В царствование Деция были два римлянина, Неарх и Полиевкт ¹¹¹, которые имели между собой такую дружбу, какую редко можно видеть и между родными братьями. Неарх был христианин, ходящий по заповедям Господним, а Полиевкт язычник, впрочем добродетельный. Часто Неарх слезно уговаривал его присоединиться к Церкви Христовой, читал ему Божественное Писание, объяснял таинства веры, показывал мерзость идолопоклонства. Но Полиевкт, не отказывая своему другу ни в чем, в этом только случае, по-видимому, был равнодушным слушателем его советов. Между тем настало гонение, по стогнам ¹¹² града читали нечестивое повеление Деция, чтобы все поклонялись идолам, как богам — хранителям отечества. Тогда христолюбивый Неарх, приготовляясь к смерти, начал сокрушаться, что друг его навсегда останется в нечестии, и, беспрестанно сетуя о погибели души его, даже изменился в лице своем. Это было сердечным ударом для Полиевкта. При каждом свидании он спрашивал его о причине столь глубокой печали, но Неарх, страшась услышать решительный отказ, не смел объясниться. Наконец, после неотступных просьб Полиевкт сказал ему: «Друг мой, конечно, чем-нибудь я оскорбил тебя, оскорбил столь тяжко, что не хочешь и простить меня!» Тогда Неарх, облившись слезами, отвечал ему: «Ах! Я предвижу разрыв нашего дружества и прихожу в отчаяние». Полиевкт затрепетал. «Этого быть не может, — сказал он. — Я клянусь, что и смерть разлучить меня с тобой не сильна». — «Но причиной разлуки нашей будет нечто ужаснейшее, нежели естественная смерть», — возразил Неарх. Полиевкт, не уразумев ответа, обнял его и, прижимая к сердцу, сказал решительно: «Не могу более переносить твоего молчания и загадок: или объясни все, или сейчас же увидишь смерть мою». — «Царское повеление, — воскликнул Неарх, — должно разлучить нас: я — христианин, а ты — поклонник идолов; итак, когда осудят меня на смерть, ты отречешься от меня».

Услышав это, Полиевкт узнал, чего хочет Неарх, и, ощутив наитие Духа Святого, сказал спокойно: «О! Если так, то стесненное сердце мое пусть отдохнет; не бойся, любезный друг! Мы не разлучимся… Буди слава Христу Богу Истинному, — продолжал он. — От этого часа оставляю суетный мир и исповедаю в себе раба Христова; пойду, прочитаю повеление Деция, на христиан обнародованное, после этого знаю, что мне делать должно!»

Ни ласки и угрозы начальников, ни слезы родителей, супруги и детей не могли принудить его к нарушению обета неразрывной дружбы с Неархом. Полиевкт крестился кровью своею и был ему предшественником в жизнь вечную.