19. Целебный отвар

«Да», — разумеется, ответил я.

Ничего не произошло.

Все так же жалобно поскуливал в ловушке несчастный лисенок-ками, все так же крепко держали его смертоносные дуги капкана.

Ухватившись за сомкнутые железные клешни, я попытался развести их в стороны руками, но, несмотря на все мои усилия, те не разошлись ни на миллиметр.

услужливо подсказала система.

Учитель, увы, находился сейчас далеко, а вот полученный от него пустой свиток был под рукой. Но этот ли навык следует в него вписать? Ну, допустим, освобожу я ками из ловушки – так он же ранен! Как его потом лечить? Хотя, у меня же есть рис, он восстанавливает Здоровье! Для себя припас, ну да ничего, в крайнем случае, сбегаю до гостиницы за новой порцией. Вот только едят ли лисы рис? Не факт… А ками? Эти, судя по исчезнувшему утром в нише Подношению – едят…

Ну что ж… Достав и развернув свиток, я взялся за услужливо предложенную кисть, обмакнул ее в чернильницу и коряво – как уж сумел – вывел на бумаге алой тушью:

тут же увидел я перед глазами.

И следом, почти без паузы:

Нетерпеливо отмахнувшись от не ко времени пришедшей новости, я снова склонился над ловушкой, слегка потянул за неприметный рычажок на ее корпусе – и зубастые дуги с лязгом расцепились. Лисенок дернулся всем тельцем, будто бы намереваясь встать — но, наоборот, обмяк.

Выхватив из Инвентаря миску с едой, я поднес ее к мордочке зверька. Тот слабо втянул носиком аппетитный аромат — да и только. Скатав пальцами рисовый шарик, я попробовал сам запихнуть его в рот ками — но челюсти лисенка оказались крепко сжаты. Попытка покормить раненого малыша при помощи палочек-хаси (а что: вдруг брать еду непосредственно с рук для ками унизительно?) также не принесла результата.

Похоже было на то, что без помощи Учителя здесь все же не обойтись…

Спрятав в Инвентарь свиток, палочки и миску, я аккуратно поднял лисенка на руки. Тельце его было теплым и почти невесомым. Дыхание – совсем слабым, сердцебиения я не уловил вовсе.

Уже сделав шаг от дамбы, я вспомнил о злополучном капкане. Не стоило, пожалуй, оставлять его здесь!

Вернувшись, я присмотрелся к грозному приспособлению внимательнее:

Бережно положив лисенка на траву, я попытался поднять капкан, чтобы спрятать его себе в Инвентарь, но не сумел даже от земли его оторвать.

— Да, черт возьми! – буркнул я, вдавливая соответствующую кнопку.

В миг полегчавший до веса лебяжьего перышка капкан был незамедлительно водворен в Инвентарь, а я с лисенком на руках поспешил к жилищу Кииоши-сама.

Когда я вошел в дом старца, хозяин сидел возле столика в компании Миюки. Егора с ними не было.

Не забыв поклониться, я прошел на середину комнаты и положил лисенка на подушку, на которую обычно садился сам.

— Ками? — не столько спросил, сколько констатировал Кииоши-сама, не успел я еще разогнуть спину. – Так я и думал…

— Ками? – подняла точеные брови девушка. — Вы видите его, Учитель?

-- Нет, – покачал седой головой старец. – Он не позволяет мне – но я вижу промятую подушку и чувствую боль. А вот мой младший ученик – он видит ками.

– Да, Учитель, – поспешил подтвердить я. – Кто-то поставил капкан у дамбы – и ками в него попался…

– Ками? Попался в капкан? – еще больше удивилась Миюки.

– Бывают такие капканы, избежать которых не в силах даже ками, – проговорил Кииоши-сама. – Ты правильно поступил, присвоив его, мой младший ученик, – добавил он уже мне.

– Ками ранен, Учитель, – сообщил в свою очередь ваш покорный слуга. – Я пытался накормить его рисом из дневной порции, но он не стал есть…

– Раны ками не исцелить обычным рисом, – со знанием дела кивнул старец. – Помочь здесь может только отвар чудо-травы ашитаба со склона горы Хаку, приготовленный на живой воде из озера Мизууми.

– Э… А у вас есть эта чудо-трава, Учитель? – без особой надежды уточнил я.

– Будучи сорвана, она теряет свои свойства в течение считанных часов, – покачал головой Кииоши-сама. – Нет, мой младший ученик, у меня нет запасов чуда-травы. Их ни у кого нет. Если хочешь спасти ками – тебе придется отправиться за ней самому. Как и за водой к озеру Мизууми. Отвар, так уж и быть, я приготовлю.

Если хочешь? То есть вылечить несчастного лисенка – это только мне надо? А помрет ками от ран, и дамба так и продолжит течь – чей урожай погибнет в поле?

Ну да ладно, как говорится, раз уж взялся за гуж…

– Я готов, – буркнул я. – Куда нужно идти?

– Возьми карту, – протянул мне старец ловко извлеченный из рукава свиток. – Она тебя выведет.

– Но Учитель! – подавшись вперед, проговорила внезапно Миюки. – Гора Хаку и озеро Мизууми находятся в противоположных сторонах! И туда, и туда идти не один час! Вы сами сказали, что трава ашитаба долго не хранится. Я слышала, что и вода Мизууми, будучи набрана из озера, быстро утрачивает чудодейственную силу. Как Артур успеет принести и то, и другое?

– А он и не успеет, – невозмутимо развел руками старец. – Если вдруг не найдется кто-то, кто пожелает ему помочь.

– К этому я и веду! – поднялась с подушки Миюки. – Если позволите, Учитель, я пойду к горе Хаку – я знаю, как выглядит трава ашитаба. А Артур принесет воды из озера.

– Спасибо!.. – только и сообразил, что пробормотать, я.

– Это не твое задание, – сухо заметил между тем старец девушке. – Ты не получишь за него награды!

– Я знаю, Учитель, – кивнула она. – Я просто хочу помочь. Вашему ученику. И ками.

– Что ж, тогда идите, – пожал плечами Кииоши-сама. – У озера съешь свою дневную порцию, – повернулся он ко мне. – Как раз настанет крайний срок для ее приема – заодно и Бодрость восстановишь. В освободившуюся миску наберешь воду. Тебя, полагаю, учить распределять силы не нужно? – снова обратил старец свой взор на Миюки.

– Я уже ходила на гору Хаку, Учитель, – ответила девушка. – Если устану – на обратном пути сжую лист ашитаба.

– Тогда идите! – повторил Кииоши-сама, отворачиваясь к икебане в нише.

О четырехчасовом путешествии к озеру Мизууми рассказывать мне особо нечего. По сторонам я почти не смотрел – все больше на карту, дабы не сбиться с пути, ну и под ноги, чтобы не споткнуться. Единственное, на что обратил внимание – по мере моего удаления от деревни (а идти пришлось через нее, аккурат мимо лавки Тоямы с Токанавой) солнце будто бы спускалось все ниже и ниже по голубому небосводу, и когда, наконец, я добрался до цели – зависло почти над самым горизонтом. Так что, похоже, закаты здесь все же бывают – просто осуществляются вручную. Вернее, «вножную»: утопал подальше – вот тебе и закат. Повернул обратно – восход.

Бодрости у меня оставалось еще почти половина от нового максимума (47/100), но, как и предупреждал Кииоши-сама, со времени моего предыдущего обеда истекал двадцать пятый час – первый, еще ненаказуемый час просрочки. Тратить время на еду было немного жаль, но проверять на себе, какой именно штраф будет наложен за игру на голодный желудок, я не собирался. К тому же, мне нужна была пустая миска, чтобы набрать воды из озера, поэтому я торопливо, почти не жуя, проглотил питательный рис, для скорости помогая палочкам второй рукой – благо, не видел никто.

Быстренько разделавшись с дневной порцией, я зачерпнул из водоема прозрачную, ледяную на ощупь воду, спрятал миску в Инвентарь, чтобы не пролить на ходу ни капли, и двинулся обратной дорогой, навстречу восходящему солнцу.

Судя по карте, выпавший Миюки путь до горы Хаку был несколько длиннее, чем мой до озера Мизууми, и все же девушка каким-то образом сумела меня опередить: когда я вернулся в дом старца, она уже находилась там. Без слов забрав у меня чудодейственную воду, Кииоши-сама удалился, оставив нас в комнате с ками. Лисенок был еще жив (это я проверил первым же делом), но выглядел еще более ослабевшим – если только такое вообще возможно. Зачем-то поправив под ним подушечку, я присел на соседнюю, ту, что обычно занимал Егор. Интересно, пока нас с Миюки не было, Черных здесь появлялся?

– Как все прошло? – задала между тем вопрос девушка, не дав мне додумать эту, в общем-то постороннюю, мысль.

– Да без проблем, – несколько рассеянно пожал я плечами. – Закат вот почти увидел… – я умолк, соображая, как бы перейти к словам благодарности за оказанную мне помощь, и, воспользовавшись возникшей паузой, Миюки заговорила снова:

– А на меня на горе змея напала! Неслабая такая – 15-го Уровня!

– Прости, – вырвалось у меня. – Это было мое задание, ты не должна была…

– Да я не жалуюсь, я хвастаюсь, – усмехнулась девушка. – Непись меня, конечно, знатно потрепала, но лист ашитаба все тут же исправил. А лишние «+30» Опыта на дороге тоже не валяются! Трофей, правда, какой-то странный из нее выпал… – проведя рукой над своим коричневым поясом, моя собеседница извлекла из Инвентаря… правый ботинок!

– «+2» к Выносливости? – узнал башмак я. – Но не работает без пары?

– «+2», но к какой-то Деловой репутации, – мотнула головой Миюки. – Не знаю, что это такое, у меня в меню вообще нет такой характеристики! Но без пары не работает, это верно. Не знаешь, случайно, где можно достать левый?

– Только вчера отдал такой в лавку Тоямы-Токанавы, – виновато улыбнулся я. – Но он был на Выносливость.

– Левый – на одно, правый – на другое, это нормально, – заметила девушка. – Много хоть выручил? – осведомилась она затем.

– Одну монету, – окончательно смутился я.

– В самом деле? Всего одну монету?! За Предмет класса Необычный?!

– Ну, так получилось… – о том, что за оную монету от меня ушло аж три Предмета, я стыдливо смолчал.

– Ладно, бывает, – повела она плечами. – Лавочникам этим палец в рот не клади…

В это время из задней комнаты с испускающим густой белесый пар котелком в руке вернулся Кииоши-сама.

– Целебный отвар готов, мой младший ученик, – проговорил он, протягивая мне свою ношу. Обжигающе пахнуло горечью. – Напои им ками!

– Если только он сможет пить… – пробормотал я себе под нос, осторожно поднося котелок к мордочке лисенка. – Да еще такой кипяток… – я перехватил проволочную дужку в другую руку – пальцам было горячо. – Может быть, сначала остудить отвар, Учитель?

– Холодный он сделается бесполезен, – обронил старец. – Напои ками, не медли!

Послушно наклонив котелок, я неуверенно качнул жидкое зеленоватое варево к самому носу зверька. Отпрянь тот назад, заверещи от ожога или просто останься недвижим, я бы, наверное, ничуть не удивился, но ками вдруг подобрался и судорожно потянулся к отвару. Затем, вывалив длинный розовый язычок, зверек сложил его ложечкой и принялся лакать, окуная в кипяток и засовывая обратно в пасть – сперва медленно, потом все быстрее и быстрее…

Через какую-то минуту котелок был пуст, а лисенок уверенно стоял на подушке на всех четырех лапах – кривоватых, но крепких. Неспешно оглядев комнату, ками задержал взгляд сперва на Кииоши-сама, затем на Миюки и, наконец, повернулся ко мне.

– Благодарю, Артур, – проговорил он самым что ни на есть человеческим голосом. – Теперь я твой должник. Трижды можешь рассчитывать на мою помощь…

Сколько?!!

Ошарашенно закрыв сообщение, я опустил глаза на лисенка, но ками на подушке уже не было.