Глава 1
ТРЕВОЖНОЕ УТРО
Я понимал частью затуманенного сном разума, что сейчас нахожусь в тисках кошмара, который, как и всегда, без приглашения ворвался в мое подсознание и стал там править бал – вытащил оттуда сонм монстров, с которыми я когда-то встречался на запретной территории. Бушующая во мне энергия потоком вырывалась из моего эфирного тела, но осязаемая сущность Зоны активно поглощала ее. Мокрые простыни свились узлом вокруг тела, не давая дышать. Я никак не мог проснуться, а тем более понять, то ли это сон, то ли явь. Через приоткрытые веки я видел будто бы сквозь ночной сумрак самого себя – лежащего на диване под сбившимся от метаний одеялом. Затем наблюдал себя же, но призрачного, бегущего сквозь застывший, угрюмый, темный лес, полный ужаса, страха и отчаяния. Колючие ветви громадных кустов стегали мое лицо, причиняя настоящую боль. Эти два сюрреалистических видения наслаивались друг на друга, заставляя мое сердце судорожно сжиматься от страха, от ощущения грядущей боли, когда очередная клыкастая тварь проскакивала через меня-спящего, нервно вздрагивавшего и вскрикивавшего от ужаса. Я же с неистовостью обреченного, который одержимо цепляется за любой шанс выжить, мчался дальше, поливая несущихся за мной монстров огнем из автомата. Еще я слышал хлопки одиночных выстрелов – значит, в этом страшном лесу я не один. Это радовало и внушало надежду, что острые клыки преследующих меня монстров еще не скоро смогут вонзиться в мою плоть, добраться до сердца, самого вожделенного куска человечьей требухи для любого хищника.
Твари постепенно стали отставать, но я продолжал свой безумный бег, в душе опасаясь, что это просто их очередной коварный замысел. Возможно, они сейчас потихоньку начали обходить меня с флангов, загоняя в неведомую ловушку. Я остановился, схватившись за тонкий ствол сосенки, будто за последнюю опору, но не обнаружил возле себя никого. Моя грудь поднималась и опускалась от тяжелого дыхания, в висках колотило от отчаяния, страха и адреналина. Призрачные твари вдруг исчезли. Исчез и темный, мрачный лес.
Все еще одурманенный инъекцией кошмарного сна, мозг начал анализировать череду событий, которые пронеслись перед моим воображением, и я окончательно проснулся.
Не поворачивая головы, я по старой привычке скосил глаза по обе стороны и к своему облегчению удостоверился, что действительно нахожусь в своей квартире, а не где-нибудь внутри Периметра. Сразу тяжким грузом навалилось осознание того факта, что Настя бросила меня, устав от моих бесконечных походов в ненавистную для нее Зону. Даже отказалась сообщить адрес своего нового пребывания, если я вдруг одумаюсь и навсегда оставлю вылазки. Да, надо признать, перестала она мне верить после того, как сама единожды побывала там. А ведь я после каждого очередного рейда со Штырем всякий раз клятвенно обещал ей больше не покидать ее. Но что поделаешь, если я навсегда заболел запретной Зоной?
Выстрелы, которые, как я думал, являлись звуковым сопровождением в моем кошмарном сне, существовали в реальности. Я приподнялся на локтях и с озабоченным видом уставился в окно. Наступал рассвет. Где-то на окраине города раздавались одинокие хлопки и раскатистые россыпи автоматных очередей. Очень интересно! Но, тем не менее, наводит на тревожные мысли. Наш городок с населением в двадцать тысяч человек находится в семнадцати километрах от Периметра. Кроме местных жителей, тайком ненадолго пробирающихся в Зону, здесь плотно обосновались профессиональные сталкеры, которые также тайно посещали запретную территорию, а порой и находились там длительное время. Оружия, за исключением охотничьего и зарегистрированного по всем правилам, в тайниках здесь почти никто не держал, опасаясь попасть под статью за незаконное хранение. Проявлением крайнего невезения считалось нарваться с левым стволом на патруль военных. Вот поэтому у каждого бывалого сталкера имелся не один тайничок с оружием и амуницией – но только внутри Периметра.
Я встал у стены, сбоку от приоткрытого окна, опасаясь шальной пули, с чувством вдохнул свежего утреннего воздуха и вдруг насторожился. Запахи, донесшиеся с улицы, не принадлежали этому городу. Скорее, напоминали о Зоне. Я пулей выскочил на балкон, чтобы проверить свои опасения, и на миг оцепенел. За углом моей пятиэтажки сверкали характерные вспышки вытянувшихся на асфальте серебристых нитей. В голове еще крутился спасительный для психики вариант с оборванными проводами, скользящими по земле и все еще находящимися под напряжением, а ноги уже несли меня к прихожей. Я быстро оделся, открыл входную дверь, присмотрелся к пустому подъезду, прислушался, вобрал в себя воздух. Ничего, лишь звуки далекой и неутихающей стрельбы. Не торопясь, я спустился на первый этаж и возликовал: по направлению к нашему дому двигалась полицейская машина с включенными маячками. Ага, сейчас можно будет выудить хоть какую-нибудь информацию!
Машина притормозила у моего подъезда, медленно начала сдавать назад, чтобы развернуться, и вдруг на полпути, не закончив маневра, пассажир и водитель, оба в полицейской форме, выскочили из салона с автоматами в руках. Одного из них я сразу узнал – Генка, мой сосед с верхнего этажа, лейтеха из ближайшего отделения. Оба синхронно присели на колено и вдруг открыли огонь из автоматов, целясь от плеча в ту сторону, откуда прибыли. Я высунулся из подъезда и увидел мчащихся вдоль здания огромных псов. «Мать твою!» – вздрогнув, оторопело подумал я. А впрочем, удивляться нечему, рано или поздно это должно было произойти: твари прорвали Периметр и решили навестить ближайший город. Воздух пропитался запахами запретной территории – и сама она к нам в гости явилась. Точно ли в гости? Или навсегда?
Между тем, твари неправдоподобно быстро сокращали расстояние до стрелков, и ни одна из них даже не была серьезно ранена. Оно и понятно, вряд ли работники полиции когда-либо вели огонь по столь стремительно приближающейся цели. Опыта у них надлежащего нет. Так что самое время их спасать.
– Генка! – заорал я, стараясь привлечь их внимание. – Давай сюда!
Они оглянулись, и Генка даже успел кивнуть мне. Оба стали торопливо отступать, не прекращая стрельбы. Господи, кто же так делает?! Бежать уже давно пора, время еще есть, иначе ведь растерзают! Но азарт – штука упрямая, я знавал отчаянных парней, которые могли бы жить, если бы не охвативший их азарт боя. Вот и эти двое… Мне аж дурно стало от грядущей расправы! Я подскочил к ним со всей возможной прытью, схватил за шкирки и потянул в укрытие. Вовремя подставив ботинок под закрывающуюся дверь, с трудом втащил в спасительный подъезд упирающихся бойцов. Двумя секундами позднее в дверное полотно ударили тяжелые тела.
Генка озадаченно повозил пальцем по выпуклости, на глазах образовавшейся на металлической поверхности от очередного удара с той стороны, призадумался, а его напарник, поведя крутыми плечами, кинул на меня недобрый взгляд и прорычал:
– Какого хрена?!
– Жизнь вам спас, придурки. Съели бы вас за милую душу и не подавились. – Я повернулся к Генке, продолжая держать его напарника боковым зрением. Взвинченный он какой-то, от таких людей всегда можно ожидать чего-нибудь… немотивированного. – Что стряслось-то? Что в городе творится?
– Плохо в городе. – Генка устало вздохнул, привалился плечом к стене подъезда, с обреченным видом поправил соскользнувший с плеча автомат и сокрушенно добавил: – Ничего не понимаю… Какие-то монстры по городу носятся! Утро уже, и служба наша должна скоро закончиться, да похоже, Алгоритм, она только началась.
Я заметил темные круги у него под глазами. Лицо выражало озабоченность. Похоже, всю ночь не спал.
Пожалуй, он был единственным, кто не принадлежал к клану сталкеров и при этом знал мое прозвище. Только зря он начал трезвонить без необходимости. Ну нафига вот так меня сдавать?! Почувствовав, как опять напрягся его напарник, я повернулся к полицейскому, а он, игнорируя меня, с нажимом поинтересовался у Генки:
– Алгоритм? Он что, сталкер, что ли? Тот самый, из ориентировки?
– Глеб, не шуми! Если кто-то из нас троих хоть что-то понимает во всем этом бардаке, то явно не мы с тобой.
Генка поднялся на площадку первого этажа, отсоединил магазин, проверил наличие боеприпасов и с досадой сообщил:
– Патронов в обрез. Ни хрена нам их не хватит, если по пути в отделение снова нарвемся…
Я шагнул за ним, прислушиваясь к тревожным звукам улицы, но Глеб вдруг яростно схватил меня за плечо.
– Стой, гад! Это вы, сталкеры, во всем виноваты! Не зря у нас в отделе на вас ориентировки висят! – Он попытался выкрутить мою руку, однако я развернулся и врезал ему раскрытой ладонью по печени. Глеб беззвучно сложился от резкой боли. Я поморщился: сам когда-то получал по печени на тренировках по рукопашному бою и потому знал, какие это мучительные ощущения.
Генка с сожалением вздохнул, спустился по ступенькам, и стал терпеливо ждать, когда Глеб перестанет корчиться. Забавно, что он даже не подумал вступиться за напарника. Ну, или хотя бы сделать мне замечание – все-таки они оба при исполнении. Похоже, вкурил, что дело пахнет керосином, а при таких исходных полицейская форма – не более чем спецодежда. Присел рядом с Глебом на ступени, прислонился спиной к стене и спросил:
– И чо теперь будет?
– Ну, если эти зверюги – не единичный случай… – Я вопросительно взглянул на Генку, и тот помотал головой – не единичный. – Тогда фигово. Зона расширилась, парни. Теперь городу конец. Не будет здесь больше города.
– А вот с этого момента поподробнее! – Дверь одной из квартир приоткрылась, и на лестничную площадку вышел сосед с первого этажа.
– Очередной скачок Зоны, Илюх, – сообщил я. – Вот так просыпаешься утром – оп! А ты уже внутри запретной территории, хотя из квартиры даже не выбирался. Теперь мы все поневоле стали сталкерами и охотниками. – Эти мои слова были обращены уже к напарнику Генки, который после перенесенной боли вдруг совершенно неожиданно успокоился. Что-то типа ступора, реакция на невероятное событие: как это так, он одет в форму и при исполнении находится, а его какой-то гражданский бьет… И это сразу после того, как он отстреливался от монстров посреди знакомой до последней подворотни улицы! Ну что ж, можно посочувствовать чуваку. Наверное, весь мир у него в голове перевернулся. Дошел наконец-то весь масштаб катастрофы и всех вытекающих.
Из квартир выходили все новые люди. Твари давно уже перестали долбиться в металлическую дверь, однако еще минуту назад грохот стоял знатный, и если раньше соседей пугал шум возле родного подъезда, то теперь их куда больше пугала тишина и неизвестность.
– А с нами что будет? – раздались голоса. – Нам-то теперь что делать?
– Сохраняйте спокойствие, – заговорил Глеб. – В прорыве Периметра нет ничего сверхъестественного, силовые структуры были готовы к подобному и сейчас решают проблему. Все под контролем. Так что главное – без паники!
Я поморщился:
– Главное, на улицу не суйтесь – твари вмиг растерзают. Без сталкерских навыков вы все там сгинете. Возвращайтесь по квартирам и соберите самые ценные вещи, документы, лекарства, продукты…
– Да, если ситуация осложнится, эвакуация будет обязательно. Ждите военных, а пока сидите по домам, – торопливо вклинился Генка, не давая Глебу вновь начать перепалку со мной. Он оттер своего напарника плечом и тихо добавил: – Слушай, не лезь к нему. Он здесь единственный, кто знает, как выживать в этих условиях.
– И еще. Жители первых этажей – срочно перебирайтесь повыше, – предостерег я соседей. – Слышите стрельбу на окраинах? Мне бы не хотелось вас пугать понапрасну, но я отличаю звук выстрела из охотничьего «Байкала» от одиночных выстрелов АК, и я могу вам точно сказать, что гражданского огнестрела там сейчас задействовано гораздо больше, чем армейского. А это значит, что пока «проблему решают» сталкеры, а вовсе не силовые структуры. А нас, как вы знаете, не так много, чтобы взять под контроль все, что может вылезти из-за Периметра. И если мутанты наводнят город, то пробить стекла в окнах первого этажа и ворваться в жилье для них не составит труда. Я бы и сам очень хотел рассчитывать на военных, но… Чувствую, это не просто прорыв Периметра. Сама Зона увеличилась в размерах, и теперь мы, похоже, не в опасной близости от нее, а уже внутри.
Соседи еще ненадолго задержались в подъезде, тихо перешептываясь друг с другом, не скрывая тревоги. И все же они стали потихоньку расходиться по квартирам.
Я спросил у Генки:
– Ты за семьей приехал?
– За семьей, – подтвердил он и торопливо добавил: – Тебе тоже придется с нами.
– Я-то вам зачем?
Генка покосился на Глеба и негромко проговорил:
– Начальник ОВД собирает всех сталкеров, поселившихся в городе. Он совсем не дурак и понимает, что без вас нам будет совсем туго. Людей не хватает, оружия не хватает… У тебя же наверняка и автомат где-то припрятан? – Он проницательно посмотрел в мои глаза. – Если есть, доставай. Никакой ответственности нести не будешь, это под гарантию начальника отдела.
– В квартиру зайду за вещами, а потом в подвал за оружием схожу, – уведомил я Генку.
Он сказал правду. Начальник местной полиции подполковник Гордеев, несмотря на упомянутые Глебом ориентировки на сталкеров, не притеснял нас особо, хотя наверняка многих держал на карандаше. Сейчас, когда город и окрестности оказались во власти Зоны, мы с нашим опытом всегда пригодимся местной власти. Ближайший блокпост военных, находящийся в семнадцати километрах от города, у самой границы с запретной территорией, имел в своем составе около четырех десятков бойцов и несколько единиц военной техники. Солдаты с блокпоста имели представление о повадках тварей, так как периодически выдерживали их натиск. Обычно разношерстные монстры для прорыва через Периметр собирались в «бронированный кулак» под предводительством вожаков с более развитым мозгом. Столичные власти после информации о расширении запретной территории непременно пошлют эмчеэсовцев и медиков для эвакуации жителей города, но если эмчеэсовцы не имеют представления о реалиях, которые их ждут, то немногие из них смогут добраться до нас. Я надеялся, что у властей хватит ума послать с ними московских сталкеров, вполне официально находящихся на службе, иначе жертв не избежать.
Собирался я недолго: рюкзак армейского образца со всем необходимым для походов в Зону у меня был собран и всегда находился под рукой. Но на этот раз я сложил еще и все свои деньги и документы. Упаковал их в полиэтиленовый пакет и резинкой крепко перетянул. Облачился в оптимальную для похода в лес одежду, накинул под куртку легкий бронежилет и направился к двери. В квартире я не хранил никаких компрометирующих меня вещей, ведь даже найденный здесь пистолетный патрон может принести крупные неприятности. Все нужное для рейдов я хранил в подвале, а еще больше – в тайнике сразу за Периметром. Я взялся за ручку двери, с тоской оглянулся на свою обжитую конуру. Эту квартиру я купил на деньги, вырученные промыслом в Зоне. Ну, что ж, бог дал, бог забрал.
Спускаясь по лестнице, я наткнулся на соседей с первого этажа. Отец семейства, еще совсем молодой мужик возрастом до тридцати, деловито тащил в руках набитые вещами спортивные сумки. За ним поднималась его красавица-жена, крепко держа за руку пятилетнего сына. Видно было невооруженным глазом, что она едва сдерживается, чтобы не расплакаться, зато ребенок выглядел бодрым на вид и чрезвычайно довольным предстоящими приключениями. Знал бы детеныш, какая беда нависла над ним и над всем городом – так бы не радовался.
А вообще – молодцы! Вняли совету перебраться с первого этажа повыше. Я вынул из кармана связку своих ключей, позвенел перед их лицами.
– Держите. За бардак извиняюсь, зато меня самого какое-то время не будет, так что квартира в полном вашем распоряжении. Если самим не пригодится – передайте ключи кому-то, кто не найдет пристанища.
Я ободряюще похлопал главу семьи по плечу и проскользнул мимо, успев взъерошить вихры мальчишке. На улице раздался ужасающий рев. Да, к такому, сколько ни живешь, не привыкнешь. Пацан взвыл от страха и прижался к матери, а потом, бросая испуганные взгляды из окна подъезда, засеменил впереди родителей наверх. Вот и все, кончилось его детство.
Я спустился на площадку первого этажа к Генке и Глебу. Вид у них был так себе.
– Это кто же орал? – спросил Глеб, переводя вытаращенные глаза то на меня, то на входную дверь.
Да, наконец-то парня проняло. Генка тоже выглядел не лучшим образом, хотя я не раз ему рассказывал за бутылкой водки, каково это – ходить в рейды на запретную территорию. Но одно дело слушать страшные рассказы в уютной квартирке за столом с угощениями, и совсем другое – присутствовать лично. Я окинул их оценивающим взглядом, стараясь понять, насколько можно будет рассчитывать на них при схватке с монстрами. А в том, что такие схватки будут, я уже не сомневался.
– Мне в подвал за стволом надо сходить, прикроете? – спросил я и посоветовал: – Вы у самой двери не стойте. Если тварь крупная и сможет хорошо уцепиться, то входную дверь вывернет с корнем.
Парни синхронно кивнули, и я движением руки позвал их за собой наверх. Мы остановились на площадке между первым и вторым этажом и осторожно выглянули через окно во двор. Гигантская уродина гуманоидного вида с щупальцами на подбородке и вокруг рта стояла у соседнего дома, приткнувшись плечом к его углу. Я прикинул, успею ли выскочить на улицу, открыть дверь в подвал и скрыться там до того момента, как она окажется возле меня. А бегают они очень быстро!
– Что еще за образина? – потрясенным голосом произнес Глеб.
– Одна из самых опасных. Мы называем таких упырями. – Я пожал плечами. Ну а как еще объяснить?
– И мы что, собираемся воевать с ними? – спросил Глеб, с которого всю его самонадеянность человека, облеченного властью, как водой смыло. Ну точно, вкурил ситуацию.
– Не хотелось бы, но скорее всего придется, – ответил я и пояснил: – Чтобы гарантированно уничтожить любую зверюгу, желательно застать ее врасплох и открыть огонь прежде, чем она начнет перемещаться. Раны у них затягиваются в десятки, а то и в сотни раз быстрее, чем у человека. И помните, всей нечисти нужно стрелять в голову.
– Спасибо за лекцию, успокоил. Хоть плачь теперь. Блин, да что же творится-то? – горько и не скрывая растерянности усмехнулся Генка. – Дальше-то что будем делать?
– Я с Глебом в подвал пойду, а ты здесь останешься. Прикроешь, если что, – распорядился я.
С Генкой мне, конечно, было бы спокойней в подвал наведаться, все же я его знаю, да только я опасался оставить Глеба одного в подъезде. Какая каша у него сейчас варится в голове, я не знал. Мы из подвала на обратном пути выскочим, а он вдруг возьмет и со страху снова в ступор впадет да дверь нам не откроет. Нет уж, пусть лучше рядом со мной будет, да и присмотреться мне к нему нужно. Когда будем прорываться к отделению, я уже буду знать, что он собой представляет. Я добавил уже на ходу к двери:
– И не пали долго по нему, с одного автомата все равно не убить. Так, хоть внимание его ненадолго отвлечешь от нас.
– Хорошо, командир, – напряженным голосом ответил Генка.
О как! Меня уже назначили командиром. Есть такая категория людей, совершенно неспособных принять самостоятельное решение. Они могут быть прекрасными исполнителями, но в критической ситуации им необходим кто-то, кто станет руководить. А если руководитель не найдется сам – люди из этой категории инстинктивно, подсознательно назначат на эту роль того, кто сильнее и опытнее. И будут беспрекословно подчиняться приказам. Идеальные солдаты. Генка мне нравился своей внутренней собранностью и готовностью к действиям. Будь он сталкером, я, пожалуй, рискнул бы взять его в напарники. Такие неприхотливые в быту партнеры, всегда готовые к молниеносному действию, в Зоне ценились повыше многих артефактов. Впрочем, кто сказал, что Генке оно надо? Для начала требуется желание, а еще, и это самое главное, почувствовать непреодолимый зов. Зона ведь живая. Любит она составлять пасьянсы со своими подопечными. Она, как любитель компьютерных игр, смешивает всех участников, а потом с интересом смотрит, что произойдет дальше. Иногда мне кажется, что она подобна юной богине, совсем недавно обретшей разум и возможность повелевать судьбами людей, а также собственных порождений.
Я остановился у входной двери, ведущей на улицу, и провел с Глебом короткий инструктаж:
– Короче, выскакиваем на улицу, я открываю замок – и махом скрываемся за дверью. Там двигаешься за моей спиной и выполняешь все мои указания.
– А не много ли ты берешь на себя, «командир»? – с вызовом спросил Глеб, и я почувствовал, как внутри у него нарастает бешенство от непонимания всего, что внезапно ворвалось в его жизнь и полностью разрушило его привычный распорядок. Чего-то подобного я и ожидал. Не иначе, у нашего Глеба чувство уязвленного самолюбия проявилось. Видимо, его душа жаждала реванша за удар в печень. Я, стараясь не делать резких движений, пояснил ему:
– Глеб, Зона пришла к нам в город. Что сейчас в подвале, я не знаю.
Стараясь унять свое раздражение, Глеб отвернулся от меня, прочистил горло и произнес почти спокойным голосом:
– Веди. Хотя что там может быть, кроме кошек…
Молодец, отметил я про себя. Упрямый как осел, а все же старается найти со мной общий язык. Видно же, как он ломает свой крутой нрав для общего дела.
Ощущая поднявшийся адреналин в крови, я выскочил наружу, тремя шагами покрыл расстояние до двери в подвал, вставил ключ в отверстие замка, провернул его, потянул створку на себя. Первый раз в жизни, не считая походов в Зону, открывшаяся моему взору темнота подвала манила к себе. Я заскочил в открывшийся проем, а следом, едва не сбив меня с ног, ввалился Глеб. Ощутив весомый толчок в спину, я пролетел вдоль стены по короткой лестнице вниз и застал тот момент, когда Глеб защелкнул дверь на замок. Стоя на коленях, стараясь не вдыхать поднявшуюся пыль от бетонного пола, я вдруг с тоской подумал, что нечто подобное я уже испытывал в своих похождениях внутри Периметра. Только вот пыль там частенько бывала нехорошей, а иногда до того радиоактивной, что дозиметр просто захлебывался от треска и в любой момент мог выйти из строя.
Глеб в два прыжка преодолел лестницу и помог мне подняться. Я только сейчас осознал, какой физической силой обладает этот человек. С другой стороны металлическую дверь потряс чудовищный удар.
– Что еще такое? – растерянно спросил Глеб, направив на створку короткоствольный автомат. – Дверь-то хоть выдержит?
– Упырь за нашей кровушкой пожаловал, – пояснил я, с тревогой прислушиваясь к шуму, доносящемуся с улицы.
Возле самой двери раздавались характерные звуки, издаваемые при дыхании крупными тварями Зоны. Там будто сжимались и разжимались кузнечные меха, подавая воздух в плавильню. Упырь затаился с той стороны и больше не предпринимал никаких действий. Мы слегка успокоились. Генкин автомат молчал. Может, оно и к лучшему: не хотелось бы привлекать излишнее внимание жителей подъезда. Я включил фонарик, посветил в открытые двери, ведущие в две разные стороны подвала. Принюхался, прислушался.
– Что застыл? – с недоумением спросил Глеб.
– Тут аномальные образования могут появиться, – сообщил я ему и терпеливо пояснил: – Внутри Периметра я с ними очень часто сталкивался. Одни в клочья разрывают, другие подбрасывают в воздух, третьи током насмерть бьют. Неужели в полиции ликбез не проводят? Неужели никогда не слыхал про «электру», «карусель», «центрифугу», «алый вихрь»?
– Я думал, это все так, страшилки, чтобы мы не расслаблялись на службе…
– Да уж куда там, страшилки… Все взаправду. Я, конечно, не знаю, что вам на службе втирали про аномалии, но мне-то точно нет смысла тебе голову морочить. Разные они бывают. И обладают очень даже опасными для жизни свойствами.
Глеб озадаченно почесал затылок, видимо, решая, верить мне или нет. Потом вдруг вспомнил:
– Когда мы к дому подъезжали, я краем глаза заметил какое-то мерцание, словно оборванный провод под напряжением по земле катался.
– Сгусток аномальной энергии, – кивнул я. – Как шаровая молния, только непосредственно над землей передвигается.
– Слышишь какие-то звуки? – насторожился Глеб. – Вроде как кто-то чавкает.
Хм… Бдительный чувак. Может, у меня даже получится доставить его живым до отделения. Я неторопливо двинулся вперед, со всем вниманием рассматривая пол, стены, потолок. Та непонятная субстанция, что издалека хлюпала или, со слов Глеба, «чавкала», расположилась прямо на бетонном полу за углом. То ли она действительно обладала зачатками разума, то ли просто инстинктивно расположилась в потаенном темном месте, поджидая рассеянного… эм… дворника, к примеру. Или сантехника.
Глеб опасливо покосился на трещины, образовавшиеся в трубах водоснабжения, из которых наружу стала потихоньку вырываться вода. Скорее всего новый ужасный выплеск энергии покорежил не только пространство, но и всю инфраструктуру города. Вода плескала на стены тонкими струйками, смешиваясь с грязно-желтыми потеками неизвестной науке кашицы. Глеб повернулся ко мне:
– Слушай, как тебя зовут? Ну не Алгоритмом же тебя называть, в самом деле?
– Обломись, для тебя я всегда буду Алгоритмом.
– Бросай ты свои заморочки! – Глеб нахмурился, не понимая, как себя вести со мной.
Внезапно он сглупил – резво протиснулся вперед и попытался поддеть носком ботинка пузырящуюся на бетонном полу кашицу. Я едва успел его удержать за плечо, иначе от его ботинка, да и от ноги ничего бы не осталось. В ответ на его недоуменный взгляд я педантично проговорил:
– Нельзя к ней прикасаться, она же как кислота. Прежде чем трогать тут что-то, вначале у меня спроси. И вообще – не выходи вперед меня и запоминай все, что я делаю, тебе этот опыт еще пригодится.
Глеб с озадаченным видом качнул головой и сказал:
– Извиняй. Никак я не могу привыкнуть к новым реалиям. А что, город действительно придется покидать?
– Придется.
Глядя, как пузырится под его ногами желтоватая кашица, Глеб тяжко вздохнул:
– А как же жилье? Все нажитое бросать, что ли?
– Придется бросать, – подтвердил я, осторожно обходя аномалию. Я открыл замок своего схрона и вошел внутрь.
– Ого! – протянул Глеб, с интересом наблюдая, как я, раскидав кучу старых автомобильных шин, поднимаю доски пола и достаю оттуда предмет, завернутый в холщовый мешок.
Я развернул ткань перед изумленными глазами Глеба, достал автомат «Абакан» с прицелом, четыре набитых патронами магазина к нему, один из которых я немедленно вставил в автомат, и три гранаты – две РГД-5 и одну Ф-1. Жаль, что гранат к подствольнику пока не имеется, но ничего, добудем. Я опасался, что у полицейского сработают профессиональные рефлексы: гражданское лицо хранит оружие и боеприпасы – значит, террорист, держи, хватай, тащи в кутузку! Но кое-что в мозгу у Глеба к текущему моменту все же перещелкнуло.
– Где ты достал такое сокровище? – восхищенно воскликнул он, не сводя глаз с автомата. – Он же выпускается малыми партиями!
– Угу! – хмыкнул я. – Значит, ты знаешь, что твой «калаш» эффективен лишь на полигоне?
– Как ты такое оружие вообще в город смог пронести? – нахмурился Глеб. – Зачем оно тебе здесь?
– Как раз для таких вот случаев, – пожал я плечами, невозмутимо засовывая магазины и гранаты в карманы разгрузки. – Зараженная аномальной энергией территория уже ведь не первый раз расширяется. Правда, на моей памяти она никогда не отхватывала такой огромный кусок.
– Кажется, теперь мне весь остаток жизни предстоит удивляться. – Он о чем-то ненадолго задумался, а потом поделился со мной своим мнением: – Кстати, мой автомат – не такое уж плохое оружие, особенно если иметь дело с этими вашими монстрами. Он небольшой и весит относительно немного, бегать с ним легко. А мутантов можно подпустить поближе, чтобы стрелять в упор.
– Правильно, – не стал спорить я. – Только не надо забывать, что они чрезвычайно живучие и быстро регенерируют. Надежный и быстрый способ убить мутанта – стрелять ему в голову.
Я снял оружие с предохранителя, дослал патрон и направился к выходу, соображая, как нам выйти наружу и проникнуть обратно в подъезд. Глеб легко двигался за моей спиной – наверняка был отличником физподготовки, надо будет у Генки уточнить. Обходя аномалию, я ткнул в ее сторону пальцем и продолжил ликбез:
– Аномалии всякие бывают, и тебе еще придется сталкиваться с ними, пока мы не уберемся подальше от опасной территории. Увидишь, что воздух будто бы дрожит или струится, или в нем небольшой вихрь гоняет мелкий мусор и листву, – сразу обходи это место, иначе погибнешь. Но самое худшее, когда аномалия набрала силу.
– Я читал об этом, но никогда не думал, что мне придется с этим в жизни сталкиваться, – признался Глеб. – Как выходить будем?
– Сам над этим голову ломаю. – Я достал из кармана сотовый телефон, но значок мобильного оператора на экранчике, к моему сожалению, отсутствовал. Я бросил на Глеба многозначительный взгляд. – Теперь даже связи нет. Может, военные опять затеяли учения и задействовали средства радиоэлектронной борьбы? Эта причина была бы куда более обнадеживающей, чем эффект от расширения Зоны. У вас там на уровне силовых структур информации случайно нет?
– О чем ты говоришь, парень? Стали бы они с нами делиться информацией!
Глеб выглянул на улицу через крохотное оконце на уровне земли и радостно сообщил:
– Живем, брат. Этот громила потопал по каким-то своим делам.
Мы поднялись к двери, и на счет «три» я осторожно выглянул наружу. Упырь удалялся от нашего дома неторопливой и уверенной походкой существа, которое находится в естественной среде обитания. Что ему тут нас караулить, если к его услугам весь беззащитный город, и человеческой крови для его утробы хватит на много недель?
Мой взгляд проводил его широкую, лишенную шерсти бугристую спину, а потом я быстро заскочил в подъезд. Следом за мной ворвался запыхавшийся от волнения Глеб. На ступеньках вновь скопились жильцы, которым было трудно усидеть дома, когда снаружи творятся такие дела. С площадки между этажами Генка их отогнал вниз, и теперь они оказались на пути Глеба. Он сразу же распихал их и взволнованным голосом поведал Генке о наших приключениях.
– В подвале черт знает что творится! Слышь, я, конечно, раньше к сталкерам с неприязнью относился. И было отчего! Может, и сейчас именно они осиное гнездо по ту сторону Периметра разворошили, и все наши беды от них. Но раз уж случилась такая фигня – глупо не воспользоваться их навыками, верно?
Генка устало кивнул в ответ, виновато покосился в сторону своей жены Вальки и двух пацанов, спускающихся по ступенькам с кучей сумок, и озабоченно произнес:
– Мои готовы, пора уходить. Пропустите, граждане!
Группа соседей возмущенно зароптала.
– На нас, стариков, еще можно плюнуть, мы жизнь прожили, а молодые как? – Дядя Миша, пожилой сосед с четвертого этажа, шумно вздыхал и с упреком смотрел на нас троих, вооруженных автоматами.
Я молчал, просчитывая варианты. Вариантов не было. У многочисленной группы людей, среди которых большинство – некомбатанты, да еще и с детьми и стариками, нет никаких шансов. Чтобы вывезти их в безопасное место, нужны не трое парней с автоматами, а бронированный спецтранспорт и мощное прикрытие.
– Мы свои семьи забираем, чтобы потом без боязни за их судьбу зачищать город, – сказал Генка. Он страдальческим взглядом обвел соседей и добавил: – Да не можем мы вас всех забрать! И бежать из города не собираемся! Своих под защиту отделения доставим, а потом пойдем тварей уничтожать! На улицы не выходите, дождитесь прихода военных! Как только объявят об эвакуации, я в первую очередь о вас позабочусь!
Ощущая себя последними подлецами, мы покинули подъезд и уселись в машину. Генка лишь подбодрил свою молодую супругу:
– Ничего, ничего, сейчас мы вас доставим в ОВД, а потом людей потихоньку будем выводить. И за этими обязательно вернемся!
– Скорость держи невысокую, – посоветовал я Глебу. – Не дай бог в спешке вмажемся куда-нибудь, тогда шансов на выживание точно не будет.
Мы обогнули наш дом и выехали на дорогу вдоль панельных пятиэтажек. С правой стороны от нас, за стволами берез, с приглушенным рыком носились юркие тени громадных собак. Самая крупная особь стояла неподвижно, задрав к небу крупную голову.
– Бесы, – обронил я, разглядев знакомые силуэты.
Глеб покосился на меня. Вероятно, в его голове появились новые вопросы об искореженной реальности, но он промолчал, лишь сжал руль так сильно, что побелели костяшки пальцев. Генка тоже молчал, баюкая в руках АКСУ.
Город вышел из-под человеческой юрисдикции. Предупредительный выстрел в воздух в новых условиях, навязанных нам тварями с запретной территории, сейчас никоим образом не поможет. С мутантами не договариваются – их убивают. Если, конечно, не хочешь, чтобы они убили тебя.
Я злобно чертыхнулся, только теперь заметив за стволами деревьев убегающий человеческий силуэт. Какой-то молодой парень резво уносил ноги от бесов, но было понятно, что если они возьмутся за него по-настоящему, ему несдобровать. Твари, похожие на собак, кем-то насытились и теперь развлекались, загоняя очередную жертву. Глеб молча направил машину в сторону бегуна.
– Заткните уши! – посоветовал я Генкиной жене и мальчишкам.
Опустив стекло, я нажал на спусковой крючок. Салон машины наполнился грохотом. Я быстро водил стволом, отсекая короткими очередями снующих мутантов от намеченной добычи. Гильзы полетели веером в сторону Генки, сидящего на переднем пассажирском. Некоторые пули достигали цели, некоторые уходили «в молоко», но главная задача была выполнена – твари бросилась врассыпную. Сосед закричал, замахал свободной рукой, и молодой человек изменил вектор движения. Глеб затормозил и стал поджидать парня. Генка выскочил из машины и открыл огонь, а я стрелял из окна машины одиночными – старался экономить патроны, помня, что боеприпасов у нас не так уж и много. Мутантов нужно бить большой командой и наверняка, иначе они, пользуясь своей феноменальной регенерацией, очень быстро восстановят и излечат свои ткани.
Парень заскочил в машину со стороны Генкиной семьи, и сразу стало невыносимо тесно. Пискнули пацаны, в бок мне уперся острый локоток одного из них. Я скрипнул зубами: при новой стычке мне будет тяжело вести прицельный огонь.
Спасенный шумно выдохнул:
– Ходу отсюда!
Глеб неторопливо тронулся с места, поглядывая в заднее зеркальце.
– Что вы телитесь! Быстрее надо! – не унимался наш новый попутчик.
– Нельзя быстро, – осадил я его. – Если попадем в аномалию, нам не поздоровится.
Парень с растерянным видом похлопал ресницами, открыл рот, явно намереваясь поспорить, но наткнулся на мой сосредоточенный взгляд и благоразумно промолчал. Генка повернулся к жене и сыновьям. Надо признать, пацаны держались молодцами. Когда мы их забирали, вид у них был еще тот – оба сонные, светлые волосы на кудрявых головах взъерошены, мордочки растерянные. Но после той стрельбы, что мы устроили с их папкой, глаза у мальчишек заблестели, и вид стал очень даже воинственный. Они переглянулись, и их любопытные носики синхронно потянулись к автомату. Ага, все понятно. Наверное, уже размечтались, как друзьям будут с гордостью рассказывать о своем геройском папке. Они еще не осознали надвинувшуюся на город беду. Для них все происходящие трагические события являлись всего лишь первоклассным приключением, о каком в их возрасте можно только мечтать.
Я ободряюще кивнул Вале и пацанам, дотянулся и погладил младшенького по голове. Я четко осознавал, как необходимо ребятам наше присутствие духа и уверенность в себе. Дети должны знать, что взрослые защитят и позаботятся о них. Валя наклонилась вперед и ласкающим движением ладонью прикоснулась к плечу мужа. Генка вновь обернулся, и я заметил, как он усилием воли заставил себя расслабиться.
Глеб сбросил скорость и потрясенно прошептал:
– Гляньте!..
Все синхронно повернули головы. Валя сразу же притянула своих сорванцов к груди, закрыв им обзор. Все-таки не зря утверждают, что женщина – это залог сохранения рода человеческого. Твари устрашающего вида, числом не меньше пяти, пожирали безжизненные человеческие тела, распростершиеся на асфальте.
– Эти выглядят гораздо больше, чем те, что гнались за мной, – пробормотал спасенный нами парень. Вперив в меня твердый взгляд, он вдруг потребовал: – Дайте мне пистолет!
Я с недоумением воззрился на него, а Глеб, успевая рулить одной рукой, раскрыл кобуру на своем поясе, достал и, не оглядываясь, через плечо протянул табельное оружие незнакомцу.
Тот торопливо схватил ПМ, выщелкнул обойму, в которой тусклым светом блестели восемь патронов, и попросил:
– Дай запасную.
Глеб прибавил скорость, искоса поглядывая на хищников, пожирающих трупы. Нам оставалось лишь наблюдать, как широкие пасти вгрызаются в чрева несчастных. Я с тоской посмотрел на знакомые еще по похождениям в Зоне крепкие тела мутантов. Один из них поднял голову и проводил взглядом удаляющуюся машину, словно запоминая. Наши силуэты за стеклом он воспринимал как будущие жертвы. От его мощной фигуры несло угрозой, широкие лапы заканчивались огромными когтями, способными нанести смертельную рану. Кем он был до мутации, я не знаю – наверное, волком. С его пасти вместе со слюной обильно капала кровь.
