Глава 14
– Кофе, агент Пайн?
Этли вошла в офис, где ее приветствовала Блюм. Немолодая женщина, как всегда, была одета как истинный профессионал: юбка, пиджак, туфли-лодочки, чулки, минимум украшений и чуть меньше макияжа, чем обычно.
Пайн рассеянно кивнула и вошла в свой кабинет. Закрыла дверь, села за стол и посмотрела на компьютер.
Взломан?
Кем и почему?
Приятель рассказал ей кое-что еще. Тот, кто взломал ее компьютер, мог сделать это удаленно. Иными словами, взять компьютер под контроль и заставить его делать все, что пожелает злоумышленник, даже не входя в здание.
– Если он сумел проникнуть в твой компьютер, – добавил ее приятель, – тогда он может видеть, как ты нажимаешь на клавиши.
Пайн выдернула из сети провод питания в тот самый момент, когда Блюм вошла в кабинет с чашкой кофе.
– Проблемы? – спросила секретарша.
– Мой компьютер взломали, – ответила Этли.
– Следует ли мне выключить из сети и мой?
– Вероятно, да.
– Я немедленно свяжусь со службой поддержки во Флагстаффе, – сказала Блюм. – Они кого-нибудь пришлют.
– Благодарю.
– Это как-то связано с сайтом, который я вам показала? – спросила Блюм.
– Не знаю. Может быть.
Секретарша вышла и закрыла за собой дверь.
Пайн взяла телефон и посмотрела на него. Возможно, с ним тоже что-то не так?
Она бросила взгляд на стационарный телефон, стоявший на письменном столе. Чтобы подслушивать разговоры по нему, злоумышленнику пришлось бы пробраться в ее кабинет или к распределительному щитку, находящемуся в подземном гараже, в запертом помещении с видеонаблюдением, благодаря присутствию здесь коллег из ИТС. Пайн сомневалась, что кто-то способен это сделать.
Когда из Флагстаффа приедут специалисты, она попросит их проверить всё. А до тех пор Этли решила ни с кем не входить в контакт – ни из кабинета, ни по личному телефону.
Она оставила чашку с кофе на столе и вышла из кабинета, миновав Блюм на такой скорости, что та лишь успела сказать:
– Агент Па…
Но Пайн уже закрыла за собой дверь. Затем сбежала вниз по лестнице в гараж, села в свой внедорожник и выехала на улицу.
В трех кварталах находился дежурный магазин, где имелось то, что ей сейчас было нужно и что стало почти невозможно найти.
Пайн припарковалась на свободном месте перед магазином, выскочила из машины и по прямой направилась к таксофону, который стоял рядом с автоматом, продававшим пакеты со льдом. В Шеттерд-Рок имелось несколько телефонов-автоматов по двум причинам: далеко не у всех были мобильники, хотя в это трудно поверить, и мобильная связь здесь не отличалась надежностью.
Она скормила телефону несколько монет и набрала номер.
Парковый рейнджер Ламберт поднял трубку после второго гудка.
– Алло?
– Колсон, это Этли.
– С какого номера вы звоните? – спросил он.
– Не имеет значения. Послушайте, у вас произошло что-то необычное в связи с исчезновением Приста?
Пайн так и не сказала Ламберту или кому-то еще, что человек, называвший себя Бенджамином Пристом, на самом деле им не являлся.
– Что вы имеете в виду под словом «необычное»?
– Все, что выходит за рамки нормального. Например, делал ли кто-то из верхней части пищевой цепочки о нем запрос?
– Нет, ничего похожего не было.
– Есть ли что-то новое в расследовании?
– Собаки ничего не нашли, как я уже докладывал. Мы проверили все возможные варианты.
– Приступят ли теперь к расследованию агенты парковой службы?
– Это выходит за пределы моей компетенции.
Пайн нахмурилась, глядя на таксофон. Совсем не похоже на Колсона Ламберта, которого она знала.
– Эдвард Прист прислал вам фотографию брата?
– Послушайте, Этли, не хочется показаться грубым, но мне пора идти. У меня дела в офисе. До встречи.
И он отключил телефон.
Пайн медленно повесила трубку на рычаг. Ну, косвенно он ответил на ее вопрос. С его стороны происходили странные вещи.
Этли бросила в автомат еще несколько монет и набрала следующий номер. Серия длинных гудков, затем включился автоответчик. Однако его память была переполнена, и она не смогла оставить сообщение.
Разочарованная Пайн вернулась в свой внедорожник и уехала. На всякий случай проверила в зеркале заднего вида, не следует ли за ней какой-то автомобиль.
На обратном пути в офис она размышляла о том, что делать дальше.
Ламберт намерен ее игнорировать, это очевидно. Автоответчик Эдварда Приста переполнен сообщениями. Ее компьютер и, возможно, сотовый телефон подверглись атаке хакеров. Отделение национальной безопасности Бюро каким-то образом вовлечено в расследование. Босс ее начальника позвонил ей, задавал вопросы только об одном деле и практически прямо предупредил о необходимости соблюдать осторожность.
Ко всему прочему она расследует исчезновение человека, который предположительно является кем-то другим, вот только это не так. Где он может быть? И где настоящий Бенджамин Прист?
Кто убил и изуродовал несчастного мула? Зачем? И какое отношение ко всему этому может иметь, скорее всего, фальшивая история более чем столетней давности о египтянах в Гранд-Кэньон?
Пайн провела ладонью по еще влажным волосам и решила, что сейчас самый подходящий момент вернуться на место преступления.
Она развернулась и поехала на запад.
Тридцать минут спустя Этли уже находилась возле южного края каньона. Ее федеральный значок давал ей доступ в парк в любое время. Она поставила внедорожник на свободное место возле здания Главного управления парка, на участке, зарезервированном для парковой полиции. На ее внедорожнике стояли федеральные номера, и Пайн сомневалась, что у нее могут возникнуть проблемы.
Она вышла из машины и огляделась по сторонам. Вокруг было полно туристов. Большинство просто разгуливали возле края каньона, наслаждаясь видом и делая фотографии. Некоторые останавливались на ночь в мотелях. Другие возвращались обратно. Кто-то брал в аренду мулов, чтобы спуститься в каньон, или делали это на своих двоих.
Несмотря на огромную популярность среди туристов, Гранд-Кэньон считался экстремальной средой. Каждый год здесь умирали люди. Причины были самыми разными: сердечные приступы, падения с высоты, столкновения с животными, обезвоживание, гипонатриемия, дисбаланс электролитов, когда человеческий мозг раздувается из-за избытка жидкости. Кроме того, гибли любители прогулок на плотах в опасных стремнинах реки Колорадо.
Пайн увидела мужчину в спортивных шортах, майке и беговых кроссовках, бежавшего по дорожке к парковке. Он остановился, сделал несколько растяжек и направился к грязному «Джипу» с опущенным брезентовым кузовом. На переднем бампере стояла приводная лебедка. На заднем красовалась наклейка: АРМИЯ СИЛЬНА.
– Привет, Сэм.
Сэм Кеттлер повернулся, услышав голос Пайн.
Она подошла к нему.
– Разве вы не работаете здесь вечерами?
– Обычно, но не сегодня, – ответил Сэм.
Она окинула его внимательным взглядом. Майка и шорты открывали то, что пряталось под формой. У Сэма Кеттлера была превосходная мускулатура, и каждая мышца идеально переходила в соседнюю. Но, в отличие от многих парней с раздутой грудью и опухшими руками, имевшими совершенно неразвитую нижнюю часть тела, его бедра, живот и икры производили даже более сильное впечатление, чем все остальное.
– И что же вы здесь делаете? – спросила Этли.
– Бегаю по дорожкам. Только что закончил.
Пайн оглянулась через плечо.
– И какую вы выбрали? Уже довольно жарко.
– С юга на север и обратно.
– Вы проходите весь маршрут от одного края до другого и обратно?
Сэм кивнул, сунул руку в салон машины и вытащил полотенце, чтобы вытереть лицо.
– Сколько времени у вас уходит на всю дистанцию? – спросила Пайн.
– Шесть часов пятьдесят восемь минут. Я начал очень рано.
Пайн была поражена.
– Пробежать сорок две мили с двадцатью двумя тысячами футов вертикального снижения и подъема, в том числе пять тысяч футов подъема на южный край?
Кеттлер закончил вытираться и достал бутылку с водой из сумки, привязанной к поясу.
– Да, так и есть, – ответил он. – Правда, до рекорда мне еще очень далеко. Я никогда его не побью.
– Но едва ли найдется один человек на миллион, способный пробежать эту дистанцию так же быстро, как вы.
Сэм допил воду из бутылки.
– А вы что здесь делаете? – спросил он.
– Приехала кое-что проверить.
– Вам удалось выяснить, что случилось с мулом?
– Нет, я продолжаю над этим работать.
– Я уверен, вы во всем разберетесь. – Кеттлер отвернулся, и Пайн показалось, что он напрягся, когда отвел взгляд в сторону.
Она немного подождала, но тот молчал.
– Ну, тогда до встречи, – сказала Этли, уже собраясь отойти.
– Послушайте…
Она повернулась.
– Да?
– У вас найдется время выпить пива и, быть может, поужинать сегодня вечером? – спросил Сэм.
– Значит, вечером вы также не работаете?
– Еще одна причина, по которой я сегодня бегал. – По его губам промелькнула озорная улыбка. – Мне уже не двадцать, и требуется время, чтобы прийти в себя.
Она ненадолго задумалась. Наконец ответила:
– Звучит неплохо.
– Есть одно местечко в Шеттерд-Рок, – сказал Кеттлер.
Пайн улыбнулась.
– «Пицца Тони», – предположила она.
– Как вы догадались?
– Ну, это практически единственное место в Шеттерд-Рок, где можно выпить пива.
– Семь часов подходит?
– Встретимся там.
Пайн вошла в здание управления и спросила, как ей найти… не Колсона Ламберта, а другого рейнджера, Гарри Райса.
Тот находился в амбаре с мулами вместе с Марком Бреннаном, который за них отвечал.
– Вы сегодня сопровождаете группу вниз? – спросила Этли у Бреннана.
Райс посмотрел на нее – как ей показалось – с некоторой не вполне понятной тревогой. Впрочем, кто знает, что ему рассказало о ней начальство…
Бреннан втирал целебную мазь в переднюю ногу мула.
– Сегодня мы должны доставить туда припасы. Этим буду заниматься я. Группу поведут два других ковбоя.
Пайн кивнула и повернулась к Райсу.
– Я разговаривала с вашим приятелем, Колсоном, и у меня сложилось впечатление, что расследование ведется без особого старания.
– Мы повсюду искали того парня, – сказал Райс, глядя в точку, расположенную за левым плечом Пайн. – Но ничего не нашли.
С полминуты все молчали.
– Колсон больше не кажется заинтересованным в проведении расследования. Вы разделяете его позицию, Гарри?
Райс по-прежнему не смотрел ей в глаза.
– Я – парковый рейнджер, а не полицейский.
– А что по поводу СНБ? Они взяли на себя это расследование? Я спросила у Колсона, но он повесил трубку.
Райс пожал плечами.
– Ваш вопрос находится за пределами моей компетенции.
– Похоже, эта фраза теперь у всех на устах, – ответила Этли, размышляя о том, что Райсу и Ламберту могли дать прямые указания.
Бреннан перевел взгляд с Пайн на Райса.
– Происходит что-то такое, о чем я не знаю? – спросил он.
– Скорее всего, – ответила Пайн. – Марк, вы видели Приста. Я хочу, чтобы вы поговорили с художницей-криминалистом, с которой я сотрудничаю, чтобы та составила его портрет.
– Зачем? – спросил Райс. – Обычно художников-криминалистов используют для того, чтобы идентифицировать кого-то. Но нам известна личность исчезнувшего человека.
– Неужели? – сказала Пайн.
Райс заметно удивился.
– Нам рассказал его брат. Это Бенджамин Прист.
– Я спросила у Колсона, получил ли тот фотографию Приста от его брата. Он мне не ответил.
– Подождите минутку. Вы утверждаете, что исчезнувший мужчина вовсе не Бен Прист?
– Я люблю все проверять. И не строю предположений. – Пайн посмотрела на Райса. – Так вы, парни, просто сделали вывод или получили подтверждение?
– Мне не нравится ваш тон, Этли, – заявил Райс.
– А мне не нравится, когда со мной играют, Гарри.
Бреннан продолжал переводить взгляд с одного федерала на другого, и недоумение в его взгляде усиливалось.
– Вот почему, Марк, мне нужно, чтобы вы сходили со мной к художнице.
– Но у меня есть работа здесь, – возразил он.
– Значит, найдите того, кто сделает ее за вас.
– Что здесь происходит, агент Пайн? – негромко спросил Бреннан, когда они вышли из здания. – Ведь вы с Райсом работаете на федеральное правительство, не так ли?
– Верно, – ответила она. – Однако федеральное правительство иногда бывает большим неповоротливым зверем. А я двигаюсь в собственном направлении. – Она достала из кармана телефон и показала Бреннану фотографию Бенджамина Приста, которую ей прислал его брат Эдвард. – Видите высокого парня на снимке? Вы его узнаете? Мог он быть в группе из десяти человек вместе с Пристом?
– Нет, исключено. В группе не было таких высоких мужчин. И никого похожего на этого парня.
– Вы делали групповую фотографию? Кто-то вообще снимал туристов? – спросила Пайн.
– Возможно, кто-то и фотографировал. Но, насколько мне известно, групповых фото никто не делал.
Этли убрала телефон.
– Ладно, пойдем пообщаемся с художницей.
