Бен

Я чувствую, как меня куда-то тащат и в конце концов опускают. Интересно, это меня схватила полиция или кто-то похуже? Что, если меня хотят закопать живьем? Неужели мне конец? Может, это мой гроб?

Я изо всех сил колочу в деревянную крышку, благо та всего в нескольких дюймах над моей головой. Какие бы ужасы ни ожидали меня снаружи, я готов взглянуть им в лицо. Это лучше, чем оставаться здесь, медленно задыхаясь. Одному. В темноте.

На мое счастье, колотить приходится недолго, потому что крышка открывается, и как только в ящик проникает свет, я толкаю ее и как можно быстрее выбираюсь наружу. И не верю собственным глазам. Передо мной не полиция и не солдаты с автоматами, а Хошико.

Вид у нее еще более растерянный, чем у меня, но как только я стаскиваю маску, ее лицо проясняется, она широко улыбается и кидается мне на шею.

Я никогда еще не видел ее такой счастливой.

Настороженности и язвительности как не бывало. Она такая мягкая и теплая.

Мы стоим, обнявшись, целую вечность, но в конце концов я отстраняю ее от себя.

— С твоими ногами все в порядке?

— Тсс, давай не будем терять времени. Я не знаю, сколько его у нас осталось. По всей видимости, меня сегодня убьют.

Она говорит это таким тоном, будто ей все равно.

— Все-таки скажи лучше, как твои ноги?

— С ними все в порядке, — отвечает она и весело улыбается мне. — Кому какое дело до моих ног? Я не думаю, что они понадобятся мне там, куда я собираюсь!

Сегодня ее не узнать, она стала совсем другой. Хошико прижимает палец к моим губам, а затем целует.

В тот вечер, когда впервые увидел ее, моя голова пошла кругом. Оказывается, я просто не знал, что такое настоящее головокружение. Голодная жадность ее губ передается мне. Вряд ли у нас получилось бы разомкнуть объятия, даже если бы мы этого захотели. Впрочем, мы даже не пытаемся это сделать.