– У нас проблема.

Это было не первое, что я хотел услышать после возвращения с вечеринки, которая, по всем стандартам, была полным отстоем. Безусловно, отпинать богатенькую молодежь было весело, хотя и совсем не сложно. Гораздо сложнее было выбесить того паренька. Впрочем, ничто из этого не имело значения. Я пришел на вечеринку не для того, чтобы избивать людей или угрожать несносным смертным, которые вообще ничего не знают. Я пошел туда ради нее.

– Райли. – Уэс зашел на кухню, когда я бросил ключи от мотоцикла и бумажник на стойку. Я устало посмотрел на него. Долговязый человек выглядел взъерошенным. Его рубашка помялась, каштановые волосы торчали во все стороны, и это было нормальным для него. Сегодня вечером его английский акцент действовал мне на нервы. – Ты меня слышишь? У нас проблема, приятель.

– Надеюсь, это важно, – проворчал я, протискиваясь мимо Уэса в просторную гостиную. Черт, я устал. Это была долгая ночь. Через огромные окна была видна луна, низко висевшая над океаном, которая соблазняла меня на то, чтобы выйти из комнаты и отправиться на улицу лишь затем, чтобы сбежать от Уэса. Если выйти на веранду, то можно увидеть белые скалы, небо и услышать шум прибоя, который бился в тридцати метрах внизу. Дом был построен на полпути к утесам, и широкая открытая веранда была отличной отправной точкой для тех ночей, когда я не хотел выводить мотоцикл на дорогу. Неплохо для дома, который не был нашим. Настоящие владельцы отправились в Европу на лето и нуждались в ком-то, кто позаботился бы об их большом пустом особняке. Нам повезло. Немного повозившись в Интернете, Уэс сделал так, что наняли его – ответственного бухгалтера средних лет, с женой и без детей и домашних животных, который желал снять дом на лето. Никто не заподозрил обмана. Ну, по крайней мере, никто не стал бы вынюхивать, почему двое парней студенческих лет поселились в пляжном доме, который стоил миллионы.

Уэс последовал за мной в гостиную.

– Еще одно наше гнездо отключилось, – мрачно сказал он.

Мой гнев усилился. Прищурившись, я повернулся к Уэсу:

– Какое?

– То, что в Остине, – человек поднял руку в беспомощном жесте, – сигнал пропал сегодня днем, и никто не ответил. У меня не получилось с ними связаться.

– Черт побери! – Развернувшись, я сбил со стола дорогую вазу, и фарфор стоимостью в несколько тысяч долларов полетел в стену. Уэс вздрогнул. Жар запылал у меня в легких, и я сделал глубокий вдох, сдерживая желание перевернуться и испепелить что-нибудь. – Я ведь только что оттуда! – прорычал я. – Весь прошлый месяц я потратил на обустройство того пристанища. Проклятье! Что, черт возьми, вообще происходит?

Уэс не бросил на меня свой обычный раздраженный взгляд, и я понял, насколько сильно он был шокирован.

– Не знаю, приятель, но теперь его больше нет, – сказал он, и я запустил руки в волосы, пытаясь думать. Остин. В том пристанище был только один дракон – детеныш, которого я вытащил в прошлом году. Он верил в то, что я смогу защитить его. Я обещал, что смогу оградить его от опасности.

Черт бы все побрал.

– Нам пора отсюда выбираться, – добавил Уэс, оттолкнувшись от стойки. – Нужно сообщить другим гнездам, что нас скомпрометировали. Если мы уедем сегодня вечером…

Я опустил руки.

– Нет, – пробормотал я, и Уэс посмотрел на меня с удивлением. Гнев и решимость сжали меня, как холодный кулак. Гнездо в Остине было потеряно, но это лишь означало, что я должен преуспеть здесь. – Мы никуда не едем без девчонки, – твердо сказал я, оборачиваясь. – Я близко, Уэс. Она меняет свое мнение. Я чувствую это. Дай мне еще неделю или две, и она так устанет от «Когтя», что будет умолять меня увезти ее подальше.

– Ну точно. – Уэс скрестил руки на груди и приподнял бровь. – Это как в тот раз, когда ты поклялся, что потребуется максимум неделя, чтобы убедить этого Оуэна присоединиться к нам, и что он сделал в итоге? Нам пришлось провести месяц в Чили после того, как он сдал нас «Когтю».

– М-да, но с другой стороны, ты, наконец, подзагорел, – Уэс недовольно посмотрел на меня, и я ухмыльнулся, вспоминая его покрасневшую кожу и лицо, пока мы переезжали из джунглей в деревню, потом снова в джунгли, не задерживаясь нигде на длительное время. Уэс не любил бывать на свежем воздухе, и это чувство было взаимным. – Тогда это был риск, – признался я, – и мы оба это знали. Сейчас все не так.

– И почему же?

– Потому что я так говорю.

Уэс вздохнул.

– Ты знаешь, есть инстинкт самосохранения, который сохраняет нам жизнь все время? Тот, который говорит нам убираться, когда чертовы орденцы или «Коготь» приближаются к нам? У тебя этот инстинкт очень слабо развит.

Я ухмыльнулся и отправился к себе комнату, зная, что в ближайшее время мы никуда не уедем. Бросив куртку на стул, я рухнул на шелковые простыни, которыми была покрыта огромная кровать, и стал думать над только что назревшей проблемой.

Черт. Я прижал ладони к глазам, пытаясь унять гнев и разочарование. Еще одно гнездо исчезло. Это было второе гнездо, которое я потерял за последние несколько месяцев. Оно просто исчезло с лица земли. Когда оно отключилось, я бросил все и поехал в Феникс разыскивать двух детенышей, которых оставил там. Ничего. Пристанище, которое я создал для них несколько месяцев назад, превратилось в безжизненную раковину, заброшенную и пустую. Никто не мог сказать мне, что произошло со зданием и жильцами. За ночь все просто… исчезли.

Я думал о детях всю долгую дорогу назад, закипая от гнева и мучаясь угрызениями совести. Я обещал защитить их, когда они покинут «Коготь». Я поклялся беречь их от опасностей и подвел их. Где они сейчас? Что с ними случилось? Из двух возможных вариантов я надеялся, что именно «Коготь» обнаружил своих сбившихся с верного пути юных драконов и вернул их в свое лоно. Ребята, которых я выманивал из организации, часто были молодыми, доверчивыми, неопытными детенышами. Если именно «Коготь» обнаружил гнездо, то детенышей, вероятно, забрали для «переподготовки». Как бы мне ни была ненавистна мысль о том, что я снова потеряю их в организации, по крайней мере, я бы знал, что они живы. Альтернативный вариант исчезновения гнезда и молодняка был намного, намного хуже.

Альтернативой был конец от рук орденцев.

Закрыв глаза, я уронил руки на матрас. Уэс был прав в том, что запаниковал. Не то чтобы ему нужна веская причина, но оставаться здесь, когда что-то приближалось к нашему местоположению, было плохой идеей. Мы смогли выживать так долго лишь потому, что вечно перемещались с места на место и знали, когда бежать, если станет слишком опасно. Однажды нам уже пришлось покинуть этот район. Насколько я знал, «Коготь» все еще искал нас. Чем дольше мы здесь пробудем, тем большую опасность это будет представлять для нас обоих. Но я не мог уехать без нее.

Мне нужно было отдать должное Уэсу. Он был угрюмым, пессимистичным и пил столько «Рэд Булла», что его хватило бы для запуска аэростата. Тем не менее иметь в арсенале элитного бывшего хакера «Когтя» было чрезвычайно полезно. Он был тем, кто мог выследить молодых драконов из «Когтя», узнать, где и когда их разместят, и обычно у нас еще в запасе было время для того, чтобы переехать в этот район и быть готовыми к прибытию имитаторов. Вот почему мы приехали сюда, в Кресент-Бич. Потому что Уэс обнаружил, что «Коготь» собирается отправить в большой мир еще одного новенького дракона. Детеныша по имени Эмбер Хилл.

Я ожидал найти то, что всегда находил: зеленого молодого дракона, наивного и доверчивого, взволнованного и жаждущего свободы. Такие были легкой добычей. Покажите такому дракону таинственного незнакомца, дайте им почувствовать вкус настоящей свободы, и многие захотят спрыгнуть с корабля. Конечно, жизнь отступника не сияла яркими огнями и славой, но главным было вытащить их из организации. Все технические детали, касавшиеся безопасности, можно было обсудить позже.

Я не ожидал встретить дерзкую, самоуверенную девчонку, которая бросала мне вызов, давала мне отпор и не боялась меня… и вообще не боялась ничего. Она бросала вызов не только старшему, более опытному дракону, но и «Когтю», своим опекунам, даже брату-близнецу, который был не таким уж интересным. Она делала лишь то, что хотела. С того момента, как мы встретились и поговорили, я знал, что не могу позволить ей остаться в организации. Было в ней что-то такое, что заставило меня решиться вытащить ее, увезти подальше от «Когтя». Возможно, она напомнила мне меня самого в ее возрасте своим пылким свободолюбивым духом. Я был таким же до того, как «Коготь» систематически пресекал любые намеки на независимость и собственное мнение. Конечно, я сумел восстановиться, но знал, что организация творила с собственным молодняком. Я был чертовски уверен, что не могу позволить этому случиться с ней.

Во всяком случае, именно это я себе говорил. Это не имело никакого отношения к тому, как мой дракон реагировал на нее, почти вырываясь из моей кожи всякий раз, когда девушка была рядом. Я никогда не хотел перевоплотиться в свою истинную форму так сильно, как сегодня, когда Эмбер смотрела на меня во время танца. Я знал, что она испытывала то же самое, хотя ради нас обоих я хорошо все скрывал. Эмбер была младше меня на десятки лет и неопытна во всем. И еще она была слишком человечной для своего же блага. Пример тому ее несостоявшийся поцелуй человека.

Ярость другого рода обожгла мои легкие, и я зарычал, вспомнив сопляка, с которым она танцевала сегодня вечером. Смертные подростки обычно были довольно бесполезными: дерзкими и незрелыми, считающими, что знают все о мире. Ими было легко манипулировать, но они не годились ни для чего другого. Но этот парень… Что-то с ним было не так, хотя я не был уверен, что именно. Может быть, все дело в том, что он мне был противен и я хотел оградить мою маленькую Искорку от унылых человеческих эмоций. Или, может быть, во мне просто говорило внезапное, иррациональное желание откусить тому парню голову.

Я простонал. Ничего хорошего не выйдет, если я буду думать об Эмбер в таком ключе. Мне нужно сосредоточиться. Сосредоточиться на том, зачем я сюда приехал. Эмбер начала сомневаться. Моя маленькая Искорка не будет довольствоваться тем, чтобы сидеть сложа руки и позволять «Когтю» командовать ею. Она начнет расспрашивать организацию, если уже не начала, а когда не сможет получить от них ответов, придет ко мне. И я расскажу ей, что на самом деле представляет собой «Коготь».

– Райли. – Уэс просунул голову в дверной проем. – Гнездо в Остине, приятель. Что нам с этим делать?

Я вздохнул, приняв сидячее положение на матрасе.

– Продолжай наблюдать за пристанищем, но больше не пытайся связаться с ним, – сказал я ему. – Если то, что заставило гнездо отключиться, все еще там, нам не стоит выдавать наше присутствие. После того, как я уговорю Эмбер присоединиться к нам, я сам поеду в Остин и посмотрю, что происходит. А пока сидим тихо.

– А если «Коготь» или орденцы появятся на нашем чертовом пороге?

– Ну, тогда я свалю через заднее окно. Не знаю, что именно ты предпримешь в подобной ситуации.

– Так приятно знать, что тебе не все равно.

Я пинком захлопнул дверь. Уэс по привычке не будет спать всю ночь, уставившись в экран ноутбука и употребляя немыслимое количество «Рэд Булла». Я устал, был раздосадован, и мне было больно из-за известия о потерянном пристанище. Мой раздражающий сосед пусть катится к чертям собачьим, а мне нужно поспать.

И очень скоро я собирался показать рыжеволосой девчонке истинную сущность «Когтя» и убедить ее, что ее место среди нас.

Рядом со мной.