовсе не для того, чтобы смотреть, как мальчик умирает.
«А для чего?» – пронеслось в голове у Тилля.
– Оставшись один на один с мальчиком, я все равно получу удовольствие, а ты – просто бонус, который мне хотелось приберечь на потом.
«Что я упустил из виду?» – вновь подумал Тилль.
– Когда я покончу здесь с Максом, тебе предстоит пережить нечто такое, что тебя полностью уничтожит. Этого я и добиваюсь. Мне хочется посмотреть тебе в глаза и насладиться твоими страданиями. – Трамниц зашмыгал носом, а потом заявил: – К твоему сведению, тебе не удастся далеко уйти. Пиа все предусмотрела. Ты не сможешь выйти отсюда, ведь вход в подвал блокирован, а дверь на первый этаж закрыта. Конечно, ты можешь подождать в коридоре, пока с Максом будет покончено. Его останки я обязательно тебе покажу, а потом мы продолжим.
С этими словами маньяк стал поворачивать четырехгранный ключ, уменьшая подачу воздуха в «инкубатор».
Бум… бум – почти сразу же послышались изнутри удары, наносимые по стеклам и деревянному корпусу ящика.
– Жаль, что у нас не так много времени! – воскликнул Трамниц. – Иначе я проделал бы с ним совсем иное. Однако посмотри! Теперь видимость стала гораздо лучше, и ты сможешь увидеть, как он задыхается!
В ту же секунду Тилль накинул на шею убийце веревку, которую скрутил из бинтов своей головной повязки. Но это ничего не дало.
Отчаянная попытка Беркхоффа оказалась настолько жалкой, что маньяку хватило всего одного удара локтем, чтобы вызвать в голове несчастного отца настоящий фейерверк. Из глаз у него посыпались искры, а всего его пронзила острая боль.
– Кто научил тебя таким манерам? – спросил Трамниц.
Между тем удары изнутри ящика начали напоминать барабанный бой.
Бум, бум, бум…
– Какую прекрасную музыку я слышу! – заявил Трамниц, склоняясь над «инкубатором».
Между тем Тилль, лежа на полу, отчаянно думал, как ему спасти Макса. Но в голову ничего не приходило, ведь он даже не мог встать.
