С момента перестрелки в Сергиевом Посаде прошло три дня. Ивана Шаповалова выписали из больницы и перевезли на конспиративную квартиру. При нем постоянно находился кто-то из сотрудников ОВД Тверского района. Квартира находилась на их территории, Гуров решил не увозить Хамелеона далеко, чтобы не тратить время на долгие поездки по Москве. Шаповалов оказался ценным свидетелем, благодаря своей криминальной профессии наблюдательность и чуйка у него дошли до совершенства. Он помнил все, что говорили и делали окружающие. Замечал совершенно незначительные на первый взгляд детали. Умело анализировал информацию и просчитывал ситуацию на сто шагов вперед. «Если бы я выбрал карьеру шахматиста, заткнул бы за пояс Карпова вместе с Каспаровым», – хвастался Хамелеон, и Гуров склонен был с ним согласиться.

Беседа в больнице тоже была весьма продуктивной. Шаповалов рассказал, что в городке под названием Озеры, расположенном в Московской области, проживает некий господин Дмитрий Капцов. Человек он неординарный, если не сказать, странный. В среде коллекционеров мало кто знаком с этим именем, да и в родном городе Капцов популярностью не отличается. Живет в старом двухэтажном бараке, сохранившемся со времен расцвета хлопчатобумажной фабрики, ныне заброшенной. Делит кухню с тремя соседями, на улицу выходит только по необходимости, все остальное время проводит за закрытыми дверями. Питается чем попало, одежду носит чуть ли не с помойки и вообще выглядит непрезентабельно. Хилый торс, худые ручки, впалые щеки и глаза навыкате. Синюшный цвет лица красоты Капцову не добавляет. Само собой с такой внешностью и привычками он напрочь лишен внимания со стороны противоположного пола.

Одним словом, Дмитрий Капцов – личность отталкивающая и не заслуживающая внимания. Однако это только на первый взгляд. Шаповалову же посчастливилось узнать о нем то, чего соседи, случайные прохожие и спесивые антиквары даже представить не могли. За обшарпанной дверью коммуналки Капцов хранил несметные богатства. Ну, может, не такие уж несметные, но Шаповалов был уверен: если оценить коллекцию, собранную Капцовым, то набежит приличная сумма.

Сам он заинтересовался Капцовым после того, как тот вышел на торги за лот под названием «Ювелирная лупа с гравировкой». Сам по себе предмет не имел никакой материальной ценности. Никаких драгоценных металлов или камней, простая оправа диаметром в пять сантиметров и скверного качества увеличительное стекло. Зато дата изготовления и имя умельца впечатляли: изготовление этого предмета относили к пятнадцатому веку, а работу приписывали Иоганну Гутенбергу, основоположнику книгопечатания. Историки доказали, что ранние годы жизни изобретатель печатного станка провел в городе Страсбурге, где занимался шлифовкой полудрагоценных камней, изготовлением зеркал для паломников и разного вида гравировкой. Так он зарабатывал на жизнь.

Исторические факты говорят о том, что в тот период Гутенбергом были изготовлены несколько предметов на заказ для друзей и просто состоятельных лиц. Одним из таких предметов значился комплект: ювелирная лупа, двусторонний ручной шлифовальный камень в оправе и пинцет с гравировкой. Этот набор Гутенберг изготовил в подарок некоему ювелиру, имя которого до наших дней не дошло, в благодарность за ссуженные деньги на оплату экспериментов немца в области книгопечатания.

Несмотря на богатую историю возникновения ювелирной лупы, первоначальная цена лота звучала скромно, да и желающих приобрести данный предмет оказалось немного. И лишь Капцов проявил нешуточный интерес к лоту номер двадцать пять. На сайте аукциона он оставил не меньше пятнадцати сообщений с уточняющими вопросами. То требовал предоставить больше фотографий, то улучшить их качество, то просил детального описания размеров лупы, то увеличенные копии гравировки. Кроме того, зарегистрировался на всех форумах, обсуждающих предстоящий аукцион, отслеживал конкурентов и всячески пытался избавиться от них еще до начала торгов.

Шаповалов сразу понял, что все эти вопросы имеют под собой основание. Вариантов было немного: либо у Капцова имеется на примете покупатель, который не хочет «светиться» на интернет-аукционе, либо экспонат он приобретает для себя, но и в том, и в другом случае лупу он берет в пару к какому-то предмету. А это означает, что Капцов или его тайный покупатель являются владельцами одного, а может, двух предметов из подарочного набора Гутенберга. Шаповалов начал собирать информацию на Капцова и понял, что никакого тайного покупателя нет. Капцов и есть этот покупатель, а заодно и владелец шлифовального камня и пинцета с гравировкой. Потрудившись еще немного, он получил доказательства и уже не мог оставить Капцова без внимания. Приобретение лупы увеличит стоимость полного комплекта в несколько десятков раз.

В день аукциона Шаповалов взял на себя роль «сеятеля». Он поднимал цену до тех пор, пока в игре не остались только он и Капцов, после чего быстренько ретировался, уступив право владения лупой Капцову. Хамелеон был доволен: улов обещал принести кругленькую сумму, а возни с разработкой плана – на два дня. Капцова он посчитал легкой добычей. Но претворить в жизнь свой план Шаповалов не успел, попав в тверское СИЗО. И вот, оказавшись в заложниках у Гнусавого, он узнает, что тот положил глаз на коллекцию Капцова.

Откуда Гнусавый узнал о коллекционере из города Озеры? Шаповалов – тот другое дело, он этим жил, он на таких сайтах пасся, что та корова на лугу. Но и он напал на Капцова совершенно случайно. Но Гнусавый? А если учесть, что он еще и Хамелеона выкрал, то есть завладел мозгом того, кто откопал сокровище по имени Капцов, информация Гнусавого вызывала нешуточные подозрения. В совпадения Хамелеон не верил, поэтому начал искать логичное объяснение этому совпадению. И нашел. До этого момента ему не давала покоя мысль: почему Гнусавый выбрал его, Ваню Шаповалова, для реализации своих планов? Раньше Хамелеон с Гнусавым не пересекались, общих друзей не имели, врагов и подавно. Так почему выбор Гнусавого пал на Хамелеона?

Ответ оказался настолько очевиден, что было странно, как это он сразу не догадался. Гнусавому его сдал бывший клиент, «черный коллекционер», известный под псевдонимом Брокар. Присвоив себе фамилию известного на всю страну коллекционера и миллионера, «черный коллекционер» таким образом хотел почтить его уникальные способности, а заодно польстить себе. Вот, мол, и я не лыком шит, тоже кое-что могу. Хамелеон работал с ним года два, а то и больше. Иногда Брокар сам делал заказ на конкретную вещь, но чаще инициатива исходила от Шаповалова. Он находил уникальный предмет, предлагал Брокару, и если тот проявлял интерес, начинал разрабатывать клиента.

Так было и с ювелирной лупой Гутенберга, и с коллекцией овальных печатей Ларри Кобышевски. Уже после ограбления Кобышевски Шаповалов вспомнил Брокара и список любопытных вещиц, который он передал ему за месяц до ареста. В этом списке числились всего четыре предмета, Гурову Хамелеон назвал только три: овальные печати из яшмы, жемчужный сапожок и ювелирная лупа. Из завуалированных фраз Лев понял, что четвертым предметом из списка был как раз тот, за кражу которого Хамелеона собирались судить, поэтому не стал требовать подробности.

В любом случае получалось следующее: в списке четыре предмета. Первый украден Хамелеоном до ареста. Второй и третий украдены Гнусавым с помощью похищенного Хамелеона. Оставался четвертый: ювелирная лупа в доме Капцова. Гуров решил, что дом в Озерах будет последним, на котором можно взять Гнусавого и его банду, и отправился обрабатывать генерала Орлова. Суть его плана заключалась в том, чтобы устроить засаду в доме Капцова. Он хотел взять «Стрелков» с поличным, чтобы ни один адвокат не смог опровергнуть факт вторжения и хищения особо ценных предметов.

Орлов согласился не сразу, план показался ему слишком рискованным. Допустить в коммунальную квартиру бандитов, с такой легкостью хватающихся за пистолет? Нет, это слишком высокая цена. Другое дело, установить за домом слежку, дать возможность проникнуть в подъезд и там брать. Лев тут же напомнил генералу случай с Хамелеоном. Стоило тому перелезть через забор и сбросить в кусты украденные безделушки, как адвокат уже кричит, что никакого проникновения в частные владения, а уж тем более ограбления и в помине не было. Что же говорить о банде «Стрелков», взятых в общем подъезде тогда, когда они еще и в квартиру не проникли и украсть ничего не украли. Как прокурор докажет их вину?

Орлов возражал. Он перечислил всех свидетелей, которых опросили Гуров и Крячко за время расследования. Клерки из гостиницы, жители деревни Акишево, хозяйка дома в Верее, охранник Якименко – все они были готовы дать показания в суде. Но Гуров сыпал контраргументами, ссылаясь на случаи, подобные делу «Стрелков». Все улики, собранные против них, являлись косвенными. Были в съемном доме, сидели в машине на станции близ деревни, «засветились» перед охранником, это и все. А свидетельские показания Хамелеона, вора, сбежавшего из-под стражи в момент ожидания суда, любой адвокат разнесет в пух и прах.

В итоге Лев победил. Генерал Орлов дал «добро», и в квартире Капцова обосновались два оперативника. Крячко провел профилактическую беседу с соседями Капцова, и те в спешном порядке освободили коммуналку, на неопределенное время переехав жить кто к друзьям, кто к родственникам. Чтобы не привлекать внимания, вещи велено было оставить. В их комнаты вселились оперативники и начали активно изображать соседей-коммунальщиков.

Во дворе выставили посты: два автомобиля круглосуточно дежурили на выезде со двора. Гуров предполагал, что на ограбление «Стрелки» приедут на машине. «Ленд Ровера» они лишились, но вряд ли это стало для них проблемой. Найти подходящий транспорт даже в городе с населением в двадцать пять тысяч душ довольно легко, а без колес на дело они не пойдут. Значит, угонят подходящую тачку, и опера должны быть к этому готовы. В районе Семхоза «Стрелков» упустили, потому что у оперативников не оказалось под рукой машины, вот почему теперь оба выезда контролировали сотрудники полиции на машинах с заправленными по крышку бензобаками.

Капцова пришлось оставить. «Стрелки» могли знать, как выглядит коллекционер, поэтому тут без риска было не обойтись. Когда Капцов узнал о готовящемся ограблении, он чуть не поседел в одночасье, так напугала его мысль о возможной потере уникальной коллекции, и моментально согласился оказать помощь в поимке преступников. Отвечать на телефонные звонки и подходить к двери ему разрешили только после того, как уведомит фальшивых соседей-полицейских. И никакой самодеятельности. Два дня Гуров лично просидел в доме Капцова. Почему-то ему казалось, что Гнусавый приедет в Озеры с минуты на минуту. Откладывать дело не в его интересах, чем быстрее покончит с Капцовым, тем меньше шансов на провал.

Но и на третий день никто у дома коллекционера не появился. Зато у капитана Жаворонкова, которому Гуров поручил поиски Брокара, дела продвигались успешно. Хамелеон сообщил ему все, что имел на Брокара. Телефонных звонков Брокар не любил, предпочитал им переписку. Для переписки всегда использовал одноразовый адрес электронной почты, действующий в пределах получаса. Допустим, Брокар хотел обратиться к Хамелеону с просьбой. Что он для этого делал? Создавал почтовый ящик и отправлял послание. Если ответ не приходил в течение тридцати минут, повторял процедуру. И так до тех пор, пока послание не дойдет до адресата.

Если же у Хамелеона возникала потребность связаться с Брокаром, он выходил на определенный сайт, находил пользователя с ником «Брокар» и сбрасывал информацию как личное сообщение.

Когда требовалась личная встреча, а случалось это всякий раз, когда дело доходило до передачи заказа, Брокар выбирал один из вокзалов, занимал ячейку в камере хранения и сбрасывал номер Хамелеону. Тот приходил, забирал из ячейки гонорар, оставлял товар и уходил. Ни разу за все два года Брокар не встретился с Хамелеоном лицом к лицу, только через «электронку» и вокзальные ячейки. Жаворонкову это было известно, поэтому к своему заданию он отнесся с полной ответственностью. Двое суток он сидел на форуме, где обсуждали достоинства и недостатки того или иного мирового шедевра, чуть не загнулся от скуки, но своего добился. Брокар получил сообщение в «личку», а Жаворонков благополучно его прочел, заранее взломав пароль.

Рано утром он позвонил Гурову и попросил приехать в отдел. Полковнику пришлось изменить планы и рискнуть, оставив в квартире Капцова только оперов из районного отдела. В отдел он приехал чуть позже девяти утра.

– Доброе утро, Лев Иванович, – поздоровался капитан, пропуская его в кабинет, принадлежащий информационному отделу. – Рад, что смогли приехать так быстро. У меня для вас новости.

– Полезные? – пожав руку капитану, поинтересовался Гуров.

– Стоящие, – ответил Жаворонков. – По телефону всего не объяснишь, я подумал, что лучше лично.

– Выкладывай, Валера, не томи!

– Вчера, в полночь Брокару пришло сообщение от участника форума под ником «Старатель», – перешел прямо к делу Жаворонков. – Оно зашифровано, но мы ведь знаем, что ищем, так что помощь дешифровальщиков не потребовалась.

– Ты уверен, что не стоило к ним обратиться? – засомневался Гуров.

– Вы послушайте, я вам оригинал прочитаю, – успокоил его Жаворонков. – Сообщение звучит так: «Приезжаю в полдень, номер поезда 15 000 000. Когда сможете встретить?»

– Таких номеров у поездов не бывает, – машинально проговорил Лев.

– Это понятно, – кивнул Жаворонков. – Поезд тут ни при чем. Это сумма, которую запросил Гнусавый за свою работу.

– Пятнадцать миллионов? Нехило! – Гуров аж присвистнул.

– Так и есть. Я справлялся у специалистов, коллекция из трех предметов, датированная пятнадцатым веком, может стоить и больше.

– Ладно, что дальше?

– В шесть утра Брокар ответил Старателю, используя тот же форум. Его ответ: «Буду у пятнадцатого вагона в 14.45. Номер поезда запомнил. Наварил галушек, порадуете Ксеню». Понятно, о чем речь? – пытливо взглянул на Гурова Жаворонков.

– Полагаю, номер вагона соответствует номеру камеры, время – это код для ее открытия. Ну, а про Ксеню и галушки – чтобы было понятно, на каком именно вокзале Брокар оставит расчет и будет ждать свою коллекцию. – И этим вокзалом будет Киевский.

– Вот! Я расшифровал послание точно так же, – обрадовался капитан. – Значит, все верно. Не можем же мы оба ошибаться?

– Думаешь, он будет там в полдень?

– Скорее всего, будет выжидать. Следить, наблюдать со стороны. Если ничего подозрительного не заметит, заберет содержимое ячейки, – предположил Жаворонков. – Но главное не это. Теперь мы знаем, на какой день и на какое время «Стрелки» планируют нападение на квартиру Капцова!

– В этом ты прав, – согласился Лев. – Все случится уже сегодня. И произойдет это до полудня. Плохо, что я здесь, а не там, с Капцовым.

– Еще успеете, – Жаворонков тоже взглянул на часы и добавил: – Если поторопитесь.

– Теперь возвращаться в дом Капцова опасно. «Стрелки» наверняка будут осторожничать. Если я появлюсь у дома Капцова сейчас, могу сорвать всю операцию. Да и насчет вокзала подумать надо. Ясно, что Брокар туда придет. Его надо брать, но когда? В тот момент, когда он будет деньги в ячейку закладывать, или когда вернется за краденым?

– А есть разница? – спросил Жаворонков. – Все равно его появление возле ячейки скажет больше, чем вся переписка.

– Не скажи, Валера, не скажи. Тут помозговать требуется, – задумчиво проговорил Гуров. – Ладно, Валера, спасибо за помощь. Хорошая работа, дальше мы сами.

– Рад стараться, товарищ полковник, – по-мальчишески бодро и весело козырнул Жаворонков. – Обращайтесь, если что.

Гуров позвонил Крячко, велел отправляться к дому Капцова немедленно, но сильно не «светиться». Предупредил, чтобы ждали гостей с минуты на минуту. Напомнил, что надо передать информацию о готовности «номер один» постам на улице. Сам же направился прямиком к генералу Орлову. На его счастье, Орлов оказался на месте.

– Значит, все произойдет сегодня, – растягивая слова, произнес генерал, выслушав Гурова. – У нас все готово?

– У дома Капцова – да, – ответил Лев, – а вот насчет вокзала этого сказать нельзя. Надо высылать наряд. Найти нужную ячейку и наблюдать за ней так, чтобы не привлекать внимания.

– Вот ты этим и займешься. Отправляйся на вокзал. До полудня еще уйма времени, на месте разберешься. Есть толковые опера на примете?

– Подберу. Только как быть с закладкой коллекции? Вполне возможно, Брокар наблюдает за ячейкой с шести утра. Если придет наш человек, он сразу все поймет.

– Тогда надо послать туда человека из банды Гнусавого, – предложил Орлов.

– И как это сделать?

– К Капцову Крячко поехал?

– Так точно.

– Будем решать проблемы по мере их возникновения, – рассудил генерал. – Дождемся, чем закончится операция у Крячко, а там посмотрим, кого из задержанных отправить на вокзал.

На этом разговор закончился. Орлов остался в кабинете, а Гуров отправился подбирать группу для работы на Киевском вокзале. Тем временем полковник Крячко благополучно добрался до дома Капцова. Заходить в квартиру он не стал. Он вообще во двор не заходил, держал связь с оперативниками на расстоянии. Возле дома он заприметил пивной ларек, заглянул туда и, взяв кружку разливного пива, расположился возле пивного ларька, лениво отхлебывая из кружки. Фигура мужчины, до полудня накачивающего себя алкоголем, гармонично вписалась в пейзаж неблагополучного района маленького городка.

В десять двадцать со стороны старой фабрики к дому Капцова подъехал обшарпанный «Форд». Он притормозил возле перекрестка. Водитель высунулся из окна, пытаясь прочесть надпись на доме, после чего снова завел двигатель и заехал во двор. Проехав в паре метров от припаркованного седана, принадлежащего местным операм, никакого беспокойства водитель «Форда» не выказал. Крячко переместился чуть левее, чтобы видеть весь двор. Он наблюдал, как из «Форда» выходят трое мужчин, и в одном из них узнал Плешивого, а в другом – Пижона. Третий явно играл роль босса. Дорогой костюм, модная стрижка, ботинки из дорогого бутика. На запястье блестел циферблат наручных часов. «Гнусавый, – догадался Стас. – Надо же, не брезгует сам в операции участвовать. Тем лучше». Водитель остался на месте.

Едва дождавшись, пока люди из «Форда» войдут в подъезд, Стас достал телефон и послал сообщение в квартиру Капцова. Он жалел, что не мог сам там присутствовать, но так уж сложилось. Оставалось надеяться, что опера из местного отдела не испортят дело.

Тем временем Гнусавый и его подручные поднялись на второй этаж. Холеная рука Гнусавого вдавила кнопку звонка. В коммунальной квартире задребезжал звонок. Один из оперативников подошел к двери и раздраженным тоном спросил:

– Кого черти принесли?

– Гражданин Капцов здесь проживает? – отозвался Гнусавый.

– А кому он понадобился?

– Полковник Маковецкий, Федеральная служба безопасности, – не моргнув глазом, представился Гнусавый.

– Что он натворил?

– Не ваше дело, – начал терять терпение Гнусавый. – Открывайте!

– И не подумаю, – встал в позу оперативник. – Вы тут проездом, а мне с ним жить. Документы предъявите.

– Открой дверь, и мы все предъявим, – произнес Гнусавый, его подручные хранили молчание.

– У меня «глазок» имеется. Поставь удостоверение к «глазку», если ты и вправду из ФСБ, – велел оперативник.

– Слушай, не наживай себе неприятности, – предостерег Гнусавый. – Открывай дверь, или мои ребята ее вынесут.

– Ладно-ладно, не кипишуй! Тебе Капцов нужен, сейчас я его позову.

За дверью послышались удаляющиеся шаги. Гнусавый подал подручным знак приготовиться. Через пару минут шаги возобновились, и на этот раз их было больше. Гнусавый не мог видеть, что происходит в квартире, но был настороже.

– Сам им открывай, – послышался приглушенный голос того, с кем Гнусавый говорил несколько минут назад. – Не откроешь, сам будешь за ремонт платить.

– Почем мне знать, что они из полиции? – раздался второй голос.

– Не из полиции, а из Службы безопасности, – нравоучительным тоном отозвался первый жилец. – Им Капцов нужен.

– Так он в отключке валяется, – заявил второй. – Ты им не сказал?

– Вот сам и скажи.

– Эй, парни, хорош комедию ломать! – Гнусавый решительно забарабанил в дверь. – Открывайте, иначе ваши действия будут расценены как препятствие органам.

– Ха-ха! Ты слышал, Леха, мы препятствуем органам! – заржал второй. – Слушай, а ты какие органы предпочитаешь?

– Хорош барагозить, Вовчик! – Голос первого звучал немного испуганно. – Напился, так веди себя прилично.

– Это я напился? Это Капцов наклюкался до беспамятства, а я так, пригубил чуток.

– Открывайте! – вконец разозлился Гнусавый. – Считаю до трех!

– Ладно-ладно, открываю, – пробормотал пьяным голосом второй.

Защелкали замки. Дверь открылась, и взору Гнусавого предстал мужчина средних лет в потертых тренировочных брюках и линялой нательной майке.

– Добро пожаловать в нашу обитель, – пьяно улыбаясь, произнес он и отступил в сторону.

Больше он ничего не успел произнести. Двое подручных Гнусавого ворвались в коридор, направили ему в лицо баллон с перцовым спреем. Глаза заслезились со страшной силой, после чего опер получил удар по темени и провалился в темноту. Второго опера постигла та же участь, и он мгновенно вышел из строя, а подручные Гнусавого направились к двери комнаты Капцова. Стучать не стали, просто вышибли с первого удара, и дело с концом. Гнусавый перешагнул через порог и встретился с испуганным взглядом Капцова.

– Ну, здравствуй, Димон, – почти ласково произнес он. – Рад тебя видеть в добром здравии.

– Кто вы? Что вам нужно? – Капцов растерянно моргал.

– Хороший вопрос, Димон. Правильный, – улыбнулся Гнусавый. – Что нам нужно? А ты угадай.

– У меня ничего нет. Денег нет, сами видите, – начал причитать Капцов.

– Деньги – это мусор, Димон. Разве тебе это неизвестно?

– Тогда зачем вы здесь?

– Слышал я, есть у тебя кое-что, что может заинтересовать моего друга, – неспешно обходя комнату, заявил Гнусавый. – Небольшие безделушки, способные порадовать знатока. Ты готов ими поделиться, Димон?

– О чем идет речь? – еле слышно выдавил Капцов.

– Набор предметов в количестве трех штук, – с расстановкой произнес Гнусавый. – Лупа, камень и пинцет. Знакомые названия?

– Вы пришли за моей коллекцией? – Голос Капцова внезапно осип, отчего фраза прозвучала трагически.

– Именно так, – ответил Гнусавый. – Ты умный мальчик, Капцов. Итак, готов ли ты отдать эти предметы добровольно, или предпочитаешь для начала познакомиться с моими друзьями поближе?

– Готов, я готов, – испуганно пролепетал Капцов. – В шкафу сейф. Код: два, пятнадцать, тридцать два. Забирайте все и уходите!

– Ай да умничка! Ну что за молодец, верно, Красавчик? Он нравится мне все больше и больше, – наигранно весело произнес Гнусавый. – Не потерпевший, а золото! Как он тебе, Красавчик?

– Годится, – коротко кинул бандит, которого Гнусавый называл Красавчиком.

– Тебе он тоже нравится, Куцый? – обратился главарь ко второму подручному.

– Пойдет, – не стал спорить тот.

– И как же после этого вы будете решать, кто его ликвидирует? – озабоченно спросил Гнусавый. – Если он нравится вам обоим, кто его уберет?

– Вы собираетесь меня убить? – В голосе Капцова зазвучало отчаяние. – Не делайте этого! Я же согласился все вам отдать. Я даже код сказал!

– Этого мало, мой друг, этого мало. – Гнусавый печально качал головой. – Сам понимаешь, дело житейское. Ты – свидетель, а свидетелей в живых не оставляют. Но ты не расстраивайся, время еще есть. Где, говоришь, у тебя сейф?

– В шкафу, – повторил Капцов.

– Прекрасно. Не откроешь его для нас?

Капцов прошел к шкафу, открыл одну створку. На средней полке стоял сейф. Он начал вращать наборное реле. Произведя необходимые манипуляции, дернул за ручку, но сейф не поддался. Он чертыхнулся и начал заново. Со второго раза сейф опять не открылся. Ладони Капцова покрылись испариной. Пальцы скользили по реле, не давая ухватиться за гладкую поверхность.

– Что такое, Димон? Неужели ты решил надуть меня и моих друзей? – с притворным ужасом произнес Гнусавый.

– Нет, нет! Это от волнения, – заверил Капцов. – Сейчас все получится, я уверен.

Он снова начал вращать реле. Поворот влево до щелчка, затем вправо снова до щелчка, два поворота влево… Прозвучал щелчок, оповещающий о том, что запирающий механизм открыт. Капцов потянул ручку на себя. И в тот же миг в комнату ворвались люди в бронежилетах и с автоматами наперевес.

– Никому не двигаться! Полиция! – прозвучал окрик от двери.

Гнусавый обернулся, в его глазах читалась растерянность. Через минуту все было кончено. Гнусавый и его подручные лежали на полу, люди в бронежилетах защелкивали на их запястьях наручники. В комнату вошел улыбающийся Крячко.

– Здорово, Капцов. Что, в штаны наложил? – добродушно посмеиваясь, похлопал по плечу хозяина квартиры Стас. – Ничего, отмоешься. Главное, что коллекцию уберег.

Ответить Капцов не смог. Он медленно осел на пол, закрыл глаза и беззвучно зарыдал. А парни в камуфляже уже выводили задержанных на лестничную площадку. Дождавшись, пока квартира опустеет, Крячко набрал номер Гурова и бодро проговорил:

– Привет, Лева, как твое ничего?

– Гнусавого взяли? – был первый вопрос Гурова.

– Сработали чисто. Водителя взяли, а после и за остальными поднялись, – доложил Стас. – Хозяин коллекции немного расклеился, но это ничего, оклемается. У тебя как?

– Ждем, – ответил Гуров. – Уже решил, кого можно на вокзал послать?

– Над этим еще нужно поработать. – Крячко задумался. – Может, Плешивого завербовать? Он вроде мужик умный, захочет сам себе помочь.

– Работай быстрее, Стас, – поторопил Гуров. – Через час он должен быть на вокзале.

Крячко спустился вниз, постоял возле микроавтобуса, на котором по его вызову к дому Капцова прибыла бригада ОМОНа. Там сидели все четверо, включая Гнусавого. Стас еще раз осмотрел всех четверых и, остановив свой выбор на Плешивом, велел вывести его на воздух. Плешивый сразу сообразил, чего от него ждут, и сам заговорил:

– Готов сотрудничать. Говорите, что нужно делать?

– Откуда такая ретивость? – съязвил Крячко. – Или теперь верность боссу в криминальных кругах не в чести?

– Я же понимаю, что нам крышка, – спокойно ответил Плешивый. – Так чего ради в благородство играть? Думаешь, он за меня станет впрягаться? Наймет адвоката, пустит кого-то из нас паровозом, а сам чистеньким выйдет. Он зону не топтал, ему воровские законы до одного места.

– Это ты о своем боссе, о Гнусавом? – уточнил Стас.

– Ну не о Красавчике же, – хмыкнул Плешивый.

– А ты, значит, зону топтал.

– Не, я там тоже не был. И желанием туда попасть не горю, – заявил Плешивый.

– А придется. Раньше надо было думать. До того, как охранников с автозака в расход пускал.

– Это не я, – возразил Плешивый. – Мы с Красавчиком по другим делам. Нам убивать не приходилось.

– Повезло вам. Ну да ладно, не до этого сейчас. Так говоришь, готов сотрудничать?

– Готов, – повторил Плешивый.

– Отлично. Слушай сюда и запоминай. Сейчас мы с тобой поедем на Киевский вокзал, – начал Крячко, но Плешивый его тут же перебил:

– Ячейка номер пятнадцать, код четырнадцать сорок пять. Взять пластиковый пакет с деньгами и положить футляр с коллекционными предметами, – продекламировал он, точно заученный стишок. – Мой босс точно такое же задание для меня приготовил.

– Тем лучше, – подытожил Стас. – Садись в мою машину, пора выдвигаться.

Пока он разбирался с Плешивым, бойцы ОМОНа вызвали неотложку для оперов, которых потравили перцовым спреем. «Скорая» подъехала как раз в тот момент, когда Крячко собирался садиться в свою машину. Проследив за работой медиков и отдав распоряжение относительно перевозки остальных задержанных, он выехал со двора и направился к Киевскому вокзалу.

На площадь, где была разрешена парковка, Крячко подъехал ровно в двенадцать. Связался с Гуровым. Убедился, что он и остальные бойцы группы захвата готовы действовать, провел последний инструктаж с Плешивым, после чего вручил ему небольшой кейс и отправил к камерам хранения.

Плешивый пересек площадь, завернул за угол и спустился в подземный переход, ведущий к нужному залу. Камеру хранения под номером пятнадцать отыскал минут за пять. Подошел к ячейке, набрал нужный код и открыл дверцу. Достал оттуда пластиковый пакет, вложил кейс, снова захлопнул дверцу и отправился в обратный путь. Всю дорогу Плешивому казалось, что за ним смотрит добрый десяток пар глаз. По спине бежал пот, мышцы лица свело судорогой от напряжения, но до автомобильной стоянки он добрался без происшествий. Сев в машину, передал пакет Крячко, после чего шумно выдохнул.

– Что, брат, тяжко деньги воровские даются? – пошутил Стас. – Ничего, скоро все закончится.

Плешивый не ответил. Он понимал, что его дни на воле сочтены, и радовался лишь тому, что его не пристрелили, пока он шел к ячейке и обратно с деньгами. Гнусавому он не доверял, знал, что это дело для него последнее, и был готов ко всему. То, что он остался жив, казалось Плешивому чудом. В данный момент его мало беспокоил тот факт, что он сидит в машине с полковником полиции, который собирается отвезти его в тюрьму. Главное, что не на кладбище, так думал Плешивый. Крячко снова связался с Гуровым, сообщил о завершении операции и, заведя двигатель, поехал на Петровку. О судьбе Плешивого он больше не волновался.

Гуров же остался на месте. Каждые полчаса он проверял готовность всех постов, после чего объявлял молчание в эфире. Ожидание длилось и длилось. Никто не подходил к ячейке под номером пятнадцать. Никто не пытался открыть соседние ячейки. В том крыле, за которым вели непрерывное наблюдение оперативники, вообще не наблюдалось движения. Даже случайных прохожих не было видно. Даже уборщицы не заглядывали, и вездесущие вокзальные воры обходили камеры хранения стороной.

Прошло три часа, прежде чем в павильоне появился первый человек. Высокий мужчина с окладистой бородой и в дорогом костюме небрежной походкой прошел до линии камер хранения. Как бы невзначай взглянул сначала влево, затем вправо, после чего прямым ходом направился к ячейке номер пятнадцать. Гуров видел, как его рука легла на барашки набора кода. «Ну же, давай! – мысленно подгонял он. – Набирай код, открывай ячейку!» Мужчина набрал последнюю цифру кода, потянул дверцу на себя. Та свободно поддалась. Как только он положил ладонь на ручку кейса, с двух сторон к нему бросились оперативники. Гуров подоспел как раз к тому моменту, когда на запястьях мужчины защелкнулись наручники.

– Добро пожаловать в полицейское государство, гражданин Брокар, – произнес он, глядя в глаза мужчины. – Полагаю, вам ничего объяснять не нужно?

– Кто вы? Что происходит? – возмущенно заверещал тот. – Это произвол! Кем бы вы ни были, вы ответите за это, я вам обещаю!

– О, это мы слышали не раз, – посмеиваясь, проговорил Лев. – Простите, гражданин Брокар, но для вашего же блага вам лучше перестать играть в игры. Пора подумать о своем будущем.

– Вы не имеете права! – возмущался мужчина. – И вообще вы не знаете, с кем имеете дело! Вам это с рук не сойдет!

– Полагаю, в данный момент ваше настоящее имя – информация не столь существенная, – невозмутимо произнес Гуров. – Думаю, следователь, который будет заниматься вашим делом, легко справится с этой задачей. Моя же задача завершена. Пакуйте его, парни, а мне пора возвращаться в отдел.

Передав полномочия оперативникам, он прошел на автомобильную стоянку, сел в машину и поехал на Петровку. День еще не закончился, впереди его ожидало нудное заполнение рапортов и составление отчетов. Но в этот раз Гуров был уверен в том, что рутинная работа принесет ему удовлетворение.

Спустя два дня Гуров и Крячко снова сидели в кабинете генерала Орлова. Напротив в позе мученика восседал адвокат Ципиков. От былого апломба не осталось и следа. Он ерзал на стуле, то и дело передвигая бумаги, разложенные перед ним на столе, и всем своим видом выражал обеспокоенность. Гуров и Крячко наблюдали за его страданиями молча. Все трое ожидали прихода генерала.

– Я хотел обратиться к вам с просьбой, – нарушил молчание Ципиков. – Надеюсь, вы не станете отрицать, что в деле поимки банды «Стрелков-инкассаторов» мой подопечный сыграл не последнюю роль. Быть может, ваше ведомство сочтет возможным обратиться к суду с ходатайством о смягчении приговора моему подопечному?

– Все вопросы к генералу, – сухо отчеканил Гуров.

– Позвольте, но ведь это вы работали с Шаповаловым, – напомнил Ципиков. – Генерал Орлов лишь курировал это дело. Кому, как не вам, знать, насколько ценной оказалась помощь моего подопечного.

– Все вопросы к генералу, – повторил Гуров, и Ципикову пришлось замолчать.

В комнате снова воцарилась тишина. Когда генерал переступил порог своего кабинета, он застал весьма занятную картину: трое мужчин молча сидели за столом и бросали друг на друга сердитые взгляды.

– Похоже, обстановка накалилась. – Орлов в недоумении переводил взгляд с подчиненных на адвоката. – Откуда столько негатива? По-моему, нам есть чему радоваться.

– Добрый день, товарищ генерал! – Ципиков поздоровался первым. – Рад, что вы на моей стороне. Я пытался объяснить ситуацию вашим подчиненным, но, похоже, они не склонны к милосердию.

– В чем дело, Гуров? – нахмурил брови генерал. – Все уже завершилось: банда «Стрелков» обезврежена, похищенный арестант возвращен в изолятор. Так почему вы не радуетесь?

– Мы рады, товарищ генерал, – так же сухо, как ранее адвокату, ответил Лев. – Просто непонятно, зачем нас сюда вызвали?

– Хотел поздравить с удачным завершением операции, – ответил Орлов. – И, предвосхищая новый вопрос, скажу: адвоката пригласил тоже я. После этого дела у нас с ним общие интересы. До определенной степени, конечно, но все же…

– И какие же это интересы? – вступил в разговор Крячко.

– Список, – ответил за генерала Ципиков. – Осталось утрясти детали, и можно готовить ходатайство.

– О каком ходатайстве идет речь? – не выдержал Гуров. – Петр Николаевич, неужели ты тоже за то, чтобы вор Хамелеон ушел от правосудия только ради того, чтобы получить список имен, кому он продал наворованные раритеты?

– Остынь, Лева, – с угрозой в голосе произнес Орлов. – Сейчас речь идет не о Хамелеоне. Пропали шедевры ювелирного и иного искусства. Их можно вернуть, так почему бы не сделать это?

– И избавить вора от отсидки? – огрызнулся Лев.

– Об этом речь не идет, поверьте, – вклинился Ципиков. – Мы говорим лишь о смягчении наказания за содействие следствию, ничего больше.

– Вот именно, – подтвердил Орлов. – К тому же вы общались с Шаповаловым. Думаете, после того, что ему пришлось пережить, он захочет вернуться к прежней деятельности?

– Нет, и еще раз нет! Этого не будет! – горячо заявил Ципиков. – Итак, перейдем к деталям? Вот суть соглашения, изложенная на бумаге. Ознакомьтесь.

Он подтолкнул папку к Гурову, но тот демонстративно проигнорировал его жест. Папку взял Крячко. Пробежав глазами по первому листу, Стас удовлетворенно хмыкнул и толкнул напарника в бок:

– Расслабься, Лева, условия вполне приемлемые. Хочешь, озвучу суть соглашения?

– Лучше, если это сделаю я, – перебил его адвокат. – Суть соглашения заключается в том, что мой клиент отдает в распоряжение Главного управления в лице генерала Орлова Петра Николаевича картотеку Ивана Шаповалова, содержащую информацию обо всех похищенных за три года раритетах в обмен на чистосердечное признание. Плюс положительная характеристика от лица сотрудников, работавших над делом «Стрелков», и ходатайство о смягчении наказания. Мы будем настаивать на условном сроке. Если кто-то из здесь присутствующих сомневается в искреннем желании моего клиента покончить с прошлым, он может провести с ним столько бесед, сколько потребуется. Со своей стороны я ручаюсь за своего клиента. Похищение и дальнейшее удержание в плену кардинально изменило его отношение к жизни. Поменяло приоритеты, если можно так сказать. Прошу вас, товарищи полковники, дайте человеку шанс!

– К тому же это избавит нас от встречного обвинения в халатности, вследствие чего задержанный был похищен и провел несколько дней в заточении, где подвергался пыткам и жестокому обращению, – закончил генерал.

После слов генерала Крячко и Ципиков заговорили одновременно. Каждый пытался доказать свою правоту. Ципиков напирал на тяжелую психологическую травму, полученную его клиентом во время заточения. Крячко апеллировал к тому, что клиент Ципикова годами вел преступную деятельность, не задумываясь над тем, кому наносит психическую травму своими действиями. Чем, по сути, отличается Хамелеон от своих мучителей, вопрошал Крячко. Он никогда не прибегал к насилию, настаивал Ципиков, да он практически герой, он спас охранника от смерти. Только ради того, чтобы самому выжить, напоминал Крячко.

Гуров молчал. Он размышлял о том, как сидел на конспиративной квартире и вместе с Шаповаловым разрабатывал план поимки Гнусавого и его банды. Он ведь мог отказаться, мог. Со стороны Гнусавого ему уже ничего не угрожало. Он мог просто вернуться в СИЗО, дождаться своего суда и выйти на свободу. С теми уликами, которыми владел следователь, оправдательный приговор был ему обеспечен. Но он не отказал, он пошел до конца. Помог разоблачить банду убийц. Можно ли проигнорировать такое? Лев вспомнил слова, сказанные от сердца: «Я не убийца, никогда им не был и становиться не собираюсь». Такое не сыграешь.

– Не все делится на черное и белое, – заговорил он негромко, но каким-то образом сумел перекрыть гомон в кабинете. – Жизнь – штука странная. И долгая. Думаю, теперь Иван Шаповалов об этом знает. Пришло время избавиться от Хамелеона. Иван Шаповалов заслуживает второго шанса.

Никто ему не возразил. В кабинете надолго повисла тишина, каждый думал о своем. Выпадет ли ему шанс начать все сначала, когда придет время? Если придет время. Жизнь – штука странная, никогда не знаешь, что поджидает тебя за поворотом…