Глава 25

Церемония прощания с Габриэлой подошла к концу. Я стою между Ирэн и Мартином. Альба все ещё в больнице, ей крепко досталось от Молнии африканца, которого я свалил. Африканец, кстати, тоже в больнице. Перелом шейных позвонков, паралич ниже шеи. Вот и славно, пусть полежит, свое дерьмо понюхает. Жаль, что не сдох, конечно, но и так неплохо. Другие участники боя на ногах, смотрят на нас с неприкрытой ненавистью и презрением. Вроде бы выиграли мы, а ощущают себя мои товарищи совсем наоборот. Мартин и Ирэн в глаза мне не смотрят, мнутся. Дети, что с них взять. Ввязались во взрослые игры.

Утром мельком просмотрел газеты, прослушал новости. Все разговоры только о бое на Арене, и смерти Габи. Ее называют героиней, славной дочерью славного рода, погибшей на поле боя… Бла-бла-бла… Ничего славного в ее смерти я не видел. Ее подставили, и она умерла. А ее убийца сейчас стоит возле ее гроба, и что-то там бормочет родителям своей жертвы. Рядом с Дельгадо стоит Кармен. Жива и здорова, разве что бледная. Живучая, все же крови она потеряла много. Пару раз посмотрела на меня. Почему я ещё жив и на свободе, Кармен?

Миа Ван отошла от Дельгадо, и идёт к нам. Встала в трёх шагах, отвесила глубокий поклон, и что-то говорит. Сука. Извиняется. Что мне твои извинения, я же вижу, что тебе ничуть не жаль. У тебя в эмоциях торжество и предвкушение. Была бы твоя воля, ты бы сейчас вопила от восторга. Миа закончила говорить, и ещё раз поклонилась. Мартин и Ирэн поклонились в ответ. Зачем кланялся этой твари? Я стою прямо. Все замерли; это уже не по сценарию. На нас нацелены десятки камер, репортаж о церемонии будет показан уже сегодня вечером во всех кинотеатрах. Почему здесь нет телевидения? Могло бы быть, а нет. Миа недоуменно смотрит на меня. Не ответить на извинения — верх неприличия в этой ситуации. Ведь обо всем уже договорено, так чего же самец не кланяется? Кланяйся! Я вижу в глазах Миа бешенство. Оно разгорается все сильнее, но африканка сдерживает его. Ладно, подкинем на вентилятор… Делаю шаг вперёд, и плюю африканке в лицо. Миа на миг застывает, а потом с визгом прыгает на меня. Хха! Мой кулак в белой перчатке встречается с оскаленным ртом. Шлеп! Нокаут. Хватит? Я слегка пнул лежащую в бок, словно тушу убитой добычи. Меня оттаскивают назад, я не сопротивляюсь, замечаю лишь направленные камеры. Да уж, пять минут славы…

— Добился своего?

— Добрый вечер, Кармен. Как твоя нога?

— Скотина!

— Да ладно вам, госпожа генерал. Так как нога?

— Заживет, Доминик. А вот твоя отрезанная башка будет украшать африканское блюдо. Ты о чем думал, засранец?

— Ни о чем. Я хотел сначала повторить фокус с камнем, ну, вы же помните…

— Если ты ещё раз об этом вспомнишь, я тебя на твоих же кишках повешу.

— Спасибо за предупреждение. Так вот, камень… Потом подумал, что могу зацепить Ирэн и Мартина. Пришлось импровизировать. Как вышло?

— Замечательно. Ты покойник.

— Зато Ван в заднице. Плевок в рожу Наследнице… вряд ли они станут королевами. Я за вас работу сделал, Кармен.

— Ещё один спаситель…

— Так каков приговор?

— Дуэль. Смертельная. В круге. Доволен?

— В круге?

— Африканский обычай. Круг диаметром пять метров, спрятаться негде. Магия и холодное оружие. Миа любит длинный кинжал.

— Отлично.

— У тебя ни шанса, идиот!

— Я и не надеюсь на них. Главное, — Миа конец.

Все даже лучше, чем я думал. Мы стоим в круге, одетые лишь в лёгкие штаны и рубахи, на ногах — тяжёлые ботинки. Миа играет своим клинком, кинжал мелькает, словно рыбка в воде. Мастерица, ничего не скажешь. Но это все фигня, кинжалом щит не пробить, а если мои щиты падут, то мне будет все равно, от чего подыхать. У меня на поясе тоже железка висит, но я и не пытаюсь с ней повторить фокусы африканки. Ну, скоро они там?

Сзади меня стоит Кабрера и Валерия Дельгадо. Они мои секунданты. За Миа — ее мать и бабка. Матери лет пятьдесят на вид, что значит, что ей может быть и все восемьдесят, а уж бабка и вовсе похожа на бабу Ягу. Но глаза у нее умные, смотрит зло. Зря ты добра молодца схарчить решила, бабуся. Я костлявый, вот ты и подавилась. Кармен говорит, что Ван "потеряли лицо", не быть им теперь королевами. Поединком они надеются вернуть репутацию среди соотечественников. Вряд ли это им удастся, но кто знает? Делегацией сейчас рулят Чоу. Вон они стоят, смотрят. Смотрите внимательно.

Сигнал, и мы вступаем в круг. Погода — как по заказу. Толпа зрителей, камеры… Решили показать гладиаторский бой на всю страну? Кармен говорит, что так надо, потому что мой плевок в лицо Ван стал известен всему миру. Я ей верю, как ни странно. Какие у нее резоны — не знаю, но она не о себе думает, точно. Слуга царю, мать ее, отец солдатам. Если она меня и убьет, то не по своей воле, а в "интересах государства". Наверное, меня должно это радовать? Но я не радуюсь, и не огорчаюсь. Мертвые, они вообще — спокойные. А вот и гонг.

Миа рванулась в сторону, в меня полетел огненный комок. Шаг в сторону, ответный фаер. Мимо, ещё — мимо, а в грудь мне летит камень. Делаю шаг вперёд. Я сюда не играть пришел, девочка. Я за твоей жизнью пришел. Миа прыгнула в сторону, в другую, осыпая меня заклятиями. Я не отвечал, прикрывшись щитами. Круг — не квадрат, и не ринг, тут к канатам не прижмешься, но отступить за границу — признать поражение. Миа на это не пойдет, ей моя слюна до сих пор щеку жжет. Давай, обезьянка, прыгай.

Новый рывок в сторону, и Миа бьёт рукой в Кастете. Я в ответ пробиваю Пулю, одетую в Разряд. На такой короткой дистанции никакие комплексные заклинания не успевают сработать, слишком быстрый темп. Миа уходит кувырком от Молнии, и я бью ее в бедро ногой, она падает. Сейчас… Кидаюсь на африканку сверху, на спину, захватываю ее в кольцо рук и ног, притираюсь к ней вплотную. Наши щиты искрят, она пытается отпихнуть меня, но я сильнее, и вцепился в нее как клещ. Мы катаемся по полу, и я чувствую, как расстояние между нами сокращается. Слышится тяжёлое дыхание, мы хрипим, напрягая мышцы. Я выпускаю из себя то, что прячется в самых черных уголках моей сущности, и чувствую нарастающий страх африканки. И тут я нахожу лазейку в ее защите. Да, сучка, я уже в твоей голове, разбиваю твой разум и мечты, пожирая твою душу, словно кусок мяса. Ты думала, что станешь королевой? Любишь вот этим кинжальчиком в человеке ковыряться? Ни хрена у тебя не выйдет. Потому что я тебя сейчас… Миа закричала, и почти вырвалась из моих объятий, задергалась бессмысленно, но сильно. Я перехватил ее руку, и заломил ее на болевой. Хруп. Кость сломалась легко, как веточка, и африканка завыла. Я ударил по перелому, окончательно сбивая ей концентрацию, а когда она обмякла от болевого шока, перевернул ее на спину и взглянул в глаза. Миа смотрела на меня с ужасом, и я снова плюнул ей в лицо. Острие мизерикорда вошло под нижнюю челюсть, пробивая голову насквозь. Глаза потеряли осмысленное выражение, и застыли, глядя в небо. Вот и все, Габи, покойся с миром…

Я встал, и посмотрел на Ван. Старуха лежала в обмороке, а мамаша Миа свалилась на колени, глядя на дочь. Нравится картина? Я вырвал кинжал из головы, и пнул падаль. Ван вздрогнула, и зарыдала. Вот теперь — точно все. Вышел из круга, и протянул мизерикорд Валерии. Та взяла его и подняла к глазам. Да, госпожа, это оружие вашей дочери. А я пойду, устал я что-то…

— Господин Санчес, добрый день. Кармен.

— Мартина.

— Ваша милость.

— Поздравляю, дамы и господа. Камни у нас. Мануэль, вы же сможете привести их в рабочее состояние?

— Не прямо сейчас, но смогу. Потребуется время, и исследования.

— Вам хватит одного Камня?

— Вполне. Но будет нужен донор.

— Кого предлагаете?

— Каррера.

— Универсала? Не слишком?

— А кого ещё, Мартина? Или он, или Тулеппе. Это наиболее перспективные направления для исследований.

— Кровь я вам не дам. Что скажешь, Кармен?

— Я против. Мальчишка не так прост, и рисковать им ради непонятного эксперимента с сомнительным результатом? Давайте используем смертника. В подвалах Канцелярии есть парочка сильных магов.

— Санчес?

— Можно и их. Только как мне их контролировать? Нужно ещё получить согласие Двора на такой эксперимент. Кто этим займётся? Уж точно не я. Кстати, Мартина, что с моим запросом по Африке?

— Пока ничего. Эван стала королевой, как вы и говорили. Чоу уступили трон без боя. Ван сейчас сидят как мыши. Мы отвлеклись, Мануэль, что с Каррера? Почему такое радикальное решение?

— Плохо. Злой. На контакт не идёт. От замеров Источника уклоняется. На Арену не ходит, команда распалась. На дуэлях крайне пассивен, работает только на защиту. Боюсь, что как союзника, мы его потеряли. Что у вас с ним, Кармен?

— Ничего. Но я не удивляюсь его ненависти к нам.

— Я потому и предлагаю Каррера, что в его состоянии он может выкинуть все, что угодно. А так он будет хотя бы у меня на виду. Мартина?

— Я подумаю. На начальном этапе можете использовать его, Мануэль. Все же, универсалы на дороге не валяются, когда ещё мы получим следующего. Попробуйте заинтересовать его работой, отвлечь от горя. А вот в конце нужно будет попробовать заменить его смертниками. Я поговорю с Первой.

— Я попробую. Это сложнее, но возможно. Но меня беспокоит Африка.

— Там все нормально. Подготовка к Играм идёт полным ходом. Команды определены, участники заявлены. В этом году мы можем не ждать десанта, уверена. На африканок дуэль произвела впечатление.

— На меня тоже.

— Да уж. Кстати, Каррера теперь изгой. Этим плевком перед убийством, и надругательством над трупом он не снискал славы среди студентов.

— Зато у африканок он герой. Там такие жесты любят. Презрение к врагу, презрение к его роду. Разве вы не поняли этого, господин Санчес?

— Конечно, я-то понял. Но живёт он в Европе! Вот откуда он это знает? Надо его держать на виду, учтите.

— Хорошо, Мануэль, привлеките Каррера. Как добьётесь результата — сообщите, найдем вам агнца.