27
ВАРАКТИЛ

При помощи тонкого металлического клина и двух пинцетов Ижмаш вскрыл небольшую панель, расположенную позади клапана обратной связи системы кондиционирования.

— Превосходно, — пробормотал он. — Провода подключены к переключателю, расположенному за основными датчиками. — Наклонившись, он отделил проводки. — Давай клавиатуру.

Пребывавший не в духе Страбон молча сунул ему устройство. Начиная с того прискорбного инцидента в тюремной прачечной его статус в банде стремительно упал — от лидера до шестерки. В один миг, без всяких разговоров, Ижмаш каким-то образом вырос, став фактически главой «Силы тяжести». Такая рокировка была унизительна. Тем не менее он практически ничего не мог поделать — остальные члены шайки каким-то образом узнали, что Джаганнат сделал Ижмаша их новым лидером, и точка.

Сейчас они с нелваанцем стояли перед двухметровой решетчатой фермой на одном из бесчисленных подуровней тюрьмы. С обеих сторон от нее пролегали трубы отопления, по которым подавался пар, нагретый до четырехсот градусов, — эти тяжелые цилиндрические колонны обрамляли большое помещение, словно скобки. По другую сторону стены, отделявшей их, по-видимому, от заброшенных карцеров, послышались звуки ударов в сопровождении пронзительных криков, сменившихся громким улюлюканьем. То, что там находилось, судя по издаваемым звукам, было громадным. И злобным.

Он бросил взгляд на Ижмаша:

— Ты уверен, что это здесь?

— Джаганнат сказал вскрывать здесь. — Нелваанец достал провода и подсоединил клавиатуру. — Хотя я понятия не имею, как он собирается обмануть систему противодействия взлому. По мне, так мы все уже покойники. — Он взглянул на Страбона. — Держи свет ровнее, ладно?

Страбон хотел было ругнуться в ответ, но прикусил язык. Он оказался здесь по одной-единственной причине: тоже получил сообщение от Джаганната, где говорилось, что его присутствие при этой операции необходимо. Видимо, отныне он мог остаться в живых, только пока исполнял чужие приказы.

— Что, если... — начал ногри. Но это единственное, что он успел сказать, до того как ближайший к нему с правой стороны люк слетел с петель.

Страбон подскочил, вскрикнув от неожиданности. Открывшееся его глазам зрелище превосходило любые ожидания: игольчатоспинный варактил оранжевого окраса, высотой четыре метра в холке вырвался из клетки, его хвост молотил по полу и стенам, со свистом рассекая воздух. Птицеящер издал пронзительный крик, дико заулюлюкал и ударился всем телом о противоположную стену. Страбон немедленно понял, почему бесится чудовище. На спине у него сидел забрак — сам Джаганнат — и обеими руками сжимал его вытянутую морду, дергая ее из стороны в сторону.

Джаганнат? Страбон лихорадочно размышлял. Во-первых, как он туда попал? Он понял это, мельком заглянув в распахнутый люк, — в потолке клетки варактила недоставало одной панели, которую выбили снаружи.

Прямо на его глазах птицеящер взбрыкнул и развернулся на сто восемьдесят градусов, ревя все громче и громче по мере того, как пытался сбросить взгромоздившегося на него Джаганната. Протянув заднюю лапу вперед, чудовищный ящер зацепил когтистыми пальцами торс забрака, содрав кожу. Но краснокожий заключенный вцепился в него с какой-то остервенелой решимостью, которую Страбон ранее не замечал у представителей ни одной расы. Внезапно он ощутил благодарность за то, что не стал игнорировать приказ Джаганната явиться сюда, — и радость, что не пришлось встречаться с забраком в поединке.

К этому времени такое нарушение режима переполошило уже всю тюрьму. Наверху в коридорах загрохотали сапоги охраны. Завопили сигналы тревоги. Бросив взгляд вправо, Страбон увидел напряженного Ижмаша, что-то шустро набиравшего на клавиатуре, подключенной к тюремной системе видеонаблюдения: он быстро и целенаправленно нажимал на клавиши, представляя собой полную противоположность происходившему вокруг бедламу.

«Что он делает? Почему он...»

Внимание Страбона привлек новый всплеск активности. Джаганнат сумел ухватить варактила за головной гребень и вывернул его покрытый бронированными пластинками череп вправо, впечатав прямо в одну из труб, идущих вдоль дальней стены.

Существо снова издало оглушительный крик-плач, который оказался его «лебединой песней». Труба лопнула, клубы густого обжигающего пара ударили прямо в морду твари, выжигая плоть и сварив вкрутую глазные яблоки прямо в глазницах. Эффект последовал незамедлительно.

В нос Страбону ударила вонь паленых перьев и горелой кожи, плоть сползла с морды варактила, обнажив череп, состоящий из толстых костяных пластин. Мертвая тварь вместе со все еще сидящим на загривке забраком рухнула на пол.

За спиной у ногри послышались голоса, и он оглянулся. К охране присоединились любопытствующие арестанты: теперь они толпились в холле, привлеченные шумом и суетой.

— Что случилось? — спросил кто-то.

— Ящер вырвался, — пробормотал Ижмаш. Он уже закончил мудрить с проводами, отключил клавиатуру, затолкал ее в открытую панель и успел вовремя захлопнуть крышку. — Джаганнат его поймал.

— Ага, я уже догадался, — прозвучал ответ.

Джаганнат тем временем занялся черепом варактила. Дернув его в заключительный раз, он отделил голову от шеи и поднял ее повыше. Обожженный язык твари вывалился и серым лоскутом свисал с челюсти, словно тряпка, приспособленная под белый флаг капитуляции.

В коридоре воцарилась тишина. Забрак слез со спины чудовища и поднял гигантский череп над головой. Заключенные и даже некоторые охранники отступили назад, когда он пронес свой ужасающий трофей через все помещение, завернул за угол и исчез из виду.

— Куда он его потащил? — вслух поинтересовался один из охранников.

Страбон услышат, как другой едва слышно ответил:

— Хочешь его спросить?

— Красота, не правда ли? — Койл восхищенно взирал на череп. — Чтобы завладеть им, тебе не понадобилось много времени, не так ли?

Мол ничего не сказал. Он принес череп птицеящера на Заводской этаж и без всяких церемоний положил его у ног чадра-фана, и чувствовал он сейчас такую опустошенность, какой никогда не испытывал. Удержаться на хребте твари на необходимое время, чтобы убить ее, потребовало больше сил, чем ожидал забрак, кроме того, ее мощные когти оставили глубокую рану в его правом боку. Из раны медленно, но непрерывно сочилась кровь.

Хотя если все пойдет, как запланировано, оно будет того стоить.

— Ты в порядке, Джаганнат?

— В порядке, — бросил Мол. — Ты готов выполнить свою часть сделки?

— Я уже сообщил Зеро, что мне понадобится.

Мол кивнул.

— Я скоро вернусь.

— Тебе надо отдохнуть, друг мой. Как думаешь, тебя скоро выставят на поединок?

— Очень скоро. Если все пойдет по плану.

— По какому такому плану?

Не ответив, забрак развернулся и двинулся прочь.

— Джаганнат, постой.

Мол обернулся. Приблизившись вплотную, Койл сунул ему в ладонь маленький плотно закрытый пакетик. Мол пригляделся и увидел, что тот полон мелкого порошка.

— Что это?

— Белый корень метаксаса, — объяснил чадра-фан. — Не имеет вкуса и запаха, но несколько крупинок способны убить почти любого, кто их проглотит.

Мол отбросил пакетик:

— Мне это не нужно.

— Как хочешь, но он может пригодиться.

Мол оставил пакетик лежать там, где тот упал. Все, что ему сейчас нужно, — это отдых. Он знал, что, если удастся провести хотя бы несколько минут в покое в своей камере и соорудить какую-нибудь повязку на рану, у него все будет в порядке. И если Ижмаш сумел воспользоваться устроенной суматохой, чтобы снова взломать управляющий тюремной жизнью алгоритм...

И как раз в это время опять зазвучала сирена — на этот раз тюрьму сотряс трубный глас, возвещающий начало следующего поединка.