Под державой Авраамия ²⁸¹, благочестивого царя Омиритского, иудеи, будучи принуждаемы принять христианскую веру, просили у него позволения иметь с христианами прение: который Закон справедлив и Божествен — Ветхий или Новый? Авраамий воспылал гневом, но по совету святого Григория, архиепископа Омиритского, согласился удовлетворить их желание. Вследствие этого были избраны с православной стороны архиерей Божий, а от еврейского сонмища — некто Ерван, искуснейший законоучитель, подкрепляемый притом множеством раввинов.

В присутствии Авраамия, духовенства, царского синклита и народа на обширном поле продолжалось состязание их несколько дней. Сколько Ерван ни был хитер в оборотах, сколь ни искусно употреблял в свою пользу каждое место из Ветхого Завета, но всегда был побеждаем святым архиепископом. Рассуждали о трех Лицах Божества, о Приснодеве Марии, о воплощении от Духа Святого и о тридневном Воскресении Иисуса, словом — о всех таинствах и обрядах христианской веры, но Ерван каждый раз оставался в посрамлении. Христиане радовались, иудеи унывали.

Уже наступил последний день прения о вере. Ерван колебался и не находил слов в оправдание упорства своих единоверцев. Но, поскольку должно было на что-нибудь решиться, то, наконец, воззвал он: «Для чего столь долго утруждать себя рассуждениями и спорами? Я имею надежнейшее средство кончить общее дело. Учитель христианский! Если хочешь, чтобы я и все единоверцы мои без всякого притворства веровали твоему Иисусу, то покажи Его как живого; соделай, да увижу Его и возглаголю с Ним — тогда только можем признаться, что христиане победили нас». Услышав это, иудейское сонмище вострепетало; все начали умолять Ервана, чтобы в чем-нибудь не обманулся, а святой архиепископ сказал ему: «О Ерван! Свыше сил человеческих твое требование, но жив Господь! Для уверения вашего и для утверждения христиан Он силен и это сотворить. Итак, скажи решительно, чего желаешь от меня?» — «Умоли Владыку твоего, да снидет сюда и явится пред нами!» — отвечал Ерван. «Да явится чувственно, — голосом боязни повторило сонмище иудейское, — тогда только примем крещение».

Святой архиепископ знал, сколь важный подвиг предстоит ему, но знал и то, что аще имамы веру, яко зерно горчимо, речем горе этой: прейди отсюду тамо, и прейдет: и ничтоже невозможно будет нам (Мф. 17, 20). Все упование свое возложив на Бога, он восстал с престола своего и несколько отступил от собрания. Царь и все христиане удивились его великому дерзновению к Богу. Смиренно и с умиленной душой преклонив колена, долго молился угодник Божий; вспоминал вслух народа все таинства воплощения Бога Слова, Его житие, страсти, восстание от гроба и славное вознесение, наконец, воскликнул: «Явися, о Владыка, чувственно этим окамененным и ослепленным злобой людям, явися ради славы имени Твоего, да узрят телесными очами животворное человечество, в которое для нас Ты, Сладчайший Иисусе, облекся и с которым вознесся на Небо, да, узрев Тебя, веруют в Тебя, Единого Истинного Бога». Едва святой архиепископ совершил молитву свою, вдруг от востока поднялась буря, и покатился столь ужасный гром, что вся земля поколебалась. Весь народ от страха повергся на землю, но, когда один после другого, как бы пробуждаясь, встали и посмотрели на восток — отверзлось небо, и облако, испускающее пламень и лучи солнечные, нисходило на землю, а посреди его узрели Мужа, краснейшего паче сынов человеческих: Господь наш Иисус Христос, неизреченно сияя лицом, в одеждах молниезрачных, ступая по облакам, приближался книзу и стал на воздухе против архиепископа. Небесная красота привлекала сердца и взоры как христиан, так и иудеев, но от страха славы Его и величества, как некогда на Фаворе, все опять поверглись ниц, царь и народ. Иудеи, пораженные трепетом, устремились в бегство, но колена их подогнулись; Божественное блистание опаляло их, невидимая сила отнимала у них движение. Тогда святой архиепископ, укрепившись и собрав мысли свои, вперенные в Небесную славу, громогласно воззвал к Ервану: «Виждь и веруй, яко един свят, един Господь Иисус Христос во славу Бога Отца, аминь!» Ерван стоял как мертвый и не мог выговорить ни слова. Тогда от вел елейной славы Господней услышан был глас: «Ради молитв архипастыря, исцелит вас Распятый отцами вашими», — от чего иудеи более прежнего вострепетали и пали на землю, имели открытые глаза, но утратили зрение.

Между тем пред Лицом Господним снова начался шум; блистающее облако, поднимаясь кверху, начало мало-помалу свиваться, наконец, Господь стал невидим. Христиане долго вопияли вслед Его: «Господи, помилуй!» Святой архиепископ, приникнув лицом к земле, воссылал к Богу слезные молитвы о людях своих. А иудеи, рыдая об утрате зрения, припадали к ногам его, да подаст им исцеление по слову Христа Спасителя. Они поклялись, что от чистого сердца приемлют веру Евангельскую, и в тот же день все, от Ервана до последнего младенца, крестились водой и Духом. Эллины последовали их примеру. Вся Омиритская страна просветилась, о чем возрадовались не только царь и святой архиепископ, но и Ангелы Небесные.