ГЛАВА 2
Жизненный путь может изменить направление благодаря важным решениям или событиям. Именно так сложилось у меня.
Но иногда даже малейшая случайность может подтолкнуть нас в другую сторону. Для Илая Вэнто этой случайностью стало одно-единственное слово.
«Чисс». Где курсант Вэнто его услышал? Какое значение в него вкладывал? Одно обстоятельство, по которому он знаком с этим словом, курсант уже назвал, но должны быть и другие. Воистину у правды много покровов. Но как их распознать?
На столь огромном корабле был только один способ выяснить.
И вот так мой путь сделал очередной поворот. Так же как и путь курсанта.
— Траун, — повторил Парк вслед за чиссом, словно пробуя имя на вкус. — Очень хорошо. Как я и сказал, мы вас приветствуем. Разрешите заверить, что мы отнюдь не собирались нарушать ваше уединение. Мы преследовали контрабандистов и случайно наткнулись на ваше жилище. Инструкция предписывает нам изучать все незнакомые расы.
— Да, — сказал Траун на сай-бисти, — так говорили торговцы, которые первыми вышли на контакт с моим народом.
— Он все понимает, сэр, — перевел Илай. — Ему известно о протоколе от торговцев, которые вели дела с его народом.
— Тогда почему вы не вышли? — требовательно спросил Бэррис. — Зачем вы охотились на моих солдат и убивали их?
— Это было необходимо… — начал пленник на сай-бисти.
— Довольно, — оборвал его полковник. — Он понимает общегал. Значит, и изъясняться сможет. Отвечайте: зачем вы охотились на моих солдат?
Траун смерил его задумчивым взглядом. Курсант скосил глаза на капитана, но тот хранил молчание.
— Хорошо, — произнес чисс на общегалактическом, с сильным акцентом, но весьма отчетливо. — Это было необходимо.
— Зачем? — спросил Парк. — Чего вы хотели этим добиться?
— Я хотел вернуться домой.
— Вы потерпели крушение на этой планете?
— Я был… — чисс взглянул на курсанта, — «Сишу азване».
Илай вздрогнул. Он — что?..
— Говорит, что был изгнан, — пояснил Вэнто офицерам.
Казалось, будто слово повисло в тяжелой от взаимного недоверия атмосфере ангара. Илай во все глаза смотрел на пленника, вспоминая байки, которые травили во время детских ночных посиделок у костра. В преданиях всегда говорилось о сплоченности чиссов и их воинском искусстве.
Ни разу никто не рассказывал о том, что чиссы могут изгнать сородича.
— За что? — осведомился Парк.
Траун бросил взгляд на переводчика.
— По возможности на общегалактическом, — попросил его Илай.
Пленник посмотрел на капитана:
— Разошелся во взглядах с вождями моего народа.
— До такой степени, что вас изгнали на другую планету?
— Да.
— Интересно, — пробормотал Парк. — Ладно. Значит, поэтому вы водили кругами подчиненных полковника Бэрриса. Теперь расскажите, как вам это удалось.
— Это было нетрудно, — сказал Траун. — Ваш корабль упал недалеко от моего жилища. Пока не появились солдаты, я успел все изучить. Пилот погиб. Я забрал и спрятал труп.
— И набили комбинезон травой, — буркнул Бэррис. — В надежде, что мы не заметим, что вы украли оборудование.
— Вы и не заметили, — сказал чисс. — Но важнее всего было то, чтобы вы забрали комбинезон и наполнявшие его ягоды пьюшш.
— Ягоды? — словно эхо, повторил Бэррис.
— Да. Побродившие раздавленные пьюшш запахом привлекают ночующих животных.
Илай кивнул сам себе. «Побродившие — это ферментированные ягоды, а ночующие животные означают ночных». Похоже, что, владея обширным запасом слов на общегалактическом, Траун испытывал затруднения с точными терминами и выкручивался как мог. Грамматика у него тоже была несколько вычурной, как будто он учился по книгам, а не в живом общении.
Не означало ли это, что чисс лишь недавно столкнулся с выходцами из исследованного пространства?
— Значит, вы прицепили переделанные энергоячейки к этим животным, — проговорил Бэррис. — И они пронесли взрывчатку через оцепление.
— Да, — подтвердил пленник. — Еще так же я расправился с солдатами. Я запустил ягоды им в доспех из пращи.
— А потом вы подбили истребитель, — заметил Парк. — Каким образом?
— Я знал, что на поиски прилетит корабль, и натянул на его пути… — Траун сделал паузу, — «охулудуу».
— Моноволоконную растяжку, — подсказал Илай.
— …Моноволоконную растяжку между верхушками деревьев. Он врезался в нее.
— Причем на такой высоте пилот не успел выправить машину, — с кивком произнес Парк. — Вам бы все равно не помогло, если бы вы захватили корабль невредимым. У этих истребителей нет гиперприводов.
— Корабль был не нужен мне, — сообщил инородец. — Я хотел забрать у пилота… — Еще одна пауза. — «Эзенти офу осенги».
— Экипировку и комлинк, — перевел Илай.
— Но вы не забрали его комлинк, — вспомнил Бэррис. — Мы проверили его комбинезон, средства связи были на месте.
— Нет, — пояснил Траун. — Что вы там нашли — это комлинк первого пилота.
Илай снова кивнул сам себе. Ловкость, тактическое мышление и контроль над ситуацией. Все это отличительные черты чиссов, по крайней мере в легендах.
Но опять же — как дошло до изгнания?
— Весьма находчиво, — похвалил Парк. — Нам-то казалось, что мы во всем разобрались, и никто не удосужился проверить серийный номер комлинка. Мы решили, что вам в руки попал первый, и отключили его от сети, а у вас все это время был другой, рабочий.
— Значит, вы убили пилота, только чтобы получить его комлинк, — озлобленно проговорил Бэррис. На полковника изобретательность инородца не произвела такого впечатления, как на капитана. — Зачем вы продолжили нападения? Озверели со скуки?
— Я сожалею о потерянных жизнях, — сдержанно произнес Траун. — Но мне было нужно, чтобы пришли солдаты в полной броне.
— Полной… чего? — Бэррис оборвал сам себя. — Штурмовики? Вы сознательно вызвали штурмовиков?
— У ваших солдат вот такие шлемы, — сказал чисс, приставив руку ко лбу, словно козырек. — Не подходило. — Он прикоснулся к щеке. — Мне нужно было закрытое лицо.
— Единственный способ попасть за оцепление, — кивнул Парк.
— Да, — подтвердил Траун. — При помощи взрывчатки я смог получить доспех и изучить…
— Как это вы умудрились, ведь взрыва никто не слышал? — перебил его Бэррис.
— Как раз тогда я начал передавать помехи по комлинку, — пояснил чисс. — Они замаскировали взрыв. По конструкции доспеха я понял, как убить штурмовика без шума и видимых повреждений. Я захватил еще одного солдата и в его броне вошел в лагерь.
— Когда мы грузили ваши вещи? — уточнил Бэррис.
— Я выбрал момент, когда внутри транспорта никого не было, — ответил Траун. — Я установил броню у люка, а мелкие ветки удерживали ее прямо. Потом взрыв уничтожил броню изнутри.
— Отвлекающий маневр, чтобы мы не поняли, что отсутствуют двое штурмовиков, а вовсе не один, — сказал Парк. — Где вы прятались во время перелета?
— Внутри корпуса другого энергогенератора, — сообщил чисс. — Он почти пустой, поскольку я использовал запчасти для ремонта первого.
— Как я понял, вы уже давненько на планете, — заметил капитан. — Можно понять, почему вы так отчаянно хотели вырваться.
Пленник приосанился:
— Это не я отчаявшийся. Но я нужен сородичам.
— Для чего?
— Они в опасности. В Галактике множество опасностей. Для моего народа и для вашего. — Инородец непонятно взмахнул рукой. — Вам же будет лучше, если вы узнаете о них заранее.
— Но сородичи изгнали вас, — напомнил Парк. — Их не устроила ваша оценка угрозы?
Траун глянул на курсанта.
— Еще раз? — уточнил чисс на сай-бисти.
Илай перевел вопрос капитана.
— Что угроза есть, мы признаем, — снова заговорил на общегалактическом Траун. — Разногласия касаются дальнейших действий. Они не одобряют… «эзеболи хлусалу».
Илай судорожно сглотнул:
— Они не признают идею упреждающего удара.
— Значит, вашему народу нужна защита, — чуть изменившимся голосом произнес капитан. — Как вы осуществите это в одиночку, без кораблей и соратников?
Курсант нахмурился. Странный вопрос, и задан странным тоном. Неужели капитан пытается выведать у пленника информацию о сообщниках?
Траун, казалось, пропустил это мимо ушей.
— Не знаю, — спокойно произнес он. — В свое время способ найдется.
— Несомненно, — поддержал его капитан. — Что ж, у вас был трудный день, и вы, скорее всего, хотите отдохнуть. Коммандер!
— Сэр, — выступил вперед один из штурмовиков.
— Проводите нашего гостя в командный пункт на этой палубе. Пусть для него приготовят каюту и что-нибудь подкрепиться, — приказал Парк. — Траун, на этом я вас покидаю. Поговорим позже.
— Благодарю, капитан Парк, — сказал чисс. — Я буду с нетерпением ждать.
У себя в каюте Илай засел за отчет об экспедиции на планету, но его оторвали в самый разгар работы.
Курсант никогда не был в личном кабинете капитана. Его даже не пускали в эту часть корабля.
И уж точно вокруг него никогда не собиралось столько высокопоставленных офицеров. Собрание походило на аттестационную комиссию.
Или на заседание трибунала.
— Курсант Вэнто, — поприветствовал его Парк, указав на кресло, стоявшее перед сидящими в ряд офицерами. — Присаживайтесь.
— Слушаюсь, сэр. — Илай опустился на сиденье, всей душой надеясь, что никто не заметит, как его бьет дрожь.
— Для начала разрешите вас похвалить за ваши действия в экспедиции, — произнес капитан. — Вы превосходно вели себя во время вооруженного столкновения.
— Благодарю, сэр, — выдавил курсант. Сам-то он припоминал, что почти ничего не предпринял, стараясь держаться подальше от линии огня и суматохи.
— Расскажите, что вы думаете о нашем пленнике?
— Он кажется очень уверенным в себе, сэр, — ответил Илай, недоумевая, почему об этом спрашивают именно его. — Держит себя в руках. — Курсант призадумался. — Кроме, может быть, того момента, когда его захватили в ангаре. Должно быть, ваш ход застал его врасплох.
— Вряд ли, — сказал Парк. — Он сдался весьма охотно, не пытаясь сопротивляться или бежать. — Капитан склонил голову. — Полагаю, вам что-то известно о его народе.
— На самом деле — нет, сэр, — пояснил Илай. — У нас есть сказания о чиссах, этакие легенды, которые передаются от поколения к поколению. Насколько я знаю, уже сотни лет чиссов никто не встречал ни на Лайсатре, ни в окрестностях.
— По крайней мере, у вас сохранились легенды, тогда как в базах данных «Быстрого удара» нет и этого, — заметил капитан. — И что же в них говорится?
— Что чиссы — умелые воины, — начал рассказывать Илай. — Умные, изобретательные, гордые. Чрезвычайно сплоченные. Вот этого изгнали… наверное, им и впрямь ненавистна идея упреждающего удара, раз они пошли на это.
— Да, видимо, так, — согласился Парк. — Насколько мне известно, после выпуска из Академии вы собираетесь стать интендантом.
— Да, сэр, — ответил курсант, на мгновение растерявшись от перемены темы беседы. — Моя семья владеет транспортной компанией, и родители думали, что официальная служба — это шаг вперед…
— Вы не рассматривали вопрос преподавания или репетиторства?
— Всерьез не рассматривал, сэр, — сказал Илай. Неужели Парк сейчас посоветует ему поменять специальность?
Не хотелось бы. Вэнто все отрочество провел в перелетах на грузовых кораблях, и ему вовсе не улыбалось после выпуска засесть в кабинете или учебной аудитории.
Смерив курсанта взглядом, капитан откинулся в кресле и повернулся к сидящим офицерам. Между ними словно произошел безмолвный разговор…
— Ну что ж, курсант, — произнес капитан, повернувшись к Илаю, — с настоящего момента вы назначаетесь посредником, переводчиком и помощником для нашего пленного. Кроме того…
— Сэр! — воскликнул Илай, широко распахнув глаза. — Но я всего лишь курсант…
— Я не закончил, — отрезал капитан. — Помимо помощи в переводе вы также будете натаскивать инородца в общегалактическом. Как вы сами поняли, он знает основы, но его словарный запас оставляет желать лучшего, а произношение и грамматика нуждаются в некоторой шлифовке. У вас есть вопросы?
— Нет, сэр, — выдавил курсант. Слишком уж быстро сыпались на него сюрпризы. — То есть, сэр, вообще-то, есть. Зачем ему знать общегалактический? Разве мы не отправим его обратно на планету?
По шеренге офицеров пробежал шепоток, и Илаю ясно представилось, что он только что переступил невидимую черту. Курсант подобрался…
— Нет, — сказал капитан. В его спокойном голосе слышалась резкая нотка, словно он уже успел подискутировать с остальными на эту тему. И скорее всего, не нашел поддержки. — Мы забираем его на Корусант.
— Ку… да? — Курсант прикусил язык. Перед мысленным взором пронеслись образы древних царей, с триумфом ведущих по улицам столицы побежденных врагов.
Но Парк явно задумал что-то другое. Или все-таки…
— Я считаю, что Императору будет интересно встретиться с пленником и узнать об этих чиссах, — пояснил капитан. По тону было ясно, что сила его убеждения была рассчитана не только на Илая, но и на присутствующих здесь офицеров. — Также я считаю, что эта раса может принести Империи неоценимую пользу. В ваших легендах говорится, где находится родная планета чиссов?
— Там говорится только, что они прибыли из Неизведанных регионов. Ничего конкретного.
— Жаль, — сказал Парк. — Но не страшно. Вот вам задание на предстоящие дни: узнайте о пленнике, о его родной планете и его расе как можно больше.
— Слушаюсь, — отчеканил курсант, чувствуя, как сердце пытается выпрыгнуть через глотку. Из заурядного курсанта — в переводчики и репетиторы к существу, которое вышло прямиком из легенд! Опасение вызывало лишь то, что новое назначение могло стоить ему карьеры.
Илай уже давно уяснил, что Империя — это гигантский, не прощающий сбоев механизм. И если сам курсант отклонится от избранного курса хоть на несколько градусов, то может внезапно оказаться совсем на другом пути. И стезя эта будет столь туманной и путаной, что в итоге приведет Илая на какую-нибудь заброшенную станцию, да и оставит там на веки вечные.
Тем не менее этот небольшой крюк на его карьерном пути продлится лишь около недели, пока «Быстрый удар» будет перевозить Трауна на Корусант. После этого Илай вернется с остальными курсантами на Майомар, да еще привезет с собой байку, которую можно рассказывать до конца жизни.
В самом деле, что он теряет?
— Кажется, вас это позабавило, — сказал курсант Вэнто. «Сидит, откинувшись на спинку кресла».
— Позабавило? — переспросил чисс.
— Увлекло и рассмешило, — пояснил Вэнто. «Перешел на сай-бисти, чтобы объяснить слово». — Вы нашли что-то особенно смешное в моем рассказе?
— Я нашел весь рассказ весьма интересным.
— Некоторые мои рассказы вам интересны, — поправил его курсант. «Морщит лоб». — Другие кажутся вам неправдоподобными. Совсем немногие вы находите забавными. Как последний.
— Я не имел в виду вас обидеть, — сказал Траун. — Но сам я чисс и никогда не слышал, чтобы кто-то из моих сородичей владел этакой силой.
— Здесь я с вами соглашусь, — заметил Вэнто. «Морщинки на лбу немного разгладились». — Я с самого начала предупредил, что эти сказания уже перешли в разряд мифов. Но вы сами захотели послушать.
— И я благодарю вас за готовность делиться знаниями, — произнес Траун. — Можно многое понять по тому, что разумные рассказывают о других.
— И? — подначил его Вэнто. «Морщинки вернулись. Голова слегка склонена набок».
— Не понимаю.
— Я хочу знать, что по моим рассказам вы поняли о человечестве, — пояснил курсант. «Прищурил глаза».
— Я неправильно выразился. Простите. Я хотел сказать, что понял многое об одном человеке — о вас, по тому, что вы предпочли мне рассказать.
— И что же вы поняли обо мне? — не унимался курсант. «Перестал щуриться. Голос слегка просел».
— Вы не хотите быть здесь, — сказал чисс. — Не хотите быть переводчиком и помощником. И точно не хотите меня допрашивать.
— С чего вы взяли, что я вас допрашиваю? — вскинулся Вэнто. «Повысил голос. Мускулы под тканью рукавов напряглись».
— Вы хотите вернуться к своим цифрам и описям, — заявил Траун. — У вас к ним талант, и вы хотите связать с ними свой жизненный путь.
— Надо же, — проговорил курсант. «В голосе появился новый, рокочущий тембр. Уголки губ напряжены». — Полагаю, как заслуженный военачальник, вы находите снабжение и логистику недостойными внимания?
— А вы?
— Конечно же нет, — сказал Вэнто. «Садится прямее. Голос звучит глубже». — Я знаю дело из первых рук. Моя семья уже три поколения занимается перевозками. Я буду делать ту же самую работу, только уже не в интересах семьи, а в интересах всей Империи. Вот и все.
— Надо полагать, вы хороши в этом деле.
— Весьма хорош, — уверил его курсант. — Лейтенант Остериги сказал, что я один из лучших курсантов на борту. После выпуска из Академии мне прочат место на линкоре.
— Вы этого хотите? — поинтересовался Траун.
— Больше всего на свете, — ответил Вэнто. «Голос уже не такой глубокий». — Я только не понимаю, какое вам дело?
— Какое дело в чем?
— Какое дело до меня? — бросил курсант. «Снова щурит глаза. Опять понизил тон». — Вы меня изучаете… Не думайте, что я не заметил. Вы просили меня рассказать о легендах, которые я слышал в детстве, потом перешли к моей родине, семье и воспитанию. Все вопросы такие аккуратные, вворачиваются в разговор так непринужденно. Я хочу знать, зачем вам это. — «Скрещивает руки на груди».
— Простите, — снова извинился Траун. — Я не хотел ничего дурного, просто вы мне интересны, как и все в вашей Империи.
— Но почему я? — настаивал Вэнто. — Вы ничего не спрашивали про капитана Парка, майора Бэрриса или других офицеров. Даже об Императоре Палпатине или Имперском сенате.
— Мое выживание сейчас не зависит от них, — произнес чисс. — А от вас зависит.
— Со всем уважением, вы горько ошибаетесь, — возразил курсант. «Мотает головой». — Капитан Парк может в любой момент приказать вышвырнуть вас в воздушный шлюз. Майор Бэррис может подбить существующие обвинения или состряпать новые и добиться вашего расстрела. А Император… — «Мышцы на гортани напряжены. От щек исходит усиленное тепловое излучение». — Все и вся в Империи под его абсолютной властью. Если вы покажетесь ему скучным или неприятным, вам конец.
— Капитан Парк гонится за чинами и восхвалениями, — сказал Траун. — Он считает, что через меня добьется их. Майор Бэррис меня невзлюбил, но побоится злить своего командира. Что же до Императора… будем смотреть.
— Хорошо, — бросил Вэнто. «Мышцы на гортани расслабились, но не до конца». — Лично я больше всего опасался бы его, но дело ваше. Но я все равно последняя пешка на этой доске. Что вы так в меня вцепились?
— Вы — мой переводчик. Вы берете в свои руки мои слова и их смысл. Ошибка в переводе вызовет непонимание и вражду. Намеренное искажение может привести к смерти.
— Крайтова отрыжка! — выругался Вэнто. «Звучно фыркает».
— Простите, что?
— Я говорю — крайтова отрыжка, — повторил курсант. — За эти пару дней вы поднабрались слов из общегалактического. Вы говорите так же свободно, как и я. Пожалуй, даже лучше — у вас нет акцента жителя Дикого космоса, из-за которого надо мной все потешаются. Переводчик — это последнее, что вам нужно.
— Вы сами подтверждаете мою точку зрения, — заметил Траун. — Что такое «крайтова отрыжка»?
— Это разговорное выражение, означает бессмыслицу, — пояснил курсант. «Приподнимает уголок рта». — Особенно если говорящий сам знает, что несет бессмыслицу.
— Понятно. «Крайтова отрыжка». Я запомню.
— Не надо, — сказал Вэнто. «Голос приглушен, чеканит слова». — Это невежливо. И к тому же отдает захолустьем вроде Лайсатры. «Захолустье» означает любую местность, которая не принадлежит к Центральным планетам и тамошним богачам и элите.
— Значит, у вас существует иерархия планет и населения на них?
— Наконец-то… вопрос об устройстве Империи, — выдохнул Вэнто. — Да, иерархия определенно есть. Большая, запутанная, по большей части негласная, но абсолютно устойчивая. Если вы рассчитывали, что я сведу вас с сильными мира сего, вас ждет жестокое разочарование.
— Вы слишком строги к себе, курсант Вэнто, — проговорил чисс. — Либо вы придаете незаслуженное значение социальной иерархии. Меня в вас все устраивает как в переводчике.
— Рад, что смог вам угодить, — выдавил Вэнто. «Тон голоса слегка повышен. Мышцы гортани снова напряжены». — Хотя выбора-то у вас не было.
— Возможно, — ответил Траун. — Скажите, когда мы прибудем в столицу?
— Мне приказано доставить вас в ангар, через который вы пытались проникнуть на корабль, завтра утром ровно в семь.
— И вскоре после этого я встречусь с Императором?
— Я понятия не имею, что будет после, — признался курсант. «Мускулы под тканью мундира напряжены, и лоб снова в морщинках». — Но скорее всего, вас перехватит кто-то гораздо ниже рангом. Возможно, какой-нибудь старший администратор. Или даже младший.
— Вы будете присутствовать?
— Это решать капитану, — ответил Вэнто. — У меня есть и другие обязанности на борту «Быстрого удара». И мне нужно готовиться к возвращению в Академию на Майомар.
— Ваши обязанности и учеба, несомненно, очень важны, — заметил чисс. — Увидим, к какому решению придет капитан Парк. Курсант, до завтрашнего утра я желаю вам спокойной ночи и прощаюсь.
— Да, — проговорил тот. «Напряжение мускулов уходит, но совсем не исчезает». — До завтра.
На следующее утро ровно в семь из ангара звездного разрушителя вылетел личный челнок капитана Парка. Помимо самого владельца, Трауна и Вэнто, в список пассажиров «Лямбды» были включены майор Бэррис, три десантника, которых чисс водил за нос во время стычки на планете, и двое штурмовиков, которые, по мнению офицеров, также видели инородца в деле.
Сопровождал их эскорт из десяти вооруженных до зубов солдат. Рискуя навлечь на себя гнев чиновников из Верховного командования, Парк все-таки подстраховался на тот случай, если пленнику вздумается при первой же возможности сбежать.
Как и все жители Империи, Илай тысячи раз видел голографии Корусанта. Услышав заявление капитана о том, куда они направляются, курсант даже потратил пару часов на изучение карты столичной планеты.
Но все равно от увиденного воочию великолепия захватывало дух.
Увлеченный открывшимися видами, Илай не отрывал глаз от дублирующего дисплея в пассажирском салоне челнока. На орбите выстроились в пять рядов транспортники, пассажирские лайнеры и военные корабли, ожидающие своей очереди на посадку. Покидающие планету суда плотным потоком вливались в воздушные коридоры и, вырываясь из атмосферы в фонтанчиках рассеянного света, разлетались по своим делам в глубинах космоса.
По мере снижения «Лямбды» сверкающие, как звезды, точки на глазах превращались в башни и небоскребы. Вскоре стали видны потоки машин на репульсорной тяге, прокладывающих путь между высотными зданиями в тысячах разных направлений, которые будто бы складывались в рисунок сложного и слаженного танца. Илаю пришла отрезвляющая мысль: вот он и увидел за один раз больше транспортных средств, чем их набралось бы на всей Лайсатре.
Пилот завел челнок в один из верхних потоков, предназначенных, по всей видимости, для военных летательных аппаратов. Они были уже так близко к планете, что Илай смог разглядеть основные ориентиры. Вон там виднеется Высшая имперская академия, где из цвета нации готовят офицеров армии и флота. Позади нее, к востоку, простирается промышленный квартал. Там высоченные трубы выбрасывают горячий пар отработанных вод в верхние слои атмосферы. Далее уходит за горизонт открытая площадка, расположенная гораздо ниже верхушек близлежащих зданий, но все равно очень далеко от поверхности. Скорее всего, это посадочная площадка для яхт известных политиков или тяжелых военных кораблей. По другому борту виднеется крыша Имперского сената.
Илай шумно втянул воздух. «Если Сенат здесь, а Имперская академия вон там, с другой стороны»…
Значит, они летят не в Адмиралтейство и не в штаб-квартиру Имперской службы безопасности, хотя, по соображениям курсанта, это были наиболее подходящие конторы.
Они направлялись прямиком к Императорскому дворцу.
К Императорскому дворцу!
Нет… невозможно. Никто не рвется во дворец, чтобы представить одинокого синекожего гуманоида, которого случайно захватили на безымянной планете в Диком космосе. Да Император никогда в жизни даже не заметит такой мелочи, не говоря уже о том, чтобы проявить к ней интерес.
Но судя по всему, именно это и происходит.
Илай тайком скосил глаза на соседний ряд кресел, где в окружении караульных сидели Траун и Парк. Капитан держался неестественно прямо, будто и сам не мог поверить в то, куда они летят. Солдаты из эскорта выглядели точно так же, если не считать тех, которые тихо, но явственно паниковали.
А как тут не паниковать? Ошибки этих самых солдат и привели Трауна на борт «Быстрого удара». А о том, что Император делает с провинившимися, ходили недобрые слухи.
Один инородец, казалось, не боялся и даже не переживал. Его лицо выражало только возмутительную чисскую самоуверенность.
А вдруг Парк не сказал Трауну, куда они летят? Может, капитан также умолчал об Императоре и его привычках.
Или, наоборот, он рассказал Трауну все, и инородец решил — будь что будет, он все равно возьмет ситуацию в свои руки.
Снова уставившись на экран, Илай прокручивал в голове сказания о воинском искусстве чиссов. Насколько курсанту было известно, Республика потеряла из виду эту цивилизацию на века или даже на тысячелетия. И вот чиссы внезапно снова выходят на арену истории.
Интересно, Траун излишне самоуверен даже по их меркам? Или они все такие?
Предвидя, что однажды окажется в рядах тех, кому приказано сражаться против чиссов, Илай горячо надеялся, что сородичи Трауна не походят на него.
Курсант почти уверил себя, что им предстоит встреча с каким-нибудь дворцовым чиновником, но тут их провели прямо в тронный зал мимо пары императорских гвардейцев в алых плащах и шлемах.
Как и в случае с Корусантом, голографии и видео Императора не шли ни в какое сравнение с оригиналом.
На первый взгляд правитель Галактики не казался внушительным. Он был одет в коричневый плащ с капюшоном, без украшений и мишуры. Огромный трон, глубокого черного цвета и простой конструкции, без лишней показухи возвышался над полом всего на четыре ступеньки. Сказать по правде, из-за темной одежды фигура Императора почти терялась на фоне массивного трона.
Но стоило подойти ближе, и все ощутили необъяснимый страх.
Во-первых, дело было в лице. Голографии и видео всегда изображали Императора почтенным старцем, умудренным жизненным опытом и государственными заботами. Но все было отнюдь не так. Настоящее лицо под навесом капюшона было не просто старым, а дряхлым, испещренным глубокими морщинами.
Да и те были не совсем обычными, какими бабушка и дедушка Илая обзавелись за годы жизни на открытом воздухе. Морщины Императора свидетельствовали скорее не о возрасте, а о застарелых ранах или ожогах.
Официальная история гласила, что в последней попытке вернуть власть вероломные джедаи напали на тогда еще канцлера Палпатина. Но там ничего не говорилось, сколь дорогой ценой далась ему победа над подосланными убийцами.
Возможно, эти события так же отразились и на его глазах.
По спине Илая пробежал холодок. Глаза Императора светились умом, всеохватывающим знанием и мощью. Но при этом они были… странными. Необычными, пугающими, словно та же сила, что изуродовала его лицо, затронула и глаза.
Ум, всезнание, мощь. И впечатление полнейшего владения ситуацией, в котором он превосходил даже Трауна.
Император молча наблюдал за процессией. Впереди шел Парк, за ним — Бэррис и Илай, а замыкали строй конвоиры Трауна и сам инородец. Выделенный Парком эскорт остался за дверьми тронного зала, и их место заняли шесть императорских гвардейцев.
Казалось, до трона идти вечность. Илай на ходу гадал, насколько им позволят приблизиться и как капитан Парк поймет, что пора остановиться. Вопрос решился сам собой, когда они были в пяти метрах от трона и стоявшие у подножия ступеней гвардейцы преградили им дорогу, плавно скользнув наперерез. Капитан остановился, и вслед за ним вся его свита замерла в ожидании.
Ожидание затягивалось.
Скорее всего, минуло лишь секунд пять. Но Илаю показалось, что прошла немаленькая такая вечность. Тронный зал погрузился в остро ощущаемую тишину и неподвижность. Единственным звуком было биение собственного пульса в ушах курсанта, единственным движением — дрожь рук.
— Капитан Парк, — наконец молвил Император, храня сдержанный тон. — Мне сказали, что вы приготовили для меня подарок.
Илай вздрогнул. «Подарок?» Для чиссов из легенд это было бы смертельным оскорблением. Траун стоял у курсанта за спиной, а тот не смел даже оглянуться, но вполне отчетливо представлял выражение на горделивом лице инородца.
— Истинная правда, ваше величество, — низко поклонившись, ответил Парк. — Это воин из народа, известного в преданиях как чиссы.
— Надо же, — еще более сухо проговорил Палпатин. — И что, по-вашему, я должен с ним делать?
— Ваше величество, позвольте мне, — опередив капитана, сказал Траун. — Я не просто подношение. Я — потенциал, подобие которого вы никогда не видели и, вероятно, не увидите. Вам будет от меня польза.
— Вот как? — Императора это как будто позабавило. — Да, потенциал твоей безграничной наглости бросается в глаза. Что именно ты предлагаешь, чисс?
— Для начала я предлагаю информацию, — ответил Траун. Если он и оскорбился, то по голосу этого не было слышно. — В Неизведанных регионах затаились угрозы, которые однажды настигнут вашу Империю. Многие из них хорошо мне знакомы.
— Обо всех этих угрозах я узнаю и без тебя, — благодушно проговорил Император. — Что еще ты можешь предложить?
— Возможно, вы узнаете о них вовремя, чтобы успеть защититься, — сказал инородец. — Возможно — нет. Что еще я предлагаю? Свои военные умения. Они сослужат вам службу, когда придется выслеживать и обезвреживать опасности извне.
— Как я понимаю, — уточнил Палпатин, — эти твои опасности угрожают не только моей Империи?
— Да, ваше величество. Они угрожают моему народу.
— И ты стремишься оградить свой народ от них?
— Да.
Желтые глаза Императора сверкнули.
— Ты надеешься на помощь моей Империи?
— Эта помощь была бы очень желательна.
— Ты хочешь, чтобы я помог народу, который тебя изгнал? — спросил Палпатин. — Или капитан Парк неправильно обрисовал ситуацию?
— Он все сказал правильно, — подтвердил чисс. — Меня действительно изгнали.
— И все же ты желаешь защитить их. Почему?
— Потому что это мой народ.
— А если они не рассыплются в благодарностях и откажутся принять тебя назад?
Повисла пауза, и у Илая появилось жутковатое чувство, что Траун усмехнулся Императору в лицо характерной неуловимой улыбкой.
— Ваше величество, мне не нужно их разрешение, чтобы защищать их. И тем более я не рассчитываю на благодарность.
— Я уже видел таких, как ты, благородных, — заметил Император. — Почти все оказались на обочине жизни, когда их наивный альтруизм столкнулся с реальностью.
— Я пережил несколько столкновений с реальностью, как вы это называете.
— И то правда, — проговорил Палпатин. — Чего же ты хочешь от Империи?
— Взаимовыгодного сотрудничества, — ответил Траун. — Я предлагаю вам свои знания и умения сейчас взамен на заботу о судьбе моего народа в будущем.
— А что будет, если я откажу им в такой заботе, когда придет время?
— Это будет означать, что я поставил все на кон и проиграл, — спокойно произнес чисс. — Но до того момента у меня будет время убедить вас, что наши цели совпадают.
— Интересно, — пробормотал Император. — Скажи, если бы ты, служа Империи, узнал, что что-то угрожает твоему народу, куда бы ты устремился? Какой стороне остался бы верен?
— Я не вижу противоречия в обмене информацией.
— Речь идет не об информации, — возразил Император. — А о присяге.
Снова возникла короткая пауза.
— Если я буду на службе Империи, то буду верен вам.
— Какие ты даешь гарантии?
— Мое слово и есть гарантия, — ответил Траун. — Возможно, ваш слуга подтвердит нерушимость подобной клятвы.
— Слуга? — переспросил Палпатин, бросив быстрый взгляд на Парка.
— Я говорю не о капитане Парке, — пояснил чисс, — а о другом. Возможно, я ошибся, когда подумал, что он ваш слуга. Однако он очень высоко отзывался о канцлере Палпатине.
Император чуть склонился вперед, снова сверкнув желтоватыми глазами.
— Его имя?
— Скайуокер, — сказал Траун. — Энакин Скайуокер.
