ГЛАВА 3
Я сидела у окна и мрачно смотрела на амулет связи, который лежал передо мной.
Да, я знала, что Дэниель забрал амулет у моих родителей. Но отцу ничего не стоит купить новый. В конце концов, это просто метка. Своего рода указание на местонахождение нужного человека. Поэтому при помощи одного и того же амулета можно связаться с совершенно разными людьми. А я не сомневалась, что если Бретани явится к моим родителям и наговорит им всякие гадости про меня, то первым делом отец захочет поговорить именно со мной.
В этот момент амулет действительно слабо засветился, и я тоскливо вздохнула. Ну вот, сбываются мои наихудшие предположения! Все-таки Бретани поторопилась нанести ответный удар. Как будто я виновата, что этот Дэниель пристал ко мне словно… словно…
«Голодный вампир к девственнице», — мысленно подобрала я самое приличное определение для его навязчивого внимания.
При этом я мысленно подивилась ее скорости. Ничего себе! Прошло не более получаса, как я в буквальном смысле слова свалилась Дэниелю на голову. А отвергнутая девица уже добралась до моих родителей. Когда она успела привести себя в порядок и добиться встречи с отцом? Того еще попробуй застать на месте, он в постоянных разъездах по городу и встречах с многочисленными клиентами.
Хотя Бретани была в таком бешенстве, что удивляться нечему. Поди, весь Рочер по камушку перетряхнула, в поисках кому бы нажаловаться на мое недостойное поведение.
Я неохотно накрыла ладонью амулет, позволив замкнуться чарам. И пространство передо мной послушно раздалось.
Правда, вот беда, моим собеседником оказался не отец.
Я с такой поспешностью вскочила с шаткого табурета, что с грохотом опрокинула его. Присела в самом глубоком поклоне. Потому что увидела короля.
Рауль Ашбер был в той же одежде, в которой я видела его чуть ранее: светлая шелковая рубашка, темные штаны и черный камзол, распахнутый настежь. Правда, теперь на его светлых волосах красовалась узкая золотая лента обруча, при малейшем движении вспыхивающая холодным блеском многочисленных бриллиантов.
— Вот, пришлось корону найти, — без приветствия сказал он, ткнув пальцем в обруч. — Извини, что не торжественный вариант, а, так сказать, повседневный. Не хотелось тревожить камергера и отправлять его в королевскую сокровищницу. Надеюсь, тебя это доказательство устроит?
— Э-э-э… Ага… — промычала я нечто невразумительное, напряженно размышляя, не опуститься ли на колени и не побиться ли лбом об пол в пароксизме верноподданнических чувств.
— Ну, хватит, — буркнул король. — Хватит гнуть передо мной спину. Мне куда приятнее смотреть на твое лицо, чем на волосы. Кстати, почему на тебе столько листвы и коры?
Я украдкой провела рукой по голове. Тьфу ты, демоны! И торопливо отряхнула какой-то мелкий мусор, которым, видимо, обзавелась после столь тесного знакомства с яблоней. Но оборвать затянувшийся поклон не посмела.
— У тебя проблемы со слухом? — Рауль говорил вроде бы весело, но что-то в его тоне заставило меня мгновенно выпрямиться и уставиться на него так, как мышка, наверное, смотрит на змею, готовую сожрать ее живьем. — Я задал тебе вопрос. Почему ты в таком виде?
— Я… я упала, — пробормотала я, смиренно потупившись.
— Упала? — В голосе короля прорезался смех. — Странное падение, должно быть, вышло, раз тормозить тебе пришлось головой.
— Я упала с дерева, — объяснила я и осмелилась быстро взглянуть на короля.
Тот кусал губы, как будто с трудом удерживался от хохота. В прозрачных серых глазах плескалось любопытство. Но тут он тряхнул головой — и вновь стал убийственно серьезным.
— Нет, не буду даже спрашивать, что ты забыла на дереве, — проговорил он. — Времени на это нет. Обсудим это позже.
Позже? То бишь предполагается еще одна беседа между мной и правителем Герстана? Прямо даже не знаю, радоваться этому или огорчаться.
— И даже не надейся, что я забуду об этом. — Уголки рта короля задрожали в усмешке, но она мгновенно исчезла, как будто только привиделась мне. Он сухо спросил: — Дэниель далеко?
— Д-да, — прошептала я. От волнения горло сжалось до боли, и самое простое слово приходилось выдавливать из себя силком.
Я думала, что Рауль после этого потребует немедленно отыскать мага. Правда, тогда непонятно, почему он связался со мной, а не сразу же с ним. Но мало ли. Быть может, Дэниель по каким-то причинам не отвечает ему. Однако король удивил меня. Он опять слабо усмехнулся и удовлетворенно кивнул.
— Отлично, — проговорил он. — Надеюсь, этот проныра нам не помешает.
Проныра? Не слишком дружеская характеристика Дэниеля.
— Значит, так, — распорядился король. — Я очень рассчитываю на то, что девица ты разумная, а не какая-нибудь малахольная экзальтированная особа, обожающая по поводу и без оного терять сознание. Впрочем, если судить по тому, как на тебя запал Дэниель, этого опасаться не стоит. Он не связывается с истеричками. — Хмыкнул и добавил с неудовольствием: — Хотя с этой Бретани он явно сделал промашку.
Я помалкивала, не понимая, что мне надлежит сказать в ответ. Да и вообще, стоит ли подавать голос. Даже в самом страшном сне не могла представить, что когда-нибудь буду беседовать с правителем всего Герстана. Тем более наедине.
— Я получил информацию о тебе. — Король кивком указал на бумаги, лежащие перед ним на столе. — Благо это не составило особого труда. Вся твоя жизнь и жизнь твоей семьи как на ладони.
Вот как? И чем моя скромная персона так заинтересовала Рауля Ашбера? Неужели на него такое впечатление произвело, что Дэниель вдруг затребовал отпуск? Или что он назвал меня своей личной ученицей?
— Насколько я понимаю, Дэниель заприметил тебя много лет назад. — Рауль откинулся на спинку кресла и задумчиво потер подбородок, в глубине его стальных серых глаз заплясали озорные искорки. — Он ведь сноб тот еще. Крайне не любит вспоминать о том, что незнатного происхождения. Поэтому и круг общения у него соответствующий. И вдруг… ну пусть не дружба, но близкое знакомство с твоим отцом. Отчего это вдруг? Уж прости за откровенность, но Лукас Ройс — всего лишь торговец. Удачливый, трудолюбивый, но обычный делец. Однако по непонятной причине Дэниель вдруг вошел в число его приятелей.
Гадюка подколодная этот Дэниель. Отец даже не догадывается, какую змею пригрел на груди.
— Если верить собранным сведениям, именно Дэниель ходатайствовал перед комиссией, принимающей решение о зачислении в академию. — Рауль принялся рассеянно перебирать листы, быстро проглядывая каждый. — Не обижайся, но особого впечатления на комиссию ты своим даром не произвела.
Я даже икнула от неожиданности при столь жестокой откровенности.
Как это — не произвела? Я ведь была лучшей на курсе! А мой красный диплом? Неужели он ничего не стоит?
— Он был настолько настойчив в своих доводах, что многие преподаватели сделали определенные выводы, — продолжал Рауль, быстро глянув на меня, словно желая убедиться, что я верно его поняла, и вновь вернувшись к беглому изучению бумаг. — Думаю, ты понимаешь, о чем я. На экзаменах и зачетах к тебе относились более чем лояльно. Не правда ли?
— Я старалась. — Мой голос все-таки мелко задрожал, хотя я изо всех сил старалась сохранить демонстративное спокойствие. — Я дни и ночи проводила за учебниками!
— Охотно верю. — Усмешка вновь затеплилась в уголках рта короля. — В твоей характеристике сказано, что ты была на редкость упорной, старательной и дисциплинированной студенткой. Редко когда встретишь стопроцентную посещаемость семинаров и лекций. Даже самых скучных и ненужных, когда студенты получают автоматы лишь по самому факту своего присутствия в мире живых.
Чем дальше, тем больше мне не нравился этот разговор. Слишком язвительным был тон Рауля. И ведь не поспоришь. Язык к нёбу прилипает при мысли, что придется возразить самому королю.
Но мне было неприятно то, что он говорил обо мне. И это еще слабо сказано! Да, я никогда не считала себя великой магичкой. Имена иллюзорников вообще редко бывают на слуху. Как я уже не раз говорила, наш талант не обладает разрушительной силой, способной зачаровать или испугать. Но и что из этого? Я привыкла считать, что на курсе была одной из лучших. Неужели оказывается, что все это неправда?
— Впрочем, бездарем тебя назвать тоже нельзя, — немного подсластил горькую пилюлю откровенности Рауль, в очередной раз пощекотав меня быстрым взглядом и, видимо, оценив мое вытянувшееся от немого огорчения лицо. — Никто не поставил бы тебе пятерку, если бы ты пришла на экзамен совершенно неподготовленной. Другое дело, что тебя не гоняли по дополнительным вопросам и относились более лояльно, чем к другим. — Король кашлянул и добавил ядовито: — Впрочем, от иллюзорников никогда многого и не требовалось. Великое дело — наводить красоту на престарелых кокеток! Рекомендации довольных клиентов в этом деле значат гораздо больше, нежели оценки в дипломе. Несколько разгневанных отзывов — и карьере придет закономерный финал.
— Зачем вы все это мне рассказываете? — тихо спросила я, набравшись решимости. — Намекаете, что я окончила академию лишь благодаря покровительству господина Горьена? Так вот, это не так. Он ни разу не позволил себе…
— Еще бы он себе позволил! — Рауль коротко хохотнул, перебив меня и не дав завершить фразу. — В уме Дэниелю все-таки не откажешь. Прекрасно понимал, что одна жалоба ректору на его неподобающее поведение — и он мигом вылетел бы со своего тепленького местечка. Старина Артен пуще всего иного печется о репутации своего заведения. Для него нет греха страшнее, чем интрижка преподавателя со своей студенткой. За такое он с потрохами сожрет. И вполне вероятно, не фигурально, а буквально.
Я нахмурилась, не совсем понимая, что это значит. Как это — буквально?
Но спрашивать ничего не стала. Уверена, что король проигнорирует мой вопрос.
— Итак, Дэниель дождался, пока ты окончишь академию, — продолжал тем временем Рауль, перевернув очередной лист бумаги. — Уверен, при этом он старался держаться как можно дальше от тебя. Но это его обычное поведение. Он очень щепетилен в этих вопросах. И все-таки ты сильно его зацепила. Потому что он все-таки сделал ошибку.
И замолчал, постукивая подушечками пальцев по своим губам и улыбаясь.
Ну кто так делает? Остановился на самом интересном!
— Ошибку? — переспросила я, убедившись, что иначе продолжения не последует.
— Неправильно оценил твой характер, — с готовностью ответил Рауль. — Видимо, Дэниель рассчитывал, что избалованная богатыми родителями девушка придет в такой ужас от перспективы отправиться в деревню, что немедленно примет все его условия. И у него были все основания так полагать, поскольку однажды его план сработал.
— Вы говорите про Дебору? — на всякий случай уточнила я то, что и так было понятно.
— Ой, как будто я запоминаю имена всех пассий Дэниеля! — Рауль презрительно фыркнул. — Но ты права. Была еще одна девица, которой тоже пришлось на короткое время поселиться в этой богами забытой деревушке. Благо что изгнание продлилось считаные дни, и она быстро перестала артачиться и поняла, что действительно рискует застрять в этой дыре на два года. В принципе на это и рассчитывал Дэниель. А вот с тобой он крупно просчитался.
— Потому что я не вернусь в Рочер до окончания отработки распределения, — хмуро подтвердила я. — Это совершенно точно.
— И это правильно. — Рауль показал в широкой улыбке все свои белоснежные зубы. — Более того, это просто замечательно!
Замечательно?
Я кашлянула в замешательстве. Странный какой-то разговор. С чего вдруг король заинтересовался моим распределением? И зачем он начал собирать обо мне сведения?
— Видишь ли, моя дорогая стойкая Оливия, — произнес Рауль. Он положил на стол локти, удобно переплел пальцы и устроил на них подбородок, не отводя от меня доброжелательного взгляда. — Дэниель нарушил правила, отправив тебя в Адвертаун.
— Да неужели? — буркнула я. — Какая новость! А с Деборой, стало быть, он их не нарушил?
— И с нею нарушил, — спокойно подтвердил Рауль. — Но девчонка быстро сдалась и вернулась, поэтому ему не составило особого труда прикрыть свои грязные делишки. А вот ты — совсем другое дело. Чем дольше ты в этой деревне, тем больше вопросов возникает у окружающих.
Так, кажется, я абсолютно запуталась. Рауль говорит с таким злорадством, как будто рад промашке Дэниеля. Мне почему-то казалось, что Дэниель в дружеских отношениях с королем. По крайней мере, общались они не как подданный с повелителем, а на равных.
— Слухи, моя дорогая Оливия, подобны лесному пожару. — Рауль аккуратно сложил бумаги перед собой в стопку и подпер подбородок кулаком. — Их невозможно остановить по собственному почину. И порой они принимают просто угрожающие масштабы. Даже я, применив всю свою власть, вряд ли сумею помочь Дэниелю выбраться из этой ситуации. К тому же не собираюсь этого делать. Ему давно пора получить по заслугам.
И опять широко улыбнулся, глядя на меня.
Что-то я уже устала от этого разговора, полного намеков. Одно понятно — что ничего не понятно. Какой зуб Рауль имеет на Дэниеля? И при чем тут я?
— Прошу милостиво меня извинить, — витиевато начала я, судорожно припоминая правила этикета и вновь склоняясь в глубоком поклоне. — Но я не понимаю…
— Кстати, когда ты так стоишь, у тебя грудь в декольте видна, — перебил меня Рауль.
Я мгновенно выпрямилась, ощутив, как кровь жарко прилила к моему лицу. И лишь поймав смеющийся взгляд короля поняла, что никакого, даже самого скромного декольте в моем платье нет, а есть обычный строгий воротник.
Вот же… гад! Издевается надо мной и получает от этого искреннее наслаждение. Тому же Дэниелю хотя бы пару ласковых можно сказать. А как вести себя с королем?
— Ладно, буду серьезнее, — проговорил Рауль и нахмурился, словно к чему-то прислушиваясь. — Болтать с тобой забавно, но время у нас на исходе. Моя дорогая Оливия, ты удивлена и растеряна. Поэтому постараюсь кратко изложить ситуацию так, как ее увидят остальные, когда о проделках Дэниеля станет известно. Из Адвертауна поступил вполне определенный запрос на практикующую ведьму. Особенный упор в документе делался на наличие у нее целебного дара или же способностей к стихийной магии. Вместо этого Дэниель отправил сюда тебя. Возможно, я ошибаюсь насчет твоего магического таланта. Возможно, ты на самом деле прекрасный и уникальный специалист, каких еще свет не видывал. Но никакой иллюзорник не способен управлять погодой или исцелять. Это очевидно. Так?
— Так, — подтвердила я, хотя Рауль вряд ли ждал от меня ответа. Он нервно забарабанил пальцами по столу, выкладывая свои соображения дальше.
— Полагаю, ему не составило особого труда сжульничать при распределении, — проговорил он с кривой ухмылкой. — Артен в отъезде. Кстати, стоит копнуть, отчего вдруг ректор так внезапно покинул Рочер. Тем более в самом конце учебного года, когда дел невпроворот. Наверняка и тут не обошлось без Дэниеля. Как бы то ни было, с деканом у Дэниеля давняя дружба. Тот подпишет все, что ему скажут, не задавая лишних вопросов. Слишком уж старина Вучер любит играть в карты и слишком не везет ему при этом. У Дэниеля, поди, весь шкаф его расписками долговыми завален. Предъяви он хоть малую часть их — и Вучер отправится в долговую тюрьму.
Я слушала разглагольствования Рауля, хмурясь все сильнее и сильнее. Все это очень занимательно, конечно. Но я и без того знала, что связей у Дэниеля хватает.
— Артен вот-вот вернется, — вкрадчиво произнес Рауль. — Он на редкость въедливый тип. Наверняка захочет проверить, как прошло распределение. Пусть не сразу, но через неделю максимум затребует протоколы комиссии, занимающейся рассмотрением запросов. И к своему немалому удивлению обнаружит, что иллюзорника отправили совершенно не по профилю полученного образования. Ох, и скандал же тогда разразится!
Король мечтательно прищурился и прищелкнул языком, как будто в воображении уже видел разнос, который устроят Дэниелю.
— Меня вернут в Рочер? — спросила я заинтересованно.
— Как думаешь, отчего вдруг Дэниель решил обзавестись личной ученицей? — вопросом на вопрос ответил король. — Он…
В этот момент амулет внезапно вспыхнул особенно ярко и погас, без предупреждения разомкнув нить связующих чар.
Я чуть не застонала от разочарования. Ну вот, на самом интересном!
В дверь громко забарабанили. Не дожидаясь моего разрешения войти, она распахнулась, и на пороге предстал сам Дэниель.
— Ты одна? — спросил он, внимательно осматривая крохотную комнатушку.
— Нет, у меня тут целая толпа любовников спрятана, — огрызнулась я и словно невзначай накрыла амулет ладонью, пока Дэниель его не заметил.
Однако силен Рауль! Как он почувствовал, что вот-вот нас прервут?
— Мне почудились чьи-то голоса, — не унимался Дэниель. Не удовлетворившись осмотром, подошел ближе и небрежно откинул наверх скатерть.
— Есть у меня дурная привычка разговаривать сама с собой, — парировала я. — С умным человеком почему бы и не побеседовать?
Дэниель от такого откровения чуть не треснулся затылком об стол, под который как раз заглянул. Выпрямился и воззрился на меня с нескрываемым подозрением. Я ответила ему безмятежной улыбкой, незаметно пряча амулет в карман платья.
— Ты, случаем, не выпила опять? — с подозрением осведомился Дэниель, принюхиваясь.
— Я бросила эту дурную привычку, — гордо сказала я. — Решила вести отныне исключительно здоровый образ жизни.
Дэниель еще неполную минуту буравил меня неподвижным взглядом, но я без труда выдержала это испытание. После разговора с королем меня таким не запугаешь!
— Ну хорошо, — пробормотал он. — Готова к продолжению урока?
Я несколько раз моргнула, силясь сообразить, как же поступить.
Беседа с королем прервалась на самом интригующем моменте. Он так и не сказал, почему Дэниель решил сделать меня личной ученицей. Но очевидно, что господин Горьен находится в весьма затруднительном положении. Он нарушил правила, отправив меня в это захолустье. И вот-вот его проделки откроются.
Оставался вопрос, что же делать мне. В принципе я могу послать Дэниеля ко всем демонам с его уроками и упорными попытками соблазнения исподволь. Интуиция подсказывает, что ситуация вскоре разрешится и без моего участия.
Но…
Мне не нравилось, с каким пренебрежением все вокруг отзывались о моем даре. Ладно Верина, что взять с простой деревенской женщины с ее рациональным мышлением. Иллюзиями сыт не будешь, как говорится. Чтобы стать своей в деревне, надо обладать каким-нибудь более полезным даром. Однако как насчет короля? Он тоже весьма скептически высказался о моем таланте. Прям хоть по доброй воле отказывайся от диплома и заново поступай на первый курс академии. Правда, непонятно, кому и что я этим докажу, а проблем наверняка добавится.
Так или иначе, но стоило отдать должное Дэниелю: он действительно давал мне необходимые знания. Еще бы немного умерить его любовный пыл. Однако для того у меня и голова на плечах. Полезно не только в нее есть, но и думать ею хоть иногда. Я достаточно узнала о господине Горьене и его привычках. Не имею ни малейшего желания становиться для него очередной любовницей, пусть он пообещает мне все блага мира. Что мешает выжать из него как можно больше столь необходимой информации? Так сказать, собственными силами довести до ума обучение, которое, как выяснилось, оставляет желать лучшего. И это еще мягко говоря.
— Готова, — подтвердила я с такой лучезарной улыбкой, что даже щеки заболели от напряжения. — Опять будешь показывать мне, как распознавать иллюзии?
— Нет. — Дэниель покачал головой. — Займемся зельеварением.
Я опять быстро захлопала ресницами. Зельеварением? А это еще зачем?
— Или забыла про Ларса, алчущего твоего молодого и прекрасного тела? — с иронией спросил Дэниель. — Он так и бродит вдоль забора, то и дело бросая тоскливые взгляды на твой дом. Эх, повезло тебе, что Верина сегодня похмельем мучается. А то бы уже устроила тебе знатную выволочку.
Затылок привычно налился тягучей болью. Она может, это точно. Боюсь, удар полена станет для меня роковым.
— Я думала, ты сам сваришь зелье, — осторожно проговорила я.
— Да-да, я помню, что ты не любишь все эти котелки, поварешки и прочее. — Дэниель рассеянно пожал плечами. — Но, моя милая, придется потерпеть. Ты выпускница академии! И, между прочим, в твоем дипломе имеется оценка по этому предмету. Как выясняется, совершенно не соответствующая действительности. Это обстоятельство порочит мою репутацию куратора.
Я открыла было рот, желая поведать противному магу, что его репутацию куратора прежде всего порочит неправильное распределение, о котором вот-вот станет известно ректору академии. Но поспешно захлопнула его снова.
Ну уж нет, этот козырь я лучше придержу в рукаве. Выражаясь языком карточных игр, конечно. Вряд ли Дэниелю надо знать, что я разговаривала с королем в его отсутствие. И уж тем более не стоит ему рассказывать о том, что, по всей видимости, Рауль роет под него яму. Правда, еще бы понять, почему.
— Ну-с, приступим. — Дэниель потянулся, неприятно щелкнув пальцами, и принялся озираться, оглядывая небольшую комнатку, которая в избе выполняла роль и кухни, и гостиной, и спальни.
— А что, мы будем делать это здесь? — еще больше удивилась я.
— У тебя есть другие варианты? — вопросом на вопрос ответил Дэниель. — Боюсь, Верина огреет тебя котелком по голове, если узнает, что именно ты собираешься в нем варить.
Я украдкой поежилась. Еще одна причина, по которой я не люблю зельеварение. Ну не нравится мне готовить всякую гадость из всякой гадости! Иначе и не скажешь. Мне на практикумах по этому предмету то и дело дурно становилось, когда приходилось добавлять в варево разнообразную экзотику в виде паучьих лапок или лягушачьих глаз. Повезло еще, что наша преподавательница…
Тьфу ты! Я мысленно выругалась, вспомнив, как обычно у нас проходили занятия по зельеварению. Госпожа Абигейл Треон сама терпеть не могла приготовления отваров из дурно пахнущих ингредиентов. Зато обычные блюда получались у нее преотменно. И она обожала угощать студентов творениями своих рук. Поэтому на ее занятиях мы обычно занимались дегустацией пирогов с необычными начинками, пирожных и прочих сладостей.
Да уж, поневоле заподозришь дурное. Выходит, уже который по счету преподаватель даже не думал нас учить. А хоть какие-нибудь знания я в итоге получила? Ну, иллюзии я действительно могу создавать. Но я это умела и до поступления в академию. Такое чувство, что шесть лет моей жизни прошли впустую. Ничему я не научилась в итоге.
Но почему так? На остальных факультетах процесс образования был построен гораздо жестче. Да, далеко не все мои сокурсники получили диплом. Как я уже говорила, поступили на курс двадцать человек, дошли до финишной черты всего десять. Но только сейчас я осознала, что абсолютное большинство ушло не из-за проблем с учебой.
Демоны!
Я опять мысленно выругалась, негодуя на себя за то, что столь простая мысль с таким опозданием осенила меня. А ведь те, кто ушел до выпуска, не были двоечниками или прогульщиками. Думаю, они просто быстро сообразили, что лишь зря теряют время. И решили взять дело в свои руки. Не удивлюсь, если они устроились помощниками к признанным мастерам иллюзорных чар, верно рассчитав, что так у них намного больше шансов получить нужные знания.
— Что-то не так, Оливия? — с любезной улыбкой осведомился Дэниель.
И опять я не стала выкладывать ему все свои соображения. Да, сейчас он резко изменил тактику по отношению ко мне. Но не сомневаюсь, что цель у него осталась прежней: сделать меня своей любовницей.
Не забывай, Оливия, Дэниель — далеко не друг тебе. Его вежливость и предусмотрительность — лишь очередной этап игры.
— Я просто подумала о Шае, — проговорила я, пожав плечами. Дэниель вскинул было в удивлении бровь, и я пояснила: — Ну, эта та старушка-травница, у которой я приобрела отворотное зелье.
— Приворотное, ты хотела сказать, — поправил меня Дэниель с иронией.
— Не суть важно, — ответила я. — Так или иначе, но у нее точно есть все необходимые ингредиенты и приспособления для изготовления снадобья.
— Что-то не доверяю я мастерству ведьмы, которая путает настолько важные вещи, — с кислой физиономией проговорил Дэниель. — К тому же эти старушки обычно любопытны сверх меры, а еще считают себя самыми умными на свете. Шая обязательно будет лезть под руку и давать советы. Лишь собьет тебя с толку. Вот будет весело, если беднягу Ларса постигнет моя участь. Тогда тебе точно бежать из Адвертауна придется. Потому как после такого он от тебя вообще не отлипнет.
От этих слов Дэниеля во мне пуще прежнего всколыхнулись мрачные подозрения. А уж не готовит ли он мне очередную пакость? Пока Ларс не доставляет мне особых хлопот. Лишь исподволь демонстрирует свое расположение, да и то благоразумно старается, чтобы его женушка при этом находилась подальше. Понимает, поди, что разъяренная Верина не только мне, но и ему трепку задаст. А на расправу она скора.
Как ни печально сознавать, но специалист по зельеварению из меня отвратительный. Я не сумею почувствовать подвоха, если в действительности Дэниель сварит приворотное зелье. И это будет катастрофе подобно, как верно только что сказал сам Дэниель.
— Ну что, приступим? — весело проговорил он и с усилием водрузил на стол старый закопченный котелок, который выудил из недр печки.
Я поморщилась, глядя на жирные хлопья сажи, в один миг усеявшие прежде чистую столешницу. Эх, а я так долго отдраивала здесь все!
— Насколько я помню, у Шаи было множество ингредиентов для приготовления зелья, — хмуро проговорила я. — Где ты собираешься их достать?
— Милая моя Оливия, — проникновенно начал Дэниель. — Открою тебе один страшный секрет, хранящийся испокон веков. Травы — далеко не главное для приготовления отваров. А зачастую они вообще не нужны для этого.
— Да неужели? — буркнула я недоверчиво.
— В каждой профессии есть свои традиции, — разглагольствовал Дэниель. — Клиента принято удивлять соответствующим антуражем. Чем сильнее он будет верить, что тебе пришлось изрядно потрудиться, дабы выполнить его заказ, тем с большей готовностью он откроет кошелек и тем щедрее заплатит. Зельевары, по сути, низшее звено в магической иерархии. Даже иллюзорники стоят выше.
Я молча скрипнула зубами, услышав, с каким нескрываемым пренебрежением произнес это Дэниель. Подумать только, и это говорит куратор! Помнится, на церемонии посвящения в первокурсники звучали совсем другие слова.
— Многие травники вообще лишены магического дара. — Дэниель явно решил воспользоваться удобным случаем и прочитать мне настоящую лекцию. — Но зато неплохо разбираются в лечебных свойствах трав.
— Тебе не кажется, что ты противоречишь сам себе? — не выдержав, перебила я. — То травы у тебя не главное, то про лечебные свойства их заговорил.
— Необходимо разделять обычных травников и мастеров зельеварения! — Дэниель, ни капли не обескураженный, назидательно воздел указательный палец. — Конечно, и те и другие используют травы и прочие ингредиенты. Но снадобья первых базируются исключительно на них. Ну, может, капельку магии и добавят, если сумеют. И что же получается?
— Что? — послушно спросила я, заметив, что Дэниель ждет от меня ответа.
— Если клиент увидит, что ему приготовили обычный отвар из обычных трав, он обязательно задастся вопросом, стоило ли платить так много, если это можно было сделать и самому, — ответил Дэниель. — Лишь гляди внимательно под ноги — да хоть копну себе той же ромашки насобирай. Или того проще: многие аптекари продают необходимые целебные сборы уже в нужных пропорциях. Поэтому, как я уже сказал, приходится прибегать к так называемому антуражу. А именно, использовать всевозможные экзотические ингредиенты. Паутину там, головастиков и прочую гадость. Все упирается лишь в фантазию, главное, ничего ядовитого, красуясь перед клиентом, не кинуть в котелок. Таким способом ты создаешь у клиента впечатление сложности выполненного задания. И он проникается чувством благодарности к тебе, что чаще всего находит выражение в материальном вознаграждении.
Дэниель сделал паузу после долгой тирады и внимательно посмотрел на меня, словно желая проверить, все ли я усвоила из услышанного.
— Но ты сам сказал, что Шая продала мне очень даже неплохое приворотное зелье, — сказала я. — Трудно представить, что подобный эффект был только из-за трав.
— Шая, по всей видимости, обладает даром, — не стал спорить со мной Дэниель. — Однако и от традиций не отходит. А скорее всего, искренне верит, что своеобразные ритуалы, использующиеся при приготовлении того или иного снадобья, несут в себе некий сакральный смысл. И без их соблюдения ничего не получится. — Вздохнул и добавил с легкой усмешкой: — Зельеварение, пожалуй, одна из наиболее древних отраслей колдовского искусства. Люди во все времена мечтали быть здоровыми, красивыми и любимыми. Поэтому у травников так велика сила предрассудков и, как я уже говорил, традиций. Сама мысль отказаться от всей этой чепухи приведет Шаю в ужас. А сомнения в своих силах, моя дорогая, — это первый шаг на пути к поражению.
— Ну предположим, — недоверчиво проговорила я, не испытывая особого желания спорить с Дэниелем. — И чем же мастера зельеварения отличаются от обычных травников?
— Я битый час тебе об этом толкую. — Дэниель раздраженно фыркнул. — Для приготовления нужного зелья нужна только магия. Магия и желание. Все остальное — для слабаков и замшелых стариков, отвергающих прогресс.
Я многозначительно посмотрела на котелок, стоящий посреди стола. Любопытно, сколько ему лет? Сдается, он старше меня раза в три, если не больше. Ничего не скажешь, весьма прогрессивный магический предмет.
— Ну, конечно, есть классика, — проговорил Дэниель, проследив за направлением моего взгляда. — Некоторые предметы колдовской атрибутики неизменны много веков. А вернее сказать, за неимением лучшего приходится довольствоваться тем, что есть. Теперь начнем.
Я с готовностью засучила рукава. Начнем так начнем. Одно радует: насколько я поняла, никакую мерзость в котелок сыпать не придется. А то с Дэниеля бы сталось заставить меня ловить змей или жаб.
Дэниель тем временем сел напротив меня и растянул губы в благожелательной улыбке.
Ну-с? И чего ждем?
Я нервно потерла руки, не понимая, почему вдруг возникла пауза.
— Итак, моя дорогая Оливия, какие твои соображения по поводу этого задания? — спросил Дэниель, когда молчание несколько затянулось.
Стоит признать, занятия он ведет совершенно не так, как было принято в академии. Обычно наши преподаватели досконально объясняли, что от нас требуется и как это делать. Ладно, не буду спорить, я поняла, что мне надо сделать. Но вот каким образом?
— Ты дашь мне рецепт? — вопросительно протянула я.
— Рецепт чего? — спокойно осведомился Дэниель, хотя на дне его зрачков метнулся всполох непонятного раздражения.
— Как чего? — Я всплеснула руками, гадая, не издевается ли он надо мной. — Рецепт зелья, которое я должна приготовить.
Дэниель прикрыл глаза и несколько раз глубоко вздохнул, каждый раз выдыхая через рот. Я наблюдала за ним со все возрастающим изумлением. Почему он злится?
— Оливия, ты меня слушала? — спросил он, внимательно посмотрев на меня. — А точнее сказать, что ты поняла из того, что я тебе так долго втолковывал? Или, как обычные девушки твоего возраста, витала в облаках, мечтая о чем-то своем?
— Ты же знаешь, что это не так, — огрызнулась я. — Я и на миг не отвлекалась. Ты сказал, что для приготовления зелья нужна только магия.
— Верно. — Дэниель немного расслабился и довольно кивнул. — Вот и действуй.
Ага, легко сказать — да трудно сделать! Что именно я должна сделать? Ну, стоит передо мной котелок. И что? Плюнуть в него, что ли?
Дэниель не торопил меня. Но принялся легонько постукивать пальцами по столу. На его губах застыла саркастическая ухмылка. И внезапно я рассердилась. Вот ведь гад! Наверняка ждет, что я начну упрашивать его объяснить суть задания. А вот обойдется. Буду импровизировать.
С этими мыслями я встала и заглянула в котелок. Да уж, почистить бы его не мешало. Сажа не только снаружи, но и внутри. Затем опять села и с мученической гримасой потерла переносицу.
Ухмылка Дэниеля стала шире. Он вальяжно откинулся на спинку стула, явно наслаждаясь моим замешательством и растерянностью.
Ладно, демоны с ним! Выискался учитель на мою голову. Бедняга и не подозревает, что совсем скоро ему придется держать ответ перед ректором академии за свое самоуправство. Осталось только дождаться сего славного момента.
Я тряхнула головой, отгоняя посторонние мысли. Итак, мне нужно отворотное зелье, выпив которого Ларс и не взглянет больше в мою сторону, а вновь станет счастливым и верным семьянином.
Хм…
У меня зародилась некая идея. Еще почти неуловимая, но очень интересная. Проблему ведь можно решить несколькими способами, не так ли? И я совершенно не обязана поступать так, как велит мне Дэниель.
— Ну что, сдаешься? — с противной улыбочкой спросил Дэниель, видимо, устав молчать.
Я не успела ответить. Входная дверь внезапно без предупреждения распахнулась, и на пороге предстала Верина.
Судя по всему, женщина еще не до конца оправилась от похмелья. Ее лицо сохраняло поистине аристократическую бледность, но на губах уже теплилась улыбка.
— Оливия, а ты моего муженька не видела? — спросила она, привычно поморщившись при виде Дэниеля, который приветствовал ее коротким кивком.
Я невольно переменилась в лице. Ох, сдается, неприятности начинаются. Сейчас Верина как огреет меня злополучным котелком по голове за то, что осмелилась приглянуться Ларсу!
— Ты чего такая хмурая? — спросила Верина и с подозрением прищурилась. — Этот хмырь опять к тебе пристает?
— Я не хмырь! — обиделся Дэниель. — И вообще, глубокоуважаемая, вы прервали процесс урока.
— Урока? — Верина скептически заломила бровь. — И чему ты тут Оливию учишь, охальник?
— Восполняю многочисленные пробелы в ее образовании, — несколько витиевато выразился Дэниель. — И ты нам мешаешь.
— Стало быть, сначала диплом с отличием вручил, а потом пробелы в образовании обнаружились. — Верина покачала головой. — Безобразие настоящее!
— Не то слово, — спокойно согласился с ней Дэниель. — Будь моя воля — Оливия немедленно бы вернулась в Рочер, как специалист, проваливший распределение.
На колу мочало — начинай сначала! Интересно, ему когда-нибудь надоест эта угроза?
Верина открыла было рот, желая ввязаться в спор, но вздохнула и обреченно махнула рукой.
— А, тебе хоть кол на голове теши — все по-прежнему петь будешь, — беззлобно сказала она. — Стало быть, Ларса не видели? Куда же он запропастился?
Дэниель весело покосился на меня, и я вся замерла в нехорошем предчувствии. С этого гада станется выложить Верине все как на духу.
Но Дэниель сумел меня удивить.
— В последний раз я видел его в огороде, — проговорил он, умолчав, что Ларс при этом не сводил с меня плотоядного взгляда. — Там и поищи.
Верина повернулась было, чтобы уйти, но в этот момент идея оформилась в моей голове окончательно.
— Постой! — окликнула я женщину.
— Ну чего еще? — буркнула она, однако послушно остановилась и посмотрела на меня.
Я, не теряя времени даром, вскочила на ноги. Засуетилась вокруг нее, накидывая тончайшее кружево иллюзорных чар.
— Ты чегой-то задумала? — ошарашенно спросила Верина, пока я наматывала вокруг нее круги, укрепляя плетение невидимых для обычных людей чар.
— Да так, подарок тебе сделать хочу, — уклончиво проговорила я.
— Подарок? — опасливо переспросила Верина. — Какой еще подарок? Не надоть мне ничего!
— Да ты не бойся, это хороший подарок, тебе понравится, — заверила я женщину.
Закрепила последнюю нить и горделиво приосанилась, отступив на шаг и придирчиво изучая творение своих рук.
Верину сейчас было не узнать. Она словно помолодела лет на десять разом. Осанка выпрямилась, плечи поднялись. Кожа разгладилась. Даже мелкие морщинки, пролегшие вокруг глаз, исчезли, а на щеках заиграл легкий румянец. Губы, хотя и не тронутые кармином, неуловимо изменили очертания, став более пухлыми и чувственными.
Верина перевела взгляд на Дэниеля, который отстраненно наблюдал за моими хлопотами, никак их не комментируя, но и не мешая.
— И чего она сделала? — спросила тревожно. — Я что, парень теперь какой-нибудь?
— Почему это парень? — удивилась я.
— Ну, помнится, ты-то сама в парня обратилась, когда этого хмыря пыталась охолодить, — напомнила Верина.
— Я не хмырь! — привычно оскорбился Дэниель. — Хочешь узнать, что с тобой Оливия сделала — в зеркало глянь.
Верина зарыскала было глазами по скромной обстановке комнаты, но обреченно махнула рукой, не обнаружив искомое.
— Если что, я вернусь, — с плохо скрытой угрозой предупредила она меня. — Вот и делай после этого людям добро. Я ж к тебе со всей душой, а ты колдовать начала.
— Тебе очень понравится, — повторила я с нажимом, даже не пытаясь скрыть широкой улыбки. — Не сомневайся.
— Ну-ну, — неопределенно буркнула Верина, но больше не стала тратить времени на пустые пререкания. Повернулась и быстрым шагом выскочила прочь.
Не успела закрыться за ней дверь, как из сеней послышалось ее радостное восклицание:
— А, Ларс! Вот ты где! Весь день тебя ищу.
Я аж вздрогнула от неожиданности. Вот и проблема пожаловала. Зачем он сюда пришел? Устал бродить неприкаянно за забором? Эх, сколько бед из-за одного промаха!
— А это что? — В голосе Верины вдруг прорезалось удивление, и я все оборотилась в слух, силясь понять, что происходит за дверью. — Зачем ты это принес?
Мое неуемное воображение мгновенно нарисовало жуткую картину, как Ларс явился ко мне с топором, к примеру. Понял, что взаимности от меня не дождаться, и решил покарать вертихвостку.
Даже Дэниель слегка изогнул бровь, выражая заинтересованность.
— Верина! — В этот момент послышался хриплый голос Ларса. — Это ты?
— А что, не похожа? — спросила та. — Надеюсь, мне Оливия бородавок не наколдовала?
— Нет, — странно напряженным голосом отозвался Ларс.
— Так зачем ты сюда этот веник притащил? — продолжила допытываться Верина. — Кто тебе вообще позволил в палисаднике цветы драть? Сдурел, что ли?
Я мысленно застонала. Букет! Ларс явился ко мне с букетом! Это просто катастрофа! С чего вдруг у него возникли такие романтические порывы? Я думала, что деревенские жители на такое просто не способны. Как-то они более практичны, что ли.
— Это тебе, — вдруг сказал Ларс, и я не удержалась от вздоха, преисполненного облегчения.
В унисон этому разговору Дэниель кисло морщился, видимо, недовольный таким разрешением проблемы. Благо еще что помалкивал, с нескрываемым интересом прислушиваясь к разговору, который велся в сенях.
— Мне? — Верина от подобного известия поперхнулась и закашлялась. Затем сипло осведомилась: — Зачем он мне?
Вот! Вот о чем я говорила! Не понимают деревенские жители все эти романтические выверты. Поди, Ларс ранее даже не догадывался, что женщинам можно дарить цветы.
И я опять напряженно выпрямилась, ожидая ответа Ларса. Ну же, мой дорогой! Не подведи меня! Ты ведь любишь свою жену. Иначе вы не прожили бы столько лет в мире и согласии. А со мной так, временное помешательство произошло.
— Ты такая красивая сегодня, — невпопад ляпнул Ларс, и я опять шумно перевела дыхание. — Очень красивая.
В сенях послышался какой-то шум. Я изо всех сил прислушивалась, силясь понять, что же происходит. Ларс, действуй! Сейчас самое время поцеловать Верину.
Раздался недвусмысленный чмок, и я окончательно расслабилась. Можно считать, проблема решена.
— Тьфу ты, зараза, всю щеку обслюнявил! — вдруг услышала я возмущенный возглас Верины. — Охальник, а ну, руки убрал! Ишь чего удумал.
— Но я… — попытался было возразить Ларс. Опять послышалась какая-то возня.
— Сдурел, что ли? — возопила вдруг гневно Верина.
И в следующий момент я услышала такую звонкую пощечину, что у самой щека загудела. Ох, сдается, Верина только что залепила муженьку хлесткую оплеуху.
На губах Дэниеля заиграла ехидная усмешка, но он удержался от замечания, не желая пропустить ни слова из разборки супругов.
— А цветы козам брось! — приказала Верина. — Хоть какая-то польза будет. И иди полезным чем займись. Хоть воды натаскай да печь растопи. Обед готовить пора.
Хлопнула на сей раз входной дверью — и была такова.
Я выругалась сквозь зубы. Эх, такой план насмарку пошел! А впрочем, кое-что все-таки получилось. Надеюсь, Ларс наконец-то опять разглядел в своей такой привычной жене желанную женщину. И весь свой любовный пыл обратит на нее.
— Хорошие девочки таких слов знать не должны, — не преминул заметить Дэниель, даже не пытаясь скрыть злорадной ухмылки.
Я открыла было рот, желая ответить ему что-нибудь резкое — да так и замерла. Потому что услышала из сеней приглушенные всхлипывания.
Демоны! Получается, Ларс не поспешил за Вериной, а остался здесь. И, по-моему, горько переживает полученный отказ.
Дэниель выжидательно вздернул бровь. Выразительно посмотрел на дверь, видимо, предлагая мне вмешаться на правах хозяйки дома.
Я быстро провела рукой перед лицом, на всякий случай окутав себя иллюзорными чарами. Нет, ничего особенного я делать не стала. Просто немного ухудшила свою внешность. Нос длиннее и с горбинкой, веснушек побольше, парочка прыщей. Нечего вновь возбуждать в Ларсе нехороший интерес. После чего отправилась утешать несчастного мужчину, в глубине сердца рассчитывая, что при виде меня он смутится и поторопится уйти.
Но я ошибалась. Когда я выглянула в сумеречные сени, Ларс так и стоял посередине, растерянно сжимая в руках растрепанный букет, который сейчас, действительно, лишь на корм козам годился.
При виде меня он громко шмыгнул носом и, не удовлетворившись этим, вытер его кулаком.
— Я это… — пробормотал он. — Что я сделал-то? Я к ней со всей душой. А она как дала мне в морду лица!
И потер щеку. Та на самом деле опухла и покраснела. Лишнее доказательство, что рука у Верины тяжелая.
После чего самым некрасивым образом высморкался прямо в рукав.
— Ну и что будешь делать, великая колдунья? — негромко осведомился Дэниель.
Он настолько бесшумно подошел ко мне, что я подпрыгнула на месте. Ишь ты, котяра какой! Даже удивительно, что ни одна половица не скрипнула.
— Похоже, ты окончательно рассорила эту милую семейную пару, — с издевкой произнес Дэниель. Добавил ядовито: — Но, с другой стороны, задачу свою все-таки выполнила. Молодец. Ларсу теперь точно не до тебя. Ты именно этого добивалась?
— Нет, — процедила я сквозь зубы, глядя на расстроенного мужчину, который и не думал уходить, задумчиво обрывая лепестки с цветов и роняя их прямо на пол.
— Хотела как лучше, а получилось еще хуже, — словно мудрость, изрек банальщину Дэниель. — А вот если бы сделала все по-моему — проблема бы сама собой решилась. Неужели так тяжело было приготовить зелье?
— Зелье… — вдруг очнулся от ступора Ларс, уловив знакомое слово. — Приворотное! А это идея!
И выскочил из дома, напоследок так грохнув старенькой хлипкой дверью, что она едва не повисла на петлях.
— Так, — в полной тишине проговорила я. — Мне это не нравится. Сдается, я догадываюсь, куда он так рванул.
— К Шае? — без особых проблем догадался Дэниель. Меланхолически пожал плечами. — Ну и пусть. Зелье старушка варит отличное, этого у нее не отнять. Авось и всколыхнет былую страсть у этой парочки.
— Так она Верину терпеть не может! — Я сжала кулаки и обернулась к этому противному типу, из-за которого, в сущности, и начались мои проблемы. — Забыл, что ли?
— Не думаю, что она вновь Ларса попытается приворожить. — Дэниель по-прежнему равнодушно улыбался, явно не понимая причин моей горячности. — Мужик он теперь ученый. Пить в ее доме ничего не будет.
— Да, но только вместо приворотного Шая скорее отворотное зелье сделает, — резонно заметила я. — Когда поймет, кому оно предназначается. Это же очевидно! К тому же Верина говорила, что Шая из принципа никогда для мужчин приворотного зелья не делает.
— И что? — Дэниель презрительно фыркнул. — Почему это тебя должно волновать? Опасность от своей головы ты уже отвела. Ларс в твою сторону больше не посмотрит. Особенно если ты продолжишь расхаживать с этими жуткими прыщами на лице и ужасным носом. Пусть эта парочка сама разбирается. Еще не хватало лезть в чужие семейные разборки. — Перевел взгляд на цветы, которые Ларс кинул прямо на пол в сенях, и с сарказмом добавил: — Не думал, что в деревнях такие романтические люди живут. Даже букетом озаботился для похода к тебе. Какая банальность!
Банальность?
Внутри у меня все закипело от возмущения. Нет, пожалуй, Дэниель все-таки уникальный человек. Только у него получается так легко и непринужденно довести меня до бешенства всего парой слов.
— Ну куда уж Ларсу до тебя, — ядовито проговорила я. — Ты-то прямо пример героя-любовника. Нахрапом берешь то, что хочешь. А если получаешь отпор — начинаешь мелочно мстить.
Дэниель сразу же перестал улыбаться, и я почувствовала слабое удовлетворение. Правда, тут же нахмурилась вновь, вспомнив о Ларсе и Верине.
Как бы то ни было, но проблему с ними решать надобно. Как ни крути, но именно я виновата во всем произошедшем. Меньше надо было бедрами вертеть перед окном на потеху окружающим.
— Давай варить приворотное зелье, — хмуро сказала я. — Немедленно!
— Зачем? — искренне удивился Дэниель. — Мы же собирались делать отворотное вроде как.
— В нем больше нужды нет, — сухо сказала я. — А вот для Верины нужно именно приворотное. И надо проследить за Ларсом, чтобы он от Шаи ничего не притащил. Авось у них второй медовый месяц наступит.
— А сколько твои чары продержатся на Верине? — поинтересовался Дэниель.
— День точно, — с немалым удовлетворением сказала я. — Я вложила туда достаточно энергии…
— День? — Дэниель скривил настолько кислую физиономию, что мне немедленно захотелось огреть его чем-нибудь тяжелым.
Впрочем, это желание, по всей видимости, становится у меня постоянным. Слишком часто я слышу от него всякие гадости по поводу своего дара. Да и от окружающих тоже. Очень обидно: шесть лет считала себя одной из лучших и весьма одаренной, а потом обнаружила, что в итоге почти ничего не знаю и не умею.
— Преподаватели всегда хвалили меня за стабильность чар, — негромко, но с нажимом проговорила я. — По этому параметру никто не мог сравниться со мной.
— Да я верю, что никто не мог сравниться, — сказал Дэниель. — Но у настоящих мастеров иллюзорного дела заклинания могут держаться месяцами без энергетической подпитки.
— Слушай, я одного не понимаю, — начала я, медленно закипая от злости, — какого демона факультет иллюзий вообще существует? Зачем он нужен, если выпускники его — неучи и неумехи? По какой причине шесть лет нам давали лишь видимость знаний, но по сути ничему не научили?
— Ну почему не научили? — Дэниель хмыкнул. — В любой лавке мод тебя примут с распростертыми объятиями. Как, впрочем, и любого твоего однокурсника. Внешность улучшать у вас получается на отлично.
— Внешность улучшать, стало быть. — Я сжала кулаки, руки так и чесались врезать ему прямо в нос. — Шесть лет для такого пустяка! Не слишком ли долго?
— Слишком. — Дэниель спокойно кивнул. — Поэтому те, кто поумнее, ушли гораздо раньше. Как только поняли, что зря теряют время.
Его слова не стали для меня откровением. Я сама совсем недавно размышляла на эту тему. Но все равно непонятно. Организовали бы тогда курсы при академии. Было бы куда проще и легче.
— Послушай, Оливия, — мягко проговорил Дэниель. — Ты, наверное, уже поняла, что ваши преподаватели, мягко говоря, не требовали от вас многого. Все они были в преклонном возрасте. Для магов не существует такого понятия, как пенсия. Оставшись без дела, они начинают скучать и частенько устремляют свой взор в запретные отрасли колдовской науки.
Я широко распахнула глаза. С такого ракурса я на эту проблему не смотрела. Получается, наш факультет был просто, так сказать, домом для престарелых магов. Тех, кого наука уже давно не прельщает, но кому сидеть дома слишком скучно. Вот им и создали видимость важности и незаменимости, подогнав пару десятков студентов.
— Что нужно для иллюзорника? — продолжал тем временем Дэниель. — Знание маскировочных чар и принципов стабилизации заклинаний. Толкового студента этому можно научить за пару месяцев. И половина твоих сокурсников поняла это достаточно быстро. Ушли, получив необходимый багаж знаний, и вряд ли сейчас жалуются на жизнь. Другие же остались по разным причинам. Кто-то просто хотел получить диплом как свидетельство своего мастерства. Кто-то рассчитывал на теплое местечко, полученное при помощи распределения. В одиночку еще поди попробуй найти себе работу. Для этого необходимо обладать напором и сильной волей. Ну и кто им судья? Каждый в итоге получил то, что ему было нужно.
— Я не думала об уходе по другой причине, — сказала я, уязвленная насмешливым тоном Дэниеля. — Тогда бы мне пришлось вернуться домой.
— Да, я в курсе матримониальных планов твоего отца. — Дэниель с неожиданным сочувствием кивнул. — Я не спорю, у каждого были свои причины остаться. Та же Бретани вообще мечтала познакомиться с каким-нибудь молодым, перспективным и богатым магом и таким образом устроить свою судьбу. Не важно, из числа студентов или преподавателей. Ну, с последними ей не повезло. Занятия у вас вели в основном женщины, а редкие мужчины ей не то что в отцы — в прадеды годились. С молодым перспективным магом тоже промашка вышла. На других факультетах процесс учебы настолько напряженный и энергоемкий, что даже на последних курсах студентам не до развлечений.
— Тебя-то она заполучила, — язвительно напомнила я.
— Ненадолго, — парировал Дэниель. — И, если тебе от этого станет легче, я признаю свою ошибку. А делаю это я очень и очень нечасто.
Признает он свою ошибку, видите ли. Как будто мне есть до этого какое-нибудь дело.
Я вернулась к столу и устало опустилась на табурет. Подперла кулаком голову, невидяще уставившись в окно. Да, стоило признать, что сегодняшний день был слишком наполнен новой информацией, которую стоило неторопливо и как следует осмыслить. Взять хотя бы странный и неожиданный разговор с королем. Зачем он со мной связался? Чтобы сообщить, что вскоре у Дэниеля начнутся проблемы? И непонятное злорадство, которое так и сквозило в его голосе… Он ведь прекрасно понимал, что я предпочту оставить эту информацию при себе и не стану предупреждать Дэниеля о грядущих неприятностях.
Теперь выясняется, что и мой диплом ничего не стоит. Ну, то есть красоту я наводить умею. Но в других самых элементарных магических вещах ни в зуб ногой.
— Магия иллюзий, Оливия, пугающе близко подходит к магии изменения мира, — вкрадчиво сказал Дэниель, усаживаясь напротив меня. — Чем меньше людей обладают этим даром, тем лучше. Нас вполне устраивает, что все, кто обладает хоть искоркой нужного таланта, бесцельно тратит годы, просиживая на студенческих лавках.
— Вас — это последователей ордена Тиарга? — уточнила я.
— Да нет никакого ордена. — Дэниель досадливо поморщился. — Точнее, когда-то был, но уже давно не существует. Ты же сама прекрасно знаешь, что иллюзорники суть одиночки. А наш талант берет начало именно из искусства преображения реальности. Можно объединиться против общего врага, как было, например, с Франциском Проклятым. Но в обычной жизни в этом нет необходимости. Орден — это что-то даже по названию своему напыщенное. С обязательными собраниями и какими-то совместными ритуалами. Кому, по сути, это надо? Лишние телодвижения очень отвлекают от более интересных дел.
— А как же татуировка? — въедливо напомнила я.
— Это, моя дорогая, знак отличия. — Дэниель высокомерно вздернул подбородок. — И добиться ее было ой как нелегко. В Герстане подобная татуировка есть всего у нескольких людей. Ты даже не представляешь, как было тяжело войти в их круг на правах равного.
— И у короля она есть? — поинтересовалась я.
— А вот это, моя милая, совершенно не твое дело, — отрезал Дэниель. Чуть смягчил тон и добавил с улыбкой: — Лучше подумай о том, как тебе повезло, что я выбрал тебя личной ученицей. Кстати, в этом плане ты уникум. Прежде я не брал на себя таких обязательств.
«Не брал, потому что твои грязные делишки благополучно сходили тебе с рук, — подумала я. — А теперь ты понимаешь, что вот-вот махинация с распределением раскроется. И в первую очередь пытаешься найти себе хоть какое-то оправдание».
Естественно, по вполне понятным причинам я не стала этого озвучивать. Но если Дэниель ожидал, что я рассыплюсь в бурных восторгах и благодарностях, то просчитался. Я предпочла промолчать.
— Мы отвлеклись от темы, — сухо сказала я. — Надо приготовить приворотное зелье. И каким-то образом подлить его Верине. Впрочем, с этим вряд ли будут проблемы.
— Ну и чего ты этим добьешься? — Дэниель словно совершенно потерял интерес к теме своего так называемого урока, хотя это была именно его идея. Правда, опоить он предполагал Ларса. — Через день все вернется на круги своя. Теперь уже Верина не будет давать прохода Ларсу, а он увидит прежнюю женушку. Располневшую, постаревшую, знакомую до зевоты. Или готова каждый день наводить на Верину чары?
Хм…
Я почесала подбородок. Затем переносицу.
— Тогда надо сделать два зелья, — наконец решила я. — Одно для Ларса, другое для Верины. И между ними вновь вспыхнет страсть.
— Два зелья… — Дэниель тоже почесал переносицу. Скептически протянул: — Ну не знаю даже. А хотя… Давай попробуем. Все равно собирались этим заняться.
И уставился на меня жутким немигающим взором.
— Ну? — спросила я, когда пауза затянулась до неприличия. — И что надо делать? Какие ингредиенты? — Приглушенно выругалась и хлопнула себя по лбу. Простонала, вспомнив детали моего похода к Шае: — Волосы! Нам нужны волосы!
— Волосы? — Дэниель явно не поспевал за стремительным полетом моих мыслей и нахмурился. — Какие еще волосы?
— Ларса и Верины, — чуть не плача, объяснила я. — Для приготовления зелья необходимо что-то, что принадлежит человеку, для которого делается снадобье.
Кстати, любопытно, а сам Ларс-то в курсе этого? Надеюсь, Шая вернет его с порога, выяснив, что он пришел без самого нужного.
И словно в ответ со двора послышался дикий вопль. Да такой, что даже стекла зазвенели. О небо, это еще что такое? Как будто убивают кого!
Дэниель уже был на ногах. С превеликим удивлением я заметила, как на кончиках его пальцев заиграли зловещие багрово-черные искры. Маг приник было к окну, но тут же потушил огни заклинания и негромко рассмеялся.
Причина его веселья вскоре стала понятна. Я услышала гневный голос Верины, которая распекала, по всей видимости, Ларса.
— Да ты сегодня белены, что ли, объелся? — кричала она во всю мощь своих легких. — Ладно, палисадник ободрал. За косу зачем дергать было? Да еще, ирод такой, подкрался, пока я грядку полола. У меня чуть сердце из груди не выпрыгнуло. В детство, старый, что ли, впадаешь? Или решил показать, кто в доме главный, и за волосы меня потаскать? Дык это, я ведь и ответить могу. Мало не покажется.
Разъяренный монолог никак не заканчивался. Верина явно решила припомнить все былые прегрешения муженька, начиная с самого первого года их совместной жизни.
— Сейчас самое время, — проговорил Дэниель, вернувшись за стол. — Она в самый раж вошла, быстро не успокоится. В горле пересохнет, вот ты и выйдешь к ним с примирительной бутылкой наливки. Ларс еще не успел от Шаи ничего получить.
— Две бутылки тащить придется, — буркнула я. — Одну для Верины, другую для мужа ее. Как бы не перепутать.
Дэниель как-то мученически закатил глаза, как будто я сказала полную глупость.
— Дорогая моя, по-моему, ты точно пропустила мимо ушей все, о чем я тебе так подробно рассказывал, — с упреком протянул он. — Да забудь ты про ингредиенты и прочую муру! Забудь! Это нужно только для неудачников и для тех, кто хочет вытащить побольше денег из кошелька клиента. Я тебе даже больше скажу: не нужно нам два зелья. Одним обойдемся. И какие будут идеи?
Идея у меня оставалась прежней — плюнуть в котелок. Ну что поделать, если в голову больше ничего не приходило! Однако Дэниель меня точно на смех поднимет, если я так поступлю. Или же, что куда вероятнее, окончательно разочаруется в моих умственных способностях.
В своих магических способностях я и сама уже разочаровалась.
Я с сомнением заглянула в котелок. Потерла сажу на его боках и полюбовалась на свои черные пальцы.
— Попробуй рассуждать вслух, — милостиво предложил Дэниель, когда пауза затянулась. — Авось поможет.
Правда, при последней фразе он фыркнул, как будто с трудом сдерживал смех. Я устала на него злиться, поэтому лишь покорно вздохнула. Вслух так вслух.
— Ты утверждаешь, что для приготовления любого снадобья нужна лишь магия, — проговорила я.
— Да, — подтвердил Дэниель. — Абсолютно верно.
Я со вздохом понурилась. Увы, больше ничего умного я при всем своем горячем желании придумать не могла.
Со двора между тем опять послышался крик Верины. Я прислушалась. Как и следовало ожидать, она опять распекала Ларса. Мол, стоит и нервирует ее. Явно какую-то гадость задумал. И вообще, шел бы лучше полезным чем занялся.
Да уж. Семейная жизнь старосты трещала по всем швам. И это необходимо было немедленно исправить.
— Что такое любовь? — проговорила я, тоскливо глядя в окно, за которым солнце уже повернуло на закат.
Дэниель как-то странно хрюкнул, видимо, не ожидая, что я ударюсь в философские откровения.
— Дорогая моя Оливия, я вообще в любовь не верю, — сказал он. — Вот в страсть — да, верю. А любовь… Это что-то эфемерное и очень непонятное. Но мы опять напрасно тратим время. Или не жалко беднягу Ларса?
Мне всех было жалко. И Ларса, и Верину, и даже Эвотта. Вот дракон точно верил в любовь. Недаром его голос так дрожал, когда он вспоминал свою избранницу, с которой по какой-то причине разлучился.
Я прикрыла глаза, сосредотачиваясь. Любовь — это романтика. Это желание удивлять и радовать свою вторую половину. Это чувство, будто вам принадлежит целый мир. Вот взять, к примеру, моих родителей. Они целую вечность вместе. Но до сих пор я вижу в глазах матери лишь восхищение, когда она смотрит на отца.
Кончики моих пальцев вдруг потеплели.
— Неплохо, — вдруг услышала я от Дэниеля. — Очень неплохо, Оливия. Продолжай в том же духе, пока эта парочка в огороде не подралась.
А что я сделала?
Я с опаской приоткрыла один глаз и увидела, что мои руки окутало разноцветное мерцание. Чары сгущались на глазах и медленными тягучими каплями падали прямо в котелок.
Любопытное явление. Эдакое материализованное заклинание.
Я опять зажмурилась, стараясь думать только о самом добром и светлом. Недаром первая любовь запоминается на всю жизнь. Потому что в ней нет пошлости и вульгарности. Это поцелуи под дождем. Это аромат мятного чая по вечерам. Это разговоры обо всем на свете. Это когда даже краткое расставание переносится как самое большое горе и несчастье в жизни.
— Даже интересно, что у тебя получилось, — прервал поток моих мыслей Дэниель.
Я открыла глаза и с немалым удивлением увидела, что котелок заполнен доверху. Жидкость в нем переливалась всеми оттенками радуги.
— Если судить по цвету, ты все сделала правильно, — произнес задумчиво Дэниель.
— По цвету? — удивленно переспросила я. — Ты определяешь зелья по цвету?
— Смею напомнить, что данное зелье сотворено исключительно магией, — проговорил Дэниель. — А по окраске чар, да будет тебе известно, без особых проблем можно догадаться об их предназначении. Или не в курсе, что атакующие заклинания всегда имеют красные оттенки, блокирующие или защитные — зеленые…
— А целебные — голубые, — завершила я. — Уж не такой я и неуч в магических делах.
— Я просто счастлив, что ты хоть такие элементарные вещи знаешь, — с привычной язвительностью сказал Дэниель и опять внимательно присмотрелся к содержимому котелка. Приподнял его и принюхался, после чего констатировал: — Пахнет ванилью и клубникой.
— А любовные чары, стало быть, разноцветные? — полюбопытствовала я.
— Любовь, пожалуй, единственное чувство, в котором намешано столько разных оттенков, — пояснил Дэниель. — Как говорится, от любви до ненависти один шаг, а в обратном направлении и того меньше.
После чего опять принюхался к зелью. По всей видимости, этот аромат пришелся ему по душе, потому что на губах Дэниеля неожиданно показалась мечтательная улыбка.
— Хочешь попробовать? — невинно предложила я. — Ты доказал, что любые отвары тебе нипочем. Вдруг я опять напортачила?
— О нет, пожалуй, воздержусь. — Дэниель мягко покачал головой. — Боюсь, если испробую это зелье, то проблем не оберешься.
— Почему? — Я высоко вздернула брови.
— Потому что, моя дорогая. — Дэниель поставил котелок на стол. — Потому что сейчас ты прикоснулась к грани, отделяющей обычную магию от силы, способной менять действительность. Против таких чар даже я могу оказаться бессилен.
— Но…
Впрочем, Дэниель уже не слушал меня. Он подошел к полке и загремел посудой, видимо выискивая подходящую емкость для творения рук моих. Долго искать не пришлось. Через минуту он уже сосредоточенно переливал зелье в пузатый глиняный кувшин с широким горлышком.
— Вот, — удовлетворенно сказал он, завершив сие действие. — А теперь твой выход, Оливия. Вперед, на баррикады семейной войны!
Я опасливо посмотрела в окно. Что-то Верина примолкла. Уж не придется ли мне разыскивать эту парочку, желая примирить их?
Но мне повезло. И Ларса и Верину было прекрасно видно. Женщина, раскрасневшаяся после недавнего приступа брани, обмахивалась руками. Ее муж, грустно понурившись, нерешительно топтался рядом, но уходить не смел.
— Да что глаза мне мозолишь? — устало ругнулась Верина. — Али заняться нечем? Иди хоть травы накоси, дурень старый.
Правда, в последней фразе женщины слышался уже не гнев, а ласковая улыбка. Видимо, ее гнев на непутевого муженька окончательно остыл. Она даже сделала шаг вперед и небрежно потрепала поникшего Ларса по плечу.
— Ладно, не дуйся, — милостиво обронила она. — Но ты и впрямь сегодня чудной какой-то. Голову-то солнцем не напекло?
— Иди, — в этот момент с нажимом проговорил Дэниель. — Самое время вмешаться. Только после того, как эта парочка выпьет, — на глаза ей не показывайся. Если Ларс первым делом на тебя посмотрит после того, как глоток сделает, — то все. Боюсь, тебе тогда из Адвертауна бежать придется. Иначе Верина точно поленом приласкает. И тебя и муженька. — Подумал немного и добавил с едкой усмешкой: — А меня не сможет при всем желании.
— Да-да, я помню, — хмуро сказала я, поморщившись от самодовольных ноток в голосе Дэниеля. — Ты же великий маг. И у тебя рефлексы.
После чего подхватила тяжелый кувшин и стремглав выскочила прочь, не дожидаясь ответа Дэниеля и от спешки едва не расплескав драгоценное содержимое.
К слову, к этому моменту оно потемнело, утратив свои радужные переливы. Лишь изредка в самой глубине проблескивали отдельные искорки. Даже и не скажешь, что это не компот какой-нибудь или наливка, а материализованное заклятие.
— Верина, выпить хочешь? — с крыльца рявкнула я, бережно прижимая к себе кувшин.
Женщина вздрогнула и повернулась ко мне, как-то сразу побледнев.
— Выпить? — сдавленно переспросила она. — Оливия, тебе не кажется, что это уже перебор? Третий день подряд я не готова квасить. Эдак не успеешь оглянуться, как в канаве жить будешь вместе со свиньями, окончательно утратив человеческий вид.
— Нет, ты не так поняла, — начала я оправдываться. — Я это… компот сварила.
— Компот? — недоверчиво переспросила Верина. — Из чего это, интересно? Яблок еще нет, груш подавно. Да и печь ты не растапливала. Дым-то из трубы не идет.
— У магов свои способы, — уклончиво проговорила я. — Ну так как, попробуешь?
Верина нахмурилась. Растерянно покосилась на Ларса, словно ожидая от него поддержки.
Было очевидно, что мое предложение ее в восторг не привело, это было видно по ее недоверчивому взгляду. Даже обидно как-то. Чего она так боится? Как будто я ее отравить собираюсь.
«Ну, с учетом того, что Верина была свидетельницей всех твоих неудач в магических делах, ничего странного в этом нет, — пробурчал глас рассудка. — Она твердо уверена, что имеет дело с полной неумехой, умеющей народ лишь иллюзорными фокусами развлекать».
— Ларс, тебе тоже понравится, — не унималась я. — Ну хоть глоточек сделайте!
Муж Верины выразительно передернул плечами и попятился.
— Не люблю компоты, — буркнул себе под нос. — Я это… лучше кваску холодного отведаю.
— Пожалуйста! — Я чуть не разрыдалась при мысли, что мой замечательный план вот-вот с треском провалится. Подумала и умоляюще добавила: — Это мой первый опыт. Ну попробуйте же!
Теперь попятилась и Верина. Переглянулась с мужем. Ларс отчаянно замотал головой, показывая, что не готов на такой подвиг. Я притворно всхлипнула, надеясь, что хоть это растопит сердце Верины. Почему она так боится? Неужели совершенно не верит, что я смогу приготовить что-нибудь вкусное?
«Она прекрасно слышала твои откровения по поводу нелюбви к зельеварению, — ядовито напомнил глас рассудка. — И наверняка запомнила твои слова о том, что ты терпеть не можешь все эти котелки и прочую кулинарную муру».
Я всхлипнула еще раз, теперь громче. Состроила как можно более умильное выражение лица, захлопав ресницами. Неужели не смилуются над бедной, несчастной девушкой?
— А сама не хочешь первой хлебнуть? — предложила Верина. — А затем и мы.
Хлебнуть приворотного зелья? Причем не абы какого, а универсального, подходящего для любого человека? Даже Дэниель отказался рисковать, а я уж тем более не буду.
Любопытно, а если при этом я буду смотреть исключительно на Верину, то влюблюсь в нее?
Ой, какая чушь мне в голову лезет! Но ясно одно: мне пить зелье нельзя. Ни в коем случае!
— А я уже пробовала, — не моргнув глазом солгала я. — Очень вкусно получилось. Поэтому и решила перед тобой похвалиться.
Верина в очередной раз переглянулась с Ларсом. Затем обреченно махнула рукой и кивнула.
— Давай, — протянула она с кислейшей физиономией.
Я воссияла самой радостной своей улыбкой и протянула ей кувшин. После чего покосилась на ближайшую яблоню.
Так, главное успеть спрятаться! Новые проблемы мне не нужны!
Верина взболтала содержимое кувшина. С опаской принюхалась.
— Пахнет вроде ничего, — проговорила она. — Только не как компот.
— Этот рецепт я сама придумала! — гордо провозгласила я.
Верина нахмурилась еще сильнее. Зачем-то резко выдохнула, как будто я предложила ей что-то спиртное, зажмурилась и сделала глоток.
Я шустро отпрыгнула за яблоню. Ларс проводил меня удивленным взглядом, затем с настоящим ужасом воззрился на жену, которая так и застыла с закрытыми глазами и блаженной улыбкой на устах.
— Ты это… — с нескрываемой тревогой проговорил он, обращаясь к Верине. — Ты в порядке?
— Угу, — промычала та. Сделала еще один глоток из кувшина. Но теперь не просто пригубила напиток, а хорошо так отхлебнула.
Я немного заволновалась. Как бы Верина все зелье не выпила. Надо еще и Ларса напоить! Наверное, стоит вмешаться.
Но не успела я сказать и слова, как Верина распахнула глаза. Посмотрела на Ларса — и вдруг расплылась в глупой бессмысленной улыбке.
— Ларсик, — протянула она нежно. — Ларсючик. Ларсенок мой. Ларюсеночек.
Бедняга Ларс быстро-быстро захлопал ресницами, не понимая причин столь резкой перемены в настроении жены, ведь буквально несколько минут назад она крыла его почем зря.
— Ларюсик, — продолжала Верина. — Ларпупсик мой.
Ничего себе, какая у нее фантазия на выдумывание уменьшительно-ласкательных прозвищ! Даже не ожидала.
— Ларс, а ты тоже попробуй моего компота, — подала я голос, по-прежнему мудро не высовываясь из-за ствола яблони.
— Что-то не хочется, если честно, — буркнул Ларс, с тревогой глядя на жену, которая кокетливо поправляла волосы, не сводя с него влюбленного взгляда.
— Да ладно тебе! — Верина негромко рассмеялась и ткнула в мужа кувшином. — Смелей, мой сладенький. Оливия действительно молодец. Пусть и полная некультяпа, но на сей раз у нее отлично получилось.
Некультяпа?
Я обиженно насупилась от столь нелестного определения. Конечно, легко быть «культяпой», когда тебя нормально учат и строго спрашивают. А теперь выяснилось, что я шесть лет потратила впустую. И все, чему научилась… Ай, да назову все так, как есть: ничему я не научилась. Только мои чары стали более энергетически стабильными. Вот и весь итог моего обучения в академии. Мой красный диплом можно сразу на помойку выкинуть.
— Ну хорошо, — неохотно согласился Ларс. Не отводя настороженного взгляда от Верины, в свою очередь сделал глоток…
И моментально глубокая вертикальная морщина, разломившая его переносицу, разгладилась. Губы дрогнули в попытке улыбнуться.
Я чуть не заорала во все горло от восторга. Получилось! У меня все получилось!
— Вериночка, — блаженно протянул Ларс. — Любимая моя.
Интересно, и долго эта парочка будет сюсюкать? Что-то у меня уже челюсти сводит от их совместного воркования.
В следующий момент Ларс осторожно поставил кувшин на землю. Выпрямился — и внезапно подхватил Верину на руки. Та сначала взвизгнула от неожиданности, а потом залилась счастливым смехом и обхватила шею мужа руками.
Не тратя времени даром, Ларс со всей возможной скоростью двинулся к дому. Хлопнула дверь, и я услышала, как с внутренней стороны с лязгом опустился засов. Ага. Эта парочка гостей сегодня точно принимать не будет.
Довольно усмехнувшись, я вышла из-за яблони и подняла изрядно полегчавший кувшин с земли.
— Молодец, — раздалось позади.
Я так привыкла к манере Дэниеля ходить совершенно бесшумно, что даже не вздрогнула. Повернулась к нему и самодовольно подбоченилась.
— Сама создала проблему — сама ее и решила. — Естественно, совсем без ехидства Дэниель не смог обойтись. — Но все равно хвалю. Первый опыт изучения истинной магии оказался довольно успешным.
— И сколько будет действовать это зелье? — поинтересовалась я.
— Полагаю, что до окончания жизни Верины и Ларса. — Дэниель пожал плечами. — По сути, это даже не приворотное зелье. Ты просто разбудила их любовь, которая заснула под гнетом привычки и обыденности.
— Если это не приворотное зелье, то почему ты отказался его попробовать? — не удержалась я от резонного вопроса.
— Потому что, — веско ответил Дэниель. — Много будешь знать — скоро состаришься.
— Ты в своем репертуаре, — кисло произнесла я. С сарказмом полюбопытствовала: — Разве преподаватель не должен отвечать на все вопросы ученика?
— У меня другое представление о том, как должен протекать процесс обучения, — сказал как отрезал Дэниель. — И довольно на этом. Остатки зелья не забудь вылить. Еще хлебнет кто-нибудь по незнанию — опять проблемы начнутся.
Я послушно кивнула, признав правоту мага.
— И на этом сегодня все, — добавил он. — Отдыхай. Ты хорошо сегодня потрудилась. Завтра продолжим.
Все? Я с удивлением посмотрела на солнце, которое только начало клониться к закату. Рановато как-то для окончания учебного дня.
— Я не могу посвящать тебе все время, — пояснил Дэниель, уловив мое недоумение. — У меня и свои заботы есть.
Заботы? Какие у него могут быть заботы в деревне? Коз доить, что ли, собрался или грядки полоть? Но, естественно, вслух я ничего не сказала, хотя мне было очень любопытно, чем же таким собрался заниматься Дэниель.
— Не скучай без меня, — обронил он. Подумал немного и с нажимом добавил: — И на сей раз не смей за мной подглядывать или следить!
— Да я даже не думала, — пролепетала я, мысленно выругавшись.
Ишь ты, догадливый какой! Ведь именно это я и намеревалась сделать.
Дэниель неполную минуту сурово смотрел на меня, как будто желая убедиться, что я верно поняла его предупреждение. После чего развернулся и неспешно вышел со двора.
Я тяжело вздохнула. Интересно, конечно, что за дела у него вдруг образовались. Но, похоже, на сей раз мне придется умерить свой пыл. В самом деле, не по кустам же ползти вслед за магом, силясь остаться незамеченной. И я ушла к себе.
