ГЛАВА 16
Последние несколько дней Гидеон был занят тем, что изо всех сил рекламировал Стейвену себя и свое летное мастерство. Он осторожно пытался разведать, как много — чем меньше, тем лучше — «Мечтатели» знают о других ячейках. Стейвен сказал, что о братьях никто не упоминал, но Сад ори очень кстати ввернул, что бойцы все время приходят и уходят, поэтому смахивало на то, что разоблачение братьям Феррен не грозит — по крайней мере, в ближней перспективе.
Гидеон надеялся, что неприязнь в отношении Иден со временем ослабнет. Враждебное отношение было вполне объяснимым и даже ожидаемым, но, если они и дальше будут держать ее на расстоянии вытянутой руки, задание отряда «Инферно» сильно усложнится.
Стоило лейтенанту подумать об Иден, как она собственной персоной вошла в пещеру в сопровождении Наставника. Оба о чем-то оживленно беседовали, наклонив головы друг к другу. Девушка заметила взгляд Гидеона и приветственно кивнула. Не прерывая разговора, вошедшие проследовали в одну из ниш с едой и принялись распаковывать кусочки фруктов.
Снова повернувшись к Стейвену, Гидеон обнаружил, что тот смотрит вслед уходящей Сейн. Преждевременно посуровевшее лицо партизана смягчилось.
— Нелегкая ей выпала доля, — прокомментировал Хаск.
— А кому из нас легко, — отозвался Стейвен.
— Верно, но ей пришлось труднее многих. Кажется, она уже вылезает из своей скорлупы.
— Да. И я рад этому. Она мне напоминает... кое-кого.
Гидеон приподнял брови:
— Ого, вот как? А Нейдрин знает?
— Нет, не в том смысле. Была одна малютка. Ее представили как приемную дочь Со, но... ладно. Она очень ловко подделывала документы. Немного младше Сейн, даже имя чем-то похоже. Я рад, что Дейна забрала Сейн с собой.
Гидеону Стейвен казался одним из тех жестких, сердитых парней, которые всегда появляются, когда в воздухе пахнет восстанием. Теперь ему напомнили, что среди этих юнцов — и даже партизан — много отъявленных идеалистов. На самом деле это было грустно. Но для отряда «Инферно» полезно.
— И что случилось с той девушкой? — поинтересовался Гидеон.
Это был неудачный вопрос. Смягчившийся взор снова посуровел.
— Умерла, — бросил Стейвен. — В конце концов все умирают. Кто-то раньше, кто-то позже.
Он вдруг поднялся и вышел из пещеры. Иден и Наставник замолчали, но Стейвен прошел мимо, даже не спросив, чем они занимались. Повисла неловкая пауза.
— Стейвен суров, потому что много пережил, — наконец прервал молчание Наставник. — Потерял тех, кого любил. Единственный способ совладать с горем — поверить, что они погибли не зря. Уничтожение «Звезды Смерти» случилось в поворотный для Восстания момент и далось высокой ценой. Но я всем сердцем верю, что Восстание победит.
— Поглядим, старик.
Наставник вздохнул:
— Пожалуй, для вас двоих я и вправду старик. Я и сам порой чувствую себя старым, когда вспоминаю, что повидал на своем веку. Но я в них верю. Как бы то ни было, даже если повстанцы проиграют, тирания не может существовать вечно. Это голодный зверь, которому нужно кормиться. В конце концов Империя поглотит все вокруг и начнет пожирать саму себя.
— А сам ты терял тех, кого любил?
Глаза Наставника молодо блеснули, и он ответил с кривой усмешкой:
— Я же стар, ты сам говорил. — Он посерьезнел. — Конечно терял. Моих родителей убили во время Войн клонов. Моя нареченная дочь тоже погибла. Она была партизанкой. — Наставник кивнул в сторону Стейвена. — Он любил ее.
Этого Гидеон не ожидал. Он хотел продолжить расспросы, но услышал снаружи голоса и понял, что корабли вернулись. Наставник улыбнулся:
— Лучше иди и донимай Стейвена, а то он опять отложит дело в долгий ящик.
Момент откровенности прошел. Как ни досадно, но старик был прав. И Гидеону действительно не терпелось снова подняться в небо.
— Точно, — сказал он и, кивнув Иден, отправился встречать возвратившихся «Мечтателей».
Вушаны, Кейв и Нейдрин пребывали в приподнятом настроении. При виде Стейвена Нейдрин просияла и ускорила шаг. Стейвен бросился навстречу, притянул ее к себе и страстно поцеловал.
Гидеон не усомнился в словах Наставника, что Стейвен любил его нареченную дочь. Но в то же время было ясно, что лидер «Мечтателей» очень привязан к этой веснушчатой девушке со смеющимися глазами. Если с ней что-нибудь случится, для Стейвена это станет ударом и, возможно, дестабилизирует группу.
Гидеон как можно дружелюбнее улыбнулся семейству кати и Эйзену.
— Как прошло? — Он не рассчитывал на какие-то особые подробности; это был всего лишь очередной рейд за припасами. К его удивлению, Халия сказала:
— Мы привезли тебе подарок, Стейвен.
— Мне? Зачем, не надо, — отозвался лидер. — Я положил глаз на последнюю модель бластера.
— Кое-что получше, — раздался голос Эйзена. — Мы привезли героя.
Когда появился Гидеон, Наставник объяснял Иден, как говорить громко, не срываясь на крик.
— Голос должен идти отсюда, — произнес он, положив ладонь на живот Версио. — От диафрагмы.
— Иден. — Голос Гидеона звучал... странно. Иден обернулась и посмотрела на него, но лицо Хаска не выражало ничего. — Стейвен зовет тебя.
— Иду, — ответила Иден, но это оказалось излишним. Вушаны, Эйзен и Стейвен уже вошли в главную пещеру, ведя с собой кое-кого еще.
Штурмовик успел где-то потерять свой шлем и большую часть верхней половины брони. Лицо его покрывали синяки и кровоподтеки, а черный нательник, который он носил под броней, был изорван в клочья. Эйзен тащил солдата за руку; вторая болталась как плеть, вывернутая под неестественным углом.
У Иден перехватило дыхание, но она заставила себя казаться спокойной.
— Наставник, — сказал Стейвен, — как прошел первый сеанс с нашей восходящей звездой?
— Что? — не понял Наставник. Вопрос звучал совершенно дико, когда менее чем в трех метрах стоял окровавленный, полубесчувственный штурмовик.
— Устроим Иден первое прослушивание, — заявил Стейвен. — Садори, тащи голорегистратор. — Когда младший каги бросился исполнять поручение, Эйзен швырнул солдата на каменный пол пещеры. Штурмовик вскрикнул и остался лежать, шевеля здоровой рукой и силясь приподняться.
— Этот тип возомнил себя героем Империи. Пытался помешать нам воровать припасы со склада, до которого никому нет дела. Так что он послужит декорацией к твоей речи.
Иден в ужасе вытаращилась на лидера партизан. Солдат всего лишь выполнял свой долг. Он никому не сделал зла и не имел никакого отношения к властным кругам.
— Избить охранника может любой, — сказала она, цепляясь за соломинку, лишь бы не допустить того, что должно было сейчас произойти. — О нас плохо подумают. Мы будем выглядеть как шпана.
— Я хочу посмотреть, что ты можешь. — Несмотря на веселый голос, взгляд у Стейвена был холодным.
— Стейвен, не глупи, — вмешался Наставник. — Иден права. Такая запись никого не вдохновит.
Вернулся Садори с голорегистратором. Стейвен поставил прибор на пол и включил его.
— Давай, Иден, — велел он. — Послушаем, какой из тебя «Голос Мечтателей».
Иден не могла произнести ни слова. Но нужно было попытаться. Сказать хоть что-нибудь, иначе она сама окажется на полу — избитая, окровавленная и с переломанными костями, как этот несчастный штурмовик. Поэтому Иден Версио — пилот СИД-истребителя, ветеран «Звезды Смерти», дочь адмирала Гаррика Версио — на негнущихся ногах подошла к распластанной фигуре и встала над нею, уперев руки в бедра.
Но что сказать, она не знала. Требуемые Стейвеном фразы, исполненные ненависти и оправдывающие то, что происходило, никак не приходили на ум.
Штурмовик невольно спас ее. Пока Иден ломала голову, он вдруг сильно закашлялся, выплюнул кровь, задергался и замер неподвижно.
— Это было излишне, Стейвен, — негромко произнес Наставник.
— Я думаю, это был бы мощный посыл, — заявил лидер группы.
— О да, тут я спорить не буду. Но только совсем не тот, на который ты рассчитываешь.
Стейвен смерил Наставника сердитым взглядом и повернулся к Иден:
— Теперь мы уже никогда не узнаем. Я не уверен, что нашему «Голосу» по плечу такая задача.
— Насчет меня не волнуйся, — процедила Версио.
— Но, понимаешь ли, волнуюсь, в том-то и дело. — Стейвен тряхнул головой; было заметно, как уходит гнев, сменяясь усталостью. — Мне нужно либо выпить, либо с кем-то подраться.
— Что же, — встрял Гидеон. — Как насчет того, чтобы я показал тебе, как я умею летать, а потом ты покажешь мне, как ты умеешь пить?
Иден хранила молчание, но была от всей души благодарна Гидеону за его вмешательство. Сейчас она не имела ни малейшего желания находиться в компании Стейвена. В сущности, она не желала ничьей компании. Хотелось одного — убежать, стереть из памяти то, что произошло на ее глазах. Впрочем, она знала, что, скорее всего, это только начало и от нее потребуют совершить во имя «Мечтателей» еще много чего.
«Во имя Империи», — напомнила себе Версио.
— Знаешь что? — сказал Стейвен. — А давай. Накинь какую-нибудь одежку, в которой хочешь летать, и пошли на свалку. Там покажешь мне, что ты умеешь.
— Пошли... куда?
— Увидишь, — отозвался Стейвен. — И позвони Делу, мне понадобится его дроид. Встретимся возле корабля.
— А этого куда? — Гидеон указал на тело, лежавшее на полу. Привлеченные шумом, появились Дейна и Сейн, и девушка сейчас о чем-то вполголоса разговаривала с Садори и Халией. Члены отряда «Инферно» старались не смотреть друг другу в глаза.
— Ру, Эйзен, отнесите его на обычное место.
От смысла этих слов Иден передернуло.
Гидеон явился в том же костюме, в котором прибыл к партизанам, включая поношенную коричневую куртку. Иден советовала надевать ее почаще, чтобы еще больше укрепить в сознании «Мечтателей» связь с уничтоженной ячейкой; эту же одежду он носил на станции «Теллик-4», а Стейвен — как и предполагала Сейн — действительно видел подредактированную запись взрыва в «Сингулярности».
— Я думал, в «Туманности» пилотов одевали получше, — заметил лидер, назвав старую партизанскую ячейку, к которой якобы принадлежал Гидеон.
— Эй, если у тебя есть что покруче, я с удовольствием переоденусь, — ответил Гидеон. «Довольно неплохой уворот», — подумал лейтенант. Он начинал привыкать ко всей этой жизни под прикрытием.
— Посмотрим, стоит ли тратить на тебя летный комбинезон, — парировал Стейвен. — Пойдем, летун.
Свалка, о которой говорил Стейвен, оказалась стоянкой угнанных кораблей, спрятанных в одной из бесчисленных пещер, которые усеивали ландшафт. Она и впрямь напоминала здоровенное кладбище машин.
Здесь было все: от лендспидеров до деталей дроидов и истребителей. Стейвен, прихватив фонарь, стал водить гостя от корабля к кораблю, все дальше углубляясь в куполообразную камеру. Гидеон отстегнул дроида, которого нес на спине, незаметно нажал на скрытую кнопку и отправил в свободное плавание. Дроид должен был записывать все, что видел, — эта информация могла когда-нибудь пригодиться. Дел надеялся, что после того, как «Мечтатели» к ним привыкнут, дроида можно будет использовать для подслушивания разговоров, но пока что его пускали не везде.
Вскоре дроид издал несколько гудков, сигнализируя, что обнаружил нечто интересное. Гидеону эти звуки показались грустными, — впрочем, скорее всего, он просто наделял машину человеческими качествами. Лейтенант с любопытством обернулся... и глаза его расширились при виде поврежденного СИД-истребителя. Ощущение было как от удара в живот. Гидеон вытаращился на истребитель, а Стейвен недоуменно воззрился на Гидеона. Если дроиду действительно «взгрустнулось», то Гидеон вполне разделял его чувства.
— Ага. — Стейвен остановился рядом, окинув взглядом черную машину. — Мы как-то сперли один и пригнали сюда. Правда, он немного поистрепался. Видал когда-нибудь такую крошку?
Гидеон покачал головой.
— He-а, — ответил он, радуясь, что голос его не выдал.
— Империя клепает хорошие корабли, надо отдать им должное. Я хочу когда-нибудь привести его в порядок и использовать против самих этих сволочей. Ну, у каждого есть мечта, верно?
В груди Гидеона начал закипать холодный гнев, к которому примешалось желание ударить лидера мятежников.
— Верно, — вместо этого сказал он. — Может, Дела усади за работу.
— Покамест, — ответил Стейвен, — я усажу тебя самого, вот сюда. — Гидеон оторвал взгляд от СИДа и, увидев, на что показывает Стейвен, немного опешил.
Это был очень потрепанный, очень несчастный истребитель класса А.
— Ты шутишь?
— Я никогда не шучу.
— Дел бы заплакал, если бы увидел эту груду хлама. Проклятье, даже его дроид бы заплакал. — Гидеон упер руки в бока и вздохнул. — Нужно обладать определенным чувством юмора, чтобы просить меня полетать на этой штуке. Или ты его растерял без остатка?
Неожиданно Стейвен улыбнулся:
— Когда-то оно у меня было. Выиграем войну, — может, опять появится. Но пока... скажем так: если сумеешь продемонстрировать что-нибудь достойное на этой консервной банке, — считай, что зачислен в пилоты.
Дроид начал облетать истребитель, совершая беглый осмотр, Гидеон же едва не расхохотался. По сути, он был готов жизнь отдать, чтобы хотя бы посидеть в кабине этой штуки, не говоря уже о том, чтобы заниматься на ней воздушной акробатикой. С другой стороны, его жизнь действительно висела на волоске. Наконец дроид вернулся.
— Летать на нем можно? — спросил лейтенант у ID10.
Дроид бибикнул. Дел понимал его сигналы лучше всех, но после нескольких дней, проведенных в обществе сослуживца и ID10 на «Скором друге», Гидеон научился достаточно неплохо разбирать его речь. Дроид сообщал нечто вроде: «Думаю, это безопасно». Оставалось надеяться, что внутри кораблик в лучшем состоянии.
Как выяснилось, нет.
— Для чего вы его вообще использовали? — спросил Гидеон. В кабине было два сиденья: одно — для пилота, другое — для инструктора. Стейвен уселся на второе.
— Как мишень, — отозвался он, пристегиваясь.
— Не смешно, — сказал Гидеон, без спешки знакомясь с приборами. Он никогда раньше не летал на А-истребителе и не хотел опозориться, как зеленый новичок.
— А я и не шучу, — отозвался Стейвен. Секунд десять он сидел с невозмутимым видом, но все-таки не смог скрыть хитрой усмешки.
— Видал бы ты свою рожу, — хмыкнул он. — Если серьезно, эта машина годится для космических полетов. А если что... — Стейвен похлопал по подлокотнику. — Оба кресла снабжены катапультами.
Дроид, паривший за спиной Гидеона, внезапно гукнул и крепко прицепился к его плечу.
— Послушай, — предостерег лейтенант, неторопливо выруливая в направлении выхода из пещеры. — Если хочешь посмотреть, что я умею, мне придется продемонстрировать, на что способна эта машина. Зубы могут повылетать. Уверен, что переживешь такое?
— Показывай, — отозвался Стейвен.
— Твои похороны, — сказал Гидеон. — Ну, и мои тоже, но я играю.
Как только пещера закончилась, он прищурил глаза. Сердце забилось учащенно в сладком предвкушении.
— Поехали, — сказал лейтенант, и истребитель рванул с места.
Стейвен громко ругнулся, когда его вдавило в спинку кресла. Маневренный, как спидер, А-истребитель промчался в каком-то метре вдоль каменной стены, повернул направо и нырнул в чащу леса.
— Какого хатта? — рявкнул Стейвен и дико вытаращился на Гидеона.
Лейтенант не обратил внимания.
— Вот так избавляются от погони. — Было слышно, как ветви деревьев царапают по корпусу, но Хаск рассчитал верно: места хватало, чтобы провести машину в целости или с минимальными повреждениями. Впереди появился просвет. Гидеон резко направил нос истребителя вверх. И снова их с лидером партизан вдавило в сиденья. Лейтенант почувствовал, как маленький дроид еще крепче вцепился в него, издавая тихие длинные гудки.
Истребитель мчался почти вертикально вверх, затем Гидеон выровнял полет. Время для высшего пилотажа! Он потянул ручку на себя и очертил петлю — а затем для верности еще парочку.
Стейвен словно онемел, а Гидеон улыбался как дурачок. Это старое ржавое ведро вполне могло его убить, ну что же — он умрет, как сам того хотел бы.
Снова вниз. Гидеон нашел панель управления оружием и открыл огонь из лазерных пушек — по скальным выступам, по группе деревьев, — затем снова сделал «свечку», облетев внезапно возникший впереди холм. Истребитель поднимался все выше и выше, и наконец, пронзив облака, они увидели небо — россыпь звезд на лиловом фоне вечного заката.
Было тихо. Гидеон обернулся и посмотрел на Стейвена.
Никогда еще он не видел лидера партизан таким живым, таким одухотворенным. Угрюмый человек с каменным лицом, который смотрел на них с Делом холодно, а на Иден — с нескрываемой ненавистью, исчез. Часть брони спала, когда на базу вернулась его напарница — или любимая? Еще один слой отвалился, когда Стейвен показал Гидеону место, которое — как подозревал бывший пилот СИД-истребителя — для него было не столько свалкой, сколько сокровищницей. И вот эта броня исчезла вся. Стейвен предстал таким, каким он мог быть когда-то.
— В жизни своей не видел ничего подобного, — сказал партизан. — А повидал я немало.
Гидеона захлестнула гордость, которая, впрочем, тут же ушла. Как он ни старался, Иден могла дать ему сто очков вперед. И когда Стейвен увидит, как летает Иден, Хаск опять будет низведен до роли второго из лучших.
Эта мысль поумерила радость лейтенанта, но не стерла ее целиком. Пока что Иден была персоной нон грата, ему же удалось произвести впечатление, и он этим довольствовался.
— Летим обратно? — спросил Гидеон.
— Рано, — ответил Стейвен. — Тебя ждут еще несколько булыжников, которые надо обстрелять.
