8
— Ну и что было дальше? — спросил Альберт.
— Да ничего. После этой ахинеи насчет клетки доктор Трири замолк и довольно упорно нас рассматривал. И при этом, по-моему, он думал о нас всех что-то нехорошее.
— Как он выглядит?
— Довольно эффектно. Высокий в черном и широком. Белый воротничок из валансьенских кружев делает его похожим на грифа. Костляв, сухопар, держится подвижно, но не превышает амплитуду приличий. Лицо бледное, аскетическое, губы тонкие, впрочем, ты завтра сам его увидишь.
— С чего ты взял?
— Я полагаю, мы все же посетим его лекцию.
— Зачем?
— Как зачем?
— Зачем нам слушать всякий бред?
— Ей-богу, ты еще не видел такого цирка! — Евгений прищелкнул пальцами.
— Ну, ладно, завтра посмотрим. Ты не досказал, что было дальше.
— Да ничего выдающегося. Во время блистательной речи за доктором топтался его увалень-ученик. Здоровенный такой парень, красномордый и, по-моему, в стельку пьяный. Фамилия ученика Остолоп. Забавно, не правда ли?
— Врешь. Откуда ты узнал?
— Помощник капитана обращался к ним, и я слышал. Мистер Трири и мистер Остолоп.
— Сочинил?
— Ну сочинил. — Кулановский вздохнул. — Совсем немножко. Одну букву. Оссолоп его фамилия.
