ГЛАВА 2
Ночь сегодня выдалась ясной. Огромные звезды подмигивали мне с неба. Уже идущая на убыль луна была все еще яркой. Но еще больше света давала магическая нить, толстым канатом стелющаяся под наши ноги.
В полном молчании мы покинули мой двор, прошли мимо дома Верины. Около него Артен внезапно остановился. Знакомо втянул в себя воздух и глубокомысленно хмыкнул, покосился на меня, но ничего не сказал. После чего вновь бодро зашагал по тропинке.
Интересно, неужели он учуял мой сегодняшний удачный опыт по приготовлению приворотного зелья? Если так, то мог бы и похвалить. Впрочем, о чем это я? Пора бы усвоить, что эти великие маги лишь критиковать горазды.
Магический след вел нас на удивление знакомой тропкой. Когда за околицей деревни она свернула в сторону холма, меня осенило.
— Мы же к Эвотту идем! — воскликнула я.
— К Эвотту? — переспросил Артен, замедлив шаг.
— Да, есть тут дракон… — начала было я.
— Я знаю, кто такой Эвотт, — перебил меня Артен.
Ну надо же! Эвотт, оказывается, очень известная личность. Если, конечно, такое определение вообще применимо к дракону. Есть в Рочере хоть один человек, кто бы о нем не слышал? Кроме моей семьи и меня, естественно.
— Он дракон, Оливия, — заметил Артен. — А драконы, да будет тебе известно, относятся к вымирающему виду магических разумных существ, а потому находятся под охраной государства. Поэтому нет ничего удивительного в том, что существует список их мест обитания. Более того, Верина, как староста ближайшего к логову дракона поселения людей, обязана каждый год отправлять в Рочер доклад о его самочувствии. А при необходимости — срочную депешу для вызова подмоги, если вдруг дракон занеможет.
— Она мне ничего об этом не говорила, — растерянно пробормотала я.
— А еще государство отправляет на пропитание дракона пять коров ежегодно, — добавил Артен.
— Пять коров? — изумленно переспросила я. — А как же…
И пугливо замолчала, вовремя прикусив язык.
Ох, сдается, до Эвотта эта гуманитарная помощь не доходит. Иначе к чему ему требовать несчастных буренок за вызов дождя? Верина сама говорила, что одного животного дракону вполне хватает на целый год.
Но говорить об этом Артену совершенно не хотелось. Верина сделала мне слишком много хорошего, чтобы подставлять ее. К тому же Эвотт не выглядит несчастным изможденным драконом. Вполне упитанный и довольный жизнью.
Артен чуть сдвинул брови, но, хвала небу, не стал выпытывать, что я хотела сказать. Он опять зашагал по следу, и я поторопилась за ним.
Любопытно, что Дэниель забыл у Эвотта? Неужели они там болтают по душам?
Ах да, кстати…
— Самогон, — сказала я, резко остановившись.
Артен едва не споткнулся. Удивленно обернулся ко мне.
— Что? — переспросил он.
— Самогон, — повторила я. — Мне срочно надо выпить.
Стоило признать, мне удалось привести Артена в замешательство. По крайней мере, вид у него стал донельзя растерянным.
— Что тебе надо сделать? — повторил он. — Оливия, ты о чем?
— Ну или вылить на себя его, — пояснила я. — Но пару глотков сделать не помешает.
— Не понял, — честно признался Артен. — Откуда это внезапно проснувшаяся страсть к алкоголю? И что за странное желание принять душ из столь дурно пахнущего и вульгарного напитка?
Эх, какой недогадливый! Сам же не так давно говорил про аллергию драконов на девственниц!
— Ах да! — Артен демонстративно хлопнул себя по лбу, наконец-то догадавшись, о чем я. — Ты хочешь замаскировать свой запах.
— Ну да, — подтвердила я. — Иначе Эвотт, бедняга, весь исчихается.
— И что, такой способ помогает? — полюбопытствовал Артен.
— Относительно. — Я пожала плечами. — Близко к Эвотту все равно лучше не подходить.
— Эдак и спиться недолго. — Артен неодобрительно покачал головой. — Неужели нельзя просто блокировать свой запах?
— Можно, — хмуро сказала я. — Дэниель однажды воспользовался какими-то чарами. Но…
Простое признание о том, что я понятия не имею, что это за чары, застряло у меня в горле. Опять ведь начнутся ехидные намеки на то, что я впустую потратила шесть лет своей жизни, после обучения в академии оставшись полным неучем.
На губах Артена промелькнула язвительная ухмылка, доказывающая, что он прекрасно понял, каким должно было быть окончание фразы. Но он ничего не сказал. Лишь прищелкнул пальцами — и я испуганно шарахнулась в сторону, когда вокруг меня взмыл вихрь сиреневых искр.
— Поверь, мое заклятие еще надежнее будет, чем у Дэниеля, — проговорил Артен самодовольно.
Последняя искорка чар впиталась в мою кожу. А я нахмурилась, обдумывая слова Артена. По всему выходит, что ректор магической академии и сам прибыл в Адвертаун в облике дракона. Иначе ему бы не преодолеть такое большое расстояние за столь короткое время. Но при этом он совершенно не выглядит изможденным или уставшим. Помнится, тот же Дэниель после такого путешествия едва на ногах стоял.
Оставшийся путь к холму мы преодолели в полном молчании. Артен неожиданно повеселел и даже принялся насвистывать под нос незамысловатую мелодию. Ну а у меня кошки на душе скребли.
Наконец по обочинам тропинки показались знакомые черепа коров. Артен замедлил шаг, а вскоре и вовсе остановился.
— Доброго вечера, — крикнул он, обращаясь в темноту.
Полнейшая тишина была ему ответом. Я напрягла зрение, силясь разглядеть во мраке очертания Эвотта. Но все зря.
— Да ладно, не прячься, — добавил Артен. — Или зло за былое держишь?
Я навострила уши. За былое? Получается, Артен уже знаком с Эвоттом?
— Ну прости, — продолжал мужчина. — Я тогда молодой был да глупый. Извинился ведь уже не раз. Как говорится, кто старое помянет, тому глаз вон.
— А кто забудет — тому оба прочь, — донеслось из мрака окончание пословицы, и на вершине холма зажглись желтым пламенем глаза дракона.
Я в немом восхищении покачала головой. Как у Эвотта получается так хорошо прятаться? Казалось бы, я только что смотрела на это место. Пусть сейчас не день, пусть ночь, но на небе светят звезды и луна. Однако дракон полностью слился с окружающей обстановкой. И только когда холм зашевелился, я увидела огромную рептилию, обернувшую вокруг него кольца своего длинного чешуйчатого хвоста.
— Все-таки злишься. — Артен укоризненно вздохнул. — Ну как мне еще у тебя прощения попросить? Я ведь тогда тебе даже новые клыки вырастил взамен выбитых. Намного лучше и острее предыдущих. Те все равно кариесом были подпорчены.
Я восторженно охнула. Мысленно, конечно. Это что же получается, Артен некогда сразился с Эвоттом и победил его? Ничего себе! Силен маг, ничего не скажешь. Недаром, видать, ректор академии.
— Не в зубах дело, — обиженно буркнул Эвотт. — А в унижении.
— Разве я тебя унижал? — искренне удивился Артен. — Я всегда говорил, говорю и буду говорить, что достойнее тебя противника не встречал и вряд ли когда-нибудь встречу.
— Ты человек. — Эвотт выпустил в воздух длинный черный язык серного дыма. Запнулся и поправился: — Ну, по большому счету. А я дракон. И ты меня победил. Но самое страшное, что сделал это на глазах у моей избранницы. Как раз накануне дня соединения наших судеб. Я ведь просил тебя, по-хорошему просил отложить поединок. Если уж так приспичило силу свою и удаль продемонстрировать, сделал бы это после моего брачного полета. А в итоге Эльвия ушла от меня. Сказала, что побежденный беззубый дракон — жалкое зрелище. И со мной она никогда не будет чувствовать себя в безопасности.
Ага, вот и открылась тайна любовной трагедии Эвотта. Теперь понятно, почему он расстался со своей избранницей.
Закончив свою прочувственную тираду, Эвотт устало прикрыл мигательными перепонками глаза, и их желтое пламя потускнело.
— Слушай, но я в самом деле не знал, что все так обернется, — проговорил Артен с раскаянием. — Я ведь тогда тоже перед девушкой покрасоваться хотел. Если тебе будет легче, знай — у меня ничего с ней в итоге не получилось.
— Слабое утешение, — ответил Эвотт. — Вы, люди, постоянно влюбляетесь и расстаетесь. А у нас, драконов, с этим намного тяжелее. Хотя бы по той простой причине, что нас гораздо меньше.
— Та девушка изменила мне с лучшим другом, — сказал Артен. — Причем накануне нашей свадьбы. — Вздохнул и добавил негромко: — Собственно, после этого у меня нет друзей. Да и в любовь я больше не верю.
— Вот как? — В рыке Эвотта послышалось нескрываемое удовлетворение.
— Да, так, — подтвердил Артен и грустно понурился.
Ох, темнит этот маг! По-моему, он умело подслащивает дракону горечь былого поражения.
— Ну хорошо, а сейчас зачем пришел? — спросил Эвотт. — Только не говори, что просто проезжал мимо и решил принести извинения. Все равно не поверю.
— Почему? — не утерпев, подала я все-таки голос.
Мой простой вопрос почему-то произвел на дракона удивительное впечатление. Он подпрыгнул сразу на четырех лапах. От грохота его приземления задрожала земля, а с ближайшего дерева с испуганным чириканьем сорвалась стая пичуг.
— Ух, и ты здесь! — воскликнул Эвотт. С протяжным свистом втянул в себя воздух и с уважением проговорил, обращаясь к Артену: — Твои фокусы?
— А как же, — ответил тот. — Обычная мера предосторожности. Не хотелось бы уворачиваться от твоего огненного чиха.
— Неплохо, неплохо. — Дракон опять глубоко вдохнул воздух, силясь почуять мой запах. — Очень даже неплохо. Я вообще эту несносную девчонку не ощущаю. Как будто ты один в гости пришел.
— Почему это я несносная? — обиженно переспросила я.
— Да потому что! — Дракон совсем по-человечески фыркнул. — Сколько ты провела в Адвертауне дней? Меньше недели. А в гости уже третий раз приходишь. Устал я от тебя, право слово. Наверное, надо было при первой встрече тебе пятки подпалить, чтобы дорогу сюда забыла.
И возмущенно выпустил в воздух очередной столб дыма.
— Прямо не логово у меня, а проходной двор какой-то, — в заключение пожаловался Эвотт. — Ни днем ни ночью покоя нет. И все из-за этой девицы. Оливия то, Оливия се…
Я шмыгнула носом, неприятно удивленная откровениями дракона. Странно, я считала, что Эвотт хорошо ко мне относится. А тут такая отповедь. Я и не думала, что настолько ему надоела.
— Полагаю, Дэниель к тебе тоже из-за нее приходил? — полюбопытствовал Артен.
— А как же! — Эвотт раздраженно дернул хвостом, сломав его концом ближайшую березу.
— И где он сейчас? — спросил Артен.
Ласково так спросил, негромко. Вот только Эвотт попятился, неуклонно взбираясь все выше по холму.
— Достали вы меня, — заявил дракон. — Никогда в жизни я не лез в человеческие разборки. Тем более любовные. И не собираюсь. Сам у Дэниеля и спрашивай, что он у меня забыл. — Подумал немного и вдруг грозно потребовал: — И вообще, пусть мне Верина две коровы завтра гонит! Или лучше три.
— Что-то поздно ты затребовал плату за дождь, — сказала я.
— Да при чем тут дождь?! — воскликнул громко Эвотт, на сей раз вспугнув парочку ворон. — Дождь я вызвал по собственному желанию. Так сказать, смывал твои следы пребывания около моего логова, а то в носу продолжало свербеть. Этих коров пусть Верина отдаст мне за то, что рассказала тебе о моем существовании. Будет ей урок за глупость. Да и мне нервы надо успокоить. А еда — лучшее средство для этого. И вообще, в спячку хочу впасть. До следующего года минимум. Чтобы никто даже при огромном желании не мог меня разбудить.
Эвотт явно был на меня зол, поскольку в его голосе слышалось нескрываемое раздражение, перемежаемое змеиным шипением. Правда, я никак не могла понять причину столь резкой перемены его отношения ко мне. Неужели я действительно ему настолько надоела? Странно. В прошлый раз мы весьма мило пообщались. Он рассказал мне много интересного. И мне показалось, что ему действительно понравился наш разговор.
— Ну-ну, дружище, — негромко обронил Артен. — Что-то ты совсем разошелся. Эдак милая Оливия расплачется — столько гадостей о себе услышала.
Эвотт замолчал, напоследок буркнув себе под нос что-то неразборчивое, но явно ругательное.
— Так где же Дэниель? — повторил недавний вопрос Артен. — След ведет к твоему логову.
— Тебе надо — ты его и ищи, — огрызнулся Эвотт.
Я стояла на расстоянии нескольких шагов от Артена. Но от мужчины внезапно повеяло такой силой, что я невольно шагнула назад. Как будто упругая волна воздуха толкнула меня в грудь.
Эвотт тоже это почувствовал. Он уныло вздохнул и пожаловался куда-то в пространство, ни к кому, в сущности, не обращаясь:
— Ну что за жизнь у меня такая? Вечно крайний в чужих разборках.
Артен ничего не ответил. Но я знала, что мужчина продолжает концентрировать энергию. Воздух вокруг него сухо потрескивал от ярких колючих искр.
— Здесь я, — вдруг раздалось откуда-то сбоку.
Артен легким движением руки создал магический шар, который взмыл высоко над нашими головами, далеко осветив окрестности.
Я заметила, как Эвотт ощерился в предвкушающей ухмылке. Промеж острых клыков мелькнул его раздвоенный язык. Увидев, что я смотрю на него, дракон едва заметно подмигнул одним глазом, но тут же его морда вновь приобрела донельзя недовольное и расстроенное выражение. Сдается, Эвотт не так уж и злится на меня, как хочет это показать Артену. Но для чего тогда он устроил весь этот спектакль?
Между тем в круг света неторопливо вошел Дэниель. Скользнул по мне быстрым внимательным взглядом, затем все свое внимание обратил на Артена и чуть склонил голову, приветствуя его.
— Здравствуй, Дэниель, — проговорил тот, в свою очередь небрежно кивнув. — Рад видеть тебя в полном физическом здравии. А вот твое психическое здоровье стоит серьезно обсудить.
— Добрый вечер… — Дэниель сделал паузу и добавил: — Папа.
Я думала, что мой лимит на удивление исчерпан. Но, как оказалось, ошибалась.
Артен — отец Дэниеля?
Я воззрилась на ректора так, как будто впервые увидела. Да, мужчины выглядели ровесниками. Ну, может быть, Артен на пару лет старше. Однако я уже убедилась, что верить глазам не стой г. К тому же я увидела, что он намного старше, в тот краткий миг, когда заглянула под покров его чар.
Не скрою, определенное сходство в их внешности прослеживалось. Высокие, темноволосые, худощавые. Но все равно. Отец? У них же разные фамилии! Как такое возможно?
— Не ждал меня? — поинтересовался Артен.
— Ждал. — Дэниель пожал плечами. — Но на несколько дней позже. Впрочем, догадываюсь, кто тебе нажаловался. Рауль, не так ли?
— Рауль был крайне обеспокоен твоим странным поведением, — сказал Артен. — Когда он связался со мной и рассказал о твоих последних подвигах, забеспокоился и я. Уж больно это на тебя не похоже. Наделать столько ошибок!
Дэниель опять покосился на меня. Его зеленые глаза оставались совершенно непроницаемыми. Лишь на дне зрачков клубилась какая-то странная грусть.
— Из-за тебя и твоих выходок мне пришлось прервать очень важную поездку, — сухо продолжал Артен. — Я в срочном порядке вернулся в Рочер. Естественно, я не поверил Раулю на слово. Знаю, как вы друг к другу относитесь. Заклятые друзья — самое мягкое определение. Гадость друг другу никогда не упустите возможность сделать. Поэтому я затребовал документы по распределению. И был донельзя неприятно удивлен и расстроен, выяснив, что Рауль не просто сказал мне правду, а в действительности дела обстоят гораздо печальнее.
Дэниель слушал Артена спокойно, не делая ни малейшей попытки прервать его речь. На его губах застыла равнодушная отстраненная улыбка, как будто все это относилось не к нему, а к какому-то постороннему человеку.
По всей видимости, такая нарочитая невозмутимость начала злить Артена. Он сердито сощурился и сжал кулаки.
— Ты хоть понимаешь, сколько глупостей наделал? — спросил он. Вопреки моим ожиданиям, голос Артен не повысил, напротив, понизил. Теперь он говорил так тихо, что приходилось прислушиваться, чтобы не пропустить ни слова. Но от этого становилось еще более не по себе. — Дэниель, право слово, я всерьез сомневаюсь в твоем душевном здоровье. Ладно, распределение не по профилю — еще не столь великая беда. Всегда можно отговориться тем, что произошла путаница и неразбериха в бумагах. Полагаю, первый удачный опыт такого мухлежа с той девицей, как ее, Дебора, что ли, сослужил тебе дурную службу. И ты слишком уверовал в собственную безнаказанность. Хотя я уже тогда имел с тобой неприятный разговор по этому поводу. И я сказал тебе, что подобное поведение недопустимо. Но у тебя, видимо, в одно ухо влетело, а из другого вылетело. На сей раз ты пошел на прямое преступление.
Артен сделал паузу, внимательно глядя на Дэниеля. Тот ответил ему прямым взглядом. И чем дольше длился этот молчаливый поединок, тем сильнее мне становилось не по себе. Как бы мне не стать свидетельницей настоящего магического поединка. Вряд ли, конечно, Артен убьет непутевого сына. Но и мне может прилететь в запале боя.
Я позавидовала Эвотту. Дракон с самого начала этого разговора скрылся где-то во мраке. Я не сомневалась, что он рядом и все слышит. Но при всем своем желании была не в состоянии определить, куда он делся.
— Я просто не понимаю, Дэниель — почему? — первым не выдержал и прервал затянувшуюся паузу Артен. — Ты ведь прекрасно понимал, что ни к чему хорошему твоя затея не приведет. Ладно, отправил ты эту девчонку в деревню. Отвел душу, так сказать. Потешил уязвленное самолюбие, устроив упрямице несколько веселых деньков утомительного путешествия. Но когда ее отец явился и оплатил учебу, ты обязан был немедленно вернуть Оливию в Рочер. А вместо этого принялся лгать и изворачиваться глупейшим образом. Я не могу поверить, что ты не понимал, к каким проблемам это приведет. На что ты рассчитывал?
Последнюю фразу Артен, не выдержав, все-таки выкрикнул. Я испуганно попятилась, жалея, что вообще увязалась за ним. Не люблю присутствовать при чужих разборках.
Пауза все длилась и длилась. Артен на сей раз твердо вознамерился дождаться ответа от непутевого сына. Он то сжимал, то разжимал кулаки, с немым раздражением глядя на стоявшего напротив Дэниеля.
— Мне тебя пытать, что ли? — опять первым не выдержал Артен. — Объяснись, сын! Приведи мне хоть одну разумную причину, почему я должен в этот раз прикрыть твои грехи! Через несколько часов сюда явится отец Оливии. Да не один, а с ее женихом. И тогда разразится настолько грандиозный скандал, что твоя репутация окажется уничтоженной. Мне придется выгнать тебя с должности куратора.
— Лукас Ройс едет сюда? — негромко спросил Дэниель.
— Ты только это услышал из моей речи? — Артен саркастически хмыкнул. — Да, едет. И да, не один. Забирать свою дочь, которую ты не имел никакого права отправлять сюда.
Дэниель посмотрел на меня. Странно, но в его глазах заметалась неподдельная тревога. А возможно, мне это просто почудилось. Потому что почти сразу он отвел взгляд.
— Я люблю Оливию, — тихо проговорил он.
Все, больше сил удивляться у меня не осталось. Хотя меньше всего на свете я ожидала услышать от Дэниеля такое признание.
— Что? — сказал Артен, высоко вздернув брови.
— Ты просил привести хотя бы одну причину, по которой я наделал столько глупостей. — Дэниель исподлобья посмотрел на Артена. — Вот тебе главная. Я люблю Оливию.
— Любишь ее? — В голосе Артена прозвучало такое изумление, что мне стало обидно.
Почему это его так удивляет? Что я, не человек, что ли? Точнее, неужели я такая уродина, что в меня невозможно влюбиться? Верина вон говорила, что я вполне во вкусе Дэниеля.
— Пусть так, — проговорил с плохо скрытым сарказмом Артен. — Пусть ты влюбился. Но к чему тогда были все эти сложности? Подлог с распределением, ложь ее отцу… Если мне память не изменяет, ты вроде в неплохих отношениях с Лукасом Ройсом. Попросил бы у него руки Оливии — и дело с концом.
Дэниель виновато повесил голову. Сейчас он напоминал мне мальчишку, который вынужден оправдываться перед строгим отцом за разбитое в игре окно. А впрочем, это недалеко от истины. Напакостил Дэниель изрядно. И это еще мягко сказано.
— Ты с самого раннего детства твердил мне, что любви не существует, — проговорил он, упорно разглядывая что-то на земле. — Что есть только страсть, которая живет три года. А после приходит привычка и усталость. Что нет смысла связывать себя брачными отношениями. Намного легче и приятнее жить в свое удовольствие. Менять женщин, как только они наскучат тебе. Не ждать удара в спину, а уходить всегда первым.
— И что? — Артен обескураженно всплеснул руками. — Если хочешь знать — я продолжаю верить в истинность этих убеждений.
— Ну и как мне было попросить у тебя отцовского совета и признаться в своих чувствах? — Дэниель фыркнул со злостью. — Я заранее знал, что ты скажешь. Что лишь посмеешься, если я приду к тебе за родительским благословением на брак. Предложишь не сходить с ума, а развеяться. И отправишь на пару лет куда-нибудь подальше от Рочера, вспомнив хорошо знакомую поговорку: с глаз долой — из сердца вон.
— Я бы так не поступил, — возразил Артен.
Увы, это прозвучало так неуверенно и неубедительно, что стало ясно: Дэниель прав. Именно таким образом Артен бы и поступил.
Дэниель криво ухмыльнулся, и Артен смущенно переступил с ноги на ногу.
— По крайней мере, никуда отсылать я бы тебя не стал, — добавил он. — Это совершенно точно. Но определенные сомнения в правильности твоего поступка выразил бы.
— Я и сам сомневался в том, что мне настолько нужна и важна Оливия, — глухо проговорил Дэниель. — Мне казалось, что это простое увлечение. То же, что было с Деборой и прочими. Вожделение нового молодого тела. И когда я утолю этот голод, то исчезнет и интерес. Поэтому пошел привычным путем. — Опустил голову еще ниже и продолжал тихо: — Ты прав. Безусловно, прав. Впрочем, ты всегда прав. Получив отказ, я должен был отступить. Не начинать этого спектакля с распределением. Но у меня бурлила кровь от злости. И я рассчитывал, что все закончится так, как некогда закончилось с Деборой. Увидев, в каких условиях ей придется жить, Оливия растеряется и признает свое поражение.
— Как раз обман с распределением вызывает у меня меньше всего вопросов, — сказал Артен. — Это был логичный поступок с твоей стороны. Я бы, напротив, удивился, если бы ты упустил такой прекрасный шанс сломить сопротивление строптивицы.
Да уж. Верно говорят, что яблоко от яблони недалеко падает. Вот этому лишнее подтверждение. А как Артен соловьем заливался, как гневался из-за неверного распределения! Уверена, если бы со мной все прошло так же, как некогда с Деборой, то Дэниелю не грозило бы никакое наказание. Выслушал бы в очередной раз лекцию о недопустимости такого поведения — и на этом бы все завершилось.
— А вот твои поступки после оплаты Лукасом Ройсом обучения его дочери по-прежнему кажутся мне верхом глупости, — продолжал тем временем Артен. — Ты ведь не мог не понимать, что рано или поздно он устанет слушать твои сказки про якобы сломанный амулет связи. После чего или купит новый, или же, что и произошло, сам отправится за дочерью. И тогда вся твоя чудовищная ложь вскроется.
— Если бы я остался в Рочере, то нашел бы способ умерить пыл Лукаса. — Дэниель пожал плечами. — Точнее говоря, как раз и умерял его. Немного чар внушения — и Лукас даже не думал о покупке нового амулета. Да и со свадьбой не хотел торопиться.
Я скрипнула зубами, услышав такое признание. Ну, Дэниель! И еще так спокойно говорит об этом. Хотя прекрасно понимает, что это все незаконно.
— Но тут вмешался случай. — Дэниель грустно усмехнулся. — Точнее сказать, Оливия не вовремя проявила свой непоседливый и деятельный характер, отправившись знакомиться с местным драконом. При этом не забыла уведомить меня о своем великом путешествии. И мне пришлось срочно лететь в Адвертаун.
— Зачем? — полюбопытствовал Артен. — Отчего вдруг ты так резко сорвался и помчался к Оливии на выручку? Ты ведь знал, что Эвотт не причинит ей вреда. Никакой опасности ей не грозило.
— Она была пьяна. — Настал мой черед смущенно переминаться с ноги на ногу, когда Дэниель упомянул о моей глупой выходке и попытке приручить дракона. — Я испугался, что запах алкоголя помешает Эвотту почувствовать, кто именно приближается к нему. И Оливия угодит в зону поражения. — Дэниель кашлянул и почти неслышно добавил: — Так, собственно, и получилось.
— Ясно, — коротко бросил Артен, подарив мне полный укоризны взгляд. — Получается, твоя избранница слишком часто позволяет себе лишнего в плане алкоголя.
— Нет! — возмущенно вскинулась я. — Это произошло в первый вечер, как я сюда приехала. И Верина…
Я не закончила, заметив смешинки, запрыгавшие на дне зрачков Артена. Странный он все-таки тип. Никак не могу понять, друг он мне или враг. Дэниеля он распекает серьезно. Но, с другой стороны, это его сын. Чую своей печенкой, Артен просто пугает непутевого отпрыска неминуемыми бедами. А на самом деле сделает все, что от него зависит, лишь бы Дэниель отделался легким испугом и суровым отеческим порицанием. Настоящие проблемы у этого самоуверенного зеленоглазого гада вряд ли возникнут.
— В общем, в итоге я потерял контроль над действиями Лукаса Ройса, — продолжал тем временем Дэниель. — Вернуться сразу в Рочер я не мог при всем желании. Ты прекрасно знаешь, что мой магический потенциал намного меньше твоего, отец. Один полет исчерпал мои силы почти до дна. И я остался.
— В этом и заключается твоя основная ошибка. — Артен раздраженно всплеснул руками. — Лукас прибудет в Адвертаун уже через несколько часов. И увидит тебя здесь. Первым его вопросом к тебе будет — почему ты не сообщил его дочери о том, что ее учеба оплачена?
— Более того, при любом удобном и неудобном случае продолжал шантажировать меня угрозой отобрать диплом, — негромко добавила я. — Чему свидетельницей была та же Верина.
Артен метнул на меня настолько рассерженный взгляд, что язык мгновенно прилип к нёбу. Спрашивается, и что я такого сказала? Как будто только ему дозволено ругать Дэниеля и выговаривать ему за ошибки. У меня тоже немало претензий к его сыну накопилось.
— Хотя… — Артен задумчиво потер подбородок. — Можно сказать Лукасу, что именно для этого ты и прибыл в Адвертаун. Понял, что через амулет с Оливией связаться никак не получается, и поспешил доставить радостную весть дочери давнего знакомого лично, так сказать, поскольку чувствовал свою вину за не самое лучшее распределение. И даже то, что ты опередил его в пути, никого не удивит. Соврешь, мол, так торопился, что даже построил телепорт, пожертвовав безумно дорогим энергетическим кристаллом. На что только не пойдешь ради дочери такого хорошего и славного знакомого. Авось еще получишь в знак благодарности вечную скидку во всех ателье, принадлежащих господину Ройсу.
Выпалив это на одном дыхании, Артен горделиво приосанился. Обвел меня и Дэниеля высокомерным взглядом, явно ожидая, что мы рассыплемся в похвалах его таланту создавать убедительную ложь.
— Да сейчас! — От возмущения у меня даже дыхание перехватило. — Все это, конечно, очень складно. Но с чего вы решили, что я буду участвовать в этом балагане? Я не буду врать своему отцу! И тем более не буду покрывать гадости Дэниеля! Пусть он хоть раз получит по заслугам!
Я хотела еще много чего высказать Артену по поводу того, что думаю о поведении его сына и его методах получать желаемое. Но тот просто цыкнул на меня — и я так и застыла с открытым ртом. Негодование безмолвно клекотало у меня в горле, но слова никак не шли из него.
Все мои старания оканчивались ничем. Я была не в состоянии выдавить из себя даже писка замученной мышки. И закрыла рот, осознав тщетность своих усилий. Хмуро уставилась на Артена.
И что дальше? Я онемею навсегда, что ли? Таким способом он желает спасти своего сына от позора и разоблачения? Так никто не мешает мне изложить происшедшие события письменно. Это во-первых. А во-вторых, та же Верина вряд ли будет молчать. Староста в красках точно поведает моему отцу о домогательствах Дэниеля. Или Артен и на ней собрался опробовать такое же заклинание? Ну, знаете ли, эдак всех местных жителей дара речи лишить придется. Представляю себе это зрелище: деревня немых. Не слишком ли великая цена за то, чтобы прикрыть грязные делишки сына?
— Ты все прекрасно придумал, отец, — негромко сказал Дэниель. — И, скорее всего, это было бы наилучшим выходом из сложившейся ситуации.
— Было бы? — настороженно переспросил Артен. — Почему в сослагательном наклонении?
— Потому что ты забыл самое главное. — Дэниель поднял голову и в упор посмотрел на отца. — Я люблю Оливию.
— Ну и люби ее дальше. — Артен снисходительно хмыкнул. — Она вернется с отцом и женихом в Рочер. Ты тоже. С вашими магическими способностями вы легко сможете крутить роман за спиной ее мужа. Подумаешь, станет на свете одним рогатым супругом больше. Эка невидаль.
Нет, это уже слишком! По-моему, даже Дэниель не настолько циничен, как его отец.
— Я не хочу, чтобы Оливия выходила замуж за другого и делила с ним постель, — с нажимом произнес Дэниель, едва заметно поморщившись, как будто ему тоже были неприятны язвительные высказывания его отца. — Это совершенно исключено.
— Ну и что ты в таком случае предлагаешь? — с сарказмом осведомился Артен. — Расскажешь ее отцу всю правду? Так и представляю в красках это слезливое признание. Мол, настолько влюбился в вашу дочь, что вел себя как последний дурак. Или, может быть, признаешься, что пытался принудить ее стать твоей любовницей? А потом попросишь руки и сердца?
— Примерно так я и собираюсь поступить, — произнес Дэниель.
— Ты… Ты… — А вот теперь Артена проняло по-настоящему. Бедняга аж заикаться начал. Сделав паузу, он некоторое время размеренно дышал, успокаиваясь. Затем начал вновь: — Рауль был прав. У тебя точно какое-то помрачение рассудка. Дэниель, шутки в сторону. Я не позволю тебе это сделать. Мой сын не станет посмешищем в глазах всего Рочера. Да что там Рочера — всего Герстана! Поэтому мы сделаем так, как я предлагаю. И навсегда закроем столь позорную страницу твоей жизни.
— Не сделаем. — Дэниель упрямо мотнул головой. — Отец, я благодарен тебе за желание помочь. Но с этой проблемой я разберусь собственными силами. Сам заварил кашу — самому ее и расхлебывать.
— У тебя проблемы со слухом? — рявкнул Артен. Процедил чуть ли не по слогам: — Я не позволю тебе этого! Не глупи. Потом еще поблагодаришь меня, когда через пару лет Оливия наскучит тебе. Будешь вспоминать со смехом свое желание жениться.
От мужчины опять повеяло энергией. Воздух на полянке медленно, но неуклонно сгущался. Пахнуло озоном, как после грозы. И я принялась отступать в лес.
Если сейчас произойдет поединок, мне лучше быть подальше отсюда. Случайный рикошет атакующего заклинания — и одной девицей на свете станет меньше. Очень, конечно, любопытно, чем закончится противостояние отца и сына. Но намного лучше и безопаснее будет переждать этот бой где-нибудь подальше.
Дэниель заметил мой маневр. Он кивнул мне, как будто в знак одобрения, и я, отбросив все приличия, развернулась, подобрала полы халата, в которых путались ноги, и в пару прыжков покинула пределы освещенной поляны, скрывшись в ночной темноте.
— Все будет так, как я решил, — удаляясь, услышала я твердый голос Дэниеля. — Отец, прости. Но это моя жизнь и мое решение.
Я резко затормозила. Обернулась лицом к поляне, разумно решив, что уже покинула непосредственные пределы поля боя. В случае чего возобновлю свое стратегическое отступление.
Магический шар висел прямо над головами Артена и Дэниеля. Казалось, будто я наблюдаю за напряженным диалогом двух актеров, замерших посреди ярко освещенной сцены, сама при этом скрываясь в темноте зрительного зала.
— Ты не отставляешь мне выбора, сын, — с нескрываемым сожалением вздохнул Артен.
— Ты мне тоже, отец, — в тон ему ответил Дэниель.
Воздух затрещал, готовый переродиться вихрем чар. Но за миг до схватки Дэниель вдруг крикнул:
— Эвотт, давай!
Эвотт? А при чем тут дракон?
И в следующий миг небо поменялось местами с землей. С оглушительным хлопком взорвался шар, водопадом обрушившись каплями жгучего бесцветного пламени на Артена. Вокруг мужчины вспыхнула было защитная сфера, оберегая его от ожогов. Но тут же разорвалась в клочья под напором нового заклятия.
Деревья застонали от порыва ветра. Я едва успела упасть ничком на землю, до боли в костяшках вцепилась в какой-то корень, не позволяя магическому урагану оторвать меня от земли. Ближайшая береза застонала, заскрипела — и сломалась пополам, словно тонкая лучина.
Я боялась приподнять голову, чтобы понять, что же происходит. Вокруг царило нечто невообразимое. Что-то трещало, кряхтело, щелкало и стонало. Внезапно сильно пахнуло серой. Повеяло жаром, и я поняла, что это Эвотт выпустил язык пламени.
Неужели Дэниель заключил договор с драконом и сейчас пытается убить отца? Как-то это чересчур…
Вдруг все стихло. Наступившая тишина была настолько полной и всеобъемлющей, что у меня зазвенело в ушах. Мелькнула испуганная мысль, не оглохла ли я. Но почти сразу я услышала негромкий хруст веток под чьими-то шагами.
— Жива? — раздалось над головой, и я узнала голос Дэниеля.
Даже не знаю, радоваться мне или нет, что именно он вышел победителем из схватки.
Я приподняла голову и посмотрела на него. Над плечом Дэниеля висела крохотная искорка, которая, однако, давала достаточно света. По всему было видно, что поединок с Артеном дался ему ой как непросто. Левая скула опухла, как будто после хорошего удара. Под глазом взбухла свежими крупными каплями крови глубокая царапина. Кровил и нос и разбитый подбородок. Правый рукав камзола болтался на двух нитках, прежде белоснежная рубашка была покрыта зелеными травяными пятнами. К штанам прилипли комья грязи, как будто Дэниеля кто-то протащил по земле.
Но при этом он улыбался. Широко и искренне улыбался.
— Вставай. — Дэниель подал мне руку.
Я воззрилась на нее с таким испугом, как будто он протянул мне ядовитую змею с предложением погладить.
В голове не укладывается, что он убил отца! А вдруг следом он расправится и со мной как с ненужной свидетельницей? Вдруг Артен и Рауль правы и Дэниель действительно сошел с ума?
— Да не бойся ты так! — Дэниель негромко рассмеялся, угадав мои мысли. — С моим отцом все в полном порядке. Просто… Впрочем, сейчас сама увидишь. — Вкрадчиво добавил: — Наверное, сгораешь от любопытства, что же случилось.
А Дэниель хорошо меня изучил. Знает, на какой крючок меня проще всего поймать. Я робко вложила руку в его ладонь, и Дэниель легко поднял меня на ноги. Свободным рукавом вытер кровь со своего лица и потянул меня в сторону полянки.
Я послушно зашагала за ним, хотя от пережитого ужаса тряслись колени. Ох, надеюсь, я сейчас не увижу картину кровавой расправы сына над отцом.
В этот миг искра поднялась выше. Ее яркий оранжевый огонь отразился бликами в темных, застывших глазах Артена, который замер в центре поляны.
Я застыла, не смея сделать очередной шаг. Ректор магической академии выглядел не в пример лучше Дэниеля. Демоны, да у него даже волосы не растрепались за время ожесточенной схватки! Не понимаю, почему он так спокойно стоит? Ждет начала второго раунда поединка? Но Дэниель сказал, что победил его.
— Не бойся. — Дэниель дернул меня за руку, принуждая подойти ближе, и я неохотно сделала пару шагов. — Артен не навредит тебе. Он в анабиозе.
— В чем? — пискнула я, не поняв значения этого слова.
— В анабиозе, — терпеливо повторил Дэниель, и его глаза насмешливо блеснули. — Оливия, ты ведь отличница. Неужели ни разу не слышала такого понятия?
Даже в такой момент не упускает удобного шанса позубоскалить! Неужели непонятно, что я от страха все на свете позабыла?
— Это что-то вроде спячки, да? — неуверенно спросила я.
— Да, — подтвердил Дэниель. — Только очень и очень глубокой. Все жизненные процессы у него сейчас почти остановлены. Дыхание настолько редкое, что и не заметишь. Пульс практически отсутствует.
— Это драконья магия, — пророкотал Эвотт из тьмы. — Мы используем такие заклинания в исключительных случаях. Например, когда надо восстановиться после серьезных ран. Или в период продолжительного голода, когда невозможно найти пропитание. А иногда в том случае, если устаем от окружающей действительности. И у драконов бывает депрессия. И лучший способ избавиться от хандры — проспать пару десятков лет.
Хотела бы я посмотреть на дракона в депрессии. При всем своем богатом воображении не могу представить исполинскую рептилию, хлюпающую носом и рыдающую из-за любой мелочи.
А впрочем, нет, не хочу. Грусть и тоска по-разному проявляются. Вдруг драконы в периоды черной хандры предпочитают сеять вокруг огонь и разрушение? По принципу, если плохо мне — пусть страдают и остальные.
— Это ты его заколдовал? — спросила я у Эвотта.
— Ага! — В голосе дракона слышалось нескрываемое торжество. — Я. Говоря откровенно, сначала я не пришел в восторг от плана Дэниеля. Но он сумел меня убедить. И я подумал — а почему бы и нет, собственно? Надо же поквитаться за ту старую историю. И пока Дэниель заговаривал ему зубы, я оплетал его чарами. Медленно, незаметно и терпеливо. — Кашлянул и добавил с явственной надеждой: — Кстати, раз уж о зубах заговорили. Слушай, Дэниель, а давай ему парочку выбьем? Мне на память, так сказать. Повешу их на шнурок и буду любоваться долгими одинокими вечерами. Долг платежом красен.
— Нет. — Дэниель покачал головой. — Эвотт, даже не думай об этом! Поверь, мой отец и без того придет в ярость, когда очнется и поймет, как ловко его провели.
— Ух, обязательно буду присутствовать при этом. — Эвотт захихикал. — Аж чешуя чешется — так хочется увидеть его реакцию после того, как заклинание пропадет. А зубы… Ладно, обойдусь и без них. Все-таки стоит отдать должное Артену — мои клыки он добыл в пылу боя, а не когда я был уже без сознания.
— А ты не боишься? — поинтересовалась я. — По-моему, лучше в этот момент быть подальше от Артена.
— Оливия, я дракон, — важно заявил Эвотт. — Существо, особо охраняемое государством. Артен не посмеет причинить мне вред.
— Но ведь когда-то он выбил тебе клыки, — напомнила я скептически.
— Тогда законы были не настолько суровы, — буркнул Эвотт. — И, кстати, Артен забыл рассказать, что ему пришлось выплатить немалый штраф. А заодно он полностью меня вылечил, дабы не быть обвиненным в браконьерстве.
На языке у меня вертелось возражение, что законы законами, но лучше не испытывать судьбу. Не самая здравая идея — язвить над взбешенным магом, которого обвел вокруг пальца собственный сын.
Но я ничего не стала говорить Эвотту. Как-то глупо давать советы взрослому и умудренному жизнью дракону. Чай, сам как-нибудь разберется, что ему делать, а что нет. Куда больше меня занимал вопрос, какова конечная цель плана Дэниеля. Ну вывел он на время своего отца из игры. А что дальше-то? Говоря откровенно, Артен предлагал вполне разумное решение проблемы. В результате Дэниель сохранил бы свою репутацию.
— Зачем ты это сделал? — спросила я у Дэниеля и вновь посмотрела на Артена, который напоминал сейчас искусно сделанную статую.
— Потому что отца невозможно переубедить. — Дэниель пожал плечами. — Упрямство — это, пожалуй, наша основная фамильная черта. Он до последнего бы настаивал на своем. И обязательно применил бы магию, убедившись, что я против.
— Не понимаю. — Я растерянно всплеснула руками. — Что ты намереваешься делать? Совсем скоро приедет мой отец. Какую ложь ты придумал в свое оправдание?
— Никакой больше лжи, Оливия. — Дэниель покачал головой. — Я расскажу твоему отцу всю правду. И попрошу твоей руки.
Я быстро-быстро захлопала ресницами.
Неужели Дэниель действительно сошел с ума? Мне даже страшно представить, как отреагирует мой отец на подобное признание. Мол, простите, господин Лукас Ройс, но я отчаянно пытался соблазнить вашу дочь. Шантажировал ее и запугивал, уговаривая стать моей любовницей. А поскольку она не согласилась — так и быть, готов жениться.
— Ты себя хорошо чувствуешь? — опасливо поинтересовалась я. — Дэниель, смею напомнить, что мой отец приедет с человеком, которого он прочит мне в мужья.
— Я помню, — серьезно заверил меня Дэниель. — Поверь, такую деталь я точно не забуду.
— И? — вопросительно протянула я. — Как ты себе все это представляешь?
— Оливия, не беспокойся, все будет хорошо. — Дэниель негромко рассмеялся, словно позабавленный моим озадаченным видом. — Я все беру на себя.
Ишь какой самоуверенный! По всей видимости, он абсолютно уверен в успехе своей затеи. Тогда будет нелишним напомнить ему еще об одной немаловажной детали, о которой он почему-то упорно предпочитает не вспоминать.
— А тебе не кажется, что сначала ты должен спросить мое мнение на этот счет? — задала я прямой вопрос. — С чего ты решил, что я хочу за тебя замуж?
— Ну вообще-то я видел твоего так называемого жениха, — сказал Дэниель и так самодовольно ухмыльнулся, что меня посетило привычное желание треснуть его чем-нибудь тяжелым по голове. — Лукас притащил его ко мне в дом, когда просил связаться с тобой. И, честное слово, Оливия, я лучше.
— По каким параметрам ты это определил? — въедливо поинтересовалась я.
— Да по всем! — хвастливо воскликнул Дэниель. Принялся перечислять, загибая пальцы: — Я умнее его. Богаче. Известнее. Красивее, наконец-таки.
— Ну, красота — понятие относительное, — пробормотала я. — Да и откуда тебе знать, что ты умнее его? Глупостей за последнее время ты наделал немало.
— Уж поверь мне. — Дэниель высокомерно фыркнул. — Этот Элден за все время разговора не вымолвил ни слова. Лишь стоял и глупо улыбался. Говоря откровенно, я вообще подумал, что он какой-то дурачок.
Я недоверчиво покачала головой. Ну нет, в Дэниеле явно говорит ревность и неприязнь к сопернику. Я не сомневалась, что отец подыскал мне достойную пару. Он желает мне счастья и не будет выдавать замуж единственную и любимую дочь за какого-нибудь страшилу.
— Вообще-то ты не ответил на мой вопрос, — с нажимом проговорила я. — Я тебя не о внешности моего жениха спрашивала. С чего ты решил, что я хочу за тебя замуж? После всех тех неприятностей, которые я по твоей милости перенесла! Да может быть, я тебя вообще видеть не желаю!
Ага, а вот теперь Дэниель заволновался. Его глаза потемнели от тревоги, так раздражающая меня улыбка сползла с губ. И он с таким удивлением воззрился на меня, как будто я вдруг заговорила на каком-то неведомом языке.
Ну надо же! Воистину его самоуверенность не знает границ! Эта мысль и в самом деле ни разу не приходила ему в голову.
Никто из нас не торопился первым прервать паузу. Она все длилась и длилась, пока из темноты не послышался смущенный кашель Эвотта, который, как оказалось, все это время был рядышком, скрываясь под плотным одеялом тьмы.
— Ладно, я это… — пробурчал дракон. — Спать пойду, что ли. Вы тут сами разбирайтесь в своих любовных делах.
После чего раздался быстро удаляющийся топот.
Когда все затихло, Дэниель шагнул ко мне. Я хотела было отпрянуть, но в последний момент остановилась. С вызовом вздернула подбородок, глядя ему в глаза.
— Неужели я настолько противен тебе, Оливия? — грустно прошептал Дэниель. Поднял руку и легонько, чуть касаясь пальцами, провел по моей щеке, убирая растрепавшиеся волосы.
— Да при чем тут это? — Я поморщилась, и Дэниель тут же убрал руку. — Дэниель, ты сделал все мыслимое и немыслимое, лишь бы я возненавидела тебя. Тебе не кажется, что надо хотя бы извиниться за свое поведение?
— Но я же извинился! — воскликнул он.
— Правда? — Я высоко подняла брови. — А почему я этого не помню?
— Я сказал, что ошибся, — произнес Дэниель. — Поверь, я крайне редко признаю свои промахи.
— По-моему, твои слова относились к Бретани, — скептически сказала я.
— Они относились ко всей этой истории, — возразил Дэниель.
Я еще выше подняла брови. И он считает, что этого достаточно? Мол, я ошибся, Оливия. Не стоило ссылать тебя в глухомань и шантажировать. Какое-то очень неубедительное извинение. Мягко говоря.
— Хорошо, ты права. — Дэниель тяжело вздохнул. Набрал полную грудь воздуха и выпалил: — Прости меня, Оливия. Я был не прав. Я был очень, очень не прав. Я поступил как последний подлец и негодяй. И целиком и полностью раскаиваюсь в своем недостойном поведении.
Так-то лучше. Но меня терзали сомнения в искренности Дэниеля. Где гарантии, что он действительно раскаялся, а не просто говорит то, что я хочу услышать?
— Ну давай я перед тобой на колени встану? — предложил он и скорчил жалостливую физиономию.
— Не надо, — отказалась я.
— И все-таки… — Дэниель вдруг преклонил передо мной колено. Ловко перехватил мою руку и сжал ее, проникновенно глядя на меня снизу вверх. Вкрадчиво прошептал: — Оливия, прости меня. Я бы отдал несколько лет своей жизни, лишь бы вернуться в прошлое и начать все заново. И не из-за того, что сейчас на кону стоит моя репутация. А потому что я боюсь потерять тебя. Я понимаю, что после всех моих угроз ты относишься ко мне предвзято и не доверяешь. Но прошу: дай мне шанс все исправить. И я докажу, что не лукавлю и не вру. Я не представляю своей жизни без тебя, Оливия.
Поднял мою руку и поцеловал раскрытую ладонь.
От прикосновения его теплых, чуть обветренных губ по коже пробежали приятные мурашки. Я чуть не расплылась в блаженной улыбке, но тут же мысленно сурово одернула себя.
Да, говорить красиво Дэниель умел. Беда заключалась в том, что я все равно не верила ему. Хотела поверить — но не могла. Слишком быстро все произошло. Подумать только, прошло меньше суток с последней угрозы Дэниеля отнять у меня диплом! И вдруг он признается мне в любви.
Наверное, мои сомнения очень уж явственно отразились на лице, потому что Дэниель помрачнел, но с колен не встал.
— Я понимаю, что тебе тяжело, — проговорил он. — Нельзя по щелчку пальцев забыть все дурное, что произошло с тобой по моей вине. Я дам тебе время. Сколько угодно времени. И ты убедишься, что я говорю чистую правду.
— Сколько угодно времени? — с иронией переспросила я. — Дэниель, а как же приезд моего отца?
— Я уже сказал, что беру все на себя. — Дэниель раздраженно дернул щекой, как будто отгонял невидимого комара. — Не переживай. Ты не выйдешь замуж за Элдена Харпера.
Ага, стало быть, мой жених и впрямь является каким-то родственником Джойса Харпера, делового партнера отца. Любопытно, как Дэниель собирается расстроить грядущую помолвку. Мой отец по упрямству никак не уступает ни ему, ни Артену.
И я пригорюнилась. Если честно, не хочу я замуж. Ни за какого-то там Элдена, которого ни разу не видела, ни за Дэниеля. Первого я не знаю совсем, второго знаю слишком хорошо. И вообще, устала я от того, что моей жизнью распоряжаются все кому не лень. Как было хорошо и спокойно в академии! Целых шесть лет никто не давил на меня.
— Ты устала, Оливия, — мягко проговорил Дэниель. — Пойдем, я провожу тебя. Постарайся хоть немного поспать. И ни о чем не переживай. Я все устрою в лучшем виде.
О да, успокоил, что называется. После этого, уверена, я вообще глаз не смогу сомкнуть.
Но Дэниель был прав. Смысла продолжать разговор не было. Все сказано. Все услышано. Остальное покажет лишь время.
— А он? — Я кивком указала на Артена. — Он так и останется стоять здесь?
— Да. — Дэниель равнодушно кивнул. — Эвотт присмотрит за ним. По нашим расчетам, действие чар закончится через неделю. К тому времени мы будем уже далеко отсюда.
— И ты не боишься? — полюбопытствовала я. — Твой отец будет в полном бешенстве.
— Ну не убьет же он меня. — Дэниель издал короткий сухой смешок. — А остальное решаемо.
Я в последний раз посмотрела на ректора магической академии, замершего в объятиях чар. Наверное, мне показалось, а возможно, это свет магической искры отразился в его глазах, но на дне зрачков мужчины в этот момент вспыхнули алые отблески. Впрочем, они мгновенно пропали.
Ладно, Дэниель прав. Здесь нам больше делать нечего.
