Глава девятая

Задание мы с Йоркой выполнили за три часа ударного труда.

Труда ударного, но умного. Просто так не бродили, заранее определили откуда начнем – с самых дальних коридоров, распределили работы. Я действовал сразу двумя губками. Йорка носилась по коридорам, меняя покрасневшие плотные губки на зеленые.

Технологии поражали. Под обработкой маркировки, а к ней относились любые надписи и цифры на стенах и полу, имелась в виду протирание специальной губкой. Но это не очищение от грязи – хотя она тоже отходила моментально. Тут суть была в другом – стоило пройтись губкой по потускневшей от времени и невзгод зеленой стрелке, указывающей на КЛУКС-17, и она тут же становилась как новая. Не чистой – новой! Краска освежалась, начинала блестеть, указатель становился первозданно ярким, заметным издалека. Получается, губка заменяла собой и кисточку, и краску, и универсальный трафарет при этом действуя на любой цвет, не пачкая руки и не оставляя следов на поверхности, где не имелось маркировки. Это потрясающе.

А еще это в меру легкая работенка позволяющая сохранить силы.

Три часа – и каждому из нас на баланс легли честно заработанные деньги.

От сердца отлегло. Мы вернулись к стенному выступу, и я сразу же отправил Йорку за покупками, велев не забывать оглядываться и помнить про дубинку на поясе.

Тут как раз подошло время Баску отправляться за дополнительным уколом. Тревожить его раны не хотелось, так что я поймал пробегающего мимо орка, добро улыбнулся ему и попросил проявиться самаритянские чувства. Орк перед моей улыбкой не устоял и помог загрузить Баска в медблок, а затем и оттащить его обратно на стенной выступ. После чего помощник потряс мою руку в крепком рукопожатии и спросил разрешения использовать мое имя в качестве отпугивателя мелких гриферов. Мое согласие он получил – но только в обмен на еще одну услугу. На этот раз мы бережно оттащили Баска за едой и водой. Следом обед получил и я – и он снова оказался бесплатным. Так еще и укол бесплатный добавили. С коротким пояснением «лекарство». Система балует! Но и мы систему не подводим, усердно выполняя ее задания и делая даже сверх ее ожиданий. Орк-помощник оставил нас, вальяжно отправившись на обед.

Бак поведал, что система вколола ему два укола – и только один из них платный, потому что особый восстановительный. Система же разрешила питаться и пить в нормальном режиме, посоветовав ограничивать себя в движениях.

Ограничивать. Но не избегать движений.

Для меня это стало радостной вестью – как раз появилась новая внезапная задача и для ее выполнения весьма желательно присутствие всех членов команды.

Вернувшаяся Йорка продемонстрировала такой же как у меня рюкзак и заверила, что у в нем присутствуют носки, белье и средства личной гигиены. И намекнула, что не так-то и часто нужны эти самые средства личной гигиены – если речь о женских интимных мелочах. Требуются не чаще одной недели в полгода.

Такое вот внезапное открытие я для себя сделал. Хотя для группы это идеально – не все женщины легко переносят свои особые дни. Для некоторых это кошмарная неделя, наполненная болью и раздражением. Интересно откуда я это знаю? Понятия не имею.

Поблагодарив Йорку за примерное выполнение поставленной задачи, поднял их на ноги и, осторожненько, вдоль стеночки, повел за собой по магистральному коридору. Первые шагов тридцать прислушивался к гомону спешащих куда-то гоблинов, но затем вслушиваться перестал – уже было ни к чему. На одной из скамеек стоял орущий и размахивающий руками гоблин, пересказывающий главную новость дня.

Жмурика на скамейке отыскали.

Не назывались имена и номера, но по описанию ясно, что мечтающий о любви труп отыскали его подраненные друганы щеголяющие свежими пластырями и медицинским клеем. Им же обломилось похоронное задание. Ну да – они же ближе всех были.

А вот детективное задание от системы получили другие личности – группа из трех неплохо одетых мрачных полуросликов. И эти самые полурослики после краткого расследования решили, что имела место драка между тремя друзьями, в процессе которой все трое получили ранения различной тяжести, причем одно ранение оказалось фатальным. Помершего приятеля подранки уложили на скамейку, сами отправились получить медицинскую помощь, а через какое-то время якобы обнаружили мертвого друга и подняли тревогу. Такая вот рабочая теория была выдвинута.

Обвиненные завопили о своей полной непричастности к кровавому убийству. Полурослики чуть надавили и подозреваемые согласились всецело сотрудничать – кое началось с обыска обвиняемых. Во время обыска в кармане одного из обвиняемых была найдена главная вещественная улица, тут же продемонстрированная собравшейся толпе, в которой находился и орущий сейчас посреди коридора гоблин-говорун.

Что за улика?

Эти придурки даже не подумали избавиться от яркой цветастой рукояти стеклянного ножа! Она отыскалась в кармане раненного в плечо идиота. А сам стеклянный клинок – уникальное оружие, как со вкусом произнес главный из троицы полуросликов – находился в сердце безвинно убиенного бедолаги.

Вина доказана! Двое убили одного стеклянным ножом! Их тут же схватили, один попытался бежать и был безжалостно и умело сбит с ног, после чего спеленат веревкой – туго и столь же умело. Полурослик, глядя на чертовых убийц, сказал, что будет проверена связь этого преступления с недавним тройным убийством, где так же фигурировало некое режущее оружие, оставившее стеклянные фрагменты в глубоких ранах. Воющих убийц подняли и потащили на правосудие Матери! А Материнский суд всегда строг и справедлив! Строг и справедлив!

И кое-что еще!

Гоблин-говорун понизил голос, умело нагнетая атмосферу.

Когда их волокли, они выкрикивали имя якобы настоящего убийцы! Истинного убийцы что подставил их! И это имя!

Тут гоблин-говорун наткнулся взглядом на нас – троицу в черных футболках приткнувшуюся у стены – и осекся, не сводя с меня единственного глаза. Удивленная толпа загомонила, орки и гоблины начали оборачиваться, чтобы увидеть причину внезапного «залипания» рассказчика кровавой истории. Широко всем улыбнувшись, попросил стоящих на пути подвинуться, и мы продолжили свой путь, двигаясь в мертвой тишине.

– Это как? – затрясла меня за плечо Йорка – М? М? Как? Как у него в карманах отыскалась отломанная рукоять стеклянного ножа?

– Это же гоблин – пожал я плечами – Они вечно что-нибудь подбирают и прячут по своим кармашкам.

Неспешно, но размеренно шагающий зомби Баск молчал и тихо улыбался. Я тоже улыбался, думая о ярком стеклянном ноже с эльфийским цветком на. Вот уж поистине настоящий артефакт – даже сломанный, он сумел напоследок укусить еще разок.

– И ведь, наверное, никаких отпечатков на рукояти? – нарушил молчание Баск.

– Понятия не имею – снова пожал я плечами – Но наших-то там точно не сыскать – мы ведь не при делах.

– Точно.

– Точно – согласился я и мы засмеялись.

– Придурки! – буркнула Йорка – Лопнуть и сдохнуть!

Мы получили еще одно дополнительное производственное задание. Одиннадцатая зона, девятый блок. Задание небольшое, копеечное. Видимо сыграло свою роль послеобеденное время – до вечернего сигнала окончания работ не так уж и много осталось часов. Но дело должно двигаться, и система выбрала нейтральный вариант – и нам и вам, так сказать. Что ж – я не был против.

Дополнительное групповое задание? (с поощрением (Р)).

Задание: Подать двадцать блоков в приемные отверстия рядов А. (Групповое). Описание: Вставить до упора двадцать блоков в открытые приемные отверстия указанных рядов. Место выполнения: Зона 11, блок 9.Время выполнения: До вечернего сигнала окончания работ. Награда: 15 солов. Поощрение: игровой вызов любому члену группы.

Награда, конечно, печалила. Всего по пять солов на гоблина. Рабочая норма и оплата одиночки «размазанная» на всю группу. А шагать пришлось три километра, пройдя пару дорог, одну тропу и две тропки. Последняя, по словам Баска, являлась тропой смерти, где полусфера появлялась раз в час, проносясь за тридцать секунд. Остальные пятьдесят девять минут и тридцать секунд делай что хочешь – грабь, убивай, насилуй. Есть безопасный маршрут, но он длиннее на полтора километра. Я предпочел пойти коротким.

Стоит ли такая дорога пяти солов? Однозначно да. Это ведь наличка – в здешнем понимании. Я могу потратить ее на кое-какую одежду, купить еще одно короткое шило, а может взять воды и пищевых брикетов. К тому же чем нам еще заняться? Других заданий не предлагают. Остаток дня проваляться на теплых скамейках подобно тюленям? И не стоит забывать о главном бонусе – игровом вызове любому члену группы. В прошлый раз я сорвал неплохой куш. Но даже если выпадет игра в крестики-нолики – это тоже деньги.

Мы бы обошлись в задании и без Баска. Но оставлять его в одиночестве не хотел. Слепой и раненый – тяжелое сочетание. Плюс под лекарствами, что как-то, но влияют на мозги, делая их ватными и туповатыми. Да еще эта новая шумиха с очередным трупом. Баска уже заприметили в нашей компании. Одно дело я. А если те три мрачных полурослика явятся к ослабленному слепому и начнут на него давить? Они ведь не в курсе, что он ничего не знает. Запихнуть зомби в капсулу и пусть спит – думал над этим, но Баск опередил меня, заявив, что лежать не хочет и чувствует себя неплохо. Волноваться не о чем – система латает на совесть. Так вот все и сложилось.

Короткую тропу смерти миновали без проблем. Когда до цели осталось пятьсот метров, я разрешил напарнице прервать упражнения. Йорка подчинилась с превеликим удовольствием, не скрывая облегчения. Понимаю ее – упражнение не из легких. Я заставил ее тренироваться на ходу. Тренироваться начальному обращению с дубинкой. Это оружие крепилось за ремень поясной сумки этаким не слишком удобным крючком, что вполне мог зацепиться при неправильном рывке. Поэтому я этот крючок сломал пополам, оставив короткий шпенек. Его вполне хватало, чтобы удерживать дубинку на ремне, и он точно не мог зацепиться. После чего Йорка принялась через каждый десятый шаг срывать с ремня дубинку, вздымать и наносить сильный вертикально направленный удар. Я органически не переваривал этот размашистый и такой предсказуемый удар. Но я помнил, как легко и непринужденно охранники Соплей прибили к полу плуксов. Против мелочи удар идеален – пробивает, нанося серьезное ранение шипами, следом за шипами бьет сама дубина, дробя хребет, плукс оказывается пришпилен к дубине, удерживая кою, можно удержать на месте и опасную тварь. Так что – маши дубиной, гоблин, маши дубиной! Первые четверть часа – на каждом десятом шагу. Остаток пути – на каждом двадцатом шагу. Дубинкой пользоваться исключительно одной рукой. Второй даже не касаться.

Шаги отсчитывал Баск, произнося цифры монотонным четким голосом. Он же служил живым атласом Окраин, подсказывая, где лучше свернуть, куда лучше не соваться, где самые опасные сумрачные тропы. Я внимал, впитывал, не забывая подправлять движения Йорки. Так и дошли до нужной зоны и блока.

Рабочее место не впечатлило – нет такого размаха как в том огромном зале с высоченным потолком. Мы оказались в небольшом помещении с едва заметным округлым возвышением, из которого поднимались знакомые стальные контейнеры. По длинной стене одинокий ряд квадратных отверстий. Подчеркивая важность процесса и контейнеров, под потолком катается крохотная, но всевидящая полусфера системы. В углу отдыхает четверка работяг. Ну как отдыхают – вроде бы режутся в карты, слышны азартные голоса. Видимо смену отработали.

А нам еще работать. Но… двадцать контейнеров на двоих? Ерунда! Мы справились быстро, не затратив много сил. Я оттащил восемь стальных кубов. Йорка двенадцать. Баск отдыхал, опять прикрыв изуродованное лицо бейсболкой. Зато он ожил, когда мы уже покидали зал и сообщил интереснейшую информацию – мы всего-то метрах в трехстах от Вкусного Плукса – жральни Соплей. Там же находится мастерская, но туда посторонних не пускают. Путь к Вкусному Плуксу идет коротким темным переулком начинающимся за вторым выходм и зала, а потом следует светлой безопасной дорожкой, где есть стенные выступы для отдыха, несколько экранов, стоит десяток разных торговых автоматов, имеется банкомат. Все условия для вышедших на небольшую прогулку цивилизованных и обеспеченных гоблинов. Баск рассказал это просто для инфы – старался быть полезным – но я решительно сменил курс и отправился поглазеть на бизнес-оплот здешнего капитализма. Видимо Сопли не только сопли жуют. Дело делают.

Темной тропкой мы прошли быстро. И оказались на стыке шести дорог и тропинок. На входе в нужный нам коридор стояло четыре охранника в уже знакомой мне экипировке. Четыре мускулистых громилы одним своим видом говорили – не беспокойтесь, уважаемые посетители, мы позаботимся о вашей безопасности. Проходите, отдыхайте. А над входом, над головами охранников, очень реалистично нарисован серый плукс с намалеванным на холке красным потекшим смайлом. Будто кровью плеснули, и она вот так вот легла артистично. Ниже надпись разноцветными буквами: «Веселый Плукс». Я пялился с нескрываемым интересом, в открытую изучив вывеску, охранников и их экипировку.

Почему система не стирает вроде как неположенную надпись и рисунок? Выдать задание паре гоблинов, припрутся сюда с зелеными губками и… Но мне как-то пофиг. Мне интересно как тут все устроено.

Едва подошли поближе, началось что-то интересное – из коридора выпнули охающего однорукого гоблина. Отряхнувший руки амбал смерил меня взглядом и вернулся в коридор. Лежащий ничком гоблин горько прохныкал:

– А мяска так хо-о-о-очется…

Еще пара шагов и мы оказались внутри. В широком двухсотметровом коридоре тусовалось не меньше ста гоблинов, орков и полуросликов. Чинно сидели на теплых выступах, общались, играли в карты и бросали игральные кости. Тут ничего прямо этакого нового нет. Вон и полусфера катается по рельсу, подтверждая статус коридора – светлый и безопасный.

А вот что действительно необычно – перед расположившимися на стенных выступах посетителями стоят тарелки, стаканы, имеются столовые приборы. А запах… смешанный запах настоящего мяса – жареного и вареного – едва не сбил меня с ног, сквозь расширившиеся ноздри ворвался мне прямо в мозг, попутно выбив ногой дверь ведущую в душу и взорвался там фейерверком соблазнительнейших ароматов. Это нокаут… я едва не заскулил как-тот выпнутый гоблин:

– А мяска так хо-о-о-очется…

Гулко сглотнул Баска. Прерывисто вздохнула Йорка. Всех нокаутировало. Присесть бы на один из выступов – так ведь нельзя без весомого повода, вон ходит улыбчивая девушка в синем длинном фартуке, подходя к сидящим и что-то спрашивая или предлагая. А вон еще пятеро в синих фартуках с желтыми пламенными эмблемами. Тут присаживаются те, кто готов потратиться на еду. И вряд ли это дешево. Садиться без повода и потом бодаться сначала с официантами, а следом с вышибалами… это глупо.

Это уже уровень, ребятки. Это прямо неплохой уровень. Мы попали в настоящее заведение. Есть официанты. Есть вышибалы. Как такие места называют в играх? Трактиры? Таверны? Харчевни? Ах да… здесь это место именуют короче – жральня, жраловка. Только гоблины и могли такое придумать.

Жраловка Веселый Плукс.

В глубине коридора виден банкомат, рядом сидит скучающий безрукий одноногий парень, что сразу приковывает к себе взгляд – золотая кудрявая шевелюра, синие-синие глаза, белоснежная улыбка. К банкомату один за другим подходят сделавшие заказ, перебрасываются с парнем парой слов, проводят операции. Вот как здесь расплачиваются за угощение.

Но как же пахнет… просто с ума сойти.

Память у меня блокирована, ведь я добровольный низушек гоблин Оди, но кое-что новое о себе узнал – я точно не вегетарианец. У меня челюсти сводит от желания впиться в шмат не слишком прожаренного мяса. Впиться так, чтобы жирный мясной сок брызнул на руки и лицо. Впиться, оторвать кусок, быстро пережевать и придавить это шикарное мясное месиво к нёбу, выдавливая на язык изобилие сока… Кажется я сейчас сознание потеряю…

– А мяска так хо-о-о-о-чется… – вздохнул Баск и, тут же застеснявшись, повернулся к выходу.

– Ты куда? – удивился я.

– Денег то нету, гоблин – потупившись, шепотом поведала мне Йорка – Пойдем потихоньку. Не привлекая внимания…

– Ну нет у нас денег. И что? – буркнул я – Посмотреть нельзя что ли?

– Да тише ты…

– Вон там свободно. И нас уже зовут.

– Ты чего? Не надо! Кто зовет?

– Экран – улыбнулся я – А это святое.

Расположенный над выступом экран высветил наши позывные, предлагая воспользоваться поощрением.

– Кто желает сразиться в Морской бой? – глянул я на боевых друзей.

Йорка состроила гримасу и отрицательно помотала головой.

– Я бы хотел… – робко произнес Баск.

– Вперед – не раздумывая, сказал я – Топи врагов, зомби!

– Топи врагов! – поддержала меня Йорка, мягко ткнув Баска в плечо.

Они уселись перед экраном. Многие из присутствующих тоже сменили позицию – интересно ведь поглазеть. Я же уселся так, чтобы оставаться рядом с проходом. Вытянул ноги. Прислушался к ощущениям. Раны дергает. Но боль… хорошая… просто растревожил я ноги лишними нагрузками.

– Добрый день.

Я едва не ослеп от ее невероятной сердечной улыбки. Подошедшая девушка официант мило хлопала глазками, поправляя рукой закрученный светлый локон. На ее лице следы косметики? Или мне чудится от потрясения всякое? Да и одета весьма и весьма – белоснежные шлепки, штаны, футболка, платок на голове и синий фартук с пламенной эмблемой. Настоящая униформа?

– Вам подать меню сейчас? Или чуть позже?

Умница девочка. Дает мне шанс поменять решение. Скажу «чуть позже» – и она отойдет минут на десять. Этого более чем хватит, чтобы неспеша, не теряя лица, спокойно покинуть дорогое заведение, куда заглянул можно сказать случайно.

Но я этим шансом пользоваться не стал. Качнул головой на поглощенных битвой напарников, пояснил:

– Заказа не будет. Мы с работы. Чисто глянуть зашли, как богатые живут. А тут вызов. Закончим – и пойдем.

– Удачной игры – мне подарили еще одну милую улыбку, что ничуть не потускнела, когда ее обладательница узнала, что мы не собираемся тратить здесь солы.

Еще пара плюсов в твою копилку, девочка умница.

– Им три больших компота за мой счет.

– Конечно – чуть присела официантка и удалилась.

Книксен? Это был книксен? Где я? Это точно Окраина?

– Спасибо – не стал спорить я, благодарно улыбнувшись подошедшей старой знакомой. Короткая стрижка, карие глаза, левая щека исполосована шрамами, на бейсболке цифра «299» – Отдых продолжается? Захотелось мясного?

– Само собой! Белок! Жиры! Ну и сладкого на десерт – как не побаловать себя? Твой день как прошел?

– В работе – ответил я – Только вот закончили.

– Ого. Вы сегодня еще и работали. Я-то как увидела здесь, подумала что празднуете. Да вы трудяги. Ладно, не буду мешать.

– Есть минутка? Пару вопросов бы задать. Общеобразовательных.

– Разве что минутку – ослепительно улыбнулась кареглазая – Я тут кое-кого жду… ну ты понимаешь…

– Я быстрый парень – заверил я ее.

– Пошли.

– Ты отличаешься от них как плукс от червя – сообщила мне она, едва мы опустились на соседний стенной выступ.

– Думаешь?

– Чувствуется. Прет от тебя этаким… а от них нет.

– Это пока – улыбнулся я.

– Думаешь? Стоит ли время тратить, убийца львов?

– Не понимаю, о чем ты.

– И сегодня про тебя опять слушки ползли удивительные. Слушай… хочешь переговорю насчет тебя с парой наших бригадных?

– С Морисом, например? – проявил я осведомленность.

– О… знакомы?

– Бурлачили на него – усмехнулся я – Спасибо, двести… как к тебе лучше обращаться?

– Энгри.

– Энгри – чуть удивленно кивнул я – Еще раз приятно познакомиться. Я Оди. Приветствую со всеми церемониями. Можно спрашивать? А то минутка тикает…

– Давай.

– Где качаешься? Что пьешь и ешь?

– Решил набрать форму?

– Верно.

– Туда тебя не пустят – в нашу бригадную качалку. Она в одной из наших «игл».

– Грустно… питаешься чем?

– Тут стандартно. Шесть раз в день пищевые брикеты, изотоники, хотя бы два раза в неделю ем мясо – больше вареное. Ну и раз в неделю покупаю особые инъекции.

– Какие?

– Тут нужен статус. Как получишь – система сама предложит.

– И что за статус?

– Минималка – боевой полурослик. Но не кадет. Солдат. Сам понимаешь – система заботится о тех, кто выполняет самые опасные задания.

– Ясно. И что за инъекция? Массу дает?

– Нет. Разве что немного. Это не стероиды. Но действие в чем-то схоже. Повышается выносливость, сила, быстрее восстановление после тренировок. Система сама пояснит, когда предложит. Я советую.

– Спасибо.

– Еще что?

– Мясо здесь дорогое?

– В среднем… Обычный ростбиф из серого плукса обойдется в двадцатку. Вкусно. И гарантия нашей бригады.

Вот это цены… сюда нувориши одни ходят?

– Можно за десятку получить порцию костей с неплохими кусками мяса. Есть что поглодать, вполне хватит, чтобы побаловать вкусовые сосочки.

– Уже приемлемей. А что за гарантия?

– Бригада гарантирует – здесь ты получишь свежее мясо, а не тухлятину. И это будет именно мясо плукса.

– А какие еще варианты? – удивился я.

– Свинина – коротко ответила Энгри.

– Свинина?! Реально? Здесь есть? И почему это плохо?

– В смысле – червятина. Ее свининой называют.

– А? Червятина? Не видел здесь насекомы… стоп! Ох ты… Ты серьезно?

– Более чем. Не вздумай покупать уже разделанное мясо у малознакомых. Да даже у хорошо знакомых разделанное нарезанное мясо не бери – не угадаешь, что за вырезку тебе предлагают. С ляжки плукса или с ягодицы червя…

– Твою мать… – искренне произнес я.

– Поддерживаю. Но такова здешняя сучья жизнь. А черви пропадают частенько. Даже из клуксов. Пропадают бесследно и попробуй потом угадай – сдохли они от голода и их буднично оттащили в медблок на утилизацию, либо же этим обрубкам кто-то заткнул кляпами рты и сумрачными тропами утащил туда, где можно уже не бояться надзора Матери. Хорошо зная дороги и тропки можно незаметно пройти сумрачными путям так, что ни разу не попадаешься на чужие глаза.

– Встречные гоблины, орки?

– Это делается ночью. Пусти впереди разведчика – и проблем не возникнет.

– Это реально? Или домыслы?

– Черви бесследно пропадают. Порой это же случается с зомби. Два раза какая-то несуществующая бригада забирала с перекрестка пяток зомби-доходяг и о них больше никто не слышал. Оди… ты просто не покупай разделанное мясо. Подкопи денег и приди сюда – здесь тебе за десять солов дадут три-четыре мясные кости и наслаждайся себе. Либо, если повезет еще раз убить плукса, поспрашивай, где можно его приготовить – и пожарь себе сам. Хотя проще притащить тушку сюда – за свежак тебе отрежут хороший кусок, пожарят и подадут со всеми почестями. Скажешь мое имя – пожарят как следует.

– Понял. Спасибо. Хм…

– Спрашивай.

– Минута еще тикает?

– Мое вечернее развлечение опаздывает – вздохнула Энгри – Так что спрашивай.

– Червей куда утаскивают? В темное местечко, где можно без помех разделать?

– Не отбить бы аппетит – поморщилась девушка – И чего сразу разделывать? Сам подумай – черви все тощие. Они ведь доходяги, едва выживают. Сначала надо что?

– Что?

– Будь хозяйственным, Оди. Кто купит жилистое мясо? И самому жрать не захочется. Все хотят сладкого жирка. Поэтому украденную скотинку надо сначала откормить.

– Тьфу…

– Ага. Еще хочешь жареного мяса?

– Хочу.

– Так и быть – вздохнула Энгри – Ты необычный и забавный парень. Угощаю…

Подавшись вперед, я успел накрыть ее ладонь своей, не дав поднять руку. Улыбнулся:

– Спасибо. Но нет. Мы заработаем солов – и сами купим себе мяса. И тебя буду рад угостить.

Смерив меня задумчивым взглядом, не спеша освобождать ладонь, Энгри медленно кивнула:

– Верю.

Убрав руку, спросил:

– И где откармливают?

– Тут уже одни слухи. Гоблины болтают – эхо носит. Но вариантов мало. Зловонка, Стылая Клоака. И там и там нет надзора Матери. Там царит вечный сумрак, Оди. Сплошная гребаная сумеречная зона. Там каждый коридор – тропа смерти. И поэтому туда не суются.

– То есть там живут?

– В Зловонке? Еще как живут. Если бульканье в дерьме можно назвать жизнью.

– Гоблины, орки?

– У них свои прозвища. Меткие. На Зловонке – дерьмоеды. Но если встретишься вдруг с кем из них, знай – себя они называют болотниками. Назовешь дерьмоедом – будет драка. А подраться они любят и умеют.

– Ага. Болотники… и почему? Догадки уже есть кое-какие, но…

– Все из старичков знают. Зловонка – бывший рабочий узел Дренажтауна. Вокруг него таких узлов шесть штук. Как лепестки навозного цветка идут кругом вокруг верхнего квартала. По сути – это гребаные сплетения сотен труб. И каждая труба – с дерьмом. Буквально.

– С чьим?

– С эльфийским! – фыркнула Энгри – Что за вопрос? Все дерьмо мира стекается в Дренажтаун.

– Прямо все? – недоверчиво прищурился я.

– Ну ты и гоблин! Выражение просто такое. Хотя может и правдивое. А так – все стоки ведут в Мутноводье и там фильтруются. Раньше и Зловонка исправно давала свою порцию вонючих отходов. Но однажды там случилась очень крупная авария. Лет двадцать назад вроде как. И авария была крайне серьезной. Куча сложнейшего оборудования вышла из строя. Все было так плохо, что Мать решила не тратить время на ремонт и, демонтировав силами гоблинов и орков остатки важной техники, оставила разрушенный узел как есть.

– Так все плохо?

– Я была там однажды. Не внутри. У входа. Но видела перекрученные и раздавленные толстенные трубы, вдавленные и вспученные стены, остовы разбитого оборудования – насосы и все такое. Мать мудра – там нечего было восстанавливать. Всю нагрузку перевели на оставшиеся пять узлов. А шестой… там самотеком продолжается сочиться дерьмо из дыр. Разлилось неглубокое болото – оно медленно стекает в построенный желоб тянущийся в Дренажтаун. Так вот появилась Зловонка. И вот там, как мне чудится, свининку и откармливают перед убоем. В тот единственный раз, когда стояла у входа, прикрывая наших, чудились мне доносящиеся из вонючей темноты жалобные крики… Года три назад боевое звено наткнулось на плывущего по сточному желобу жирного тяжелого раненого червя. Они вытащили его. Он вскоре умер у них на руках, истекая говном вперемешку с кровью. И не сумел сказать ни слова – у него был вырезан язык. И выколоты глаза. И отрезаны яйца. О! Вот и мое вечернее развлечение. Освобождай место, гоблин.

– Спасибо – кивнул я, сползая с выступа.

– Не суйся в такие места. Сиди на Окраине. Тут куда безопасней – поверь мне.

– Верю. А Стылая Клоака?

– Про нее даже не вспоминай. Гиблое место.

– Ясно. Еще раз спасибо, Энгри.

– Да не за что. Все мы были новичками. Не забывай постоянно мониторить раздел заданий – система кадетов о допах не предупреждает.

Пропустив улыбающегося Энгри широкоплечего накачанного мужика чуть постарше меня, вернулся к своей команде. Назад не обернулся – зачем пялиться на чужую романтику?

Команда вовсю резалась в Морской бой, попивала компот и во всю костеря какую-то подлую подлодку. Другие посетители Веселого Плукса не отрывали глаз от экранов, но не забывали отдавать дань жареному мясу.

Свинина…

Мать вашу…

У меня воображение четкое, направленное, лишь слегка «размытое», я держу его под контролем, не позволяя устремляться вскачь. Но в этот раз я позволил себе дать воображению волю. И тут же перед глазами развернулась мерзкая яркая картинка.

Я будто воочию увидел, как посреди ночи на приткнувшегося в уголке тощего обрубыша-червя падает несколько зловещих теней, как умелые руки запечатывают червю рот или вырубают его умелым ударом по голове. Подхватывают обмякшую жертву и за десяток секунд выносят на сумрачную тропку. Умело меняя дорожки, избегая взгляда системы, выносит его описанной Зловонке. Хлюпая по вонючей жиже, тащат пленника все дальше и дальше в глубины заброшенного аварийного узла. И вот там, где нет полусферы, где нет обычных работяг гоблинов и орков, с червя сдирают одежду, разжимают ему челюсти и обрезают воющему бедолаге язык, тем самым окончательно лишая его звания разумного существа и превращая в обычную скотину мясной породы. Если мужик – отрезают яйца. Лишают источника гормонов? Чтобы меньше проявлял характер и быстрее набирал жирок?

Окровавленного червя бросают в загон или клетку, ставят перед ним миску со жратвой – и вряд ли это что-то вкусное. Не станешь жрать сам – вольют в глотку силком. Так или иначе но ты проглотишь свое пойло, скотина. А потом придет время, когда червь, потерявший волю к жизни, но не думающий и о смерти, просто покорно жрет что дают, а в оставшееся время слепо смотрит в пустоту дырами вырезанных глаз.

Ну а затем неизбежное – набравшую вкусного сладкого жирка скотину пора пускать под нож. Потыкаются одобрительно пальцами по заплывшим жиром ребрам и ягодицам, ощупают ляжки, потеребят за складки на спине, не спеша достанут остро отточенный нож и полоснут безразличного ко всему червя по глотке. В сердце нельзя – трудно потом слить кровь. Лучше вскрыть сонную артерию. А еще лучше – предварительно воткнуть обреченному крюк в нижнюю часть тела и подвесить тушу. Так и кровь можно аккуратно слить в какую-нибудь посудину. Лучшие куски парной свинины – скорее на продажу! Куски похуже съедят сами свинопасы. А требуху нечищеную от дерьма хорошенько разварить и разлить получившуюся кашу в миски еще отъедающимся червям…

Что-то на душе нехорошо стало.

И сильнее стало убеждение – что-то не так с этим местом. С этим миром. Что-то очень не так. Все должно было быть иначе. Знать бы еще откуда во мне такая твердая уверенность.

Отпил компот, одобрительно хмыкнул – вкусно. Не знаю, что за сырье, вряд ли настоящие фрукты-ягоды, но вкусно и даже сладковато.

Проверять интерфейс…

Статус. Физическое состояние. Финансы. Задания.

Оп-па… Спасибо тебе, Энгри.

Задание: Патруль. Важные дополнительные детали: Быть на месте не позднее 20:00. По двойному сигналу сменить предыдущий патруль. Описание: Патрулирование 29-го магистрального коридора с 20-го по 40-вой участки. При обнаружении плунарных ксарлов – уничтожить. При получении системного целеуказания – уничтожить указанную цель. Место выполнения: 29-ый магистральный коридор с 20-го по 40-вой участки. Время выполнения: до 22:00, по двойному сигналу сдать смену прибывшему патрулю. Награда: 45 солов. Текущее время: 18:38.

Под заданием убывающий таймер. 04:13… 04:12…

На принятие решения осталось меньше пяти минут. Наличие таймера понятно – система явно пытается обеспечить в двадцать девятом магистральном коридоре непрерывный патруль с щадящими двухчасовыми сменами.

Награда – шикарная. Каждому достанется по пятнадцать солов за два часа непыльной работенки. Единственное, что меня смущает – это явно обозначенная опасность наткнуться на стаю бодрых и голодных плуксов. Еще более сильное смущение вызывает упоминание о «системном целеуказании». Как-то стремно под такое подписываться. Но вариантов не предлагают, а времени осталось уже меньше трех минут. Могу принять решение сам, но надо учитывать состояние компаньонов.

Допив компот, отставил бокал и глянул на команду. Оба довольно лыбятся – игровой вызов завершен безоговорочной победой зомби Баска.

– Потопили всех, Оди! – сжала кулаки Йорка – Всех пустили на дно плуксов кормить!

– Утопили – продолжая улыбаться, кивал Баск – Фуф…

– Молодцы! – одобрил я итог вызова – Вот что значит командная работа. Каждый помогает другому, тем самым достигая общей цели. А теперь главный вопрос вечера – как самочувствие? Прежде чем ответите, уточню – система предложила на два часа заделаться зевающими от скуки патрульными, бродящими в двадцать девятом магистральном коридоре. Потянем? Награда – каждому по пятнадцать солов.

– Отличные деньги! – вздохнула Йорка, разжимая левый кулак и опуская ладонь на шипастую дубину – Отличные деньги…

– Я за!

Зомби ответил слишком поспешно. И ясно почему – он слеп и тяжело ранен. Считает себя обузой для команды и сделает все, что не стать мертвым грузом.

– Баск – наклонился я к нему – Мне нужна правда. И только правда. Как ты себя чувствуешь?

– Боли нет. Уколы могу получить по пути к двадцать девятому магистральному. И ты зайдешь в медблок. Рядом получим ужин, чтобы не с пустым брюхом бродить. Я знаю длинную фэнтези историю! Даже две. В одной про зомби и конец света. А в другой про зомби и сексуальную принцессу. Скучно не будет!

– Круто! Йорка? – глянул я на девушку – Как?

– Я супер!

– Отлично – кивнул я – Задание подтверждаю.

Интерфейс мигнул, зеленый текст с описанием стал ярче, таймер с намеком замигал.

– Выдвигаемся, бойцы – велел я, вставая первым – Нам топать и топать. Сколько топать, кстати?

– До Гиблого Моста-то? – спросил Баск – Да мы считай рядом. Полчаса неспешным шагом. Минут на пять задержимся в медблоке, еще пять уйдет на получение еды. Нам когда там надо быть?

– К восьми вечера.

– Точно успеем.

– Само собой – ответил я.

Разумеется успеваем – система знает где мы. И не выдала бы нам задание, не успевай мы вовремя явиться в нужное место.

– Погоди… а причем тут Гиблый Мост?

– Так из двадцать девятого магистрального выходит магистральный тридцатый – а он метров через двести и упирается в Гиблый Мост.

– Вот как… тогда топаем чуть быстрее, гоблины и зомби. Если успеем прийти пораньше – хочу глянуть на этот мост.

– Зачем?

– Рано или поздно по пути в Дренажтаун нам этого моста не миновать – ответил я – Но про него столько страшилок ходит, что лучше я посмотрю на Гиблый Мост заранее.

– Оттуда и Дренажтаун видно, говорят! – добавила Йорка, последней выходя из Веселого Плукса – И другие красоты.

– И другие красоты?

– Ага!

– Вот и полюбуемся на здешние красоты – подытожил я – Ну что, гоблины? Вкусного мяса нанюхались?

– Ой нанюхались, лопнуть и сдохнуть! – вздохнула девушка.

Баск грустно кивнул.

– А эти богатеи еще так чавкают! – сердито надулась Йорка – Зависть берет! Злость охватывает!

Зомби Баска вздохнул еще горше, нежно погладил себя по громко урчащему израненному животу прикрытому черной футболкой.

Рассмеявшись, ободрил бойцов:

– Значит пищевые брикеты будут вкуснее. Не переживайте – и у нас будет мясо. Много мяса – жирного и вкусного. Двинули! Прямо к Гиблому Мосту, гоблины и зомби! Прямо к Гиблому Мосту!

Команда отозвалась дружным возгласом и мы зашагали вперед, полагаясь на целеуказания зомби Баска. Я так и не расспросил парня о том, как он потерял глаза – не было подходящего случая. Но вот, кажется, и он – подходящий случай. Время во время патруля тянется невыносимо медленно. Так и хочется скрасить скуку рассказом. Может и Йорка проговорится о том, как потеряла руку.

А себе сделал заметку – поскорее устроить сытный мясной ужин для команды.

Я ведь обещал – у нас будет много жирного и вкусного мяса. Но только не свинины…