Как только торговый корабль обогнул мыс, матросы стали быстро брать рифы и брасопить реи. Устойчивый ветер с Северного Кларического Моря превратился в хороший бриз, когда корабль вошел в куредскую гавань. Рулевой, хорошо знакомый с этими ветрами и водами, предвосхищают все команды и провел корабль среди предательских мелей без всяких неприятностей. Будучи в безопасности между мелями и береговым прибоем, корабль направился прямо к западному берегу.

Куредская гавань была вся забита рыболовными судами и торговыми кораблями. Несколько военных кораблей, предназначенных для патрулирования вдоль побережья, защиты от пиратов и от нападения, стояли у набережной или сопровождали вновь приходящие корабли. Двигаясь с небольшой скоростью, только что прибывший корабль плыл по рейду. Тут было тесно и матросы стояли у поручней, предупреждая, когда корабль подходил стишком близко к препятствиям или маленьким лодкам.

Два человека, которые раньше помогали матросам на вантах, теперь оставили эту работу тем, кто лучше знал порт, и пошли на нос, чтобы видеть, как причалит корабль.

Столица Куреда была выстроена в устье небольшой реки. Гавань находилась в объятиях каменных утесов, которые защищали город от нападения и от разрушительных штормов. Эта крайняя северная страна омывалась теплым южным течением, которое защищало ее от холода. Куред был настоящий оазис зелени на самом краю вечных льдов и сейчас он наслаждался приходом весны и длинными светлыми днями. Деревья и виноградники обрамляли побережье моря и реки, цветы украшали склоны холмов за городскими стенами.

Капитан вышел на палубу, чтобы осмотреть команду, но остановился поболтать с пассажирами, стоящими на носу.

— Ну, вот мы и на месте, парни. Я же обещал вам, что моя «Идущая по волнам» доставит нас в безопасности в Куред как раз к празднеству Гетании.

— Как раз вовремя, — вежливо согласился высокий юноша.

— Да. И не было никакой угрозы от пиратов, которых мы заметили вчера.

Капитан посмотрел в море и задумчиво поскреб свою бороду.

— Должно быть боги заставили их смотреть в другую сторону. Я не могу понять, почему они не погнались за нами и не попытались ограбить нас.

— Да?

Пассажиры лукаво улыбнулись друг другу, как будто между ними была какая-то тайна. Затем высокий юноша с красивыми волосами сказал:

— Празднество Гетании. Вы сказали, что это наиболее почитаемая богиня в Куреде?

— Она для них жизнь, также, как и для Ирико, потому что она приносит им тепло, чтобы растаял снег. — Капитан осмотрел их и спросил: — Вы у себя на острове не поклоняетесь Гетании?

— О, мы уважаем ее, конечно, но… сыны Грос-Донака больше владеют нашими мыслями.

— Вы боитесь моря и штормов, как и мы, да? — шутливо сказал капитан. — Здесь, на севере вы должны научиться молиться Омайтатлу, великому богу Ирико, Лорду Близзардов. Но сейчас время Гетании. Я думаю, что там, откуда вы пришли, тепло круглый год и нет необходимости просить мать Землю послать весной солнце.

Опять юноши загадочно улыбнулись, предоставляя капитану возможность думать все, что угодно.

— Когда мы причалим, мы сможем сойти на берег, капитан? Мы отработали наш проезд?

Капитан озадаченно мигнул от неожиданной перемены темы.

— А, ну конечно, парни. И в любое время, как только вам понадобится корабль, прошу плыть со мной. Вы уверены, что вы не моряки?

Как и вопросы о их родном острове, капитан задавал этот вопрос в течение всего их путешествия, причем, только частично в шутку. Капитан знал, что они не члены союза матросов, но они не были и пассажирами, надоедающими всякими ритуальными действиями. К тому же они знали все, что надо делать на корабле, и делали это весьма искусно, что еще больше удивляло капитана.

— Клянусь, что вы околдовали нашего рулевого, и он прошел все волны и шквалы так ловко, как только можно. А вы, вы бегаете по мачтам так быстро, как никто не может.

Второй юноша сел на поручни и пожал плечами.

— Это же моя профессия. Все акробаты могут так.

— А я простой фокусник, не больше, — добавил второй. — Эрейзан и я не матросы, хотя мы благодарим вас за комплименты. Мы только… актеры. Не больше.

Его взгляд устремился куда-то вдаль, руки приняли такое положение, как будто держали румпель, и юноша как будто направлением мысли управлял кораблем.

— Было время…

— Тирус, — послышалось мягкое предупреждение.

Капитан ждал, надеясь узнать побольше. Но то настроение, которое развязало язык Тируса исчезло после дружеского напоминания.

Разочарованный капитан провернулся, чтобы идти на корму. Внезапно Тирус взял его за руку, чтобы задержать на мгновение и спросил с притворным беспокойством:

— Прошу прощения, но если публика здесь будет недовольна нами, на севере дальше есть порты?

— О, есть одна или две опасных бухты, предназначенных только для спасения кораблей от штормов или льдов. Но последнее место, где можно получить провизию, это Куред. И не думайте двигаться дальше на север, ребята. Куред — это конец мира!

Когда капитан ушел, Тирус сел на поручни напротив Эрейзана. Он смотрел на темные воды, согреваемые теплым течением и образующие небольшие водовороты, которые проносились мимо гладких бортов «Идущей по волнам». Резкие запахи соли и океана постепенно вытеснялись запахами города, и гавани, ароматом цветов и молодой травы. Набережная и ряд дубовых столбов начинались от берега реки и доходили до каменных причалов близ городских стен. Доки были полны народом: торговцы, рабочие, матросы. Караван плотов из Ирико спускался по реке, освободившейся от льда, и смешивался с многочисленными баржами и кораблями в гавани. Корабли были украшены флагами близлежащих Кларических островов и городов, расположенных на южном побережье океана. Но флагов Куреда со скрещенными копьями было больше всего. Веселые вымпелы полоскались на ветру с башен крепости, знаменуя начало празднества. Тирус и Эрейзан смотрели на открывшееся перед ними зрелище и испытывали смешанные чувства — радостное ожидание конца путешествия и мрачное предчувствие того, что они здесь обнаружат после высадки на берег.

Капитан и команда корабля знали, что они не матросы. В их речи чувствовался легкий акцент, а потрепанные плащи и туники были сшиты по моде южных островов. На Эрейзане были матросские штаны, но Тирус был одет в брюки, какие носили городские жители, но сшиты они были не по местной моде. Кроме акцента и одежды были и другие отличия. Тирус был выше, чем большинство клариканцев. С длинными руками и ногами, высокий и стройный, он был красив, и его скромный вид не мог скрыть изысканности манер. Даже среди клариканцев, в большинстве своем высоких блондинов, он привлекал внимание ростом и изяществом. Эрейзан имел самый обычный вид, крепкий, мускулистый, с жесткими рыжими волосами. Благодаря своему простецкому виду он легко сближался с людьми. Как и у всех рыжих, кожа его была очень чувствительна к солнцу. Оба друга были бородаты. Бородка Тируса была аккуратно подстрижена, а борода Эрейзана была такой же жесткой и непослушной, как и его волосы.

— Тебе не следовало говорить это, — заметил Эрейзан после некоторого молчания. Он старался говорить тихо. — Насчет того, что было. Ты собирался вспомнить время, когда ты командовал флотом.

Со вздохом Тирус согласился.

— Да. И плавал на гораздо лучшем корабле, чем «Идущая по волнам», громя пиратов. Интересно, что подумал бы капитан, узнав, что я ослепил пиратов при нашем приближении и поэтому они не стали гнаться за нами.

Эрейзан нахмурился и предостерегающе показал на несколько матросов, работающих поблизости.

— Осторожно. Они могут услышать.

— Они ничего не подозревают, друг мой. И кроме того, уличные циркачи и актеры всегда говорят загадочно и ведут себя как лорды.

— Или как принцы? — сказал ворчливо Эрейзан. Его руки крепко сжали поручни. — Или как преступники. Играя в игру, для которой они не рождены, притворяясь циркачами и притворяясь, что ничего не могут помнить…

Тирус положил руку на плечо друга и легонько сжал его.

— Если они будут отомщены, то скорбь и горе покинут нас.

Опасный огонек в глазах Эрейзана исчез.

— Ты прав. — Он снова стал покорным. — Я ругаю тебя за то, что ты помнишь, а сам все время живу в прошлом… Он заметил взгляд Тируса, устремленный на город, и спросил с надеждой: — Врадуир?

Тирус внимательно рассматривал толпу на берегу, как бы в поисках кого-то. Эрейзан занялся стряхиванием грязи и водяных брызг с маленького потрепанного мешка, который был единственным багажом для них обоих. Мешок лежал на палубе. Теперь Эрейзан подал его другу. С отсутствующим видом Тирус взял его и сунул подмышку, плотно закрыв его плащом. Он был наполнен вещами более важными, чем запасная одежда или золото, там находились принадлежности искусства Тируса. Через некоторое время он встретил немигающий взгляд Эрейзана и сказал:

— Он теперь близко. Я могу потрогать паутину его колдовства.

Эрейзан сжимал и разжимал кулаки. Затем он воскликнул:

— Он должен быть в Куреде. Дальше он не мог убежать.

— Терпение. На западе есть еще Ирико. А на севере, в мире вечной тьмы, есть запретное государство Бога Смерти. — Тирусу жаль было разбивать надежды Эрейзана, тем более, что он их разделял. Но он предпочитал честно смотреть в будущее.

Голос Эрейзана перешел в сдавленный шепот:

— Я… я тоже чувствую его присутствие. О, боги, пусть это будет конец погони. Не дайте Куреду пострадать так же, как пострадал Камат.

При этом они оба смотрели на берег, ища вулкан. Однако, перед ними лежала плоская равнина. На ней не было видно вулканов с языками пламени и дыма над их жерлами, не было потоков лавы, не было ничего, что предвещало бы возможную катастрофу, которая уже врезалась в их память и в их сердца. Холмы за стенами Куреда были низкими и зелеными, без всяких следов вулканической деятельности. Небо было безоблачное и ослепительно яркое. Золотой диск Иезор-Пелувы посылал на Землю свет и тепло. Но глаза Тируса были устремлены на зловещую черноту на северном крае неба. Ему казалось, что эта темно-серая завеса предвещает колдовство.

«Идущая по волнам» подплывала к берегу, маневрируя между другими судами, матросы с которых кричали всякие непристойности, но словесные перепалки не переходили в драки или вооруженные столкновения. С глухим стуком корабль пристал к набережной. Матросы соскочили на пирс и привязали его. Капитан и его люди вознесли молитвы Грос-Донаку и его сыновьям, благодаря богов неба и моря за спокойную воду и попутный ветер во время всего их плавания. После благодарственных молитв матросы стали разгружать корабль, доставляя на берег экзотические товары и драгоценную посуду, изготовленную в знаменитых мастерских Серса-Орнайля. К месту выгрузки поспешили торговцы и затеяли оживленный разговор с капитаном. Такая же бурная торговля шла вдоль всей набережной. Плащи торговцев хлопали на ветру, капитаны ругались, матросы гремели при переноске грузов, все стремились заключить выгодную для себя сделку.

Тирус и Эрейзан соскочили на набережную и остановились, чтобы попрощаться со своими товарищами на корабле.

— Удачной торговли и безопасного плавания на свой остров, — пожелали они матросами.

— Побольше вам заработать, актеры. Не слишком доверяйте этим куредцам. Многие из них принадлежат клану Разил и они не чистые клариканцы, как мы, из клана Лорит, а наполовину Ирико. И держитесь подальше от их женщин! У этих ирико и разиланцев по несколько жен и они ужасно ревнивы. Эй! Берите только золото, которое вы сможете тратить везде!

— Об этом они говорят все время, — сказал Эрейзан.

Он и Тирус оставили сзади все эти советы и направились к городским воротам.

— Золото и мех грира. Вот все, о чем они могли говорить во время путешествия. Получить побольше шкурок и золота…

— Когда я был маленьким, — сказал Тирус, — я всегда думал, откуда привозят этот роскошный мех. И вот я здесь. Их золото, говорят, самое чистое во всей Кларике. Маленькая богатая страна этот Куред. Нам здесь нужно многому научиться за короткое время — как они делают монеты из золота, как они измеряют расстояние. Чем лучше мы узнаем местные обычаи, тем успешнее будут наши поиски Врадуира.

Они прошли через большой склад, где в беспорядке лежали тюки, мешки, ящики, висели связки шкурок грира. Купцы, торговавшие здесь, были окружены хорошо вооруженными телохранителями и частной полицией. Все они смотрели на Тируса и Эрейзана с подозрением. Юноши распахнули свои плащи, чтобы показать, что при них нет никакого оружия, кроме маленьких ножей на поясе, но стражники все равно следили за ними.

— Они следят за нами, как будто мы воры или грабители, — пробурчал Эрейзан.

Он посмотрел на солнце и прищурился.

— Все это говорит о том, что товары, которые они охраняют, действительно ценные, — сказал Тирус. Он вздохнул и продолжал: — Надеюсь, что раз мы без мечей, то полиция Куреда не обратит на нас внимания Ведь это уже сослужило нам хорошую службу в других странах.

— Да, мы уже обошли много стран. И вот мы здесь.

Эрейзан расстегнул свой плащ и привязал его к поясу.

— Если мы будем вести себя как безвредные идиоты, они забудут о нас.

Тирус посмотрел на городские башни, заметил вывешенные флаги.

— Кажется, что монарх в резиденции, да и вся знать Куреда, тоже здесь. Наверное, готовятся к празднеству.

— Уличные актеры должны плясать от радости при мысли о таких богатых покровителях. Я не прочь что-нибудь заработать, чтобы купить еды получше, чем та, которую мы ели на корабле.

Тирус рассеянно согласился с ним, продолжая осматривать все вокруг.

— Монарх Куреда должен быть доволен. Много кораблей, хорошая торговля, сытый и богатый народ…

— То же было и в Камате, — угрюмо сказал Эрейзан.

Кивнув, Тирус направился к воротам. Было ясно, что Куред не боится нападения, так как ворота были распахнуты, приглашая в город путешественников и моряков. Стражники стояли на постах, охраняя подходы к башням и стенам. Но вид у них был беспечный, как у людей, много лет подряд не знавших серьезных войн. У ворот стражники формально осмотрели Тируса и Эрейзана и задали им несколько незначительных вопросов прежде, чем пропустить в город. Менее просто было удовлетворить людей в униформе, с ног до головы увешанных оружием. Это были не солдаты, а полицейские, настороженные, подозрительные. Долгое время двое из них сопровождали Тируса и Эрейзана, проходящих мимо стен и внутренних укреплений. Наконец, они потеряли к ним интерес и снова отправились к воротам искать кого-нибудь более подозрительного.

Два друга вели себя так, как будто они не замечали, что за ними следят. Но как только полицейские удалились, они посмотрели назад одновременно, очевидно, их мысли совпали. Рыжеголовый прошептал:

— Это должно быть, местные сыщики, охотники за ворами.

— Тогда они нас не побеспокоят. Мы же не воры.

— И тем не менее полицейские задерживали и допрашивали нас и в Бендине, и в Тор-Нали, и в Атее.

Эрейзан смотрел на уходящих полицейских и далеко отстал от Тируса. Торопливо, мелкими шажками он догнал друга, сказав:

— Сыщики обратят на нас меньше внимания, если ты не будешь вышагивать, как король или лорд.

Извинившись, Тирус изменил походку.

— Старые привычки! А что касается сыщиков, то на этот раз мы будем внимательней и постараемся не иметь с ними дела. Мы должны очень осторожно выбрать того, кого мы будем расспрашивать о богатом корабле или незнакомцах, которых видели бродящими у острова сокровищ…

— Помни, Куред находится на континенте. И матросы правы, все население — наполовину Ирико и многие из них имеют несколько жен, — сказал застенчиво Эрейзан.

Тирус был тоже смущен. Две провинции и живущие в них племена соприкоснулись и перемешались в Куреде. Он представил себе карту Кларики, которую когда-то изучал, и вспомнил, что Куред — это всего лишь маленькая точка на самом краю карты. Куред был клином, отделяющим Ирико от открытого моря и от островных провинций в том месте, где граница Ирико ближе всего подходила к берегу. Так как эти народы были так близко расположены друг с другом, то появилось много смешанных браков с поразительными результатами. Желтоволосые, смуглые, высокие клариканцы соединились с беловолосыми бледными и еще более высокими жителями Ирико. Это привело к тому, что население города состояло из людей с самыми разнообразными оттенками цвета волос и кожи. Теперь же, в преддверии праздника, это разнообразие еще более усилилось. Здесь появились темноглазые и темнокожие люди. Тирус видел мужчин и женщин явно крантинского происхождения. И все же он не заметил никого из Сарлоса, но он не был удивлен, если кто-нибудь из этих маленьких курчавых людей совершит далекое путешествие из своей страны сюда на север в Куред. Это береговое королевство находилось на самом перекрестке торговых путей, и его население намного увеличилось в связи с праздником весны. Толпа была разнообразна по своему составу, но большей частью приветлива. Правда, несколько неожиданных ссор возникло по поводу несогласия в ценах и на религиозной почве. Но эти шумные ссоры быстро утихли без всякого вмешательства со стороны полиции. В общем, Куред поразил Тируса своей цивилизованностью, которую он не ожидал встретить в пограничном государстве на краю мира.

Здесь звучали сотни различных диалектов. Сначала Тирус боялся, что их акцент привлечет внимание жителей Куреда и его полиции, но теперь он забьют об этом. В таком смешении языков и наречий никто и не заметил двоих, говорящих с явными интонациями жителей одного из южных Кларических островов. Тирус вслушивался, но такой речи, как у него и Эрейзана, он не слышал ни у кого. Это означало, что их враг находится где-то в другом месте. Капитан Дрие и его команда — и их могущественный хозяин — не могли полностью забыть мягкий язык Камата за один год. Им нужно искать до тех пор, пока и Эрейзан не услышат знакомый акцент и не увидят его обладателя.

— Иногда я думаю… как было бы просто, если бы можно было отбросить все наши предосторожности и открыто спрашивать, не видел ли кто-нибудь человека, похожего на меня, только старше, — сказал он.

— Врадуир не похож на тебя, — возразил Эрейзан, рассматривая его. Совершенно.

Тирус оставался угрюмым и его друг уточнил сказанное.

— Когда-то вы были очень похожи. Зло изменило его облик до неузнаваемости.

— Для тебя и для меня, возможно. А для того, кто впервые встретил его было бы очевидно, что мы одной крови, — сказал Тирус с горечью. — Я не могу отречься от того, что он дал мне жизнь.

— И попытался отобрать ее, — закончил с ухмылкой Эрейзан.

— Мы должны побыстрее найти его, мой друг. Я с ужасом думаю, что же он собирается сделать. Он потерял Камат. Но его амбиции… это ужасает меня, Эрейзан. Я знаю, какими силами он управляет, какую жажду власти…

— Мы найдем его, — сказал Эрейзан. Затем, чтобы отвлечь друга от мрачных мыслей, он продолжал: — Что за город Куред. Думаю, он мне понравится. Дворяне в мехах грира и в жемчуге, а крестьяне одеты в невыделанные шкуры. Каменные топоры и мечи! Ты видишь эти тонкие шпаги, которыми вооружена полиция?

— Это шпага Ирико, — сказал Тирус. — Могу тебе сказать, что они также смертоносны, как и самые толстые кларические мечи и обоюдоострые мечи крантинцев.

Они подошли к торговцу шерстью, который расположился со своими тюками под аркой ворот, ведущих на центральную городскую площадь. Там находился и шумел базар. Но Тирус и Эрейзан остановились послушать спор торговца с группой крестьян. Они остановились, притворившись, что задержаны караваном пони, нагруженных тюками с шерстью. Торговец был недоволен малым количеством товара, который привезли крестьяне. Один из возчиков сказал:

— Если тебе нужна шерсть с горных овец, то поезжай собирать ее сам. Мы больше не пойдем на север.

— Да, — продолжил другой, возбужденно кивая головой. — Демоны унесли целые кланы в страну Бога Смерти, за Ледяной лес…

— Суеверная болтовня! — выругался торговец. Его охранники переглянулись и расхохотались над страхами крестьян. — Думаю, что вы просто обленились и не желаете ходит по холмам. Но я предупреждал вас, что если шерсть не будет собрана ранней весной, она будет стоить гораздо дешевле.

— Заплати нам то, что мы заработали, — упрямо сказал крестьянин. — На север мы больше не пойдем.

Затем послышались крики, ругательства, началось размахивание рук. Но у Тируса и его спутника уже не было повода для того, чтобы задержаться. Караван ушел. К тому же разговор о том, что случилось в северных районах Куреда утонул в ругани и воплях, так что оставаться здесь смысла не было. Размышляя о том, связано ли это как-нибудь с их врагом, они прошли под арку.

Для стороннего наблюдателя Тирус и Эрейзан бродили по базару совершенно беспорядочно. Ему бы показалось, что они всего лишь смотрят представления уличных актеров. Но они искали. Гнев и боль в душе связывали их и вели.

Они смотрели жонглеров и танцоров, привлекших внимание толпы. Дрессировщики зверей демонстрировали укрощение хищников. Торговцы расхваливали качество своего товара. Игроки пытались втянут простаков в игру, чтобы до нитки обобрать их. Несколько одетых в меха варваров из наиболее мирных северных племен Куреда ходили по базару, дружески улыбаясь жителям города. Шныряли проститутки в поисках клиентов. Одна миловидная девушка заговорила с друзьями и без стеснения продемонстрировала им свои прелести. С явным сожалением они объяснили, что еще не заработали достаточно денег, чтобы оплатит ее услуги. Вздохнув, она удалилась подыскивать более обеспеченных клиентов. Медленно друзья бродили по рынку, шепотом обмениваясь впечатлениями, смеясь над забавными оценками, свидетелями которых они оказались, но не забывали о цели своих поисков.

Когда прошли жрецы, то на рынке все дела прекратились. Наступало время поклонения Матери Земли. Священники казались счастливыми, когда выставили для всеобщего поклонения священные реликвии Гетании Адрил-Лур. Горожане приветственно ревели и Тирус с Эрейзаном с удовольствием к ним присоединились: «Хай! Ниях! Хай-ян Гетания!» Это была молитва и клич в битве против врага, который осмелится бросить вызов главной богине Куреда. В южных странах, которые покинули Тирус и его друг. Мать Земли звалась Этания и она была менее могущественна, чем бог природы Арниоб. Здесь, во владениях Гетании, они без колебаний славили ее как высшее божество. Смертные должны чтить богов страны. Так было везде, чтобы человек не вызвал гнева богов. Они узнали много новых богов и молитв им, которые были неизвестны им до того, как Врадуир разрушил их дом. Но еще нигде во время своих странствий Тирус не чувствовал себя так легко, как здесь, на крайнем севере, среди счастливых поклонников Матери Земли.

Эрейзан был с ним согласен.

— Как они наслаждаются! — воскликнул он.

— Возможно, чтобы забыть известия о похищенных крестьянах? — спросил Тирус, снова становясь угрюмым.

— Этот торговец не поверил рассказу. Почему мы верим?

— Много есть странных вещей, — сказал Тирус. — Корабль, который плавает в штормовом море безбоязненно и укрывается с помощью магии, ворует сокровища из-под носа самых бдительных охранников и приносит их Врадуиру…

Крепко сбитый Эрейзан весь напрягся от гнева:

— Я хочу найти капитана Дрие и его команду так же сильно, как и Врадуира! Предатели.

Они замолчали и стали осторожно, постепенно изучать нравы и обычаи этого города. В других местах их расспросы и поиски вызывали подозрения. Они теперь хотели исключить возможность таких подозрений здесь, в Куреде.

Большой праздник захватил всех. Продавцы вина делали хороший бизнес, продавая огромное количество вина из бурдюков, висящих на спинах пони и из громадных бочек, установленных в основных аллеях, отходящих от площади. Многочисленные музыканты увеличивали всеобщий шум. Торговцы лошадьми громко расхваливали достоинства своих животных и заслуживали заинтересованные взгляды со стороны Тируса и Эрейзана. Они раньше видели и ездили только на покрытых красной шерстью лошадях, обычных для Кларики. Здесь, в Куреде, торговали лошадьми из Ирико темно-серой и белой мастей, и даже продавали несколько черных, привезенных из Крантина. Опять друзья прошли мимо заманчивого товара, проклиная свою бедность. Они прошли мимо и торговцев птицей, петухами и курицами, а также какими-то неизвестными, покрытыми шерстью, птицами, которых, как уверяли продавцы, можно обучить различным фокусам.

Пройдя мимо них, друзья подошли к торговцу драгоценностями, который криком созывал покупателей. Тирус был настолько высок, что он мог свободно рассматривать товары через головы покупателей. Он с большим любопытством слушал, как продавец расхваливает свои драгоценности.

— Жемчуг из глубин ледяного моря, изумруды, знаменитое чистейшее золото Куреда, серебро с острова Крантина и Бендина! И еще! Рожденные в пещерах Бога Огня — легендарные белые кристаллы, которые не берет ни меч, ни камень!

Многие из его клиентов были очень богаты. Среди них, одетых в роскошные одежды из дорогих материалов, Тирус и Эрейзан выглядели бродягами. Охранники этого торговца внимательно следили за юношами, сжимая свои дубинки. Тирус принял надменный вид и спросил:

— Нет ли у тебя чего-нибудь получше? Есть черная жемчужина величиной с человеческий ноготь? Или изумруды в золотом обрамлении? Или этих редких камней цвета голубого льда, которые подвешены к золотой цепи, усыпанной бриллиантами?

— Слушай, иностранец! — Веселое возбуждение торговца быстро переходило в легкий гнев. — Ты говоришь о короне Гетании? Откуда она у меня? Я не скупаю у пиратов награбленное ими.

— О, неужели святая корона украдена из Серса-Орнайля? — спросил Тирус, изобразив удивление.

— Вся Кларика знает об этом, наглый пес! Иди прочь, а то мои охранники займутся тобой. — Торговец кричал с большим возмущением, чем того требовала ситуация. — Ты и твой рыжий дружок, уходите прочь!

Эрейзан рассвирепел при слове «рыжий». Тирус потащил его прочь и не отпускал, пока они не отошли достаточно далеко.

— Я бы разогнал этих охранников. Они слишком толстые. Нет ни настоящих костей, ни мышц на них, — ругался Эрейзан.

Тирус успокоил его жестом. Он сказал спокойно:

— Они знают о краже короны Гетании. Я наблюдал за их лицами, пока ты описывал ее. Ты понимаешь, что это значит, друг мой? Корона была украдена месяц назад, когда загадочный корабль видели близ утесов Серса-Орнайля. Если люди не врут, то корабль отплыл в сторону Куреда…

Гнев Эрейзана быстро угас. Он кивнул.

— Ты думаешь, что торговец участвовал в краже? Он из людей Врадуира?

— Нет. Я проник в его мысли. Он боится колдовства и того, что его обвинят в кощунстве за похищение короны богини. Но торговец много слышал рассказов о таинственном корабле, укрывшемся в бухте, возможно к северу от города. А когда я чувствовал прикосновение Врадуира, мне показалось, что нити колдовства исходят оттуда, с севера.

Эрейзан поморщился.

— Мы так долго охотимся за Врадуиром, Тирус. Когда же мы загоним его в угол?

— Я уверен, что скоро. Пока я не могу отказать точно, где он прячется. Нам нужно узнать побольше, прежде, чем мы двинемся на север. Не пора ли дать наше представление? — внезапно сказал Тирус. — Мы будем изображать актеров, как это мы делали в других городах и портах. Когда народ смеется и веселится, он болтает более свободно.

Они пошли в самую гущу базара, проталкиваясь сквозь толпу и высматривая место, удобное для представления. Наконец, Эрейзан показал на лестницу замка, которая оказалась пустой, и сказал:

— Вот это самое подходящее место…

— Совсем не подходящее.

Это сказал крантинец, черные волосы которого уже начали седеть. Его лицо было обезображено чумой и самые страшные места он прятал под усами и бородой. Он казался лет на десять старше Тируса и Эрейзана. Грубый акцент жителя Крантина был смягчен из-за долгого житья в других странах. Меч он носил в ножнах по обычаям крантинцев, а не на перевязки, как предпочитали народы северных провинций. Его одежда была дикой смесью различных мод: крантинский плащ, широкая клариканская блузка, широкие штаны, какие носили жители Ирико. У него не было нескольких передних зубов, а те, что оставались, были в зазубринах и придавали ему хищный вид. Он широко улыбался, хотя его улыбка была какой-то волчьей.

— Почему не подходящее? — спросил Тирус.

— Потому что оно принадлежит свирепому Стратаю. Будет очень плохо, если он найдет вас тут. Конечно, вы не будете оскорблять его, но он очень туп и зол и напустит на вас полицию.

Щуплый незнакомец, примерно одного роста с Эрейзаном, пристально смотрел на Тируса и покручивал усы. Его черные глаза блестели.

— Стратай имеет двух свирепых охранников, с которыми вам вряд ли будет приятно встретиться. Поэтому мы лучше поищем для вас другое место для выступления. Пошли.

Удивленные, они последовали за ним, окружив его с двух сторон. Эта осторожная тактика позабавила незнакомца. Он продолжал беседовать с ними сердечным тоном.

— Актеры, да? А что вы делаете? Позвольте мне угадать. Вы — жонглеры? Нет? Не жонглеры? А, я знаю. Ты один из тех ловких дьяволов, которые гнутся, прыгают и летают — акробат! А! А ты? Я думаю, что что-то вроде колдуна.

— О, я только простой маг, — поспешно сказал Тирус. Он постарался создать о себе впечатление, как о простом фокуснике, а не о могущественном волшебнике. — Боюсь, ты слишком заботишься о нас, — сказал он преувеличенно театральным тоном, соответствующим его виду.

— О, конечно, — незнакомец передразнил и поклонился ему. Затем он снял свою маленькую, украшенную перьями, шляпу. — Я Роф. Скажите, чем вас заинтересовал тот болтливый торговец драгоценностями? Что вы там высматривали? Возможность ограбить его? Это было бы чересчур дерзко для вас, только что прибывших в Куред. А вы вовсе не кажетесь такими идиотами.

Друзья молча обменялись взглядами, и Тирус сказал:

— У нас вовсе не было намерения обокрасть его. Если ты хочешь сообщить о нас в полицию, то это будет несправедливо.

— Сообщить? — Роф стоял, подбоченившись и хохотал во все горло.

Несколько человек обернулись на этот смех, думая, что выступают актеры. Но когда они увидели, кто смеется, они быстро ретировались, так как все знали, кто такой Роф. Он встал между Тирусом и Эрейзаном и фамильярно обнял их за плечи. Роф повел их по базару.

— Уверяю вас, что я не осведомитель.

— Ты работаешь только за деньги, — сказал Тирус, подмигнув Эрейзану.

Роф сильно хлопнул его по спине с такой непосредственностью, что юноша поперхнулся и только спустя некоторое время смог восстановить дыхание.

— Да! Я знал, что вы не простые ребята. Я это сразу увидел.

Тирус и Эрейзан были насторожены, ожидая какой-нибудь ловушки. Они легко могли бы освободиться от объятия Рофа, но они этого не делали. Темноглазый Роф обезоруживал их своим шутливым обращением и какой-то веселой сердечной бесчестностью.

— Но если вы хотите ограбить этого костлявого купца, послушайте, что я вам посоветую. Вы должны напасть на него в его доме или когда он с караваном возвращается на побережье из Улинии или Балил-Таса. Но это опасно. Он слишком труслив, чтобы путешествовать без сильной охраны. Лучше напасть на него в доме. Конечно, там есть его охранники и полудикие собаки-волки, которых он держит на длинной цепи. Нет, это слишком сложно. Выберите что-нибудь попроще, вот вам мой совет.

— Ты говоришь все это, исходя из собственного опыта, да? — сказал ехидно Эрейзан.

Роф бесстыдно улыбнулся, оскалив свои желтые зубы.

— О, очень большого опыта, акробат! Все, что хочешь узнать о Куреде, ты можешь узнать от меня.

Роф внезапно остановился и показал на небольшое пространство между столбами под навесом. Три грязных юнца в лохмотьях сидели там и играли в камушки. Когда Роф окликнул их, они забегали, как три крысы, застигнутые в мясной лавке. Сжавшись в комочки они ждали его приказа и моментально исчезли прочь, когда он пренебрежительно махнул им рукой.

— Пошли вон! Я даю это место своим новым друзьям.

Он помолчал, явно ожидая, чтобы они представились. Тирус и Эрейзан назвали свои имена. Они уже долгое время путешествовали анонимно и на сей раз не решились довериться Рофу. Лицо Рофа прояснилось и он задумчиво повторял их имена, пока Тирус осматривал новое место. Никто, кроме них, не претендовал на эту площадь, которую освободили ребята по приказу Рофа, хотя место было очень хорошее и находилось вблизи пересечения главных дорог через базар.

Эрейзан почесал голову и спросил Рофа:

— Почему ты так заботишься о нас? Ты знаешь, что у нас нет денег, чтобы расплатиться с тобой.

— Пока нет, — какая-то недоговоренность чувствовалась в его вежливом приветливом тоне. — Не сомневаюсь, что вы заработаете денег, но, возможно, не столько, чтобы заинтересовать меня. У меня большой аппетит, как вы уже поняли.

— Плата за место для нас, которое ты предоставил? — спросил Тирус. Ты нам позволишь расплатиться попозже сегодня?

Роф сделал жест, как будто хотел отказаться от предложения, но это выглядело не убедительно.

— Ну хорошо, если вы такие честные ребята, приходите вечером в Таверну карманников.

— Это, наверное, очень веселое место, — сказал Тирус, подмигивая ему.

— Действительно, веселое, если вы не полицейские и не сыщики — а вы ни то, ни другое. Вы сможете найти там хороший эль, жареную баранину и свинину, и пару проституток, весьма сведущих в искусстве услаждать мужчин. Неплохо, а? И Роф ткнул пальцем под ребра Эрейзана.

Эрейзан ответил неожиданным и болезненным толчком в тощий живот Рофа. Роф вскрикнул от удивления и схватился за живот. Когда он отошел немного, он справедливо оценил удар, вернув Эрейзану его проказливую, улыбку. Эрейзан расслабил мышцы и сдвинул в сторону свой плащ, свернутый на поясе.

— Подождите, — сказал Роф, — я же вам не сказал ничего о Таверне…

— Разве? — Тирус расстегнул плащ свой и положил мешок на ступени. Внутренняя сторона плаща была разрисована магическими символами и загадочными рисунками, как это обычно принято у уличных фокусников.

— Ты же сказал нам достаточно: Таверна — это притон воров и грабителей, где не жалуют людей короля.

Роф сделал гримасу.

— Ты меня разочаровал, фокусник. В Куреде нет короля. У нас королева Джателла. Она правит Куредом после смерти своего отца прошлой зимой. Такие умные парни, как вы, должны были бы это знать.

По правде говоря, они об этом знали еще тогда, когда отплывали из Серса-Орнааля. Но Тирус изобразил удивление.

— Мертв? Как же он умер?

— Как? — Роф подумал, пытаясь припомнить такой незначительный факт. У него было что-то с легкими, как мне говорили. Он долго болел, даже во время войны, которую он вел с варварами на северных границах.

— Обычная смерть, да? От болезни? Не внезапная? Не… загадочный случай? — Тирус не смог полностью скрыть свое облегчение при этих новостях. Роф смотрел на него с холодным любопытством. — Тогда долгих лет жизни его дочери. Ты сказал, что ее имя Джателла?

Роф не хотел уклоняться от столь интересной темы. Он рассеянно полез под плащ и достал кнут, который был спрятан у него под поясом. Он достал его не для того, чтобы угрожать друзьям, а скорее для того, чтобы занять руки. Он искусно смахнул кнутом мусор со ступеней.

— Загадочные случаи? Так вас это интересует, да?

— Конечно, так как всякие странности помогают развлекать публику.

— М-м… Странности… Этого нет в Куреде. Нет сказочных летающих пони, какие, говорят, живут в Сарлосе. Нет морских драконов. Правда, говорят о злых духах, обитающих в северных районах страны, демонах, которые похищают крестьян и уносят их в Ледяной лес. Роф плюнул и стал загонять кнутом мусор в лужу. — Я был во всех северных провинциях и в Ледяном лесу и я смеюсь над этими рассказами…

— Ну, конечно, ведь Роф ничего не боится, — поддел его шутливо Эрейзан.

Гнев сверкнул в темных глазах Рофа. Затем он сам посмеялся над этим.

— Да нет, я боялся, но оказался там не из-за дурацких слухов об исчезновении каких-то крестьян.

— Но исчезновения были?

Тирус не смотрел на Рофа. Он делал какие-то движения и жесты, привлекая внимание прохожих, которые думали, что видят прелюдию к представлению.

Роф смотрел на руки Тируса, когда говорил…

— Возможно были. Эти странные события на севере… Но это не ново. Все это сплетни и россказни. Несколько лет назад крестьяне рассказывали нечто подобное.

С пальца Тируса стекал дымок голубого и красного цвета. Этот дым перешивался, проходя через воздух и превращался в пурпурный туман. Затем, этот дым превратился в ничто с громким треском. Люди видели это и быстро собирались вокруг, ожидая еще удивительных штук. Тирус обворожительно улыбнулся собравшимся зрителям и тихо, чтобы слышали только Роф и Эрейзан, продолжал:

— Я всегда интересуюсь такими странными историями. Маг и фокусник всегда может использовать их в своих представлениях. Ну, скажем… история о волшебном жеребце короля-героя, или о короне Гетании, или о бесценной золотой цепи человека-рыбы из Бендина, или о музыканте, который мог вызывать души людей и богов, звуки его арфы приманивали птиц с деревьев…

Пощипывая свои маленькие усики, Роф добавил:

— Если уж говорить о знаменитых кражах, то лучше всего вспомнить о гобеленах Маиту. А! Даже здесь, далеко на севере от островов Арниоба, я слышал об этой краже два года назад.

— И это тоже.

Игра уже превратилась в обмен ударами и контрударами. Все трое понимали ее опасность. Роф, казалось, был доволен, что оказался втянут в войну умов. Продолжая в том же отсутствующем тоне, Тирус сказал:

— Ты знаешь что-нибудь такое?

— Возможно. Приходите в Таверну Карманников, как мы уговорились. Я вам расскажу об этом и даже больше…

— Но мы не воры, — запротестовал Эрейзан. И так, как Роф не ответил, он раздраженно добавил: — И мы не можем больше терять времени, если хотим заработать себе на ужин и на крышу на ночь.

Он разбежался по направлению к колоннам, подпрыгнул почти до крыши и сделал в воздухе несколько головокружительных переворотов.

Тирус помогал ему, выпуская дым и производя треск своими пальцами. Он делал из дыма кольца и Эрейзан прыгал сквозь них, в то время, как Тирус громко кричал:

— Благородная публика! Подождите немного! Мы покажем вам представление, которое заставит вас удивляться и наслаждаться…

Пока Эрейзан делал серию красивых прыжков, Роф повелительно стукнул по плечу Тируса.

— Я настаиваю, фокусник. Приходи вечером в Таверну со своим другом. Это только для вашей пользы, и вы не пожалеете, если придете.

Тирус обернулся к Рофу и удивился странному изменению выражения лица этого бандита. Его самоуверенность внезапно сменилось страхом. Роф быстро смотал свой кнут и спрятал его. Затем он закутался в плащ, который закрыл его шпагу и другое оружие. Не говоря больше ни слова Тирусу и Эрейзану, он смешался с толпой и исчез из виду.

Эрейзан закончил свое выступление и, запыхавшись, остановился рядом с другом.

— Куда девался этот разбойник?

— Не знаю. Он побежал в толпу, как побитая собака с поджатым хвостом. Не знаю, почему.

Эрейзан, подняв руки и весело улыбаясь, приветствовал зрителей, благодаря их за аплодисменты.

Акробат тихо прошептал:

— Этот шакал, должно быть, сбежал от сыщиков.

— Не думаю.

Тирус не видел никого из тех, кого можно было бы принять за сыщиков. Правда, к маленькой толпе зрителей, собравшихся вокруг Тируса и Эрейзана, присоединились двое новых. Это были две молодые женщины, которые протискивались через толпу в первые ряды, весьма заинтересованные в том, чтобы увидеть представление.