Глава 3
ПРОТОСТАРЦЫ
Пот стекал у Кротова с мокрых бровей, застилал глаза. Хмурясь и моргая, он упрямо лез вверх по гладкому колодцу. Острыми шипами подошв он упирался в ледяную стену перед собой, а кислородными баллонами за спиной прижимался к противоположной стенке. Перемещался он рывками, сантиметр за сантиметром. Ему никогда не удалось бы это, не будь он мастером альпинизма и не умей взбираться таким способом по отвесным расщелинам. Но даже это не помогло бы ему, если бы тяготение здесь не было меньше земного и снизу не дул мощный ветер. А главное, если бы слепая ярость не позволяла сделать невозможное… он считал, что все решают минуты…
Кротов не вылез, а выпрыгнул из колодца, увидел красноватую ракету, стоявшую на прежнем месте, где еще недавно они были втроем, и помчался к ней огромными прыжками.
Судорожно крутил он маховички, чтобы отдраить люк, забыв включить себе в помощь механизмы. Секунды, пока шлюз заполнялся земным воздухом из ракеты, отмерялись сотнями ударов сердца.
Ах, Виев, Виев! Зачем только он отобрал у него лазерный пистолет!..
Внутренняя дверца шлюза автоматически раскрылась, как только давление в шлюзе и ракете сравнялось. Теперь нужно было по скобам забраться в верхний отсек, где хранилось запасное оружие.
Кротов выхватил из ящика лазерный пистолет, совершенно такой же, какой у него взял Виев.
Почему ни Виев, ни Вилена не пустили в ход свои? Растерялись?
Кротов передернул плечами. Он вспомнил, как все произошло.
Танки приблизились с разных сторон, не реагируя на радиосигналы Виева.
Виев приказал бежать, укрыться за рядами машин.
Один танк догнал Вилену, а другой Виева.
У Кротова до сих пор стоял в ушах пронзительный вопль Вилены. Вот так седеют за одну минуту! Пустить бы в ход лазерный пистолет!..
Ах, Виев, Виев! Каково ему было думать о гуманности разума, вися вниз головой.
Другой танк поднял манипуляторами Вилену — будто рассматривал насекомое, прежде чем оторвать ему лапки и крылышки. Тогда-то она и не выдержала, закричала…
Кротов уцелел потому, что на трех человек танков было два. Но спасся он не для того, чтобы сохранить свою шкуру!..
Теперь если не спасение товарищей, то месть!.. Месть! Пусть бессмысленная, но жестокая, холодная, не знающая пощады!
Кротов наотмашь махнул рукой с пистолетом.
Огромная глыба ледяной набережной сползла с берега и рухнула в море, подняв столб брызг.
Кротов с размаху прыгнул в колодец, уперся спиной и ногами в стенки шахты и заскользил вниз. Он будет крушить лазерным лучом направо и налево, не оставит ни одного крутящегося колеса ни в машинах, ни в проклятых танках, которые осмелились посягнуть на землян.
Вилена дико закричала, когда почувствовала, что ее перевернули в воздухе вверх ногами. Отчаяние и страх, обыкновенный человеческий страх охватили женщину.
Ради того, чтобы лететь на звездолете, она, не задумываясь, готова была уснуть в анабиозе, зная, что может не проснуться никогда… С решимостью отчаяния добивалась она участия в звездном рейсе. Твердым шагом переступила она порог звездолета и полетела в черные бездны световых лет. На все это она была способна, отдавая себе отчет в том, что ее ждет. Но одно дело думать о том, что может тебе грозить, а другое — самой ощутить жуть опасности. Вот почему она закричала, когда могучие манипуляторы отломили у нее радиоантенну и дотронулись до кислородных баллонов, прежде чем оторвать руки и ноги.
Сознание помутилось у Вилены, голос зашелся в визге. Все переходило грань возможного. Так оно и было, если иметь в виду доступный человеческому уху диапазон звуков.
Виев, слыша этот последний, оборвавшийся на пределе восприятия звук, сжимал в руке лазерный пистолет. Он был дальше от танка, чем Вилена, и мгновением позже почувствовал, что манипуляторы подняли его. Он видел перед собой механическое чудище и мог бы разрезать его пополам лучом лазера, как кричал ему об этом Кротов:
— Режь его надвое, режь!
Быть может, большинство людей, подчиняясь импульсу самосохранения, нажали бы спуск пистолета, но Виев был человеком особого склада. Даже в своем отчаянном положении он помнил, что привел на чужую планету экспедицию, чтобы завязать связь с мыслящими существами. Не для того он отобрал у Кротова лазерный пистолет, чтобы самому применить его. На это никто не имел права.
В миг, когда крик Вилены исчез на запредельной ноте, Виев ощутил, что манипуляторы повернули его головой вверх.
И Виев вдруг понял: «Ультразвук! Машины не снабжены радиоустановками, но слышат звуки запредельной высоты! Они услышали крик Вилены!»
Виев нащупал на груди аппаратуру связи и перевел рычаги в крайнее положение. Частота сто тысяч герц. Ее не воспринимает человеческое ухо, но слышит ухо дельфина. А существа Этаны?
Совершенно непроизвольно, как сделал бы это на Земле, Виев передал ультразвуком по азбуке Морзе три коротких сигнала, три длинных, потом снова три коротких. И опять ту же серию сигналов: «SOS! SOS! SOS!»
На планете Этана никто не мог знать значение этого сигнала, но он был математически организован: «3 + III + 3», «3 + III + 3»… Он был, безусловно, разумен. И это поняли мыслящие существа, не бездумные роботы, а разумяне!..
Оба танка одновременно поставили земных пришельцев на пол. Вилена рухнула без сознания. Виев был далеко от нее и находился во власти другой машины. Он не смог сразу помочь Вилене, надо было прежде завязать связь с сидящим в танке разумянином. Какое счастье, что, в отличие от первой звездной экспедиции, все спутники Виева были снабжены киберлингвистами и универсальной аппаратурой связи.
Поэтому Виев мог передать ультразвуками скрытому в машине разумянину заготовленное еще для радио обращение.
И его поняли!.. Даже ответили ему!..
Киберлингвист перевел Виеву:
— Из числа летящих, предупрежденных, что их не звали в мир Разума, зачем ты здесь?
Эта первая фраза потрясла Виева больше, чем только что пережитая смертельная опасность.
— Мы здесь во имя Разума, который объединяет нас, — через того же киберлингвиста на ультразвуковой частоте быстро ответил Виев. — Во имя того же Разума сохрани жизнь моему спутнику.
— Разумных объединяет желание жить.
— Право жить — это высшее право всех живущих.
— Ты разумен, уродливый Пришелец. Это странно.
— Только Разум мог привести корабль от звезды к звезде.
— Высший Разум — в стремлении жить вечно. Обмениваясь с танком короткими репликами, Виев старался рассмотреть лежащую перед грозными колесами Вилену.
Манипуляторы бережно приподняли ее, и она шевельнулась, очевидно приходя в себя.
Виев облегченно вздохнул и ответил уже спокойнее:
— Разум, наследуемый поколениями, вечен.
— Ты примитивен и груб, дикарь, — перевел Виеву киберлингвист.
— Мы пришли учиться.
— На планете, где даже моря заморожены, чтобы стать сушей, места вам нет.
— Уже один ваш способ превращения морей в материки поможет моему миру, где население растет.
— Только невежественные дикари могут увеличиваться в числе.
— Разве на твоей планете разумные не умножают свой род?
— Мудрейшие не умирают.
И тут Виев с ужасом подумал о Кротове. Шлемофон не работал, он не мог связаться с ним. Если Кротов добрался до ракеты и вернется с оружием? Что наделает он в этом мире, не знающем смерти. И все же Виев заставил себя продолжать этот первый в истории человечества диалог:
— Могу я взглянуть на тебя, победившего старость?
— Ты видишь, — ответил танк.
— Разве ты не можешь покинуть машину?
— Покинь свою голову, с которой я снял металлические отростки, грозившие мне.
— Это не голова, а шлем, имевший приспособления для приема электромагнитных колебаний.
— Твой искусственный шлем — жалкое подобие моих совершенных органов, заменивших прежние после их износа.
И Виев понял: «протезная цивилизация!» Перед ним разумное существо, которое когда-то заменило свои органы механическими протезами.
— Как долго существуешь ты, разумный? — спросил Виев.
— Еще мало. Электромагнитный луч не прошел за это время и малой части пути до центра звезд. Я проживу в дюжину раз больше, пока он дойдет до цели.
«До ядра Галактики, — мысленно дополнил Виев. — Неужели десять тысяч лет этому старцу, древний мозг которого живет среди искусственных протезов?»
Виев видел, что Вилена, опираясь на заботливо поддерживающие ее манипуляторы, встала перед своим «танком». Виев, лишенный радиосвязи, крикнул через репродуктор, чтобы Вилена перевела свою аппаратуру на ультразвук.
Вилена услышала, приходя в себя после потрясения.
Значит, это существо на колесах действительно разумно!
Будь Вилена менее подготовленной и закаленной для испытаний, она, может быть, и не смогла бы немедленно использовать сложившуюся ситуацию. Но она нашла в себе силы перебороть страх.
Итак, перед нею разумянин, непостижимо странный, непохожий на людей, но, очевидно, мыслящий. Она должна с ним заговорить, должна.
Руки у нее тряслись, когда она переключала кибер-лингвиста на ультразвук.
Нет, не просто, совсем не просто было говорить с чудовищем. И Вилена не смогла бы этого сделать, если бы «чудовище» не проявило к ней ласковой заботы, поддерживая ее своими манипуляторами. Кроме того, она услышала через шлемофон, что Виев разговаривает со «своим танком».
— Кто ты, разумянин? — наконец опросила Вилена. — Почему у тебя колеса вместо ног? Колеса не могут быть у живых существ. Или ты заменил ноги колесами?
— Разве тебе не предстоит это, Пришелец? — вопросом на вопрос ответил танк, продолжая поддерживать Вилену.
— Мы не заменяем свои органы! — почти с возмущением воскликнула Вилена.
— Неужели ваша цивилизация так низка?
Вилене стало обидно за свой родной мир, и она перешла к нападению:
— Разве ты, разумянин, никогда не вспоминаешь о том, что заменил колесами и рычагами? Разве забыл природную красоту?
— Чтобы не чувствовать тяжести времени, надо забыть прежнее. Так поступают мудрейшие, не думая ни о чем, кроме того, чтобы жить. А я все еще живу давно исчезнувшим, началом жизни тех, существование кому было дано мной.
— Ты женщина? — воскликнула Вилена. — Как и я!
— Разве той, кто мог давать жизнь, нужно было летать в другой мир?
— Я еще не дала жизни никому, но я мечтаю об этом.
— В мире Высшего Разума уже нет такой мечты.
Конечно, Вилена сама не воспринимала ультразвуков, это делала ее аппаратура, которая не способна была через киберлингвиста передать интонаций неслышной речи. Но каким-то глубоким женским чутьем Вилена почувствовала (или ей показалось, что она восприняла) такую горечь в сказанном, что прониклась искренним сочувствием к неведомому существу.
И вдруг она подумала о Кротове. Надо знать его характер! Что, если он спешит сюда с лазерным пистолетом! Как остановить его? Как предотвратить преступление?
Виев тем временем смотрел на сложнейшую машину, внутри которой, очевидно, были скрыты хитроумные аппараты, имитировавшие функции когда-то живого, порожденного природой организма. Он представил себе механические мускулы, механическое сердце, почки, пищеварительный аппарат, готовящий животворящую кровь для вечно живущего мозга. На Земле в Институте жизни академик Руденко показывал ему искусственное сердце, легкие, почки, печень, похожие на сверкающее никелем оборудование химических заводов. Эти устройства занимали там огромные помещения. Не потому ли так громоздок и этот «танк»? Впрочем, зачем ему во всем имитировать человеческий организм (если существа и походили прежде на людей)? Казалось бы, достаточно вырабатывать питательную смесь для мозга, включая гормоны эндокринной системы. Но Виев тут же опроверг себя. Нет, нет! Очевидно, они не просто сохраняли мозг живым, но и оставались действующими (пусть протезами), способными к труду.
Но как же велики должны быть технические достижения «протезной цивилизации», если они позволили создателям этой цивилизации победить смерть, пусть с помощью громоздких машин, но все же обеспечить неопределенно долгую жизнь! У них искусственно увеличены площади материков, заморожены моря! Сколько же неожиданно нового узнают здесь люди, приобщившись к такой культуре! Лишь бы предотвратить поступки Кротова. Человечество будет благодарно своим посланцам.
Вилена расспрашивала удивительную собеседницу.
— А это все, — она указала рукой на работающие ряды машин подземного производства, — все это нужно вам для жизни?
— Чтобы жить вечно, надо постоянно заботиться о замене того, что изнашивается. Все это надо изготовить. Для всех. У нас нет различия между теми, кто должен жить вечно.
— Вы постоянно обновляетесь при помощи машин. Наш организм тоже обновляется, только сам собой. За время твоей жизни, разумянка, наш организм обновился бы полностью многие сотни раз.
— Значит, и вы не остаетесь сами собой, как и мы.
— Нет. Меняется только оболочка существа, а оно само — в планах и программах своего развития, в памяти пережитого и в приобретенных знаниях — остается прежним.
— Память пережитого. Мудрейшие ради того, чтобы думать только о том, чтобы жить, уничтожают ее.
— Память предков наоборот! — воскликнула Вилена, но протезированная разумянка не поняла ее.
— Предки? Для нас, вечноживущих, это пустой звук.
— Но разве все живущие такие, как ты? Разве нет уже тех, которые еще не стали машинами? Разве все вы не помните родства?
— Ты спрашиваешь о неразумных? О тех, кто, развившись, будет умолять о помощи, чтобы заменить у себя то, что отмирает?
— Да, да! Ведь должны же у вас быть такие!
— Они могут получить механические органы взамен отмирающих только у нас, на ледяных материках. Это заставляет их подчиняться закону.
— Какому закону?
— Закону вечной жизни, единственному и постоянному.
— Но где живут они, где?
— На острове Юных. Их остается все меньше. Каждый из них со временем становится таким же, как мы.
— Резервация! — воскликнула Вилена. — Резервация Юности!
И подумала: «Так вот куда нас звали!»
Кротов в холодном бешенстве спускался по вертикальному колодцу. Последние несколько метров он пролетел по воздуху и спрыгнул на пол машинного зала.
Будь это на Земле, он, может быть, сломал бы себе ноги. Но здесь он остался цел и невредим.
Кротов огляделся. Он слышал все тот же ровный шум машин. Конечно, разговор, который вели его товарищи с обитателями планеты на высших частотах, он слышать не мог.
Он не увидел сразу танков, хотя искал их глазами.
Быть может, они еще не успели расправиться с Виленой и Виевым…
И тут Кротов услышал позади себя шорох. Он резко обернулся и заметил, как ему показалось, подкрадывающуюся к нему машину. Правда, эта машина на ходу касалась манипуляторами других неподвижных машин, но Кротов не интересовался этим. Перед ним был враг.
Он взмахнул лазерным пистолетом, и разрезанная машина развалилась на две части.
Тогда Кротов помчался по коридору, круша перед собой все лазерным лучом. Там, где он пробегал, замолкал ровный шум подземного производства. Дыхание машинного зала замирало.
И тут Кротов увидел два ненавистных танка. Он не хотел промахнуться. Нужно было подкрасться поближе…
