* Постоянное наблюдение наружных правил, установленных добровольною ревностию о благочестии, только тогда похвально, когда соблюдается чистота совести каждого; — иначе оно относится к тщеславию жестоких мудрецов по внешности, когда они силятся упорно удержать только одну наружность и тем величаться пред немощными. Совесть же каждого не может быть соблюдена без расположения мернаго и посильнаго трудолюбия. Это хорошо, что добрыми кажутся! Гладко ласково и тихо говорят; много постятся и много молятся: но как коснешься их, то не горьки ли? Опалят ненавистию, злобою, завистию и немилосердием: по сим плодам и древеса в познание приходят; прочее же кроме сего, похвально. Господь нам дарует истинное рассуждение о надлежащем, а не сами собою проразумеваем. Хотящий всем спастися о всех печется и всем всяко сниходительствует, чтобы всех приобресть во спасение. Не хощет Господь вынуждения, но произволения ищет, и содействует тому Своею благодатию. Хорошо быть строгим к самому себе, а к прочим нужно снисхождение и милость. Мы назидаемся любовию, имеем от Господа новую заповедь — любовь друг друга: люблю, люблю и предаюсь! Укрепи нас, Господи, пребывать непоколебимо в святой любви Твоей! Я хуже всех: но прошу и надеюсь быть помилован всеобъемлещею, простою любовию. 15.261–262
