Михаил Тырин
Гражданский ордер
Свою новогоднюю премию Гриша захотел вложить в наполнение холодильника. И не просто наполнение, а добросовестное забивание всякими запасами, вкусняшками, напитками, пакетами и коробками – так, чтобы больше не осталось места на полках и в отделениях.
В его холостой жизни полный холодильник – это было крайне редкое событие. Полки обычно зияли печальной пустотой, на фоне которой сиротливо прозябала надорванная пачка пельменей да пакет с кетчупом.
Тем же вечером Гриша уже катил тележку в прохладных залах супермаркета, методично и не особо задумываясь, кидал в нее упаковки сосисок, колбасу, банки консервов, конфеты, коробки с сухими завтраками и прочими припасами – нужными и не очень.
Занятие это Гришу умиротворяло. Предстояли ленивые праздничные дни, и мысль, что все уже куплено и не нужно бегать в магазин, приятно согревала.
Стоя в очереди на кассе, Гриша водил рассеянным взглядом по стойкам с жвачкой, леденцами, презервативами, батарейками и бритвенными станками, как вдруг заметил нечто неожиданное.
На верхней полке стеллажа стояли в ряд красивые красно-синие коробки с прозрачными вставками на крышке. Под глянцем целлулоидной пленки угадывалась рукоять пистолета, плавный изгиб спускового крючка…
Ценник сообщал об акции, по которой полноценный гражданский пистолет «Вихрь-Т» можно было купить по цене примерно трех бутылок хорошего вина.
Гриша задумался. Свою премию он сегодня не истратит и на треть, а купить себе пистолет так дешево – это, пожалуй, везение. А почему нет? Не помешает ведь. Пусть будет!
После короткого раздумья он взял с полки коробку и бросил в тележку. Усмехнулся: она довольно странно смотрелась между банкой с очищенными креветками и кофейными брикетами. Ну, тем интереснее…
«Рекомендуем передвигаться по охраняемым районам», – проговорил динамик на выходе из супермаркета.
Дома Гриша поборол нетерпение и первым делом рассовал купленные припасы по шкафам и полкам. И лишь потом сел за стол и положил перед собой коробку с пистолетом.
Аккуратно разрезал упаковочный скотч, откинул крышку. Оружие притягивало взгляд своим лаконичным, но при этом мощно-агрессивным силуэтом.
Он осторожно извлек пистолет из отделения и ощутил его небольшой, но приятный вес. Тронул пальцем предохранитель – тут же раздался противный писк и загорелся красный индикатор. Ну, понятно, оружие не активировано…
Что у нас тут еще? Инструкция, дата-кабель, запасной аккумулятор, карта-сертификат на посещение учебного тира, гарантийный талон, флешка с драйвером… А, вот еще кобура – простенькая, нейлоновая, но удобная.
Гриша открыл ноутбук и соединил его с пистолетом.
«Обнаружено новое устройство, выполняется установка программного обеспечения…»
Бюрократические процедуры заняли чуть ли не полчаса. Дважды Гриша бегал в комнату – за страховым свидетельством и медицинской картой. Наконец, все анкеты заполнены, шрихкоды отсканированы, электронные подписи поставлены.
«Выполняется проверка персональных данных…»
Еще пара минут – и рядом с предохранителем загорелся белый индикатор. Оружие зарегистрировано.
Гриша прицепил кобуру на ремень, вложил в нее пистолет. Удобно. И не торчит под рубашкой.
Он встал перед зеркалом, вытащил пистолет и прицелился сам в себя.
«Вооружен и очень опасен!» – и сам себе рассмеялся.
Лана взбежала по ступенькам, чувствуя спиной, как на нее пялятся прокурорские работники. Новенькая синяя форма, изящная фигура, молодость…
На втором этаже ее встретил Леонид Игоревич.
– Какая ты стала! Еще вчера была девчонкой-школьницей. Как отец?
– Звал в гости. Ну, показывайте…
– Ну, смотри. Всего пять терминалов, но обычно дежурная смена – два человека.
– Так мало?
– У нас спокойная территория. Восемьдесят процентов площади – охраняемые зоны. Самый трудный участок – на юго-востоке, там поселок мигрантов. И еще несколько небольших «красных зон» на севере.
– Да, вижу, – Лана пробежалась быстрым взглядом по карте. – Сколько стволов на территории?
– Примерно тридцать тысяч зарегистрированных, все данные сама увидишь. А вот тут вода, кофе, холодильник. Там – туалет. А это – самый бесполезный терминал. Система управлениями городскими дронами.
– Почему бесполезный?
– Дроны принадлежат управлению городской безопасности. И обычно находятся в трех состояниях: дрон занят, дрон разряжен, дрон неисправен. Поэтому все делаем сами.
– Сами – значит, сами. Где будет мое место?
– Сначала – за тренажер! – усмехнулся Леонид Игоревич. – Садись, запускаю программу. Для начала – самую простенькую симуляцию.
Лана устроилась в кресле, надела телефонную гарнитуру.
– Запрашиваю разблокировку оружия, – проговорил механический голос.
– Секунду, определяю координаты… Вы наблюдаете правонарушителя?
– Да.
– Есть ли прямая угроза вашей жизни?
– Нет.
– Уровень обращения с оружием?
– Два балла.
– Возможна ли телетрансляция?
– Нет транслятора.
– Вы в помещении, я не могу использовать общественные системы теленаблюдения. Вы можете сделать прямую трансляцию с телефона?
– У меня нет приложения и нет аккаунта на видехостингах.
– В гражданском ордере отказано. Передаю ваш запрос в патрульную полицию.
– На первый раз нормально, – сказал Леонид Игоревич. – В целом правильно. Только смотри на карту. И обращай внимание на движение полицейских экипажей. Они не всегда рядом. Но часто лучше подождать экипаж, чем взять ответственность за ордер на применение.
– Я все поняла, – сказала Лана. – Когда могу приступать?
– Завтра. Но на визирование гражданских ордеров тебе еще рано. Пока поработаешь на «самоходах».
– Это как?
– Будешь принимать звонки о добровольной блокировке оружия. Кражи, потери… Если объект пробивается по координатам – направлять поисковые группы. И присматривайся, учись.
Гриша пришел из тира несколько удрученный. Во-первых, посещение оказалось не совсем бесплатным. Пришлось заплатить и за патроны, и за сертификат первого балла практической стрельбы.
Во-вторых, из своего пистолета стрелять оказалось невозможно – боевая разблокировка делается только по ордеру прокуратуры, а в условиях тира это не практиковалось. Поэтому дали какой-то старый, тяжелый, потертый и неудобный пистолет.
Инструктор настоятельно посоветовал докупить телетранслятор – нательный или подствольный. А это обойдется примерно как сам пистолет, хотя и сильно увеличит шансы на получение прокурорского ордера, случись что неприятное.
Ну и попасть в мишень Гриша смог только два раза, причем далеко не в ее центр.
Перекусив сосисками и зеленым горошком, он немного успокоился. Гриша жил в «зеленой зоне», но чтобы добираться безопасными маршрутами, ему требовалось две пересадки. С пистолетом можно было бы срезать путь домой по неохраняемой «красной зоне», а это уже неплохая экономия на транспорте.
Со временем можно будет купить телетранслятор, еще походить в тир, увеличить баллы практической стрельбы. Все не так уж и плохо.
И вообще сама система неплохая. Вместо того, чтобы звать полицию и ждать ее, ты сам получаешь полномочия полиции и можешь сам себя спасти. Да, на звонок требуется время, но это лучше, чем ничего. А еще есть специальные приложения, которые в паре с транслятором существенно сокращают срок отзыва прокуратуры и получения ордера на применение оружия. Да и трансляцию можно устроить просто с телефона, если совсем жестко припрет.
Так что нечего расстраиваться, нужно вкладывать силы в повышение статуса. Инструктор в тире говорил, что после восьми баллов никакого ордера вообще не требуется, пистолет всегда активирован на боевое применение. Тогда и в магазине можно будет таскать не шесть патронов, а максимальные десять.
– Служба оружейного контроля, здравствуйте.
– Алле… девушка.
– Да-да, я вас слушаю, – Лана придвинула клавиатуру.
– Я типа пистолет потерял. Вроде надо сообщать. Моя фамилия Сергеев…
– Да, Максим Юрьевич, мы вас узнали. Как давно вы потеряли пистолет? И где?
– Да не знаю. Где-то дома, может. Примерно неделю его не видел.
– Я не вижу ваше оружие в системе глобального поиска. Как давно вы заряжали батарею?
– Ну… может, месяц назад. Или два.
Лана быстро посмотрела на свою напарницу по дежурству – Викторию Марковну, уже немолодую и очень опытную работницу с погонами старшего советника юстиции. Та снисходительно улыбалась, не отрываясь от вязания оранжевого шарфика.
– Сожалею, но это серьезное нарушение правил хранения гражданского оружия. Ваш пистолет будет подвергнут конечной блокировке при первой же попытке зарегистрироваться в сети.
– Ну… ладно. Новый куплю.
– Сожалею, но вы будете лишены права регистрации гражданского оружия на шесть месяцев в связи с нарушением правил обращения. Вы можете обжаловать постановление в установленном порядке.
– Хм… строго у вас. Ну, ладно.
Лана сняла гарнитуру, выдохнула.
– Ничего-ничего, – проговорила Виктория Марковна. – Молодец, Ланочка. Надо построже. На тебе ответственность.
– А скажите… – Лана набралась духу, чтобы задать важный вопрос. – Вам часто приходится выдавать ордеры на применение?
– Я тут восемь лет сижу, Ланочка. В год бывает шесть-десять случаев. Иногда не смертельных. А иногда и страшных. За свои ошибки сам платишь – когда должностью, а когда просто совестью.
– И были ошибки?
– Пока не было. Но я своего первого помню. Бывший военный запросил огонь на поражение в «красной зоне». Ну, и застрелил насильника в подъезде, второго ранил. С меня спроса не было, я все по правилам сделала. И он тоже. Но знаешь, потом три ночи спать не могла. Страшно было. Все время думаешь, что ты вот тут, дома. А человек – в морге. И это я его приговорила.
– Но он же преступник!
– Это только со стороны кажется, что преступники чем-то отличаются от людей. Ну, ничего, вскорости привыкла. Все привыкают. И ты привыкнешь.
В пятницу Грише захотелось выпить. Не просто посидеть с банкой пива перед телевизором, а сходить в бар, посмотреть на людей, вместе поболеть за футбол.
Одна беда – до зарплаты оставалось три дня, и денег в кармане было негусто.
Бары в охраняемой «зеленой зоне» были уютными, чистыми, приятными, но неприлично дорогими. Зато буквально за насыпью кольцевой дороги начинался участок «красной зоны», где цены предлагались более чем умеренные и комфортные.
«А почему бы и нет? Там тоже люди живут и отдыхают…»
Гриша уже вторую неделю экономил на метро, сокращая путь домой через «красную зону». Ничего особенного за это время не случилось. Меньше фонарей и ярких витрин, меньше полиции и камер наблюдения, чуть больше странных прохожих – вот и все.
Да и пистолет на поясе грел душу.
Долго думать не стал – оделся да и пошел. Спустился во двор, пересек детскую площадку, вышел на аллею, где под легким снегопадом прогуливались юные парочки и мамаши с колясками. Было хорошо и спокойно.
А вот и мостовой переход через рельсы, за которым начиналась «красная зона». Здесь было пустынно и довольно темно. Пыльные стекла пешеходной галереи задрожали, когда внизу прошел тепловоз с десятком грузовых вагонов.
Вывеска бара горела раздражающим красным пятном в конце улицы. Мимо шел какой-то местный рабочий народ – на вид вполне мирный, только угрюмый.
Гриша втянул ноздрями воздух. Здесь не пахло парфюмерией, как на ярких, жизнерадостных охраняемых проспектах. Висел запах дыма, солярки, старого жилья, лекарств, чего-то еще…
Впрочем, особой тревоги это не вызывало. И Гриша решительно направился к бару.
– Лана, у тебя сегодня первое суточное дежурство, если не ошибаюсь?
– Да, Леонид Игоревич, я заранее выспалась.
– Ну, не волнуйся. Дни сейчас спокойные, да и Виктория Марковна подскажет, если что. Смотрю, ты все время на тренажере?
– Мне нравится. С каждым разом задачки все интереснее. Прямо будто в детектив играешь.
– Ну, жизнь такие задачки подкидывает порой, что тренажер бы перегорел. Вот наш главный тренажер, – и Леонид Игоревич постучал кончиком пальца себе по лбу. – Счастливо отработать, коллеги, увидимся!
Бар как бар. Ничего особенного, ничего страшного. В углу – шестеро мужиков в синих рабочих комбинезонах, чуть поодаль – немолодая парочка. И трое за стройкой цедят пиво. Телевизор, бильярд, много свободных столиков. И никто не обращает внимания.
Гриша попросил меню. Да, цены тут человеческие. Можно и поесть, и выпить.
Он дождался официантку и заказал жареные ребрышки, салат и небольшой графин крепкого. Посмотрел на часы – через несколько минут начинался матч.
Все хорошо, уютно, спокойно. Хозяин-бармен – явно мигрант, но выглядит прилично, дружелюбно. И нечего было волноваться.
Отдыхать так отдыхать! Тем более, карманный бюджет вполне позволял вызвать на обратную дорогу такси.
Матч шел вовсю, «Иркутские Росомахи» сдавали место в чемпионате, а содержимое графинчика тем временем почти сошло на нет. И Гриша решил повторить. Накануне субботы, да под хорошую закуску – можно! Тем более, недорого.
Пока наливали и несли, он наведался в туалет. Там было не очень чисто, и там висел не самый приятный запах, впрочем, это всего лишь туалет.
Когда сливалась вода, унитаз грохотал, будто грузовой состав. И сквозь грохот состава Гриша услышал еще какие-то неприятные звуки.
Он сначала не придал значения. Направился в зал. И вдруг увидел, как какой-то лохматый замахивается возле стойки бейсбольной битой…
Лохматого не было в баре, он появился только сейчас. И за его спиной стоял еще один – массивный, в красной кепке.
Дальше Гриша действовал на какой-то внутренней автоматике. Он отскочил в коридор, затем оказался на пустой кухне, спрятался за большой картонной коробкой.
Отсюда были слышны звуки и голоса из зала.
«Встал и пошел за деньгами, чебурек! Никто больше не выходит! Жду полчаса, потом начинаю ломать пальцы твоей официантке. И посетителям. А потом мы начинаем отстреливать бошки!»
И грохот. Какой-то нехороший, с хрустом и сдавленным стоном.
«Время пошло! Давай бегом!»
Гриша судорожно обернулся, увидел большой оцинкованный шкаф с трубой. Собрал в кулак всю свою решительность, перебежал на четвереньках через скользкий кафель, забрался в шкаф, прикрыл за собой дверцу. Сердце стучало, как отбойный молоток.
Здесь что-то гудело и жужжало, скорее всего, вентиляция. Можно было тихо говорить, не опасаясь, что в зале услышат. И он достал телефон…
– Ланочка, посидишь за меня полчасика? – Виктория Марковна положила свое вязание на стол. – Внук пришел с занятий и забыл ключи. Я быстро, на такси – туда-обратно.
– Конечно, Виктория Марковна.
– Если что – звони.
– Алле! Алле!
– Служба оружейного контроля, здравствуйте.
– Девушка… меня зовут…
– Да, Григорий Алексеевич. Я вижу вас на карте. Что случилось?
– Я в ресторане. Тут какие-то отморозки, я спрятался. Можно активировать мой пистолет?
– Что у вас происходит?
– Они захватили ресторан. У них бита, они избивают тут всех. Меня пока не нашли.
– Есть ли прямая угроза вашей жизни?
– Конечно, есть! Если меня найдут, переломают к чертовой матери!
– Ваш уровень – один балл?
– Да! Я только недавно купил оружие!
– Вы можете обеспечить телетрансляцию?
– Не могу. Я в шкафу спрятался. Тут ничего не видно. Да и транслятора нет.
– В гражданском ордере отказано. Направляю к вам полицейский экипаж, он совсем рядом. Спасибо за сообщение. И сохраняйте спокойствие.
Лана набрала номер Виктории Марковны. Услышала только длинные гудки – телефон не отвечал. Видимо, не слышит звонок.
Можно еще позвонить Леониду Игоревичу… Но уже вечер, пятница. Да и что он скажет? Вроде все пока по правилам.
Ну, полиция – так полиция. Гриша вдруг вспомнил, что не отключил звонок на телефоне. Надо просто сидеть тихо и ждать. И все будет хорошо…
Из зала вдруг донесся грохот и крик. Гришу затрясло. Он вдруг представил, что эта бита – эта гладкая тяжелая деревяшка – бьет по его голове, по его пальцам…
«Ну нахрен этот пистолет, если он не работает, когда надо?!»
– Служба оружейного контроля. Хочу подтвердить полицейский вызов.
– Вызов подтвержден, через пару минут будем.
– В помещении гражданин с оружием, но без ордера, и всего один балл по практике. Я могу…
– Не нужно, барышня. Сами справимся.
Гриша все услышал. Как в бар зашли полицейские, как кто-то кричал, что-то ломалось, потом хлопали выстрелы…
Он затаился в своем шкафу и просто ждал, когда все закончится.
Но ничего не закончилось. Случилось то, чего он совсем не ждал.
Лохматый отполз на кухню. Спрятался за плитой, а потом достал из-под отворота куртки пистолет – старый, обшарпанный, большой. Гриша видел его, как на экране, через щель в своем ящике.
Все было ясно. Лохматый ждал, когда на кухню зайдут полицейские.
Шкаф шумел. Можно было звонить…
– Служба оружейного контроля, здравствуйте…
– Вы меня узнали?
– Еще раз здравствуйте, Григорий Алексеевич. Патруль уже на месте. Вы в порядке?
– Да я вообще не в порядке! – прошептал Гриша в телефон. – Урод со стволом устроил засаду на ваших ментов. Я его вижу!
– Прямая телетрансляция?
– Сейчас… Приложения нет, принимайте так.
– Это запрещено.
– Ну, не принимайте…
– Хорошо, давайте изображение.
Гриша сделал снимок и сразу отправил его в службу.
– Он убьет ментов, а потом меня! Сделайте что-нибудь!
Лана испугалась. Ей хотелось все бросить и пойти домой, спрятаться под одеялом.
Но на мониторе, на темной смазанной фотографии, она видела вооруженного преступника. И, судя по всему, он хотел убивать.
Лана набрала код на клавиатуре.
– Гражданский ордер подтвержден!
Телефон тонко пискнул. Через мгновение рядом с предохранителем пистолета белый огонек сменился на красный.
Гриша перевернулся, но не смог сделать это аккуратно – нашумел.
Лохматый повернул голову. Гриша направил на него пистолет сквозь щель в двери шкафа. И вдруг увидел, как трясутся руки. И не просто трясутся, а словно отказали, начали жить сами по себе.
Лохматый приподнялся и, держа пистолет у груди, стал приближаться к шкафу, оглядываясь на коридор…
Руки затряслись так, что Гриша выронил пистолет, и он звонко ударился о металлическое дно шкафа. Лохматый сильно вздрогнул, вытянул вперед руки с оружием…
Гриша судорожно схватил свой пистолет, распахнул ногой дверцу шкафа.
– На, с-сука!!! На! На!
Руки ходили ходуном, но Гриша жал на спуск, слышал грохот выстрелов… Потом увидел, как лохматый лежит совсем рядом. И у него дергались ноги…
Лана сидела на табуретке, вцепившись мертвыми пальцами в кружку с кофе. Леонид Игоревич мерил шагами комнату, постукивая телефоном по ладони.
– Что?
– Он разрядил весь магазин. Все шесть патронов…
– И?
– Ни одного попадания. Этого урода успел подстрелить полицейский. Все заряды твоего клиента прошили стену из гипсопластика и ушли в зал…
– Дальше…
– Один посетитель ранен, неприятно ранен. Но выживет, наверно.
– Что мне теперь будет?
– А как сама думаешь? – Леонид Игоревич присел рядом и положил руку на плечо Ланы. Его рука была тяжелая, сильная, надежная.
– Я не знаю, – Лана еще сильнее стиснула пальцы на кружке. – Я предотвратила убийство полицейского, так?
– Ну, допустим.
– Я помогла гражданину защитить свою жизнь. Я содействовала ликвидации вооруженного бандита.
– Угу… Вот так и скажешь на комиссии.
– И все-таки, что мне будет?
– Возможно, временное отстранение на время служебного расследования, но необязательно. Может, назначат переаттестацию. Но, думаю, все будет в порядке. Видали мы случаи и похуже.
– А он? Ну, клиент, что с ним?
– С ним сейчас работают психиатры.
– Психологи?
– Нет. Психиатры. Ему сейчас хуже, чем тебе. Если бы он посетил тир не один раз, а хотя бы пять, десть раз… Мы же не зря запрашиваем практические баллы.
– Значит, не все в порядке… – Лана поставила кофе на стол и твердо посмотрела в глаза начальника. – Мне надо чего-то бояться?
Леонид Игоревич похлопал ее по руке.
– Сейчас тебе надо поехать домой и отдохнуть. Тебе положен трехдневный отпуск. А потом можешь возвращаться на службу, если…
– Никаких «если»! Я вернусь и буду делать свою работу. Если разрешат.
– Разрешат. Я постараюсь. Мы все постараемся. Но ты уверена?
– Я уверена!
Лана посмотрела на Викторию Марковну.
«Все привыкают. И ты привыкнешь…»
Та вязала свой оранжевый шарфик. И едва заметно улыбалась.
