Книга: В простор планетный
Назад: Глава 18 Атмосфера — дело рук человеческих
Дальше: Глава 20 В разные стороны
Глава 19
Центр урагана
Они сидели друг против друга: смуглый, черноглазый, сухощавый, но атлетически сложенный Шотиш и русоволосый, светлоглазый Сергей.
— Так как же, Шотиш, — спросил Сергей, ласково коснувшись его руки, — согласен ты со мной?..
— Постой-ка, — перебил Шотиш, — прежде всего я хотел бы знать, почему тебе разрешили…
— Не так уж обязательно мне быть членом Штаба освоения, — сказал Сергей. — Правда, мне удалось там быть кое-чем полезным. Но масштаб работ растет с каждым днем. Нашлись люди с большими организаторскими способностями.
— Понимаю. Конечно, я заранее согласен. Хотя ты еще не сказал мне, куда зовешь.
— А если и не скажу, — озорным тоном сказал Сергей, — поверишь ты мне на слово, что это особенно интересно?
— Почему же не поверить? Неинтересного здесь я не видел.
— А это особенно интересно, — подчеркнул Сергей. — Я должен подобрать себе помощников… Ну, Жан. А он указал еще на тебя.
Уединенная, высоко поднятая скала среди необозримой равнины — будущий остров будущего моря.
Не случайно выбрано это место для нового грандиозного сооружения. По сведениям вулканологов, теперь недра под прилегающим обширным пространством сравнительно спокойны.
Недавно отбушевал здесь искусственный вулкан. Из вскрытого кратера выползла и потянулась по заранее проложенной дороге сверкающая огненная змея. Пар и дым поднялись к облакам. И презрительно, уверенно смотрела на буйство стихий из домика с пультом молодая девушка, управлявшая буром.
Когда большая часть магмы из этого скопления была вычерпана, геологи проверили прочность породы над образовавшейся сравнительно неглубокой пустотой. Осадка почвы оказалась небольшой. На месте вулкана остался холм из выброшенных им камней и пепла.
Однажды, на заре долгого венерианского дня, к этому месту подошел воздушный корабль.
Заря на Венере не похожа на земную. Светает медленно, на тучах ни малейшего отсвета солнечных лучей: не пробиться им сквозь тяжкую гущину. И все же есть что-то отрадное, бодрящее в медленной, но неуклонной победе света над долгой ночной тьмой. Над этой пустынной областью не зажигали электрическое солнце, и венерианский рассвет можно было наблюдать во всей его дикой прелести.
Сперва чуть-чуть прояснились контуры уже намеченной береговой линии, затем из черноты стали проступать охряные оттенки бесплодных скал — рыжие, светлои темно-желтые, бурые, оранжевые, красные. Вс» больше и больше они отделялись друг от друга. Даль ширилась, становилась необъятной.
Утро было редкое на Венере: спокойное.
Жан, Шотиш и Сергей сошли с корабля и с волнением оглядывали неказистый холм.
Началась выгрузка. Доставленные детали нового сооружения грандиозны, но довольно просты, и монтаж будет несложным. Предстоит собрать вакуум-насос и башню, очень похожую на башню воздухоочистительной станции, но несравненно большую.
Насос громаден, однако прибывшим он кажется не таким уж колоссальным по сравнению с тем, какой объем работы предстоит ему выполнять.
С выгрузкой спешили: на этой планете все нужно делать быстро, никогда не знаешь, какой сюрприз она может преподнести в любой момент.
Недалеко от холма стоял пленочный домик, в котором раньше находился пульт управления искусственным вулканом. Возле домика сложили части насоса и трубы. Затем стали собирать насос. Смонтировали трубу. Ее секции и аппаратура были присланы с Земли, а теперь, доставленные сюда, собраны с помощью крана, прибывшего на том же корабле, который привез и людей.
И вот рядом с насосом встала цилиндрическая башня. Установка готова.
Воздушный корабль ушел, увозя большую часть работающих. Скоро домик опустеет. Пока же в нем ненадолго остались только Сергей, Жан и Шотиш. Им предстоит произвести первое испытание установки. Все рассчитано заранее, но уж очень необычны размеры этого сооружения.
Тихо в домике. Глубокая тишина вокруг. Словно планета, уже неоднократно испытавшая вмешательство человека, ломающее стихии, замерла в ожидании нового, еще более могущественного вторжения в ее жизнь.
Все узлы агрегата увязаны. Надо только повернуть пускатель. Потом вся установка будет сама себя регулировать.
У рубильника Шотиш. Можно сидеть. Но он стоит. Так когда-то стояли часовые на посту у воинского знамени.
Перед ним на стене часы. Одна за другой вспыхивают и гаснут цифры, отмечающие секунды.
Полминуты осталось до момента, назначенного Штабом освоения. Теперь в разных местах Венеры, работая или отдыхая, люди застыли в напряженном ожидании. И на Земле, конечно, ждут сообщения…
Последняя секунда!
На экране появилось лицо дежурного члена штаба. Он говорит:
— Напоминаю: будьте осторожны! Ни в коем случае не выходить!
Сделал паузу, подчеркивая значительность предупреждения. Затем:
— Пуск!
Шотиш повернул пускатель.
Тишина.
Но уже заработал вакуум-насос.
Сперва еле слышно, потом громче, затем с оглушительным ревом стал втягиваться атмосферный газ.
Все большие и большие газовые массы вовлекаются в движение. Чем менее плотным становится газ в башне, тем яростнее врывается в нее окружающий. Его замещает газ, присасываемый низким давлением из все более и более дальних мест. Так без конца одни слои газа уступают место другим. Втягиваясь в широкий раструб башни сверху, газ стремительно выходит снизу — башня стоит на твердом основании из мощных плит, разделенных большими промежутками.
Искусственный вихрь будет проноситься над долинами и горами, над уже возникшими на планете сооружениями людей. Он пройдет высоко над ними и не причинит им вреда.
Прибор показывает, что вакуум достиг заданного предела. Ураган ревет как бешеный. В нем многие миллиарды эргов. Противостоять ему невозможно. Если бы человек оказался на его пути…
Разве есть в мире сила, которая могла бы остановить это страшное стремление атмосферных масс?
Конечно, есть.
Стоит легким движением повернуть пускатель.
Отключится ток. Насос остановится. Побушевав еще по инерции, умрет ураган.
Умолкнет башня. Автоматически захлопнется ее крышка.
Но сейчас это не нужно. Пусть перемешивается атмосфера над планетой. Высокие слои атмосферы — с нижними. Кислород, выпускаемый людьми в атмосферу, станет равномерно распределяться в ней. Эта башня — огромная мешалка, которой человечество размешивает газовый океан над планетой.
Мягче станет климат Венеры. Очистительные станции уменьшат содержание углекислоты и увеличат процент кислорода в атмосфере. Им помогут электролизные установки. Меньше станет углекислого газа — больше тепла уйдет в мировое пространство. Уменьшится количество облаков, меньше будет атмосферного электричества. Реже и слабее станут грозы.
Трое подходят к прозрачной стене.
Они видят: тучи низко спускаются над серединой острова. Чудовищная тяга мчит их в зев башни. Полет газовых масс почти осязаем. Как эта буря не подхватит маленький домик?
Все рассчитано. Дом закреплен так, что может выдержать и гораздо более сильный напор.
Однако рев уже невозможно переносить. Он страшно бьет по нервам. И Шотиш поворачивает рукоятку, увеличивая звукоизоляцию. Она не может полностью поглотить рев, но все же стало легче.
— Что это? — вскрикнул Шотиш.
Другие увидели одновременно с ним.
В воздухе над побережьем летел какой-то предмет. Самолет? Нет, слишком мал.
Не разберешь.
Несомый вихрем, непонятный предмет с огромной силой влетел в разверстый зев трубы, грохнулся о пружинную решетку. Грохота, правда, не слышно: Он поглощен ревом искусственного урагана.
На телеэкране показалась девушка из Штаба освоения. Ее голос, усиленный мощным рупором, едва можно было расслышать.
— Вижу дублированные показания ваших приборов. Механизмы работают исправно.
Достигнут максимальный вакуум. Колебания его ничтожны. Скорость движения газа тысяча километров в час.
Она исчезла.
Испытатели замкнуты в домике. Выйти нельзя. Они продолжают смотреть сквозь прозрачные стены. Невидимые, но каменно плотные массы газа за тысячи километров мчатся в башню. Смерчем втягиваются в нее тучи.
Если выйдешь…
Три часа отведено на опробование установки. Потом ее работу надо будет временно прервать: за испытателями придет самолет.
Напор несущихся газов так силен, что, несмотря на звукоизоляцию, вытерпеть рев три часа очень трудно. Кажется, от мощных звуковых волн, передающихся через стены, потолок и пол дома, вдавливаются внутрь барабанные перепонки.
И, как часто бывает, когда напряженно ждешь чегонибудь, это наступает внезапно. Часы отметили: срок испытания кончился.
В то же мгновение на экране появилась девушка из штаба. Она весело сказала:
— Замучились? Останавливайте.
Сергей повернул пускатель.
Прошло несколько долгих минут, пока рев стал ослабевать. Он перешел в ровное гудение и наконец смолк.
Отрадно было ощутить полную тишину.
Итак, агрегат отлично выдержал испытание, работает исправно. Отныне он сам будет включаться и выключаться в назначенные сроки. Следить за установкой можно на расстоянии. Тысяча километров не помеха. На экране пульта все видно, приборы беспрерывно отмечают скорость движения газовых масс, количество кубических метров газа, проходящих через трубу в каждую секунду.
Счетчик будет подытоживать цифры по минутам, часам, суткам. Автоматы станут сигнализировать о каждом изменении режима работы, о малейшей неисправности.
Штаб освоения уже выработал, расписание по дням и часам, когда будет перемешиваться атмосфера. Точно определен радиус окружности, внутри которой во время действия искусственного урагана строжайше запрещено находиться кому бы то ни было.
Сергей первым направляется к выходу, друзья — за ним. Лифт мгновенно поднял их на башню. С нетерпением заглядывают они на пружинную решетку.
Там ничего нет. Но не обмануло же их зрение!
Вернувшись вниз, Сергей вызвал штаб:
— Какой-то предмет попал на пружину и исчез… Что это может быть?
— Сейчас покажу запись нашего визолокатора. Замедленный показ, — ответила девушка.
На экране в увеличенном виде изображение, отпечатавшееся на ленте. Это громадная коряга. Нижняя часть огромного дерева, вырванного где-то с корнями. Где ее захватил ураган?
— Возможно, где-нибудь в горах вырвал и сломал дерево, не так ли? — предположил Жан.
— Куда же девалась остальная часть дерева? — спросил Сергей.
— Может быть, ее разорвало на куски, — заметил Шотиш.
— Что ж тут думать о другой части, — возразил Жан, — когда эта вот, которую мы дважды видели своими глазами — в натуре и в записи, — исчезла, как будто ее и не было! В пыль, в неощутимую пыль ее стерло, смололо спрессованными, мчащимися слоями воздуха, как чудовищными жерновами!
