Часть третья
ОТПУСК В ДЕРЕВНЕ
ГЛАВА 1
Я проснулась от странного, постоянно повторяющегося звука. Не открывая глаза, вспомнила события прошедшего вечера.
Мы с Дэниелем вернулись в Адвертаун поздно ночью. Вся обратная дорога прошла в мертвом молчании. Никто не торопился первым начать разговор. Возможно, оно было и к лучшему. Мне необходимо было время, чтобы поразмыслить обо всем.
Дорожка, пролегающая между колючими раскидистыми кустами, была слишком узкой, поэтому Дэниель шел чуть позади меня. При этом он передвигался настолько бесшумно, что, как я ни прислушивалась, так и не уловила ни единого треска ветки под его ногой. На какой-то миг почудилось, будто я вообще иду в полном одиночестве. Но гордость не позволила мне обернуться и проверить это. Если Дэниель смылся, тем лучше для меня.
Тем не менее около самой околицы деревни, где тропинка раздавалась вширь, Дэниель поравнялся со мной.
К этому моменту больше всего прочего меня беспокоила мысль, где именно он собрался остановиться на время своего так называемого отпуска. Неужели в доме, который на ближайшие два года стал моим? Ну уж нет, тогда я не согласна! Дэниель может хоть весь язык до мозолей стереть, уверяя, будто отныне его поведение изменится. Но я ему по-прежнему не верила.
Однако маг решительно повернул к избе старосты, располагающейся по соседству с моей.
— Верина милостиво разрешила мне воспользоваться ее гостеприимством, — обронил Дэниель.
— Правда? — Я чуть не споткнулась от такого известия.
С чего вдруг Верина проявила такое великодушие? Сама же Дэниеля негодяем называла.
— Она очень настойчиво пыталась оставить меня у себя, — с иронией проговорил Дэниель. — Убеждала, что готова терпеть меня сколь угодно долго. И вообще, я еще слишком слаб для прогулок.
«Так это потому, что она выигрывала время для меня», — чуть не ляпнула я, но перехватила смеющийся взгляд Дэниеля.
Нет, гаденыш он все-таки! Прекрасно понимает, по какой причине Верина перед ним стелилась, и исподтишка издевается.
А впрочем, пусть будет так. К себе я его точно не пущу. Похоже, что другого варианта и нет. Все равно у Верины комната пустует. И на этом мы благополучно расстались.
Несмотря на усталость, я долго не могла уснуть, ворочаясь на жесткой неудобной лежанке. Из головы никак не шел разговор с Эвоттом. Неужели все это правда? Неужели Дэниель действительно обладает такой властью? И какого демона он решил остаться в Адвертауне? Пусть катится обратно в Рочер и решает там свои важные государственные проблемы!
Занятая всеми этими переживаниями, я сама не заметила, как соскользнула в беспокойный, неглубокий сон. И там продолжала спорить, что-то доказывать, возмущаться и куда-то бежать. Но теперь комната была залита ярким солнечным светом. Ох, сколько же сейчас времени?
Я кинула взгляд на настенные часы и шепотом выругалась. Ого! Дело к полудню. Вскочила с кровати и сладко потянулась, прогоняя остатки дремы.
Между тем звук, разбудивший меня, опять возобновился. Он шел с улицы. Заинтересовавшись, я подошла к окну. Отдернула занавеску — да так и замерла.
Во дворе Дэниель колол дрова. Он был обнажен по пояс, и капельки пота сверкали на его плечах.
Кстати, и ни малейшего следа татуировки!
Столь простое действие почему-то завораживало. Вот Дэниель ставит чурбак на колоду. Размахивается топором — и мускулы перекатываются под его кожей. А затем поленья веером летят в разные стороны.
Увлеченная зрелищем, я не сразу заметила, что к забору с другой стороны прилипло сразу несколько женщин самого разного возраста. И все они зачарованно наблюдали за магом.
Неожиданно Дэниель, словно почувствовав мой взгляд, остановился. Посмотрел в окно — и я торопливо отпрянула. Налетела на стул, по закону подлости оказавшийся позади меня, — и с грохотом опрокинула его. Зашипела от боли, потирая ушибленную коленку.
Тьфу ты! Спрашивается, и чего я испугалась? Осталась бы на прежнем месте. Как будто это запрещено — смотреть, как кто-то колет дрова. А так в очередной раз выставила себя в глупом виде.
— Доброе утро, Оливия! — крикнул со двора Дэниель. — Точнее сказать — добрый день. Завтракать будешь?
Я хмуро молчала, продолжая растирать коленку.
— Одевайся и приходи, — предложил Дэниель. — Пироги с капустой ждут тебя.
Я осмелилась кинуть быстрый взгляд в окно. Дэниель широко улыбнулся и подмигнул мне. Затем одним сильным ударом вогнал топор в колоду и взял в руки ведро с водой, стоявшее неподалеку. Зажмурился — и вылил все себе на голову, ни капли не смущаясь того, что за ним наблюдает столько пар жадных любопытных глаз.
Мои щеки сами собой потеплели. Я завороженно уставилась на то, как струйки воды стекают по груди мужчины. Затем с усилием тряхнула головой — и смутилась еще сильнее, перехватив смеющийся взгляд мага.
— Я тебя жду, — добавил Дэниель. Подхватил с ветки дерева полотенце, видимо приготовленное загодя, и принялся растираться им, то и дело фыркая и жмурясь от удовольствия.
Я не сомневалась, что это представление Дэниель устроил именно для меня. Значит, вот что он имел в виду, когда говорил про смену тактики. Теперь он примется соблазнять меня исподволь, не прибегая к решительным действиям. Ну что ж, тем лучше. Эдак он рискует задержаться в Адвертауне до самого конца моей отработки.
Я растянула губы в пакостливой улыбке. Кажется, я знаю, как отплатить Дэниелю за устроенный бесплатный спектакль. Встала прямо напротив окна и медленно потянула ночную рубаху вверх, не забывая при этом искоса наблюдать за реакцией мага на мои действия.
Тот замер с полотенцем в руках. Во все глаза уставился на меня.
Смотри, смотри, драгоценный мой. И я повернулась к окну спиной. Отбросила рубаху в сторону и тряхнула волосами, позволив им разметаться по плечам. Нарочито медленно, осторожно ступая босыми ногами по некрашеному полу, подошла к кровати, на спинке которой висело платье. И все с той же демонстративной неторопливостью натянула его на себя. Лишь затем позволила себе бросить короткий торжествующий взгляд на Дэниеля.
Правда, горделивая улыбка тут же сползла с моих губ. Потому что мага за окном уже не оказалось. Вместо него я увидела Ларса, мужа Верины, который смотрел на меня, глупо приоткрыв рот.
Демоны бы подрали этого проклятого мага! Хорошо, что Верины при этом не было. А то бы точно решила, что я пытаюсь соблазнить ее мужа. Я уже успела убедиться, что женщина она на расправу скорая. Точно бы поленом по голове огрела.
Ларс, заметив, что я смотрю на него, внезапно ощерился в страшноватой, если честно, улыбке и неумело, но старательно изобразил что-то вроде воздушного поцелуя.
Тьфу ты!
Я сплюнула не мысленно, а на самом деле. Вот же пакость! А все Дэниель виноват! Пылая негодованием, выскочила из избы и с немалым возмущением увидела самого мага. Тот стоял чуть поодаль, уже успев накинуть рубашку, и, по всей видимости, искренне наслаждался этой сценой.
— Ты!.. — прошипела я, сгорая от желания отвесить ему пощечину.
— Что опять я натворил? — изумился Дэниель с такой искренностью, которая сделала бы честь любому актеру. Укоризненно добавил: — Оливия, тебе надо подумать о занавесках на окно. А то вся комната выставлена на всеобщее обозрение. Нехорошо как-то.
Я заскрежетала зубами в бессильном гневе. Гордо прошествовала мимо него по направлению к дому Верины.
За завтраком, который по времени больше напоминал ранний обед и был таким же сытным, царило молчание. Обычно говорливая женщина сегодня была непривычно тиха и практически ничего не ела. Зато пила много воды и периодически морщилась, как будто страдая от головной боли.
— С тобой все в порядке? — обеспокоенно спросила я, не торопясь придвинуть к себе блюдо с пирогами.
— Да, — тихо прошелестела Верина, скривившись еще сильнее. Попросила: — Ты это… не ори только.
Я с подозрением покосилась на Дэниеля, который как раз зашел на кухню. Уж не околдовал ли он несчастную?
— Не обращай внимания, — поторопился оправдаться тот, без проблем угадав мои мысли. — У Верины похмелье.
— Похмелье? — недоверчиво переспросила я.
— Она вчера так стремилась задержать меня и не отпустить на твои поиски, что прибегла к самому понятному для нее способу, — пояснил Дэниель. — А именно, попыталась напоить меня. Правда, малость переоценила свои силы и недооценила мои.
— Печень у него воистину драконья, — пожаловалась Верина и с приглушенным стоном принялась растирать виски, продолжая жаловаться: — Пол-литра уговорил, если не больше, — и ни в одном глазу. А я так и отрубилась за столом.
— А еще мне вчера пенял, что выпила, — фыркнула я.
— Мне — можно, — сказал как отрезал Дэниель. — Ибо я мужчина. А вот девушкам лучше спиртным не увлекаться. Одно дело глоток хорошего вина под сыр и фрукты. И совсем другое — деревенский самогон. Это как-то… вульгарно, что ли.
— Попахивает двойными стандартами, — хмуро сказала я.
— Попахивает заботой о твоем здоровье, — парировал Дэниель.
— Хватит! — взмолилась Верина, оборвав зарождающуюся перепалку в самом начале. — Не ругайтесь, во имя всех богов! И так голова трещит.
Я проглотила очередное язвительное высказывание, которое так вертелось на кончике языка. Ладно, так и быть, промолчу. Но лишь из благодарности к Верине.
После чего откусила кусок пирога. Да так и замерла.
Это было чудесно! Ничего более вкусного я еще в жизни не ела. Сдобное тесто словно таяло во рту, а начинка… О, у меня не хватило бы слов, чтобы описать это чудо!
— Нравится? — поинтересовался Дэниель, придвигая стул и садясь рядом.
— Угу, — буркнула я с набитым ртом. Быстро прожевала все и восторженно выдохнула: — Верина, да тебе в столицу ехать надо с таким талантом! Тебя в любом, даже самом шикарном ресторане немедленно возьмут на должность главного повара!
— Это не я готовила, — призналась Верина. — Я сегодня не способна на такие подвиги.
Я от удивления даже перестала жевать, мгновением раньше запихнув остаток пирога в рот. Неужели Ларс постарался? Право слово, не думала, что обычный деревенский мужик способен на такое.
— Это он. — Верина кивком указала на лучащегося самодовольной улыбкой Дэниеля. — И тесто сам месил, и капусту рубил. Меня к кухне вообще не подпускал.
Пирог немедленно встал у меня поперек горла, и я сдавленно закашлялась, подавившись.
Дэниель умеет готовить? Да быть того не может! Мое воображение оказалось бессильным представить его в переднике и с поварешкой в руке. Ну или в данном случае с ухватом и противнем.
— Не беспокойся, Оливия, в этих пирогах нет никакой колдовской составляющей, — по-своему отреагировал на мой кашель Дэниель. Наклонился ко мне и любезно похлопал по спине, добавив с намеком: — Хотя, не скрою, была у меня мысль отплатить тебе за вчерашнее. Но я здраво рассудил, что это будет нечестно.
— Нечестно? — пробормотала я.
— Я же обещал тебе больше не использовать недостойных методов для достижения своей цели. — Дэниель улыбался, но его глаза были холодными и цепкими. — А это означало бы мою безоговорочную и моментальную победу.
— Ишь ты, — не утерпев, влезла с замечанием Верина. — Да тебя бы Шая и на порог не пустила! Она старуха хоть и вредная, но со своими понятиями и принципами. Никогда в жизни приворотное зелье для мужчин не варила. Постоянно твердит, что у нее руки отсохнут, если она это сделает.
— А зачем мне ваша Шая? — Дэниель меланхолично пожал плечами. — С такой простой задачей я справлюсь и сам. Благо что зельеварение мне всегда нравилось. Есть нечто успокаивающее в бульканье котелка и строгом отмеривании необходимых ингредиентов.
— Муж из тебя отличный выйдет, — внезапно констатировала Верина. — Обычно мужиков и метлой к плите не подогнать.
— Я вообще уникальный. — Дэниель рассмеялся, польщенный похвалой.
— По-моему, я больше не голодна, — проговорила я и встала, решительно отодвинув от себя блюдо.
Да, я понимаю, что это было глупо. Но я не собиралась есть пироги, приготовленные Дэниелем. И пусть хоть сто раз поклянется, что не добавлял туда никаких зелий. А вдруг он плюнул в начинку? Такая маленькая, мелочная месть.
Дэниель поднялся тоже. Замер, благожелательно глядя на меня.
— И чем ты намерена сегодня заняться? — спросил он.
— А тебе не все ли равно? — неприветливо буркнула я.
Пожалуй, новый Дэниель меня раздражает даже пуще прежнего. Как-то нервируют меня его показная забота и радушие. Раньше я хотя бы знала, чего от него ожидать в следующий момент.
— Ну… — Дэниель неопределенно пожал плечами, ни капли не обидевшись на мой грубый тон. — Поскольку я все равно застрял в этом Адвертауне на неопределенный срок, мог бы потратить время с пользой для тебя. Например, преподать тебе несколько уроков и подтянуть по магии.
— Зачем это мне? — Я с вызовом скрестила на груди руки. — Мое обучение завершено. И я…
— Отличница, диплом которой — лишь красивая бумажка, — завершил за меня Дэниель. — Оливия, при всем моем уважении, ты ничего не знаешь. Точнее, что-то ты, возможно, и знаешь, но понятия не имеешь, как это что-то применить на практике.
Это было неприятно слышать. И еще неприятнее сознавать, что Дэниель прав.
— Я бы мог научить тебя заглядывать под иллюзии, — вкрадчиво проговорил он. — Или же создавать такие, которые держатся с минимальной энергетической подпиткой неделями, если не месяцами. Это будет очень полезно для тебя, когда ты вернешься в Рочер.
— Не вернусь! — мгновенно окрысилась я. — Ни за что!
— Даже когда пройдут два года твоей отработки? — насмешливо спросил Дэниель. — Неужели ты собралась навсегда переселиться в эту славную деревушку?
— Ох, только не это!
Верина выдохнула это почти беззвучно, явно надеясь, что я не услышу ее. Однако я тут же развернулась к ней и сурово сдвинула брови.
— Прости, девочка моя, — покаялась женщина. — Но как бы тебе помягче сказать… Ты не стихийник. Ты не целитель. Ты, конечно, славная, но…
Это «но» камнем упало в тишине комнаты, и мое сердце пребольно сжалось от пренебрежения, проскользнувшего в голосе женщины.
— Желаешь подать на нее жалобу? — мгновенно оживился Дэниель и хищно подался вперед.
Вот ведь… нехороший человек! А соловьем пел, что больше никакого принуждения с его стороны не будет. Однако как только выдался подходящий шанс — тут же захотел им воспользоваться.
— Нет-нет! — Верина замотала головой. — Даже не надейся. Пусть живет. Два года как-нибудь выдюжим. Пусть тяжело будет, но что поделаешь.
Финальная фраза старосты стала последней каплей в чаше моего терпения. Я выскочила прочь из кухни, почувствовав, что в противном случае позорно разревусь прямо при всех. В жизни столько не плакала, как за несколько дней в этой деревне!
Остановившись на крыльце, я усиленно задышала ртом, силясь успокоиться. Слезы стояли в глазах, рискуя в любой миг политься неудержимым ручьем.
Ларс, который копошился во дворе, придирчиво изучая черенки лопат, поднял голову. Увидел меня и вновь ощерился в страшноватой улыбке. Сложил губы дудочкой, и меня передернуло от отвращения.
Тьфу ты! Теперь и с этим проблемы будут. Если Верина увидит гримасы своего мужа — беды не избежать.
В этот момент мне на плечо опустилась тяжелая рука, и сердце стремительно рухнуло в пятки. Неужели сейчас мне предстоит неприятная разборка с Вериной? Та наверняка воспылает от негодования, если узнает, что я случайно устроила стриптиз для ее муженька.
— Прости, Оливия.
При звуках этого голоса я испытала необыкновенное облегчение. Ну, то есть я совершенно не хотела разговаривать с Дэниелем. Но из двух зол сейчас он явно был меньшим.
— Я не хотел тебя обижать, — продолжал он. — Но мне всегда казалось, что ты не из тех капризных балованных девиц, которые любое справедливое замечание в свой адрес воспринимают в штыки. Знаешь, чем отличается умный человек от дурака?
— Знаниями? — предположила я, не торопясь повернуться к Дэниелю.
— Умением адекватно воспринимать критику и ошибки считать не мировой трагедией, а необходимым, пусть и неприятным опытом, — мягко ответил Дэниель. — Можно быть лучшей на курсе и поражать преподавателей точным пересказом учебников. Но даже ворона можно научить говорить. Кому нужны намертво зазубренные правила и формулировки, если понятия не имеешь, в какой ситуации их применить? Подумай, Оливия. Я предлагаю тебе уникальный шанс. Помочь перевести твои, вне всякого сомнения, весьма обширные теоретические знания в практическую сферу.
Я неохотно повернулась к магу. Он стоял, и улыбка дрожала в уголках его рта. Влажные после умывания волосы сверкали в лучах солнца, на дне зеленых как трава глаз прыгали озорные искорки.
Какая несправедливость!
— Несправедливость? — Дэниель изумленно моргнул. — Ты о чем это?
Неужели я сказала это вслух? Я была готова поклясться, что ни слова не сорвалось с моих уст.
Но Дэниель продолжал смотреть на меня внимательно и требовательно.
— Несправедливо, что ты так выглядишь, — сказала я, поняв, что в противном случае он от меня все равно не отделается.
Дэниель высоко взметнул бровь.
— Как? — спросил с удивлением.
— Ты должен быть плешивым, старым и страшным, — добавила я.
Теперь Дэниель поднял и вторую бровь, всем своим видом выражая искреннее изумление.
— Да потому что все нехорошие люди должны нести на лице печать порока! — рявкнула я, устав объяснять столь элементарную мысль. — А ты… ты… — Запнулась и совсем тихо завершила: — Слишком красив для негодяя.
Дэниель сначала приглушенно фыркнул от смеха. Затем, не удержавшись, громко расхохотался.
— Это самый оригинальный комплимент, который я когда-либо слышал, — простонал он. — Оливия, ты — чудо!
Правда, тут же опомнился и вновь придал своему лицу нарочито серьезное выражение.
— Между прочим, я вполне могу быть старым, плешивым и страшным, — с показной суровостью проговорил он. — Откуда ты знаешь, что это не так? Под мои иллюзии ни один маг заглянуть не в силах.
— Я видела твою татуировку, когда ты спал, совершенно обессиленный после перелета из Рочера, — скептически проговорила я. — В таком состоянии ты бы не сумел поддерживать никакое обманное заклятие.
— Ну а вдруг? — Дэниель лукаво усмехнулся. — Вдруг эти маскирующие чары замкнуты не на моей ауре, а, к примеру, на каком-нибудь амулете? Именно для того, чтобы никто и никогда не сумел заглянуть под их покров?
Я прищурилась, не понимая, к чему клонит Дэниель.
— Оливия, я научу тебя видеть истинную суть вещей, — без тени улыбки произнес он. — Никакие мои чары больше не сумеют обмануть тебя. Неужели тебе это совсем не интересно?
— Интересно, — послушно согласилась я. — Но еще интереснее, почему ты вдруг решил стать моим учителем. Да еще так просто, без всяких условий.
— А почему бы и нет? — Дэниэль флегматично пожал плечами. — Надо же чем-то заняться в этом захолустье. — Неожиданно нагнулся ко мне и чуть слышно шепнул, глядя прямо в глаза: — Тем более любой процесс обучения предполагает определенную степень интимности в общении между учителем и учеником.
— Ты неисправим, — устало вздохнула я, почувствовав, как знакомая толпа теплых приятных мурашек принялась носиться по моему многострадальному позвоночнику.
— Ну же! — Дэниель подмигнул мне. — Соглашайся. Или настолько не уверена в своей твердости духа, что предпочтешь позорно отказаться, даже не попробовав?
— Гад ты все-таки, — тоскливо заключила я, понимая, что балансирую на грани поражения.
Испуганно замерла, осознав, что именно ляпнула. Что-то слишком часто в последнее время я дергаю дракона за хвост. Эдак его терпению рано или поздно придет конец, и он откусит-таки мою глупую голову. Дэниель, конечно, не дракон. Но, как показал опыт, вполне способен в него превращаться.
Однако, вопреки моим страхам, Дэниель совершенно не рассердился на столь нелицеприятную характеристику. Вновь фыркнул от сдерживаемого с трудом смеха и весело согласился:
— Ага, гад тот еще. Вот и проверь, старый ли я при этом и плешивый. Или боишься?
Я нахмурилась было, но вздохнула и обреченно махнула рукой.
Ай, да будь что будет! Все равно он от меня точно не отстанет, пока не добьется того, чего хочет.
Изумрудные глаза Дэниеля вспыхнули торжеством, и он склонил голову, принимая мое решение.
