Глава девятая
Тошико чувствовала запах долгоносиков ещё до того, как замечала их: отвратительный запах, как в слоновьем загоне в зоопарке. От этого её нос морщился, а глаза слезились.
Дисплей сенсорного приёмника показывал, что они окружены с трёх сторон: два долгоносика были под землёй или на крыше склада, ещё три – карабкались под причалом или плыли по заливу, а ещё три находились в темноте позади них. Все восемь долгоносиков двигались быстро. Тошико огляделась по сторонам, но не увидела ни следа их.
Было ли это именно то, что чувствуют жертвы долгоносиков? Мгновенная нервозность, ощущение покалывания в задней части шеи, озирание по сторонам, чтобы ничего не увидеть, а потом впивающиеся в шею зубы, разрывающие плоть, кромсающие её. А затем – горячие брызги крови на лице, руках и груди? И темнота. И всё это именно так?
— Рассредоточьтесь, — сказал Джек. — Приготовьте оружие, все. Оуэн, это означает твой пистолет, ладно?
Тошико потянулась и вытащила «Вальтер Р99» из кобуры на пояснице. Пистолет оттягивал её руку. Она чувствовала влагу на рукоятке: масло, пот, сырость – что бы это ни было, из-за этого пистолет скользил в руке, и сложно было держать его крепко. Долгие часы тренировок на стрельбище Торчвуда научили её удостоверяться, что пуля находится в боевой готовности, а потом снимать пистолет с предохранителя. Пули были сделаны из какого-то инопланетного сплава, с вогнутыми носами, заполненными жидким тефлоном. Входные отверстия они проделывали размером с пенсовую монету, выходные раны были размером с тарелку. Они могли бы убить слона – если бы тот вздумал хулиганить в Кардиффе. Одним выстрелом. И Тошико их ненавидела. Это был тот случай, когда техника служила во вред.
У Оуэна был «Зиг Зауэр Р226». Он держал его двумя руками, водя из стороны в сторону, следуя за тенями и туманом. Гвен направляла свой «Глок-17» вверх, в воздух. Оба эти пистолета, как и «Вальтер» Тошико, были взяты на оружейном складе «Торчвуда». Джек однажды сказал ей, что ему нравится, когда у него много разного оружия – просто для разнообразия. У Джека в руках, конечно же, внезапно оказался его обычный старый револьвер «Уэбли».
Что-то заставило её посмотреть в сторону крыши склада, где несколько мгновений назад стоял Джек. Там, где раньше была прямая линия, металл против света звёзд, теперь возвышалось две тёмных глыбы. Горгульи индустриального периода, вырисовывающиеся на фоне ночи. Лица, как рельефные карты, с пропастями и горными цепями. Пристально смотрящие на них четверых. Смотрящие немигающими глазами, которые видели инопланетные миры, инопланетные солнца.
— Грёбаный Иисусе, — выдохнул Оуэн. Он тоже их увидел. Нет, поняла Тошико, взглянув на него – он их не видел. Он смотрел в сторону залива.
Тошико медленно повернулась. Там, на покрытом трещинами бетонном краю причала, скрючились ещё три долгоносика. Они стояли на коленях. Их взгляды, устремлённые на команду Торчвуда, были вежливо-любопытными. Их острые зубы, влажные от слюны, поблёскивали в тусклом свете. Долгоносики отличались друг от друга по размеру, положению тел, выражению лиц, и всё же они были одинаковыми. Они были воплощённым насилием и смертью.
— Будьте спокойны, народ, — сказал Джек. Оуэн фыркнул.
— Это как там, «Будьте спокойны. Будьте очень спокойны»? Я видел этот фильм. У него плохой конец.
— А Йанто? — спросила Гвен. — У него внедорожник. Он может приехать и забрать нас.
— Ты имеешь в виду, спасти нас, — поправил Оуэн.
— Я держу его в резерве.
— Что, ты думаешь, что может случиться что-то ещё хуже? — резко поинтересовалась Гвен.
Тошико посмотрела на дисплей сенсорного приёмника. Он по-прежнему показывал два следа со стороны склада, три следа у залива и три следа у них за спинами. Она медленно оглянулась через плечо. Прожекторы горели сквозь сетку, заслонявшую место стройки, освещая пристань кружевной сеткой света. И ещё – три фигуры, которые могли оказаться грудами мусора, могли оказаться обрезками металла, а могли оказаться долгоносиками, отрезающими им путь к отступлению.
— Оно уже случилось, — сказала она.
— Долгоносики справа от них, — продекламировал Джек. — Долгоносики слева от них, долгоносики перед ними. Смело они направились вместе прямо в пасть Ада, прямо в челюсти смерти.
— Очень поэтично, — язвительно прокомментировал Оуэн. — Это Эминем или Крис де Бург?
— Они не перед нами, — прошептала Гвен. — Они у нас за спиной.
— В жизни много чего есть, — ответил Джек. — Всё зависит от того, как ты с этим сталкиваешься.
Словно реагируя на неслышный сигнал, долгоносики позади них – или перед ними, поправила себя Тошико – бросились к группе. Она приготовилась к бою, подняв пистолет.
Гвен следила за долгоносиками на вершине здания склада, когда они перестали быть каменно-неподвижными и начали двигаться вдоль крыши. Оуэн делал то же самое с долгоносиками у края причала. Они тоже двигались. Джек…
Джек стоял, опустив пистолет.
— Расслабьтесь, — сказал он. — Мы в безопасности.
— Ты и правда готов поставить наши жизни на это? — с вызовом поинтересовался Оуэн.
— Я ставлю наши жизни на это, — Джек огляделся по сторонам. — Потому что это то, чем я занимаюсь. Посмотрите на них. Они рассматривают нас как некое потенциально опасное препятствие у них на пути. Они хотят проверить это, а потом обойти нас стороной.
— Как буйволы, — пробормотала Гвен.
— Как буйволы, — сказал Джек. — Спасибо, что спросила.
Тошико внезапно поняла, что долгоносики на крыше склада и на краю причала ушли, исчезли в ночи. Долгоносики, находившиеся позади них, прошли мимо, достаточно близко, чтобы к ним можно было прикоснуться, достаточно близко, чтобы Тошико могла ощутить их запах, а потом они тоже скрылись.
— Ладно, это было весело, — Оуэн опустил пистолет. — Нам надо будет как-нибудь это повторить. — Его рука дрожала.
— Возможно, с бóльшим количеством долгоносиков, — добавила Гвен. — Восьми мне маловато. Полагаю, нужно как минимум десять.
— Шестнадцать, — сказал Оуэн. — По четыре каждому. Это будет справедливо.
Не желая присоединяться к ним, Тошико наклонилась за своим сенсорным дисплеем. Он выпал из её руки в какой-то момент во время противостояния, но она даже не помнила, когда и как это произошло. Один угол чехла поцарапался, однако устройство по-прежнему работало. Зелёные и оранжевые сетки пересекались на экране: для тех, кто не знает, что всё это означает, он выглядел бы, словно абстрактная картина. Тошико быстро проверила, что происходит. Долгоносики, которые на дисплее обозначались узелками на сетках, перемещались вдоль края залива, образуя неровный эллипс. Они двигались быстро.
Джек стоял рядом с ней, внимательно наблюдая больше за её лицом, чем за показаниями на экране.
— Они ушли? — спросил он.
— Мы в безопасности, — ответила Тошико.
— Я не об этом спрашивал. Они ушли?
Тошико пожала плечами. Она не видела разницы.
— Да, они ушли.
Гвен услышала окончание разговора.
— Тогда всё? Мы можем идти домой?
— Пока нет.
— Почему нет? — спросил Оуэн. — Опасность миновала. Долгоносики ушли.
— Да, — сказал Джек. — Но почему ёжик перешёл через дорогу?
— Не знаю, — пожал плечами Оуэн. — И почему ёжик перешёл через дорогу?
— Потому что он был пришит к цыплёнку, — Джек оглянулся в ту сторону, откуда пришли долгоносики. — Смысл в том, что иногда ты делаешь что-то не потому, что хочешь этого, а потому, что тебя заставляют.
Оуэн и Гвен повернулись, чтобы посмотреть туда же, куда и Джек.
— Сложно представить, что могло так страшно напугать одного долгоносика, — Гвен закусила губу. — Не говоря уж о восьми. Не могу вообразить то, с чем восемь долгоносиков не могли бы справиться.
Джек по-прежнему смотрел в темноту.
— Давайте не будем забывать о том, что один из их сородичей был пойман и съеден чем-то, бродящим по этому прекрасному городу. Это значительно портит настроение, даже если ты долгоносик. Они – удивительно сплочённый род, насколько я могу судить. Не думаю, что они сидят вокруг костра и жарят зефир – или что там ещё они находят плавающим в коллекторах – но смерть одного из них производит странный эффект на других. Я думаю, они и в самом деле напуганы.
— Напуганы чем? — спросил Оуэн.
— Напуганы вот этим, — сказал Джек, кивнув на сгусток темноты, который, казалось, появился из ночи и плыл вдоль склада. — Тош, сканер что-нибудь показывает?
— Ничего, — ответила она, оторвав взгляд от движущейся тени и посмотрев на дисплей. — Чем бы это ни было, здесь оно не регистрируется.
— Это означает, что температура его тела ближе к человеческой, чем у долгоносиков, — сказал Джек.
— Или у него вообще нет температуры тела, — уныло продолжил Оуэн. — Оно хладнокровное. Или у него совсем нет крови. Существо без крови. Бескровное.
— Брось, — проворчала Гвен. Тошико показалось, что таким образом она пыталась отвлечь от мрачных мыслей в первую очередь саму себя, а не Оуэна. — Ты врач. Ты видел фотографии мёртвого долгоносика. Что бы ни убило его, у этого существа есть зубы. Это означает, что у него есть рот. Это означает, что ему нужно есть. Это означает, что… о, чёрт. У меня закончились выводы. Ты понимаешь, что я пытаюсь сказать. Оно настоящее, а не какое-нибудь привидение-вампир из «Скуби-Ду».
— На самом деле, — посчитала нужным сообщить Тошико, — вампиры, призраки и монстры в «Скуби-Ду» всегда оказывались людьми в масках. Обычно – сторожами. — Она увидела, как Гвен приподняла бровь. — Мне нравилась Велма, — добавила она, защищаясь.
— Да, что только подтверждает, что ты не настоящий поклонник «Скуби-Ду», — сказал Оуэн. Он по-прежнему наблюдал, как сгусток тьмы обволакивает гофрированную металлическую стенку, медленно и неумолимо приближаясь к ним. В шестом воплощении «Скуби-Ду», которое вышло в начале 1980-х, Скуби и Шегги встречаются с настоящими призраками, вампирами и прочим дерьмом. Ты что, не смотрела «13 призраков Скуби-Ду»? Или «Скуби-Ду встречает Братьев Бу»?
— К сожалению, нет.
— Это, конечно, забавно, — прервал их Джек, — но, думаю, в данный момент мы должны беспокоиться кое о чём поважнее. Хотя я думал, что «Скуби-Ду и Гонки Монстров» — самый провальный продукт из всего, что выпускала студия «Hanna-Barbera». — Он сделал шаг вперёд. Тошико ожидала, что он поднимет револьвер, но Джек не стал этого делать. — Привет, — весело сказал он. — Мы тут вроде как заблудились. Вы не подскажете, как отсюда удобнее добраться до стадиона «Миллениум»?
— Я… я не знаю, — ответил дрожащий голос из темноты. — Кажется, я потерялась. Вы можете мне помочь?
— Мы можем помочь кому угодно, — голос Джека звучал уверенно, но Тошико отметила, что он больше не двигался вперёд. — Это наша работа. Если хотите, это наша фишка. Или наш raison d’être, если вам так больше нравится. Вы не хотите выйти на свет, чтобы мы могли вас видеть?
— Вы в порядке? — позвала Гвен, когда голос не ответил.
— Я голодна, — произнёс голос. — Я так голодна.
А потом оно метнулось вперёд размытым пятном конечностей и одежды, преодолев расстояние по бетонному причалу между складом и ними прежде, чем кто-либо из них мог отреагировать. Казалось, ноги этого существа коснулись земли всего один или два раза – они двигались быстро, размашисто, как у борзой. Конечности его были такими же тонкими, лицо — узким и угловатым.
На нём была шёлковая блузка и большие серебряные серьги – Тошико заметила это в один момент перед тем, как существо оказалось у её лица – с невероятно широко раскрытыми челюстями, с зубами, с которых капала слюна. И его ремень был, возможно, от «Прада».
Руки существа схватили её прямо посередине груди, но это было так, словно Тошико ударили дамской сумочкой. Тошико отшатнулась, скорее из-за шока от столкновения, чем от чего-либо ещё. Чем бы ни было это создание, оно было лёгким.
Упав, она поняла, что существо щёлкнуло зубами у её лица, пытаясь разорвать плоть на её щеках. Тошико изо всех сил отбивалась, но противник был силён – намного сильнее, чем могло бы показаться по его размерам.
Она ударилась головой о бетонное покрытие пристани. На мгновение беспокойство по поводу зубов и массы тела улетучилось. Количество звёзд на небе внезапно удвоилось, утроилось, и неожиданная острая боль, пронизавшая её голову, заставила её почувствовать себя так, словно её голова лопнула, как дыня, оставив мозги растекаться по тротуару. Это также могло бы объяснить то, почему она не могла нормально думать. Всё казалось мутным. Далёким. Весь разум Тошико заполнили мелкие детали: движущаяся точка света высоко в небе, которая, наверно, была самолётом или спутником; липкое ощущение крови на волосах; тот факт, что у напавшего на неё существа в зубах были пломбы. К тому же фарфоровые, а не из более дешёвой амальгамы, какие бывают у многих людей.
Когда зубы существа сомкнулись у её горла, последним ясным чувством Тошико было отчаяние.
Зубы щёлкнули, но не коснулись Тошико. Кто-то схватил существо и отбросил его назад. Оно взвыло, высоким и злым голосом. Конечности безумно размахивали во всех направлениях.
Руки ощупывали Тошико, с головы до ног. Спокойные руки. Опытные руки.
— Оуэн, — выдохнула она.
— Не двигайся, — сказал он. — Не думаю, что ты получила какие-то серьёзные повреждения, но я должен проверить. Можешь посмотреть влево? Вправо? Вверх? Вниз? Хорошая девочка. Сколько пальцев я показываю?
— Восемь, — пробормотала она, удивляясь, откуда у него столько пальцев на одной руке и как так получилось, что она не заметила этого раньше.
— Раздели на два, — сказал он.
— О… четыре?
— Правильно.
— Как там моя Тошико? — послышался голос из-за головы Оуэна. Молодой, нахальный голос с американским акцентом. Голос Джека, сообщил ей её мозг после небольшой задержки.
— Череп не повреждён. Есть небольшие ушибы; никаких признаков сотрясения, но я проверю и скажу точно, когда мы вернёмся в Хаб. Руки и ноги в порядке – нет ни переломов, ни трещин. В целом ничто не поможет здесь лучше, чем пара таблеток аспирина и отдых. Каждую ночь в центре Кардиффа можно увидеть вещи и похуже.
— Сумасшедшая женщина не пыталась съесть твоё лицо в центре Кардиффа, — сказал Джек, подходя к Тошико.
— И такое может быть, если пойти в правильный клуб, — негромко проговорил Оуэн.
Он помог Тошико сесть. Мир закружился вокруг неё, и она внезапно почувствовала, что ей жарко, и вспотела. Её рот наполнился слюной.
— Не так быстро, — сказал Оуэн. — Дыши глубоко. — Он вытащил из кармана несколько таблеток. Они были без упаковки. — Прими это – держи их во рту, пока они не растворятся. Они помогут избавиться от тошноты.
Тошико внимательно посмотрела на таблетки.
— Что это?
Оуэн опустил взгляд на свою ладонь.
— Ой, это не то. — Его рука вновь нырнула в карман, и он выудил ещё пару таблеток, на этот раз побольше размером. — Это то, что нужно. Доверься мне – я доктор.
С некоторым сомнением Тошико взяла таблетки с ладони Оуэна. Покрытие растворилось у неё во рту, оставив неожиданно сладкий привкус, который сменился чем-то напоминающим мел или песок. Мир, похоже, постепенно вновь возвращался в фокус: огни стали ярче, она могла видеть дальше, и ощущение тошноты отступило. Пошатываясь, с помощью Оуэна она поднялась на ноги.
Джек и Гвен прижимали что-то к земле – что-то, что безумно пыталось вырваться из их хватки.
— Это то существо, которое на меня напало? — спросила Тошико.
— Да, — ответил Оуэн, по-прежнему держа её за руку. Она не хотела его отпускать. Никогда.
— Но оно атаковало и убило долгоносика! Восемь долгоносиков боялись столкнуться с ним! Как Джек и Гвен могут просто вот так его удерживать?
— Потому что у долгоносиков нет фармацевтической промышленности. — Он нахмурился. — Насколько мы знаем. На самом деле, они все могут оказаться квалифицированными фармацевтами. — Его лицо прояснилось. — Но доза карфентанила действует на них так же, как и на большинство других живых существ.
— Что такое карфентанил?
— Это обезболивающий и седативный препарат, — пояснил Оуэн. — Его эффективность приблизительно в десять тысяч раз выше, чем у морфия. Обычно он используется для того, чтобы успокаивать крупных животных. Очень крупных животных. Мне было интересно, подействовало бы это средство на долгоносиков или нет, но у меня не было возможности проверить. К счастью, сегодня у меня было при себе немного.
Он сунул руку в карман куртки, нахмурился, полез в другой карман, облегчённо улыбнулся и вытащил пластиковый тюбик с носиком на одном конце и маленькой защёлкой или рычажком примерно посередине. Прозрачное окошко на тюбике показывало, что он пуст.
— Герметизированный воздушный шприц. Вводит наркотик прямо через кожу. Ну, то есть через человеческую кожу. Кожу долгоносиков он просто увлажняет.
Тошико подошла ближе к корчащемуся на земле и шипящему существу.
— Сколько ты использовал?
— Всё, что у меня было. И этого оказалось недостаточно.
Джек склонился над грудью существа, прижимая его руки к земле. Гвен держала ноги. Тошико встала так, чтобы никто из них не мешал ей смотреть на существо, напавшее на неё.
Это была женщина.
Точнее, это была девушка. Лет около двадцати или чуть больше. Светловолосая. В коричневых замшевых брюках, белой шёлковой блузке и кожаной куртке.
— Чёрт! — воскликнула Тошико. — Я думала, это инопланетянин!
— Всё не так удачно, — сказал Джек, всё ещё пытаясь не дать девушке вскочить на ноги. — Оуэн, у тебя больше нет того седативного средства?
— Я всё использовал.
— Вообще ничего не осталось?
Оуэн нахмурился, сунул руку в карман куртки и вытащил другой герметизированный воздушный шприц. Он был наполнен желтоватой жидкостью.
— Кетамин? — спросил Оуэн.
— Не отказался бы.
Оуэн наклонился, схватил девушку за руку и нажал на рычажок шприца. Послышалось неожиданное шипение, и жёлтая жидкость исчезла из тюбика. Спустя несколько секунд девушка затихла.
— Плакал мой вечер, — пробормотал Оуэн.
— Посмотри на это с хорошей стороны, — посоветовал Джек, вставая. — У тебя есть парализованная девушка, и тебе даже не пришлось тратить деньги.
Они четверо собрались вокруг тела девушки и посмотрели на неё. Она медленно поворачивала голову из стороны в сторону, и её веки трепетали. На её блузке и куртке красовались пятна. Сначала Тошико показалось, что это кровь, но там были кусочки трав и крошки хлеба. Томатный соус? Это выглядело так, словно девица попала в аварию с разносчиком пиццы.
Джек снова опустился на колени, на сей раз рядом с ней.
— Как вас зовут? — мягко спросил он.
— Марианна, — в её голосе чувствовалась боль и беспокойство. — Марианна Тилл.
— Хорошо, Марианна, как вы себя чувствуете?
— Я голодна.
— Когда вы в последний раз ели?
— Я постоянно ем. Я никак не могу утолить свой голод.
— Что вы ели сегодня вечером?
— Китайскую еду навынос. Пиццу. Несколько бутербродов, которые я нашла в мусорке. — Она замолчала в нерешительности. — Голубя. Чью-то собаку. Я пыталась съесть того парня, который купил мне выпивку в баре, но он убежал. У него на лице была кровь, и он кричал. И… и я съела шашлык.
— Шашлык, — пробормотал Оуэн. — Это просто кошмар.
— Не волнуйтесь, Марианна. Меня зовут Джек, это Гвен, а вон там – Тошико и Оуэн. Мы хотим стать вашими друзьями и попытаться помочь вам справиться со всем этим. — Не поворачивая головы и не отводя взгляда от девушки, он сказал Гвен: — Позвони Йанто. Он припарковался тут, за углом. Скажи ему, чтобы он подъехал как можно скорее. Нам нужно доставить Марианну в Хаб.
Гвен отошла в сторону и поднесла свой мобильник ко рту. Пока она разговаривала, Тошико просто смотрела на существо. На девушку. На Марианну.
— Она такая юная, — сказала Тошико. — И такая худенькая! Как она может оставаться такой худой, если она так много ест?
Оуэн пожал плечами.
— Быстрый метаболизм? — предположил он и протянул руку к её лицу.
На мгновение Тошико показалось, что он собирается погладить её по волосам, но вместо этого он осмотрел её затылок.
— Кровотечение остановилось. Тебе надо будет промыть рану, когда мы вернёмся. Я дам тебе немного пенки.
— Спасибо.
С тихим шуршанием шин рядом с ними притормозил внедорожник. В его чёрной поверхности отражались склады, подъёмные краны, причал, и уловить присутствие автомобиля можно было лишь по тому, как изображение на нём искажалось. Дверца со стороны водителя открылась, и вышел Йанто, не заглушив двигатель. Как обычно, он был одет в костюм-тройку с галстуком. Его рубашка была с двойными манжетами, закреплёнными запонками. Он носил даже зажим для галстука. Иногда Тошико казалось, что Йанто не совсем реален.
— Надеюсь, я не опоздал, — спокойно сказал он.
— Йанто, ты никогда не опаздываешь и никогда не приходишь слишком рано, — Джек встал и огляделся по сторонам. — Именно за это мы тебя любим. А теперь нам нужно доставить эту юную леди в Хаб и выяснить, что с ней не так. И на случай, если действие различных анестетиков, которые Оуэн ввёл ей, начнёт ослабевать, я рекомендую связать её. Йанто, ты принёс верёвки?
— Я подумал, что они могут вам понадобиться. — Он поднял руку, чтобы показать, что принёс тонкие металлические ленты, которые можно было завязать вокруг запястий и лодыжек пленника и, если их прижать друг к другу, они образовывали путы, которые невозможно было разорвать – невозможно, пока не облучишь их низкоуровневыми микроволнами, которые возвращали их к первоначальному лентоподобному состоянию. Тошико долгие месяцы пыталась разобраться, как они работают – безуспешно.
Йанто передал верёвки Гвен, которая наклонилась и связала сначала лодыжки, а потом запястья Марианны. Затем Йанто и Оуэн подняли Марианну и осторожно усадили на заднее сиденье внедорожника.
— Надеюсь, по пути обратно в Хаб нас не остановит полиция, — сказал Йанто. — Объяснить, почему у нас на заднем сиденье связанная молодая девица, может быть сложно.
Джек улыбнулся.
— Мы позволим Оуэну говорить об этом за нас. Уверен, у него богатый опыт.
Они сели во внедорожник и поехали по тёмным улицам обратно в Хаб. Йанто использовал закреплённое на приборной доске устройство, которое автоматически переключало светофоры на зелёный свет, когда к ним приближалась машина Торчвуда.
Путешествие было коротким, но Тошико обнаружила, что за это время она успела утонуть в грёзах. Огни ночного города соединялись в длинные ленты света, которые переплетались между собой в психоделический клубок. Она чувствовала себя загипнотизированной. Накачанной анестетиками, как Марианна. Часть её осознавала, что это шок от нападения и его последствий, когда её тело подверглось воздействию извне, а потом получило помощь, но другая часть хотела просто свернуться в клубочек и позволить себе потерять сознание. Позволить тьме взять верх, хотя бы ненадолго.
Она пришла в себя, когда они въезжали в Хаб через скрытый вход для автомобилей в подвале парковки на Бьют-Плейс. Когда она выбралась из машины, Йанто принёс каталку. Все вместе они водрузили на каталку Марианну и повезли её по тоннелям Торчвуда к запертым клеткам, где обычно оставляли непрошеных гостей.
По-прежнему потирая глаза, Тошико наблюдала, как Йанто и Джек проводят Марианну в камеру, и Джек убирает металлические ленты с её рук и ног, пока Гвен прикрывает его со своим автоматическим пистолетом. Вместе они покинули камеру, не поворачиваясь спиной к заключённой, и заперли дверь.
В этот момент Оуэн задал вопрос, который, очевидно, занимал всех.
— Ну и что нам теперь с ней делать? Джек скорчил гримасу.
— Нам нужно разобраться, что с ней случилось. Не знаю, физическое это или психологическое, но она неожиданно начала испытывать этот зверский голод, который ничем невозможно утолить. Оуэн, надо найти способ взять у неё образец крови, который ты смог бы проанализировать. Лучше бы сделать это побыстрее, пока лошадиная доза транквилизаторов не рассосалась. Пусть Йанто тебя подстрахует. Ищи что-нибудь, что сможет объяснить её поведение. Гвен, ты должна поработать над её личностью. Она сказала, что её зовут Марианна Тилл. Проверь, местная ли она, и не заявлял ли кто-нибудь о её исчезновении. Она ещё упоминала о том, что укусила мужчину в баре; проверь, не было ли об этом заявлено как о преступлении. Я хочу, чтобы был установлен маршрут её передвижений по городу. Я хочу, чтобы он был установлен в обратном порядке, чтобы понять, откуда она начала. Тош, я хочу, чтобы ты поработала с неинвазивными сенсорами, которые могут показать нам, что происходит у неё внутри. Микроволны, ультразвук, магнитно-резонансная томография, рентген... Всё, что работает в шестифутовом диапазоне через алюминиевый экран. Я знаю, что это сложная задача, но мы не можем позволить себе отправлять сюда людей, чтобы проводить тесты. Тогда они очень скоро станут обедом. Что кое о чём мне напоминает. Йанто, позвони в «Jubilee Pizzas». Нам нужно всё, что у них есть. Просто скажи им, чтобы они приготовили пиццы с тем, что у них там есть, и доставили их нам. Скажи, что у нас вечеринка.
Оуэн, Йанто, Гвен и Тошико повернулись, чтобы уйти. Джек остался на месте, глядя на девушку. Уходя, Тошико услышала, как он говорит:
— Оставайся с нами, Марианна. Мы поможем тебе преодолеть это.
В последней в ряду клетке жил долгоносик. Когда Тошико заглянула в его камеру, её сердце замерло. На мгновение клетка показалась ей пустой, и она запаниковала, решив, что долгоносик сбежал. Потом она присмотрелась внимательнее и расслабилась. Долгоносик был по-прежнему там, он прижимался к стене.
Мгновенная расслабленность сменилась более серьёзным беспокойством.
Долгоносик стоял, прислонившись к стене, дальней от камеры Марианны, и его голова была повёрнута в сторону. Казалось, что он изо всех сил прижимается к кирпичной кладке. Тошико никогда не видела, чтобы он так себя вёл. Он был испуган. Он был в ужасе.
Что же они привезли с собой в Хаб?
