6
ВСЕ ЗАМЕШЕНО НА КРОВИ

Двадцать минут спустя Садики и Весто Слифер спускались в турболифте сквозь этажи «Улья-7». Муун стоял неподвижно, сложив руки и все с той же легкой непроницаемой ухмылкой на устах. Взглянув на него, Садики обнаружила, что эта улыбка нравится ей уже не так, как нравилась двадцать минут назад.

— Операции, которые мы осуществляем с заемными средствами, соответствуют самым высоким стандартам, — заявила она мууну. — Я действительно не вижу причин, по которым МБК решил проводить расследование нашей предпринимательской деятельности.

— Возможно, «расследование» — слишком резкое слово, — отозвался Слифер, безмятежно рассматривая лифтовые датчики. — Можете воспринимать это как плановый аудит, если вам так больше нравится.

— И этот плановый аудит обычно проводит высокопоставленное должностное лицо?

— Мм. — Муун широко улыбнулся собеседнице, будто признавая какую-то незначительную поправку. — Я понял. Фактически, если уж быть совершенно откровенным, комендант, «Улей-7» — абсолютно выдающийся случай среди объектов, которыми владеет МБК во Внешнем Кольце. Конечно, вопросов о вашей рентабельности или безопасности наших текущих капиталовложений в него не возникает.

— А если мы так безразличны друг другу, откуда такой внезапный интерес к нашей деятельности? — поинтересовалась Садики.

— О, уверяю вас, комендант, в нашем интересе к «Улью-7» нет ничего необычного.

Лифт начал сбавлять ход.

— В любом случае МБК всегда проявлял повышенный интерес к уникальным особенностям вашего в значительной степени фантастического успеха здесь, в самом захолустье. — На его лицо вернулась все та же приятная улыбка. — В конце концов, вы занимаетесь одной из разновидностей азартных игр. Хотя вы не похожи на казино, гоночные треки и залы для сабакка, которые финансирует МБК, вложение денежных средств в вашу деятельность никогда не рассматривалось нами как убыточное. Ни разу.

— Вы так говорите, будто это что-то плохое.

— Конечно же нет. — Во взгляде мууна внезапно промелькнула сталь. — Но разве вы не согласитесь с тем, что если что-то кажется слишком хорошим, чтобы быть правдой, возможно, так оно и есть?

— Слишком хорошим, чтобы быть правдой? — Садики выгнула бровь. — Ну, в таком случае давайте взглянем.

Лифт уже остановился. Когда двери распахнулись, она жестом пригласила спутника выйти наружу, на открытые мостки, и не смогла сдержать легкое самодовольство, заметив, как слегка расширились его глаза, а взгляд утратил напускную отстраненность.

В холл со свистом и улюлюканьем вывалила толпа заключенных, они подталкивали друг друга, топоча ботинками по металлическому полу, формируя круг. В центре этого круга кто-то кричал.

— А, — обронила Садики. — Утреннее веселье уже началось.

Прямо под ними, метрах в тридцати внизу, трое арестантов — все люди с бритыми головами и густыми бородами — жестоко избивали какого-то заключенного чем-то похожим на длинные шесты, сделанные из заостренных костей. Когда жертва упала на колени, один из нападавших снова поднял его, а другой вонзил заостренное костяное копье прямо в грудь с такой силой, что оно вышло между лопатками.

— О, — невнятно пробормотал муун. — Что…

— «Короли костей» и «Сила тяжести». Крупнейшие банды в «Улье», — пояснила Садики и пожала плечами. — Время от времени их напряженные отношения прорываются наружу

Мгновение муун обдумывал это.

— Разве возможно доверие внутри банды, когда любого ее члена могут в любой момент выставить на поединок против другого члена той же банды?

— Мы за этим следим, — ответила Садики. — Алгоритм подбора бойцов учитывает наряду с физическими факторами еще и социальные. Вообще-то, мы уже рассматривали идею выставить эти банды целиком друг против друга.

— В самом деле?

— О да. В перспективе драка стенка на стенку, например между некоторыми из «королей» и «сил», может стать событием, которого игорное сообщество никогда ранее не видело. Это уже вызвало значительный интерес кое у кого из тех, кто делает ставки на исход поединков.

— И мне понятно, по какой причине, — сказал муун. Ему пришлось повысить голос: проткнутый насквозь заключенный почему-то заорал громче. Его булькающие вопли вызывали в толпе лишь смех, и такая ее реакция, казалось, подтолкнула троих «королей» на еще большую жестокость. С воем они вновь вонзили свое оружие в жертву, чье изломанное тело повисло на импровизированных копьях, словно скрюченная марионетка. Это развеселило толпу, а затем избиение окончилось так же внезапно, как и началось. Заключенные разошлись по своим делам, остались лишь трое «королей», склонившихся над изуродованным телом своей жертвы.

— А что они теперь делают? — выдавил из себя Слифер.

— Обвалку туши.

— Что… — Слышно было, как муун сглотнул. — Прошу прощения?

— Они извлекают из тела кости, — пояснила Садики. — Затачивают их о стену и носят в рукавах, как-то так.

— И это вы тоже разрешаете?

Садики пожала плечами:

— Примерно один раз в стандартную неделю охрана обыскивает камеры и конфискует все, что находит.

— Понятно. — Муун кивнул. — Подозреваю, что это великолепный спектакль.

— О нет! — заверила его Садики. — Это вовсе не спектакль. Это одна из причин, почему то, чем мы здесь занимаемся, не приедается игрокам. Взгляните правде в глаза, господин Слифер. В Галактике, где так много виртуального и симулированного, мы предлагаем реальность такой, как она есть. Кроме того, мы обсуждаем перспективу предоставления крупным игрокам возможности прилететь и посмотреть поединки лично.

— Здесь? Непосредственно в тюрьме?

— Нашими предложениями всерьез заинтересовались некоторые игорные объединения даже на Корусанте.

— Что ж. — К мууну вернулась невозмутимость. — Похоже, вы просто кладезь блестящих идей, комендант.

— Не я одна, — скромно кивнула Садики. — Хотя мне нравится считать «Улей-7» горнилом, где рождаются истинное величие и всеобщая выгода. У раттатаки есть прекрасная поговорка, которая очень точно это описывает: «Чи мото, мандо санги».

— Что означает…

— «Все замешено на крови».

— Провокационное заявление, — заметил Слифер и вновь взглянул на трех заключенных, уже бегущих прочь, оставив лежать на стальном полу безжизненное тело.

— Они удивительно быстро справились, не так ли?

Финансист содрогнулся. Несмотря на отделявший их от заключенных толстый защитный слой транспаристали, в воздухе все время присутствовал всепроникающий запах крови, грязи и болезни.

— Все это несколько отличается от залов для игры в сабакк на Ламаридде, вы не находите? — поинтересовалась Садики.

Казалось, в голову Слиферу пришла новая мысль:

— Заключенные могут нас видеть?

Садики качнула головой:

— С этого ракурса — нет. На верхних мостках дежурят охранники, кроме того, внизу есть камеры видеонаблюдения.

— И вы позволяете им вот так свободно разгуливать?

— Слово «свободно» здесь вряд ли применимо. — Садики сверилась с хронометром в своем планшете. — Они постоянно наблюдают друг за другом, и мы постоянно наблюдаем за ними.

— Значит, у вас никогда не случалось побегов?

Она приподняла бровь:

— Я думала, мы обсуждаем финансовые вопросы, господин Слифер.

— Это важный момент. Этим вашим заключенным целыми днями нечего делать, кроме как изучать тюрьму и выискивать слабые места в ваших системах безопасности.

— Каждому заключенному имплантируется…

— Я осведомлен об этой процедуре, — сухо прервал ее муун. — Тем не менее я считаю… — Его голос затих. — Неважно.

— Неважно что?

— Вы провели для меня исчерпывающую демонстрацию причин, по которым ваша деятельность продолжает вызывать такой горячий интерес среди игроков и поклонников кровавого спорта. Но это еще не все, не так ли?

— Я не уверена, что понимаю вас.

— О, я думаю, вы все прекрасно понимаете. — Муун сложил ладони тыльной стороной, сплетя пальцы, и в раздумье коснулся ими груди. — Для того чтобы «Улей-7» приносил ту астрономическую прибыль, о которой сообщает мой совет директоров, вам необходимо уметь предсказывать победителя почти со стопроцентной вероятностью. — Он развернулся к женщине. — Не думаю, что вы заинтересованы раскрыть МБК, как именно вы это проворачиваете.

Садики оглянулась на лифтовую кабину.

— Пойдемте со мной, — предложила она.