24
Библиотека выбирает

Ночной Отряд Шейлы Хэнсон вышел из лесу на тропу, изогнутую подобно крупному змею у древа познания, близ восточной стороны библиотеки. Гачекианские пауки были уже на месте и заняли позицию выше по склону. Тим Хвинь перекатил и подвел свою армию ботов к вражеским силам.

Хвинь Ночной Отряд: <sm> Иисусе. Все они реальные! </sm>

В смысле, пауки. Большая часть людей тоже. Гачекианские Рыцари и Библиотекари теснились за рядами роботов.

Северную сторону библиотеки огибали и подтягивались к соплеменникам новые скучеры. Подкрепление прибыло из океанологической библиотеки Института Скриппса. Но и к гачекианцам подоспели новые бойцы. Хвинь видел через летающие над библиотекой камеры, что новоприбывшие гоняют скриппсов. Пока что казенное имущество не слишком страдало. Мехи выглядели довольно грозно, а люди в основном толкались и кричали. Шейла по-прежнему успешно заводила своих боевым кличем:

– Важней всего – наши РЕАЛЬНЫЕ книги!

Из гачекианских рядов выдвинулось что-то здоровенное и виртуальное. Оно взяло курс на ничейную полосу. Было оно двенадцати футов высотой: лучшее Опасное Знание из всех когда-либо виденных Тимоти Хвинем. Наполовину Библиотекарь, наполовину Рыцарь-Стражник: центральное и парадоксальное создание гачековской мифологии. Теперь оно подобралось почти вплотную к скучерам и состроило гротескную гримасу, высунув длинный заостренный язык, что придало ему сходство с маорийским демоном. А когда оно закричало, то услышали все скучеры, хотя сообщение кастомизировалось под конкретные уши:

– Хой, Тимоти Хвинь, ты себя считаешь малым скучамаутом. И вправду, ты из малых! Все вы, скучерские неваляшки, суть игрушки для малых детей, мелкие и ничтожные пред моею Глубиной!

Опасное Знание указало на сновавших вокруг него и позади гачекианцев.

Обычные нападки на скучамаутскую мифологию, и скучеров они неизменно доводили до белого каления, поскольку наивные зрители могли повестись на эту клевету. Скучеры рявкнули в ответ:

– Да ваш Гачек не больше чем контрафактный Пратчетт!

А это уже разъярило гачекианцев, поскольку, в общем-то, так оно и было.

Хвинь протолкался мимо Шейлы, Смэйла и остальных бойцов Ночного Отряда. Он достиг авангарда своей армии. Вблизи отрисовка Опасного Знания еще больше впечатляла потрясающей детализацией. Его заостренные когтистые сапоги умело вонзались в грязную землю рядом со Змеиной Тропой. Арахноботы жужжали и скакали подле своего патрона.

Пауки были настоящие. Где же гачекианцы добыли такую механическую прелесть и так быстро? Он пинганул и ожидаемо не получил ответа. В том, как арахноботы напирали друг на друга, накатывали и отступали, было что-то почти живое. Умелые гаджеты напоминали кастомный гибрид свежайших моделей Intel и Legend. Подразделение регуломики GenGen как раз недавно оснастили похожими новинками. Он снова пинганул их, на этот раз с полномочиями инженера GenGen. Черт побери!

– Эй! – крикнул Хвинь. – Ребята! Гачекианцы потырили оборудование GenGen!

Внимательно присмотревшись к оппонентам, он узнал коллег по работе! В частности, Кэти Розенбаум. Она помахала ему боевым топором и осклабилась.

Розенбаум Хвинь: <sm> Да мы их просто одолжили, дорогуша! </sm>

Он не далее как вчера обедал с Кэти и ее друзьями. Хвинь знал, что среди регуломистов имеются поклонники Гачека, и его команда постаралась основательно замаскировать свои планы. А все это время коварные гачекианцы занимались ровно тем же!

Опасное Знание продолжало весело танцевать в окружении паучьей армии, издевательски подшучивая над изумленными скучерами.

– Тебе кажется, это нечестно, а, ничтожный Хвиненыш? – заревело оно. – А может, ты просто пал жертвой слабости своего воображения? Ты привел сюда старые и тормозные войска: сколь удачно сочетается это с игрушечной отсталостью твоей графики!

Дизайн Опасного Знания был невероятно хорош и не имел очевидных прекурсоров. Но кто бы ни тянул эту марионетку за ниточки, он еще лучше. Похоже, актер мирового класса. На миг скучеры дрогнули, толпа виртуальных болельщиков начала таять. Сверху Хвинь увидел, как вдоль стен библиотеки ползут новые гачекианские подкрепления. Если равновесие слишком сместится, скучеров постигнет унизительная неудача.

И тут Шейла Хэнсон огласила громоподобным криком публичную сцену и весь участвующий мир.

– Взгляните! Великий Скучамаут!

За спиной Хвиня ожил и задвигался один из вилочных погрузчиков. Ага! Это ведь та часть работы, которую должен выполнять сам Хвинь. К счастью, Шейла его подстраховала.

Погрузчик двинулся вперед со всем мыслимым для механизма двенадцатифутовой высоты (а центр тяжести так и вовсе находился выше отметки в шесть футов) изяществом. Он, конечно, двигался не сам, но Хвиню не показалось, что им управляет Шейла. Вряд ли она бы справилась так здорово. Приплюснутые опоры погрузчика поднимались и опускались медленно, позволяя людям, чирпам и сальсипуэдам оперативно убираться с дороги. Да, впечатляет, но это ведь всего лишь погрузчик. Потом до Хвиня дошло, что он забыл переключиться с водительского ракурса. Он подтянул вид из круга убеждений и увидел…

Шейла морфировала синий ионопод в нечто покруче даже Опасного Знания. Великий Скучамаут, самое популярное создание в скучерских кругах. За недолгую свою карьеру Великий Скуч породил множество дополнений, спиноффов, спинапов, вытерпел прорву слияний и попыток недружественного поглощения правительственными структурами. Герой миллионов школьников из самых бедных стран Африки и Южной Америки, защитник маленьких людей, прокладывавших себе дорогу в жизнь. А этим вечером его образ господствовал над всей ареной.

И, что еще важнее, этим вечером гаптическая начинка, лязгавшая вместе с ним, весила добрых четыре тонны.

Великий Скучамаут достиг авангарда скучеров и выдвинулся дальше, на территорию арахноботов. Он набирал скорость, насколько позволяли стабилизаторы и моторы. Хренасе. Кто же рулит этой штуковиной? Великий Скучамаут заплясал среди гачековских роботов, выкрикивая оскорбления в адрес Опасного Знания.

Рыцари и Библиотекари, пофулонги, двельбы и бабаллаги – все участники, по обе стороны, как с цепей сорвались. В воздухе расцвели спецэффекты. Крики становились все громче. Роботы сходились в бою. Хвинь воззрился на ристалище робоспецэффектов: мегаманчи и хорошовы выбирались из кустов, Шейла бросала в битву резервы.

Механическая битва была реальной! Там, где отплясывал на спинах поверженных арахноботов Великий Скучамаут, разлетались осколки панцирей и конечностей. В инженерном ракурсе Хвинь наблюдал отчеты о повреждениях. В режиме реального времени выбыли из строя – перестали отзываться – двадцать регуломических пауков. Десятки его личных «пинцетов» тоже оказались уничтожены. Три пробоперевозчика утратили способность к перемещению.

Хвинь Хэнсон: <sm> Шейла, одолжить роботов – одно дело, но многих придется потом в утиль списать. </sm>

Шейлу забросило на противоположный фланг. Она, кажется, затевала наступление роботов на Рыцарей с Библиотекарями. На фланге Тима Великий Скучамаут уже продвинулся в ту же сторону, пританцовывая и сближаясь с реальными людьми-игроками.

Хэнсон Хвинь: <sm> Не переживай! Менеджеры счастливы! Ты только глянь, какая публичность, Тим. </sm>

Его коллеги и виртуальные тысячи двигались вперед. В сетевом формате… Боже, GenGen получила такую рекламу, какой по заказу не купишь, это даже лучше, чем в двадцатом веке, когда миллионы зрителей поневоле наблюдали за тем, что, по мнению нескольких принимавших решения лиц, было важно. Магистральные маршрутизаторы в районе университета Сан-Диего перенасытились! Это, конечно, ненадолго, ведь повсюду полно адхок-роутеров и резервных кабелей. Но сейчас с ними поистине весь мир.

Шаг за шагом скучеры теснили противника.

– Нам нужны наши этажи!

– Нам нужна наша библиотека!

– Важней всего – наши РЕАЛЬНЫЕ книги!

Обычно круги убеждений соревнуются косвенно, через рейтинги популярности. Сегодня, однако, в виде редчайшего исключения они столкнулись напрямую, борясь за внимание и уважение аудитории. За считаные минуты расходовались плоды многомесячной творческой работы, но зрительский охват был такой, что и во сне не мечталось.

Кто бы ни рулил Великим Скучамаутом, а с Хвинем он общался напрямую.

Великий Скучамаут Малый Скучамаут: <sm> Твои механизмы – просто круть, приятель! Бросай их в бой! </sm>

О’кей! Хвинь активировал второй вилочный погрузчик. Ему часто грезилось, как он надерет врагам задницы с помощью такого монстра. Он аккуратно проследовал среди своих, уводя за собой меньших роботов. Скучеры-художники со всего мира отдизайнили вилочный погрузчик бит за битом, не менее искусно, чем Великого Скучамаута. Однако графика его была текучей, как ртуть или дым. Погрузчик Хвиня воплощал Умосумма, духа неоднозначного нрава, который иногда помогает скучамаутам против самых злобных врагов. Клочья тумана разнесло впереди и позади реального устройства. Десятки помощников и вспомогательных программ заботились о поддержании эффекта. Корпус погрузчика был из темного композитного пластика, и, если не присмотреться очень внимательно в реальном ракурсе, так и не поймешь, где в действительности перемещается робот.

Тим Хвинь воспользовался этим, вырвавшись на поле боя роботов подобно тяжелому стальному туману, отбил пятеру Великому Скучамауту и, продолжая маскировать свои точные координаты, устремился дальше, к Рыцарям и Библиотекарям. Боевой клич скучеров разносился из динамиков погрузчика:

– Нам нужны наши этажи!

– Нам нужна наша библиотека!

– Важней всего – наши РЕАЛЬНЫЕ книги!

Наступление получилось изящным, застало оппонентов врасплох и поселило в них боязнь физического ущерба. Ряды гачекианцев смялись, чирпы и сальсипуэды Хвиня ринулись на освободившееся пространство. Однако механизмы Кэти Розенбаум все еще превосходили их числом и маневренностью. Арахноботы начали контратаку, завязав сражение на полосе между противоборствующими людскими отрядами.

Смэйл Ночной Отряд: <sm> За ними! </sm>

Хвинь продвигался вперед за своим вилочным погрузчиком, сиречь Умосуммом, не переставая обозревать поле битвы с высоты и сверяясь с отчетами. Столкновение двух кругов и их творений наблюдали более ста миллионов зрителей. Не совсем игра, не совсем произведение искусства: состязание, где победитель определяется и воображением, и расчетом, и смелостью. Покамест сила воображения двух сторон, по мнению наблюдателей, уравнивалась, но перевес скучеров в расчетах и смелости атаки был значителен. Они посеяли реальное физическое опустошение вокруг и среди реальных людей!

Битва продвигалась вокруг библиотеки ярд за ярдом. Скучеры захватили части южной эспланады, вышли на главную ось кампуса. По автодорогам к кампусу прибывали машины со всего города: физические подкрепления дополняли гораздо более многочисленную виртуальную аудиторию. На сорока процентах магистральных маршрутизаторов было достигнуто насыщение полосы, число зрителей перевалило за двести миллионов. Сотни тысяч включались в игру, увлеченные новой графикой из закромов гачекианских и скучерских дизайнерских сокровищниц. Участники, реальные и виртуальные, распределялись вокруг центрального хаба – университетской библиотеки. С журналистских точек зрения, на высоте тысячи футов над землей конфликт напоминал странную спиральную галактику, рукава которой светились ярче там, где битва была всего яростней.

Присутствовали и другие, невидимые для всех, кроме журналистов развлекательной сферы: киношники и геймдевщики, общим числом около сотни тысяч профи. Некоторые наблюдали за наблюдателями, накапливали статистику и проводили тесты. Другие увлеклись битвой роботов и сбором дизайнерских концептов. Он видел следы SpielbergRowling, GameHappenings, Rio Magic и больших болливудских студий.

И кое-что еще видел Тим Хвинь. Он ведь, как ни крути, управлял аппаратурой GenGen. Он наблюдал, как сливаются с фоном сети, собирают, собирают – и едва заметно влияют. Это, наверное, Гильдия Фантазистов, самое богатое сообщество художников во всем мире. (Их девиз гласил: «Не нужны нам мерзкие посредники!»)

И, разумеется, без полиции тоже не обошлось: полдесятка групп, от охраны кампуса до ФБР.

Великий Скучамаут Малый Скучамаут: <sm> Эй, приятель! У нас десять минут, чтобы продавить свои убеждения и решить вопрос. Потом нас начнут отключать. </sm>

Альфред наблюдал за происходящим из укрытия в Пильхнер-холле. Беспорядки, организованные Кроликом, выманили весь персонал из лабораторий. Индо-европейское инспекционное оборудование работало на месте и уже посылало результаты (сфабрикованные, как об этом позаботился Альфред). Стариканы на побегушках, установившие его, удалились от GenGen, направляясь туда, где их в конечном счете должны были арестовать по подозрению в диверсии. Но…

– Нужно еще хотя бы пятнадцать минут, – сказал Альфред. Поток сфальсифицированных данных завершится быстрее, но потом еще нужно будет убрать за собой и покинуть здание.

Кролик пожал плечами.

– Не переживай, старый приятель. Хвиню я назвал срок в десять минут просто затем, чтоб он не расслаблялся. Если даже полиция кампуса их прижучит, у тебя будет еще по крайней мере полчаса, прежде чем явятся сотрудники GenGen и начнут расходиться по местам под землей.

Мицури Браун, Вас: <sm> Полагаю, Кролик прав насчет сроков. Его библиотечная операция – просто шедевр. Мы сами едва бы справились с отвлекающим маневром лучше, да и американских безопасников наверняка бы всех при этом переполошили. </sm>

Браун Мицури, Вас: <sm> Но беспорядки как-то уж чересчур разрастаются… </sm>

Трафик был все еще такой плотный, что забивал мобили. Без достаточного числа мобильных мехов на месте о полном контроле за Пильхнер-холлом нечего было и думать, а два незваных гостя – эти дети – создали первую серьезную проблему вечера. Теперь мальчишка лежал без чувств за кессоном. Альфред его там и сбил с ног.

Вас покосился на Кролика, который сидел на краю ямы, болтая во мраке пушистыми нижними лапами.

– А что с девчонкой, э-э-э, Кролик? Она сейчас по туннелям бегает, и мы с ней ничего поделать не можем.

Кролик широко улыбнулся.

– Ну зови меня Верховным Богом Непредвиденных Последствий, если угодно. Когда ситуация осложняется, возможны побочные эффекты, и Мири Гу – лишь один из них. Ты у нас Местная Важная Шишка. Почему ты за ней не погнался?

Браун Мицури, Вас: <sm> Нет. Это выходит далеко за рамки разработанных запасных вариантов. </sm>

Альфреда, если честно, снедал соблазн поступить именно так. Но вместо себя он послал одного мобиля – проследить за девчонкой. Возможно, этого хватит, чтоб ее отвлечь. А если она догонит старперов, ну, что ж, задействуем другой вариант, и Кролика он наверняка удивит. Вслух Вас ответил:

– Не думаю, что это целесообразно. А какие у тебя идеи?

– Самая обычная у меня идея, дружище. Гибче будь. Будь как я. Кто знает, как все обернется? Ты не можешь отследить Мири Гу, но это ведь означает, что в местах, интересующих тебя и твоих приятелей, ее нет, ага? – Он вопросительно помахал ушами.

Браун Мицури, Вас: <sm> Нужно бы убрать Кролика оттуда. Он пытается перехватить инициативу у нас, а сам все время отвлекает нас, выставляя напоказ свою удаль. </sm>

И действительно, Кролик мастак отвлекать внимание. Вот он принялся за очередную морковку, обнажил крупные резцы, словно говоря: Ты не обращай на меня внимания, сиди себе в чатике!

Альфред слышал шум подстроенных Кроликом отвлекающих беспорядков далеко за стенами. Аналитики контрразведки докладывали, что Управление внутренней безопасности США наблюдает за событиями в УСД с возрастающим интересом, но сохраняет спокойствие. Гюнберк и Кейко сочли это хорошим знаком. Но значит ли это, что Элис Гун по-прежнему на вахте? Для Альфреда сейчас важнее всего было выяснить ответ на этот вопрос. Гораздо важнее, чем играть с парой детей в догонялки.

В любом случае не в меру любопытного Кролика пора выпроваживать отсюда. И сделать это надо так, чтобы Гюнберк с Кейко не почуяли неладное. К счастью, Гюнберк и сам подбросил нужную идею: Браун переслал ему бинго-матрицу планирования. Цветовая кодировка означала вероятности, но выглядела картина поразительно гетерогенной: в том, что касалось библиотечного мятежа, критически важные компоненты, связанные с Кроликом, сияли алым – сотня задач, которые может выполнить только он, если диверсия будет продолжаться. А в подземелье с Кроликом было связано около дюжины задач, в основном через старичков на побегушках, и все – в той или иной степени зеленые.

Вас Браун, Мицури: <sm> Отличная мысль, Гюнберк. </sm>

Мицури Браун, Вас: <sm> О’кей. Отрежьте Кролика, но аккуратно. Предлагаю свалить вину на мерзких забугорных коллег. <grin> </sm>

Альфред улыбнулся Кролику.

– Вы правы, мистер Кролик. Некоторые из нас, увы, недостаточно гибки.

– Хэй, да ничего страшного, – великодушно отмахнулся Кролик.

– Фактически… вы так хорошо поработали здесь, внизу, что мое начальство просит вас сосредоточиться на операциях наверху.

– Что это ты делаешь? Хэй!

Вас опустил руку и выдернул оптоволоконный кабель из шпионского моста.

На миг образ Кролика застыл, как тупая графика, потерявшая связь с удаленным источником. Конечно, у Кролика оставался интернет-канал, и эта пауза означала лишь изумление. Придя в себя, существо запрыгало:

– Зачем ты это сделал?

Голос и мимика Кролика оставались почти нейтральны. Вероятно, Кролик не предусмотрел ситуации, когда ему понадобится выразить неподдельные изумление и обескураженность.

Оптоволоконный кабель болтался в руке Альфреда. Потребовалось усилие воли, чтобы подавить издевательскую усмешку. Альфред подключил кабель к трансиверу у себя на поясе. Теперь данные, проходящие по нему, станут частью его личной боевой сети.

Браун Мицури, Вас: <sm> Браво, Альфред! </sm>

Мицури Браун, Вас: <sm> Повежливей с ним. Он нам еще для беспорядков там нужен. </sm>

Кролик забегал вокруг ямы и стал махать лапами – движения были размыты, но, вероятно, он потрясал кулаками.

– Ты нарушаешь наш уговор!

Голос его по-прежнему звучал бесстрастно.

Альфред придал лицу самое что ни на есть честное выражение и заговорил без намека на торжество:

– Пожалуйста, мистер Кролик, вспомните, как сформулирован наш уговор. Мы нуждаемся друг в друге для успеха – и мы с вами лучшие каждый в своем деле. Оборудование уже установлено в лабораториях. Если поддержите беспорядки наверху еще несколько минут, получите все, что мы вам обещали.

Кролик смотрел на него без всякого выражения.

– Я вам нужен в лабораториях. Вы, конечно…

– Не исключено. Я буду информировать вас о развитии ситуации. Что скажете?

Внезапно на морде Кролика замелькали эмоции: настоящий каскад, сначала гнев, потом понимающая улыбка, которая быстро исчезла, словно оператор счел ее слишком откровенной, затем – тщательный, нарочито терпеливый вздох. О, многострадальный Кролик:

– Ах. Паранойя торжествует. Ну что ж, я склоняюсь перед вашими пожеланиями… – так он и поступил, изобразив сложный поклон и не прекращая при этом плясать на краю дыры, – и удалюсь, чтобы прикрыть вас от угроз на поверхности. – Сверкнули совсем не травоядные клыки. – Но я ожидаю справедливого расчета. Вы знаете, на что я способен.

– Да. И я понимаю, что осложнения по-прежнему возможны. – И твои попытки их причинить. – Вы получите связника из числа наших людей.

Вас Браун, Мицури: <sm> Кейко? </sm>

Мицури Браун, Вас: <sm> Хорошо. </sm>

Кролик на прощанье манерно помахал лапой, и внезапно комнатка с пластиковыми стенами и бетонным полом очистилась от всяких признаков его присутствия. Альфред отключил оставшиеся интернет-каналы. Остались только груда старой одежды, тележка, дыра в центре помещения… и единственный пострадавший.

По склону холма от библиотеки продолжали доноситься успокаивающие звуки беспорядков.

Вас Браун: <sm> Как там данные из лабораторий? </sm>

Инспекционное оборудование вело передачу уже несколько минут. Поверят ли его лжи? Откажется ли Гюнберк от своих драгоценных теорий?

Браун Вас: <sm> Получено семьдесят процентов. Нам еще многое нужно будет проанализировать постфактум, но на первый взгляд ничего подозрительного. </sm>

Великий Скучамаут Малый Скучамаут: <sm> Вперед, приятель! Сейчас! Гачекианские ублюдки отступают! </sm>

И гачекианцы действительно откатились, по крайней мере, перед Тимоти Хвинем. Он направил туда свой погрузчик, давя попавшихся по пути арахноботов. Дуга фронта смещалась, пока Хвинь не оказался практически точно к югу от парадного входа в библиотеку. Враг отступал повсюду. У скучеров было больше физических бойцов, а значит, и поддержка по части визуала лучше. Но виртуальных гачекианцев издалека прибыло тысяч двести, а виртуальных скучеров почти вдвое меньше. На противоположной стороне библиотеки, там, где погрузочная платформа граничила с холмом, места для настоящей человеческой толпы не хватало. И там гачекианцы снова брали верх, их общемировой круг расширялся. Опасное Знание, как никогда грандиозное, зависло там, руководя небесным представлением над северным краем долины. К нему сверкающими копьями неслись с небес подкрепления.

Тим старался не упускать общую картину, хотя в данный момент был очень занят: давил всех арахноботов, какие ему под опоры попадались. Этим вечером приверженцы обеих сторон творили чудеса: их кругам пищи для обсуждений на следующий год хватит. Все же возможность убедительной победы сохранялась. Скучамаутам под силу сегодня избавиться от провинциального статуса и достичь всемирной известности в годину славы своей, как это уже произошло с фанатами Гачека, Пратчетта и болливудских империй. Им позарез требовалось нечто особенное, перед чем бы померкли гачекианские придумки. Хвинь пасся своим Умосуммом, сотканным из стали и мглы, по линии фронта и давил уцелевших арахноботов. Ничего более впечатляющего ему на ум не приходило. Блин.

Но скучерские фанаты обретались по всему миру, и им не откажешь в изобретательности.

Великий Скучамаут Малый Скучамаут: <sm> А разблокируй-ка мой погрузчик полностью. </sm>

Хвинь повиновался.

Образ Великого Скучамаута мгновение оставался недвижим, но инженерным взглядом Хвинь улавливал накачку конденсаторов далеко за безопасные пределы.

Затем Великий Скучамаут устремился вперед, словно человек-атлет, и… Господи боже! Он прыгнул на тридцать футов, приземлившись на лужайке у Змеиной Тропы. Окинув взглядом долину на севере, крикнул Опасному Знанию голосом как виртуальным, так и реальным, причем реальный голос был шумом на грани физической боли:

– Эй, ты! Маленькое ничтожное Знание! Не кажется ли тебе, что силы наши равны?

Опасное Знание в долине рядом с погрузочной платформой воздело кулак и погрозило им вилочному погрузчику снизу вверх.

– Слишком равны!

– А не кажется ли тебе, что, невзирая на это, кто-нибудь из нас в любом случае должен победить?

– Разумеется! И это буду я, как понятно всему миру. – Опасное Знание помахало своим виртуальным сторонникам, а их были миллионы! (Впрочем, большую часть образов, как видел Тим опытным глазом, составляли фейки.)

– Быть может. – Великий Скучамаут снова прыгнул, на сей раз очутившись на краю склона, нависавшего над погрузочной платформой. Маневр многотонной машины был выполнен с потрясающим мастерством. – Но ради чего все это затеяно? – Великий Скучамаут воздел руки, как божественный заводила студенческой группы поддержки, и скучеры грянули во всю громкость:

– Нам нужны наши этажи!

– Нам нужна наша библиотека!

– Важней всего – наши РЕАЛЬНЫЕ книги!

– ДА! – воскликнул скучамаут. – Именно за библиотеку идет сражение между нами. И библиотека должна выбрать!

Скучерские звуковые эффекты заглохли. По толпе скучеров прокатилось недоумение. Иногда круг убеждений становится жертвой собственных метафор и начинает изрыгать всякие бредни. Хвинь огляделся, оценивая реакцию на предложение Великого Скуча. Да, сказано хлестко: пускай-де библиотека решает. Но что это, блин, значит?

На севере, в долине, загоготали. Враг пришел к такому же выводу. Нам хана, – подумал Хвинь. Но тут же заметил, что Опасное Знание не смеется. Существо поднялось вверх по склону, так, чтобы посмотреть Великому Скучамауту прямо в глаза. На обе армии пало зловещее молчание.

Опасное Знание каким-то образом догадалось, что же имел в виду скучамаут.

– Итак, – промолвил наконец отпрыск гачекианских божеств (и голос его внезапно стал шелковым, хотя и отразился эхом от стен библиотеки, чтобы оставить глубокий след в умах всех зрителей), – итак, ты желаешь, дабы сама Библиотека вынесла вердикт? Чтобы она решила, кто достоин о ней заботиться и населять этажи ее?

– И насколько реальными должны быть ее книги, – добавил Великий Скучамаут почти дружелюбным тоном. – Предлагаю вынести этот вопрос на суд Библиотеки. Кого из нас она выберет, на того и падет благословение.

– Ага! – Опасное Знание тоже заулыбалось, но его физиономия яростно вытянулась. Существо стало отступать вниз по холму, с каждым шагом вырастая так, чтобы оставаться глазами на одной высоте с Великим Скучамаутом. В обычной обстановке столь дешевый визуал не удостоился бы особого внимания, но сейчас его можно было считать уместным. К тому же дизайнер Опасного Знания приберег восхитительную фрактальную броню на вырост.

Опасное Знание развернулось, обратясь к миллионам виртуальных сторонников.

– Вызов честный. Все Сопричастные Знанию, присоединяйтесь ко мне в решающем натиске. Покажем Библиотеке, что именно мы суть ее будущее и самые искренние защитники. И пусть Библиотека покажет миру, каков ее выбор!

Молчание прервал ответный рев миллионов глоток из не задействованных прежде усилителей кампуса – а может, кто-нибудь узурпировал и применил себе на пользу часть звуковой аппаратуры скучеров.

Галактика игроков – мехов и людей, реальных и виртуальных – снова пришла в движение, конфликт возобновился. Рыцари и Библиотекари обрушили пламя на скучеров, Умосумм Хвиня вновь начал давить и расшвыривать роботов. Величественный поворот ансамблевого фронта вокруг университетской библиотеки продолжался, и спиральные рукава его загорелись ярче прежнего. Но теперь боевые кличи взывали к самой Библиотеке. А библиотека налилась светом, источник которого, по впечатлению, располагался в бесконечной выси. Свет был чисто виртуальный, но присутствовал во всех ракурсах.

Хвинь шествовал среди вопящей толпы, почти отдавшись велению момента. Почти. Все зашло дальше, чем он мог себе вообразить. Отчасти успехом этим они были обязаны аудитории: присутствовала заметная доля бодрствующего населения мира. Отчасти им на руку сыграли непривычно покладистые GenGen и УСД, а присутствие продюсеров, рыскавших повсюду вокруг, сулило огромную выручку. И ничего бы этого не произошло, если б не контент, проявившийся, когда участники выступили в бой. Контент с обеих сторон, художественно цельный, как новые дизайны, и физически ощутимый, как удары по легионам ботов.

Тем не менее надежды обеих армий, гачекианцев и скучеров, возложены теперь на немыслимое. Если Библиотека не ответит или если ответит просто какой-нибудь дополнительной графикой, тогда уже секунд через тридцать накал начнет спадать, и очень многие люди, в их числе Тимоти Хвинь, почувствуют себя слегка по-дурацки. Таков удел многих флэшмобов, особенно тех, что кажутся поначалу самыми успешными. Большие обещания, большие награды, и иногда награда в том, что обещания… сбываются.

Что же задумал Великий Скучамаут? Хвинь оглядел поле боя в инженерном и артистическом ракурсах. Выглянул из камер скучеров, с аэроботов, даже через утилиты GenGen посмотрел. Лучшее, что он мог себе вообразить, это какой-нибудь вялый сюрприз, просто чтобы отвлечь публику от несбыточного обещания.

Кольцо сражения сжималось вокруг библиотеки. Шумы битвы, долетавшие с обеих сторон, образовали согласованный ритм, пункт и контрапункт. Вопли исподволь дополнила музыка. Спустя несколько мгновений все локальные голоса синхронизировались с нею, и каждый боец стал раскачиваться в такт. Громче, всё громче возносилась она, и Хвинь отметил, что захвачены даже громкоговорители полицейских и пожарных машин. Кто-то пошел на реальный вандализм ради вящего эффекта.

И без какого-то определенного результата все это расточится втуне.

Впрочем, совместный хор продержался считаные секунды. Потом он замолк, словно ничего и не произошло, словно никто не мог себе представить, чтобы еще что-то произошло. Но… прозвучал иной звук, вибрирующая дрожь подкралась из глубин земли. Десять лет назад Тимоти Хвинь уже испытал нечто подобное. При Роуз-Каньонском землетрясении.

Хвинь встрепенулся, отбросил все фэнтезийные оверлеи. В панике уставился во тьму собственными глазами. Там-сям метались реальные огни, выхватывали из мрака лица тысяч реальных участников мятежа, поблескивали на угловатых корпусах более крупных механизмов. А световая колонна с небес исчезла. Библиотека кое-где подсвечивалась, но в основном представала силуэтом на фоне огней с другой стороны долины.

Дрожь земли нарастала. Стены и нависающие этажи библиотеки, казалось, тоже задрожали. Величественная двойная пирамида, пережившая десятилетия, выстоявшая при Роуз-Каньонском землетрясении, тряслась всеми тысячами тонн реального бетона.

Раздавались крики. Многие здесь помнили Роуз-Каньонское землятресение. Но многих и зачаровывало это зрелище: их пение возобновилось, видения в ночи подхватили его и разнесли по миру.

Библиотека покачнулась. Некоторые части ее накренились, некоторые вздыбились. Она тряслась не так, как в танце. Не как в ирландском степе. Скорей так, как мог бы танцевать человек, одной ногой увязнув в земле. И Хвинь понял, что никакого землетрясения нет: просто кто-то хакнул систему стабилизации постройки. Он когда-то читал, что здание с хорошей запиткой стабилизаторов способно устоять почти при любом землетрясении, если только крупная трещина не разверзнется прямо под ним. Сейчас, однако, эта энергия обратилась на себя.

Ритмичные покачивания сделались размашистей, двенадцать футов влево, двенадцать футов вправо, вверх, вниз; части здания раздвигались и съезжались вместе. Качающийся танец нависавших этажей перекинулся на колонны и контрфорсы. Раздался звук, который мог быть реален, а мог и оказаться плодом чьего-то изобретательного воображения. А может, и тем и другим. С таким звуком, вероятно, горы вырывает из основы их.

Колонны сместились, и библиотека… зашагала. Это впечатляло не так, как могла бы поразить графика, но Хвинь видел происходящее собственными глазами. В решительной последовательности поднялась одна пятидесятифутовая колонна, потом другая, потом они переместились на несколько ярдов к Великому Скучамауту и опустились снова со звуком скалы, пробивающей скалу. Остальное здание передвинулось вместе с ними, крутанувшись на служебном ядре – на центральной оси библиотеки.

Великий Скучамаут сделал шаг вперед и обнял угол ближней колонны. Музыка взметнулась триумфальными аккордами. По миру прокатились волны веселья, изумления и легкого остаточного страха.

Хэнсон Ночной Отряд: <sm> Ну как вам ЭТО? Ну как вам ЭТО? </sm>

Библиотека сделала выбор.