Книга: Шоу непокорных
Назад: Бен
Дальше: Бен

Хошико

Когда ночь вступает в свои права, трущобы постепенно затихают. Наверное, я единственный человек, кто здесь не спит. Джек, Грета и Боджо — все погрузились в глубокий сон. Я слышу их размеренное дыхание.
Ну и денек был! Сегодня утром я проснулась рядом с Беном. Завтра утром я проснусь без него.
Я подползаю к двери и открываю ее. В трущобах тихо. Это успокаивает. Пару мгновений я хватаю свежий воздух и снова закрываю дверь. Представляю, как холодно будет в этой картонной лачуге глубокой ночью. Поэтому нельзя выпускать лишнее тепло.
Я смотрю на Джека и Грету. В темноте видны лишь их смутные очертания. Интересно, что нас ждет и какая судьба уготована Бену?
Надеюсь, за ним присматривают. Надеюсь, он в безопасности. Что с ним сделают? Ведь он выставил их дураками. Накажут ли его в назидание другим? Что, если он уже мертв? Что, если его убили? Или он сам себя убил? У меня перед глазами возникает дуло у виска; в следующий миг спускается курок…
Я стою у двери, вслушиваясь в незнакомые ночные звуки трущоб, — отдаленные крики, странные стуки, приглушенный смех, — паника и страх, которые я днем задвинула куда-то в самую глубь моего живота, теперь выползают из тьмы и обволакивают меня, словно саван.
Как-то раз Бен рассказал мне, что в цирке, когда меня забрали, он мысленно говорил со мной. Тогда он не на шутку испугался, что меня убьют. И поклялся, что непременно меня вызволит.
— Это было похоже на молитву, — сказал он. — Я чувствовал, что ты неким образом меня слышишь.
Помню, как, сказав это, он быстро посмотрел на меня и смущенно потупил глаза; такой милый, такой застенчивый. Он стеснялся, но все равно признался мне.
Тогда я не придала этому особого значения. Подумаешь, Бен есть Бен: романтичный, полный надежд идеалист — в отличие от меня. Но я ему этого не сказала. Не хотела расстраивать и потому просто улыбнулась.
Однако теперь, после всего, через что мы прошли, я думаю, что он, возможно, был прав. Возможно, мы связаны так крепко, что можем ощущать друг друга даже на расстоянии. Возможно, в те мгновения я чувствовала его, но не пускала внутрь себя. Возможно, мне следовало это сделать.
Теперь он внутри меня. В моей голове. В моем сердце. Он — часть меня. Случись с ним что-нибудь, я тотчас об этом узнаю.
Я закрываю глаза и мысленно представляю себе его лицо. Не пугающие образы, как раньше, а его лицо, когда он смотрит на меня. Его образ слегка трепещет в моем сознании, но я жду, пока картинка успокоится и станет четкой, когда я увижу его красоту, честность и храбрость. Посмотрю в его сияющие глаза; увижу в них любовь, потребность во мне — уязвимую, открытую, сильную.
Я мысленно протягиваю руку и касаюсь его мягких волос.
С тобой все будет в порядке, говорю я мысленно. И со мной тоже все будет в порядке. Мы снова найдем друг друга. Мы не побоялись бросить вызов судьбе. Мы сделаем это снова. Я буду верить. Ради тебя. Я буду сильной.
Я сжимаю ладони, будто держу его за руку, и закрываю глаза. Я чувствую его рядом со мной. Если сосредоточиться, я смогу держать его под своим крылом до самого утра.
Я увижу тебя снова, говорит он. Мы скоро увидимся.
Неожиданно услышав какой-то звук, я вздрагиваю. В ночной тишине он подобен грому. Как будто кто-то переминается с ноги на ногу.
Я подползаю к окну и смотрю на улицу. Никого.
Захватив фонарик, который оставил нам Свен, я открываю дверь и выглядываю наружу. Я провожу узкой полоской света, стараясь не попадать в окна лачуг напротив.
Рядом с соседней лачугой притаилась какая-то фигура. Я задерживаю дыхание, направляю луч фонарика перед собой и вижу еще один силуэт. Кто-то крадучись движется к нашему жилищу. Я резко втягиваю голову в комнату.
Когда выглядываю снова, фигура уже растворилась в ночной тьме. Возможно, ее и не было. Скорее всего, мне просто показалось.
За моей спиной Джек и Грета спят сном праведников. А вот Боджо — нет. Он сидит, глядя на меня, и недовольно хмурит крошечный обезьяний лобик.
— Прости, Боджо, неужели я тебя разбудила? — шепчу я. Пытаюсь приманить его к себе, но он прижимается к Грете и сердито смотрит на меня. Похоже, чтобы завоевать доверие Боджо, надо быть семилетним ребенком. Или психопатом Сильвио. Или расфуфыренным повелителем трущоб.
Приоткрыв дверь, я снова выглядываю на улицу. Все по-прежнему. Тихо, пусто. Ничего. Никого.
Внезапно чья-то рука зажимает мне рот. Я пытаюсь кричать, пытаюсь сопротивляться, но бесполезно. Они меня поймали.
Меня поймали и куда-то тащат.
Назад: Бен
Дальше: Бен