Глава 14 

Можете меня поздравить: я почти умер, в очередной раз. Только в этот раз для разнообразия не от внешней среды или случайной поломки оборудования и даже не из-за своей глупости, хотя насчёт этого можно поспорить. В этот раз я едва не умер от действий другого разумного. Но давайте всё по порядку.

Два дня назад на следующий день, после того как я отнёс девчонку поближе к забору, отправился на обследование территории вдоль забора со стороны леса. Лингрет неслабо меня напугал угрозой разрушения артефакта, в котором находятся их души. Да, я знаком не со всеми, но трое нитири стали для меня моими лучшими друзьями. Это Сальмира, Лорана и Лингрет. Допустить их смерть я не мог. А поэтому требовалось как можно быстрее найти тела для переселения хотя бы нескольких нитири.

Мне, сугубо гражданскому лицу, необходимо найти либо недавно умершее тело, либо при смерти и доставить его в пещеру с планетоходом. За ночь я подготовил под руководством некроманта ритуал по переселению души из артефакта в тело. Сейчас шло накопление маны для активации ритуала, и это займёт не меньше недели – всё-таки ритуал очень не простой сам по себе и требует немало магической энергии для работы. И, собственно, за неделю, или точнее за оставшиеся пять дней, я должен найти тело для переселения Марло.

Ну что могу сказать? Потенциального донора я обнаружил. Как и он меня. И он был явно лучше подготовлен, чем я, ведь, несмотря на его явно предсмертное состояние, успел выстрелить в меня из самострела. Оставайся я человеком, умер бы на том же месте. А так минус полтора литра крови, прежде чем сквозная рана в боку закрылась, и жуткая слабость. Но моя потенциальная цель к этому моменту уже сдохла.

Слабость от потери крови не даст мне вовремя донести нитири к ритуальному чертежу, а значит, придётся искать новую жертву. Главное – прийти в себя побыстрее. Вообще, организм нитири гораздо выносливей человеческого, да и та же регенерация весьма не слабая. Если не заниматься специальным лечением, то уже через три недели останется лишь шрам в месте сквозного ранения в боку. Вот только у меня не было этих трёх недель на лечение. А потому, едва я смог преодолеть первоначальный приступ боли, приступил к обработке полученной раны. Зря не надел скафандр в эту вылазку, но он бы сильно тормозил бы меня.

Сразу после ранения я вколол себе противошоковое, кроветворное, противовирусное. Лекарства, конечно, рассчитаны на человека, но, судя по постепенно отступающей слабости, действовали и на нитири. Саму рану я заклеил пластырем искусственной кожей. Раз в сутки надо будет менять, но так рана будет закрыта и внутрь не попадёт никакая гадость. Жаль, что пластыри человеческой расцветки кожи, и теперь у меня на боку два светлых пятна в местах входного и выходного отверстия.

Встать на ноги я смог лишь спустя три часа. За это время труп выстрелившего в меня из самострела нитири стал холодным. Быстрый осмотр его имущества много информации не дал. Самострел с десятком болтов я забрал себе, как и рюкзак, в котором оказались цветки какого-то растения, запечатанные в маленькие стеклянные баночки. Был ещё и кошелёк, в котором я нашёл явно детский рисунок и с десяток бумажек похожих на купюры. Я смог разобрать лишь цифры, а именно – десять, двадцать и пятьдесят. Самое интересное не в рюкзаке, а в небольшой сумке планшетке: там лежала карта, запаянная во что-то похожее на плёнку, и на этой карте отмечен маршрут.

Сам я бы долго пытался сопоставить своё местоположение и карту. Но наручный компьютер быстро обработал изображение карты и сопоставил с пройденным маршрутом. Получалось, что я недалеко от места, отмеченного на карте. Всего два десятка километра севернее находилось место, которое на карте отметили крестиком. На самой карте это место отображено зелёным цветом. В легенде карты зелёный цвет описывался четырьмя словами, но я смог опознать лишь одно: искажённое написание слова «страх». Учитывая то, что зелёный цвет для нитири всё равно что красный для людей, это, скорее всего, опасная местность.

До начала заката я просидел над трупом в раздумьях, стоит отправляться в место, отмеченное на карте, или нет. Всё, что знаю, это то, что стрелявший в меня мужик шёл уже оттуда, судя по расположению тела, а значит, там могло быть и не опасно.

И как бы мне ни хотелось узнать, куда ходил мужик, моя осторожность пересилила, и вместо этого я решил направиться к отметке в виде схематичного домика, которая, судя по карте, находилась всего в трёх километрах в направлении, куда полз мужик. Я, кстати, так и не смог определить, от чего он умер. Внешне ран у него не было. Я даже специально раздел его и осмотрел всё тело на предмет укусов, но вновь ничего не обнаружил. Единственное странное, что я увидел, белый налёт в области губ. На всякий случай взял этот налёт для анализа под микроскопом в планетоходе.

После этого, собравшись с силами и выпив едва ли не последние таблетки обезболивающего, я направился согласно карте к отметке в виде схематичного дома.

Дорога по лесу заняла у меня почти полтора часа. Если бы не наручный компьютер, ведущий меня чётко по карте, то я бы давно уже заблудился в темноте, а так через полтора часа впереди увидел жёлтые мерцающие огоньки.

Спустившись на траву, я очень осторожно пополз в сторону огоньков, и когда оставалось всего около тридцати метров, остановился, так как уже спокойно мог рассмотреть и услышать всё, что происходило.

Огоньки оказались обычными факелами, что воткнули вокруг небольшой поляны, в центре которой горел костёр. Вокруг костра сидело трое нитири. Благодаря режиму ночной съёмки на наручном компьютере мне удалось довольно хорошо рассмотреть собравшихся мужчин. Они одеты в схожую с тем трупом одежду. Даже больше скажу: они одинаково снаряжены. Тот же самострел, который лежал рядом с каждым, та же кожаная одежда и рюкзак и та же сумка-планшетка. Мужчины между собой переговаривались, но из-за расстояния и ночного шума я не услышал ни звука с их стороны.

Через полчаса двое мужчин приподняли пласт земли, который оказался замаскированным люком и ушли вниз. Третий же остался сверху, скорее всего, в качестве дежурного. Но долго он сам не пробыл.

Через десять минут крышка люка вновь поднялась, и оттуда вылезли уже два знакомых мне нитири, но они тащили ещё одного. На изображении с наручного компьютера видно прерывистое и неровное дыхание. Тот нитири, который всё это время сидел возле костра, снял с пояса какую-то побрякушку, что повесил на бессознательного товарища. Побрякушка вначале замерцала розовым цветом, но спустя пару секунд сменила мерцание на салатный. Мужчина что-то сказал двум другим, после чего они положили четвёртого возле брёвен, а сами спустились вновь под землю, вытащив оттуда несколько больших сумок. Надев сумки, троица потушила костёр и все факелы, кроме одного, который решили использовать в качестве источника света, и отправились прочь с поляны.

Сравнив направление их движения с картой, которую я скопировал, получалось, что они идут к реке. Там странная отметка в виде трубы и что она означает, я не знал. Идти за ними не решился. Расстояние согласно карте больше пятнадцати километров. Вместо этого, подождав час, сам пробрался на поляну и первым делом проверил состояние нитири, лежащего возле потушенного костра. Медицинский диагност показал, что жизненной энергии в нём осталось мало, и если ничего не изменится, то через часов семь-восемь он превратится в труп. И вновь обследовав его тело при свете фонарика, я не обнаружил никаких травм и ран, лишь белый налёт в области губ.

Честно говоря, это тело подходило замечательно для нашей задумки. Вообще, я мог, скорее всего, продлить жизнь этого нитири. Но у меня был выбор: или помочь моим друзьям, которые помогли выбраться из мёртвого мира, или спасти этого неизвестного мне нитири. Выбор откровенно неприятный, но его товарищ меня сегодня подстрелил. Именно это и склонило мою и так почти умершую совесть к тому, чтобы не лечить этого нитири, а использовать для вселения Марло.

Отсюда по прямой до планетохода одиннадцать километров, а значит, я смогу дотащить его до того, как он умрёт. Дальше останется лишь поддерживать в нём жизнь до того момента, как в накопителе накопится достаточно маны для ритуала. И лучше поспешить. С собой у меня нет артефактов, обладающих целительным эффектом. А вот в планетоходе я смогу создать артефакт малого исцеления. Схема артефакта в компьютере станка была и даже составлен проект, но так как мне не подходит универсальный артефакт малого исцеления из-за особенностей мутировавшего организма, я и не спешил его создавать. К моему приходу артефакт уже будет вырезан на очередном болте. Благо связь с планетоходом всё ещё доступна на таком расстоянии. Мне только и останется его активировать в своей крови и положить на тело, которое станет вместилищем Марло.

Будь я всё ещё человеком, то не смог бы после довольно серьёзной раны взвалить себе на спину стокилограммовое тело, но я уже не человек, но и не нитири. Так что, несмотря на боль в боку, пробивающуюся сквозь болеутоляющее, потащил почти труп к планетоходу.

Одиннадцать километров, которые я налегке днём мог бы пройти за два часа, растянулись на шесть.

Уже когда начало светать, наконец-то достиг планетохода. Бросив тело у тоннеля вниз, по-быстрому спустился к станку и, достав болт с малым исцелением, вкинул в него в готовую смесь активации в виде моей крови и пыли кристаллов душ. После слабой вспышки, которую можно увидеть лишь в «Магическом зрении», я достал из контейнера уже готовый артефакт. Вернувшись к телу, положил болт на грудь, которая уже едва поднималась при дыхании, и активировал артефакт.

Медицинский диагност сразу показал улучшение состояние, но оно не было слишком большим, примерно до уровня, когда я проверил это тело впервые. Теперь тело в ближайшее время не умрёт и можно немного отдохнуть.

Откинувшись на спину, я просто стал наблюдать за тем, как ветер шевелит кроны деревьев, окружающих моё убежище. Вчерашний день, ранение и перетаскивание практически трупа на такое огромное расстояние сильно вымотали меня, а потому придётся делать мне сегодня внеплановый выходной.

– Подойдёт, – произнёс появившийся некромант. – Хорошо бы, он был одарённый, тогда сила дара не ослабла бы после вселения, но и так хорошо.

– Я сам едва не сдох в поисках тел, – сказал я и показал рану на боку.

– Сам виноват, у тебя есть защитные артефакты. Отвыкай от своих привычек. Ты маг и должен думать в магическом русле.

– В курсе. Не знаешь, кстати, что может быть ценного в этих растениях? – спросил я и достал из рюкзака одну банку с цветком внутри.

– Я не ботаник, – пожал плечами некромант. – Когда маны будет достаточно, позовёшь, – произнёс некромант, и вместо него появилась Мира.

– Сильно болит? – спросила она, сев рядом со мной. На лице у неё сочувствие. Она явно отошла от той истерики, в которую впала, когда увидела девочку.

– Я уже не моральный урод? И не маньяк?

– Извини, я погорячилась. Дети для нас – святое, – повинилась Мира.

– Ладно, забыли. Лучше смотри, как я научился, – произнёс, создавая заклинание толчкового телекинеза в направлении небольшой кучи листьев. Листья сразу разлетелись по сторонам.

– Неплохо, но слабо. Нет резкости. Таким толчком ты только рассмешишь противника. Кстати, ты видел свои иллеры? Они выросли за последнее время и уже больше пяти твоих сантиметров, даже изгиб начался. Ты вырос в силе.

– Видел. Я шлем в последний раз с трудом надел из-за них. Слушай, а что если я их спилю? – спросил я у Миры, едва мне пришла идея.

– Но ведь это не принято. Наоборот, иллеры – показатель твоей магической силы. Ты сейчас уже, наверное, к пятнадцатому рангу приблизился, – возмутилась Сальмира.

– Да неудобные они жутко, – пожаловался я.

– Привыкай, они вполне удобные, – сказала она, проведя указательным пальцем по своим иллерам. Они у неё значительно больше, чем у меня. – Что у тебя с обычным телекинезом?

– Пока тащил это тело, тренировался немного, но пока что это мой максимум, – произнёс я, подняв пару прошлогодних листиков.

– Неплохо, но мало. Кто он?

– Без понятия, но что-то мне кажется, он занимается незаконной деятельностью. Не похожа та троица на законопослушных граждан.

– Ты ведь понимаешь, что, по сути, убьёшь его? – спросила Сальмира, с жалостью посмотрев на тело перед нами.

– Мира, не начинай. Выбор очень простой: или он, или вы все. Хочешь умереть? Хочешь, чтобы Лорана и Лингрет умерли? – Мне надоело то, что она пытается быть святой.

– Ты прав, – сказала Мира и вернулась обратно в артефакт.

– Будет она меня ещё воспитывать. Ведь ради них стараюсь, – произнёс я и, откинувшись вновь на спину, заснул.