Александр Конторович
Школа выживания по-русски
Это случилось… ну, не так-то уж и давно.
В то время у нас снова начали рассматривать всевозможных иностранных гостей в качестве частично положительных товарищей. И поэтому всячески радовались их приезду и старались по мере сил им помочь во всевозможных трудностях.
А их – особенно для приехавших издалёка людей, впервые столкнувшихся с нашей реальностью, хватало повсюду.
Место, где всё это происходило – глухие и поныне леса в Псковской области. Хватает там всевозможных болот и прочих радостей. Соответственно – полным-полно и всякого зверья – порою так и весьма недоброго.
Так уж сложилось, что оные места нам (и не только нам…) весьма приглянулись. Не только в плане красоты (которая в этих краях была по-своему дикой и своеобразной), но и ввиду наличия там всевозможных «радостей». В виде топких болот, труднопроходимой местности и практически полного отсутствия местного населения. А имевшиеся на карте посёлки и деревушки по большей части были давным-давно заброшены, и в них никого не было. Хотя, глядя на всевозможные карты и атласы, составленные и вовсе неведомо когда, понять это было весьма затруднительно.
Я не случайно упоминаю здесь именно это обстоятельство, так как оно сыграло в дальнейшем важную роль во всём происходившем.
Впервые мы попали сюда после, не будь она к ночи помянута, перестройки, но ещё до всевозможных дефолтов. А надо сказать, что мы на тот момент не являлись беззаботными туристами. Все – либо военнослужащие, либо тоже люди в погонах различных ведомств. Соответственно, и наше пребывание здесь имело сугубо утилитарную цель – совместная тренировка и отработка навыков. Понятное дело, это не являлось партизанщиной. В один из предыдущих наших визитов в данные края пришлось побегать вместе с солдатами внутренних войск, помогая им отловить сбежавших в эти самые леса зеков. И, хотя это и не входило в наши задачи, помогать своим всегда надобно. Так данные визиты всегда кем-то там наверху согласовывались, и кого надо ставили в известность – в ваших краях проходят некие мероприятия. Передавался и список участников. Куда всё это направлялось – бог весть. Мы знали только то, что должны сообщить представителям милиции или армии, буде таковые нам встретятся в этих чащобах.
Забегая вперёд, скажу – такое было на моей памяти один раз – именно тогда мы и бегали совместно с ввэшниками.
И с тех пор часто приезжаем сюда. Не только для того, чтобы вспомнить молодость – есть и иные причины.
Высадились мы, как всегда, на станции Одрино, которая в настоящее время не так-то уж и сильно изменилась с тех событий. В темпе перекусили, забежали в местный магазинчик, где разжились хлебом и некоторыми мелочами, которые отчего-то всегда забываются дома, независимо от тщательности подготовки.
После чего устроились ждать автобуса, на котором рассчитывали проехать несколько километров.
Через час-полтора он и появился. В темпе покидав в него свои рюкзаки и прочее, мы забрались внутрь – и в путь!
Дорогу мы знали давно, никаких неожиданностей не произошло, и уже примерно через час вся группа стояла на опушке леса. Тут когда-то имелась деревня, оставившая после себя лишь несколько полуразвалившихся строений и столб с названием остановки.
Углубившись в лес, сбрасываем рюкзаки и снаряжаемся.
Вот, правда, погон на нашей одежде не имеется, хотя и на обычную туристическую одежку она походит весьма отдалённо.
А вот всевозможное вооружение – присутствовало.
Так что чисто внешне нас ещё можно было принять за… ну, наверное, за охотников. Пулемётов у нас не имелось, а всё прочее – в той или иной ипостаси – присутствовало у самых разных людей в стране.
Нас было шесть человек – две тройки.
Не всех я могу назвать – даже и сейчас.
Вооружившись и подогнав снаряжение, мы потопали в лес. Надо было пройти около десяти километров, найти там… ну, кое-что надо было найти – не мы первые тут ходили. Потом поставить лагерь, переночевать – и снова на маршрут.
А в здешних местах – ещё со времен незапамятных – присутствовали, помимо прочего зверья, ещё немаленькие стаи совершенно одичавших собак. И это было большой проблемой!
Людей и огня они не боялись совершенно, оружие их тоже пугало незначительно, а вот жрать они хотели… И были случаи нападения – не раз. Тех же беглых зеков они в своё время погрызли очень даже основательно! Поэтому шли все предельно внимательно. И оружие – постоянно под рукой. Собачки эти обычно атакуют молча – и немалой стаей. Так что в случае чего даже и вертолётом вывозить будет нечего…
Первый день…
Ну, в первый день никогда и ничего не происходит. И никаких там «зловещих» примет тоже по пути нам не встретилось. Они обычно позже появляются…
Вечер, место будущего лагеря.
Сложив рюкзаки, рыщем по округе – ищем… И через полчаса находим!
Теперь можно ставить лагерь. Но – перед этим отходим чуть в сторону, где и обустраиваемся.
Ночь… она прошла вполне обыденно – для этих мест, разумеется. Какое-то зверье шарилось где-то в стороне, кто-то кого-то гонял… словом, всё как обычно.
Аналогичным образом прошёл и второй день. Мы топали по маршруту, понемногу втягиваясь и привыкая к обстановке. Опять же – почти все тут не в первый раз, и особых сюрпризов не имелось.
А вот третье утро принесло сюрприз!
Английскую речь!
Высунувшись из палаток, недоумённо переглядываемся.
Глюк?
С чего бы это вдруг?
Никто вроде бы и не пил…
Но речь, тем не менее, не смолкала – напротив, становилась всё более явственной!
Надо сказать, что найти наш лагерь – задачка совсем не детская. Даже и сейчас мы ставим палатки таким образом, чтобы их нельзя было бы заметить вблизи. И, хоть никто нас тут не искал, но многолетние привычки… они просто въедаются в кровь.
Высовываемся уже совсем, быстро экипируемся.
Взмах руки – никому и ничего объяснять не нужно. Один остаётся в лагере, быстро отбежав в сторону с оружием наготове, все прочие рассредотачиваются по лесу. А мы с Мишкой топаем на холм – разговор слышен откуда-то с той стороны.
Поднявшись на холм, видим зрелище…
Около десятка человек в разнообразной, попугайных тонов, одежде сидят на рюкзаках у подножья холма и отчаянно спорят. По их внешнему виду можно понять – они тут не первый день. А судя по тону разговора – так их, похоже, что-то немало припекает.
Не вмешиваясь, продолжаем наблюдать сверху. Не беглые зеки – это уж очевидно. И на каких-нибудь наркош не похожи – тех уже по внешнему виду определить можно. Две молодые девчонки – и тоже с рюкзаками. Причём – с немаленькими! То есть – это явно не воскресный пикник. А им досталось – у одного парня перевязана рука! Что уж его так-то? Он и выглядит не таким уж живчиком. Впрочем, они тут все… не слишком жизнерадостные…
Прислушиваясь к разговору, понимаем – народ заблудился. Что совершенно не удивительно, учитывая характер данной местности. Тут даже компас – и тот работает непонятно как. Не говоря уже о более сложной технике – она здесь вообще такое может показать…
И сидящий внизу народ, похоже, осознал это только сейчас!
Более того, как у всякого «цивилизованного» человека, ни у одного из них не хватило соображаловки, чтобы выключить все приборы, оставив только один работающий. Элементарно для того, чтобы сберечь заряд в аккумуляторах. Нет, блин, каждый пялился в свой собственный гаджет! И как результат – большая их часть просто не работает…
Привык народ во всём полагаться на смартфоны – вот и огребайте!
– Ну, что? – смотрит на меня Мишка. – Подойдём?
Мы ещё не сильно заросли щетиной, так что принять нас за чеченских террористов пока нельзя. Не вру – в жизни такое уже бывало! В 1999 году в лесу аж под Гусь-Хрустальным одна подозрительная бабуся из глухой деревушки, покосившись на наши небритые чисто славянские морды, выдала: «А вы, случаем, не чечены?»
Вот, правда, висящие на боку стволы…
У Мишки – полуавтоматический «Вепрь», а у меня – старый, проверенный временем АК – в гражданском, правда, варианте. Но издали – хрен чего отличишь.
Но никто из нас не страдает настолько тягостной формой дебилизма, чтобы идти к незнакомым людям в глухом лесу безоружным.
Наше появление осталось для большинства спорщиков незамеченным. Мы уже успели пройти больше половины пути, как один из сидящих, вскочив на ноги, вытянул руку в нашу сторону и что-то крикнул.
Спор моментально оборвался, и все спорщики с любопытством уставились в нашу сторону.
– День добрый! – стараюсь выглядеть максимально доброжелательно. – Что случилось?
– А вы кто? – А вот это, похоже, насквозь отечественный персонаж. Не столь попугаисто одетый, но вот рюкзачок у него…
– Лешие мы… – усмехается Мишка. – Неужто сразу не видать?
М-м-да… похоже, что сие «дитё цивилизации» вообще не в курсе того – кто это такие – лешие. На его лице отображается мучительная попытка осознать услышанные слова. Безуспешно…
– Кто есть…э-э-э… лишай? – спрашивает один из парней.
– Лишай – это такой нарост на дереве. Что-то вроде мха, – любезно поясняю я. – А лешИй – это обитатель леса – вполне себе живое существо.
Не врубились…
А вместо этого бросились к нам… с требованиями!
Общий смысл которых сводился к одному – хотим домой!
Кое-как нам удалось перевести эту «беседу» в конкретное русло – и вот что выяснилось.
Все эти «попугаи» – выпускники школы выживания где-то в США. После успешной сдачи выпускных экзаменов народ решил, что они теперь мегакруты, и вознамерился – ни больше ни меньше, как совершить марш-бросок по настоящей русской тайге. Списались по Интернету с каким-то турагентством – те, ничуть не смутившись, ответили – мол, без проблем!
Прибыв в Москву, ребятишки направились сразу же в офис турагентства. И, ткнув пальцем в карту – туда, где много зелени (и не совсем уж далеко от больших городов), сказали – «вот сюда!». В агентстве тотчас же подрядили им гида. Тот когда-то ходил в «походы выходного дня» и не без оснований считался самым «прошаренным» в данной теме. Купили в киоске атлас, загрузили в смартфоны «свежие» карты – и в путь!
Первым шоком оказалось отсутствие многих посёлков, которые были обозначены на карте.
Вторым – отсутствие какого-либо транспорта. Редкие рейсовые автобусы отчего-то ходили совсем не в нужном направлении.
Ладно, подрядили водителя грузовика. Тот, ничуть не смутившись, закинул их именно туда, куда они ткнули пальцем. После чего, посигналив на прощание, уехал…
И народ остался… неведомо где.
На карте почему-то не оказалось никаких обозначенных деревень (вообще-то их ещё лет тридцать назад расселили…). Да и дорог заодно.
Вместо того чтобы попросту потопать по своим следам, бравые выживальщики решили «срезать угол».
Вот, третий день и срезают…
– Ну, а от нас вы чего хотите? – не выдерживает Мишка.
Домой народ хочет. И отчего-то уверен в том, что мы сейчас всё нафиг бросим и станем их куда-то там выводить.
– Вам – туда! – указываю в сторону, откуда мы пришли. – Там иногда автобус ходит… Денька два обождёте – он и приедет!
Нет, они уже наелись – ведите нас за руку!
– Сань, они реально охренели? – интересуется мой товарищ. – С бодуна и пьянки мы их должны куда-то тащить?
Пробуем пояснить – идти недалеко, а у нас и свои задачи есть.
Фиг там… оказывается, на них вчера какой-то зверь нападал – все дружно полезли на деревья, в том числе и московский «эксперт». Там-то один из парней руку и ободрал…
– Какой зверь-то был?
– В лесу шумел и рычал!
– Медведь, что ли? Ну, так тут он хозяин… чего удивительного-то?
Наш английский весьма далёк от совершенства, да и по-русски народ не так-то уж и хорошо объясняется.
Но здесь – поняли все! И сразу!
Лучше бы я промолчал…
Минут десять они с увлечением орут уже друг на друга. И все вместе – на представителя турагентства.
– Слышь, пока они тут скандалят, – говорит Мишка. – Может и мы… того… в смысле – смотаемся от этого дурдома?
Ага… фиг там…
Когда шумная толпа перевалила через холм, все ребята повысовывались из лесу – слишком неожиданным оказался этот сюрприз! Одиннадцать галдящих «туристов» в эдакой глухомани – то ещё зрелище!
– И вот скажи мне, – вопрошает Сашка Камышев. – За каким хреном нам тут этот недогарем?
– С нами пойдут… Там скоро железку будем переходить. Вот по ней пусть потом и топают… Уж до жилья-то всяко дойдут… когда-нибудь.
– А дойдут? В смысле – до железки этой?
– Так недалеко же…
– Это для нас – недалеко! А для этих…
– Они выпускники школы выживания! Должны…
– Во, блин! – удивляется мой товарищ. – Спецы, сталбыть… Ну-ка, ну-ка… надо с такими профессорами погутарить! Глядишь, чего полезного и расскажут!
М-м-да… на следующий день я старался ему на глаза не попадаться – Сашкина физиономия тотчас же начинала кривиться от хохота. Ну, блин, кто ж знал, что у них там за «школа» такая?
– Надо поставить палатку у себя в саду и переночевать в спальном мешке, – на полном серьёзе поясняет нам Марк – старший группы. – Потом набрать хвороста и вскипятить воду. Приготовить еду. Потом сложить все вещи, потушить костёр, собрать и закопать мусор и – марш-бросок!
– Как далеко?
– Пять миль! – с гордостью произносит парень.
– И что дальше?
– Всё… экзамен сдан.
– И что, – интересуется Сашка. – Есть те, кто такой экзамен не сдаёт?
– А как же!
Э-м-м… похоже, я чего-то не понимаю в современной методике обучения…
А совсем нас добил следующий эпизод.
Мы уже поставили лагерь, когда из кустов, охая и ворча, появились выживальщики. Увидев горящий костер, дружно возопили «опен файер!» – и бросились греться. Странно, но ведь не холодно же ещё?
Правда, Марк, как старший, осведомился – это всё, или мы ещё куда-нибудь собираемся бежать? Не совсем врубившись относительно бега, отвечаю. Мол, нет, никто никуда уже не идёт. Ставим лагерь и отдыхаем до утра.
И только когда американец отошёл, понимаю – это же они наш обычный темп движения так именуют! Слишком быстро мы идём…
Палатки они поставили… в целом нормально. И достаточно быстро, надо сказать.
А потом…
Достав из рюкзаков складные ножи, парни срезали несколько сухих веток. Я-то было подумал, что они хотят свой костер замутить. Что, в целом, очень даже и неплохо – огонь отпугнёт зверей.
Ага… костёр…
Вместо этого все дружно начали строгать эти самые ветки.
Заинтересовавшись, подхожу ближе.
– Марк! А вот это – зачем? У вас же есть колышки в комплектах для установки палаток?
– Нет! Это не для… ну… не ставить палатки – там скелет… каркас!
Всё оказалось совсем иначе. Колышки предназначались не для постановки палатки – их предполагалось вкапывать в землю – острым концом вверх.
– Для чего?
– Когда придёт ночью медведь, он их не увидит. Наступит…
Представляю себе «радость» потапыча, когда он натолкнётся на такую вот фиговину.
– Ага… И что после этого должен сделать медведь?
– Убежать, естественно!
Стесняюсь как-то спросить – от чего именно должен убежать лесной хозяин? По мне – так он совсем другие вещи может сотворить…
– Хм… По-моему, так проще в воздух пару раз выстрелить – это будет намного эффективнее.
– Оружие… выстрелы… – качает головой Марк. – Это насилие! В природе так не поступают. Человек не должен использовать свои знания во вред другим живым существам!
– А с медведем это как-то согласовано? Он точно знает, что обязательно должен убежать? А тот факт, что вы его ещё больше разозлите – вам в голову не приходил?
Бесполезно… тут уже ничего не поправить.
Это я понял уже через несколько минут горячих обсуждений, в которые, побросав свои ножички и колышки, включилась большая часть выживальщиков.
Махнув рукой, отхожу к ребятам.
– Дим, на тебе правый фланг. Прикроешь этих долбодятлов, ежели что… Камышев тебя подстрахует. Старайтесь поверху стрелять, черт их знает, этих умников, ещё побегут во все стороны.
С времён давних мы всегда, прежде чем залечь на боковую, распределяем зоны ответственности. Мало ли что может произойти (и ведь происходило же!)… так что надо чётко понимать – кто и в какую стороны будет при необходимости смотреть. И стрелять – ежели припрёт.
Некоторое время назад сюда забрели такие вот «искатели приключений». Было их шестеро.
После долгих поисков нашли всего лишь одно тело – которое с трудом удалось опознать. Собачки постарались…
Так что никаких иллюзий ни у кого из нас нет. Да и давно уже их нет… Лес тут – и где-нибудь в Подмосковье – это немножко разный лес.
Ей-богу, честная тайга – она намного безопаснее. Там зверь обычный, так сказать, природный. Не лезь к нему – он и не тронет. А здесь, относительно недалеко от населёнки, множество одичалых собачек, которые уже давно стали нешуточной проблемой.
Мы-то заснули быстро, а вот забугорные гости всё никак не могли угомониться, что-то там обсуждали. Хоть не во весь голос – и то хлеб!
Утро добрым не бывает.
Для нас – уже по привычке, а вот для гостей – и подавно. Ничуть не смущаясь, стучу по каркасу чужой палатки. Оттуда, спустя некоторое время, выглядывает Марк.
– Подъём. Завтрак – и через час уже выходим.
– Так рано? Мы не выспались…
– А кто вам спать не давал? Для споров есть день – хоть язык сотрите! Вообще-то, мы и в полчаса обычно укладываемся, это уж для вас такое послабление сделали… Впрочем, никто не неволит – можете идти по нашим следам. Ведь вас наверняка этому учили же?
Ну, судя по скорости сборов, учили их там не слишком хорошо…
Кстати, почти сразу же, после подъёма, один из проснувшихся ухитрился наступить на собственноручно вырезанный колышек. Ногу, слава богу, не поранил, но дыру в кроссовках пропорол…
Когда же народ подсел к костру, мы ещё раз подивились их снаряжению. Нет, ничуть не спорю – пластик легче и таскать его с собою удобнее. Но вот подогревать в пластиковой кружечке воду… на костре… ну, такой экзотики здешние леса ещё не видели – это точно! Пар от пролившейся из прогоревшей посуды воды заставляет владельца резво отпрыгнуть в сторону.
– Сказал бы ты ему… – ворчит Серёга.
– А смысл? Пока сам не попробует – не поверит всё равно!
Едва отойдя от лагеря, останавливаюсь и подзываю Марка.
– Видишь?
– Что?
Носком ботинка раздвигаю траву.
– Что это?
Кости… что ж ещё?
– Тут кого-то недавно ели. Со вкусом и не торопясь. Судя по размеру – лося. И сожрали его дочиста… Покажи своим – дабы не питали иллюзий о безопасности здешних мест.
Московского манагера игнорирую, как пустое место.
Он ещё вчера вдруг вздумал качать права, мол, всё общение с туристами – только через него! Он за них отвечает и так далее…
– Родной, я вас с собою не звал! Отвечаешь – и на здоровье! Можешь забирать своих туристов и топать с ними на все четыре стороны. И отвечать… перед медведем, например…
– Но… вы же не можете…
– Можем. Никаких обязательств ни перед кем из вас – у нас нет. И взяться им неоткуда. Мы своих услуг никому не навязывали и никаких денег за это ни от кого не брали. Не нравится – лес большой…
Сдулся мальчик.
Впрочем, даже демонстрация обглоданных костей никого надолго не убедила – туристы растянулись по лесу. Идти в нашем темпе они очевидно неспособны. Да дело даже и не в этом, скорость-то мы снизим… Их постоянно пробивает на всякую ерунду. То они как-то цветочек невероятный углядят – и надо срочно со всеми это обсудить! То коряга какая-то особенная попадётся на тропе. А хлестнувшая (из-за собственного раздолбайства и невнимательности) по морде ветка – та и вовсе вызывает целую бурю причитаний и эмоций. Хоть «скорую» вызвать не требуют – и то хорошо!
– Когда остановка? – догоняет меня Марк.
– Часа через два.
– Так долго?
– Слушай, это же лес – а не пригородный лесопарк! Такими темпами мы вообще никуда не дойдем!
Как выясняется, весь опыт хождения по лесу у них состоял именно что из прогулок по такому вот «лесопарку». По протоптанным тропочкам с указателями, с мостиками через промоины и канавы. И с обязательным зданием «приюта» через какое-то определённое расстояние. Там есть электричество, микроволновка и холодильник. Оттуда можно позвонить – и за тобою приедут. Можно отдохнуть – кровати тоже имеются.
Нет, такого они тут всё же встретить не ожидали, но чтобы уж совсем не такого…
На переходе через ручей пришлось задержаться – лыжные палки, которые непонятно за каким хреном потащили с собою некоторые туристы, оказали «медвежью» услугу своим владельцам – пара человек искупалась в холодной водичке. Как «внезапно» выяснилось, они скользят по камням – и кто бы мог подумать?!
Остановка, костёр, сушка… пара часов коту под хвост.
И в процессе этого внезапно обнаруживаю отсутствие одной девушки.
– Марк, куда она делась?
– Кто? – он оглядывается по сторонам. – А! Катрин! Ушла куда-то…
– Блин! На месте всем! Дима – смотришь!
Срываемся на поиск.
Фиговое тут место… как раз неподалёку отсюда и нашли тогда полуобглоданное тело одного из пропавших.
Продираюсь сквозь кусты.
Опа! Обломанная ветка! На уровне груди – это не зверь! Человек шёл…
Выскакиваю на берег…
И вижу прижавшуюся к выворотню девушку. А напротив неё через ручей торопятся быстрые серые тени.
Собачки, мать их!
Из карабина стрелять неудобно – слишком быстро несутся звери. Попросту не смогу так быстро их выцелить. Был бы дробовик…
Но есть «ТТ» – оружие «для добивания зверя», как написано в соответствующем разрешении. А вот с ним – совсем другие пляски…
Пистолет грохает дважды – и первая из выбравшихся на берег собак утыкается носом в траву.
Выстрел, выстрел – ещё одна с визгом отскакивает в сторону.
Но они уже выбрались из воды и, рассыпавшись в стороны, атакуют. Без промедления – и все сразу.
Кр-р-р… и встаёт на затворную задержку затвор. Патроны все…
Но ещё двух нападавших я точно скосил.
Первую же подбежавшую собаку встречаю ударом приклада – её отшвыривает в сторону. На какое-то время она вне игры.
Вскинув оружие, стреляю почти в упор. Не попаду – так хоть напугаю.
Однако – попал! Ещё один зверь отскакивает в сторону. Вертится, пытаясь достать до раны.
Бух! Бух!
С визгом проносится над землёй крупная дробь.
Мишкин «Вепрь»! Самое то в сложившейся ситуации!
И всё сразу же меняется – собаки врассыпную бросаются во все стороны. Бой проигран – надо бежать. Это-то они хорошо понимают…
– Марк, скажи мне – какого хрена она куда-то там поперлась?
Он что-то выясняет у побелевшей девицы.
– Туалет… Хотела умыться… Не хотела при всех.
– Угу… Вышел в лес – живи как свинья! Слыхала такую поговорку? А если без шуток – что, здесь не могла за кустиком присесть? Обязательно надо было за добрую сотню метров утопать? Щас бы её косточки там не то что помыли – обсосали бы уже!
Отделалась она легко – пара ссадин не в счёт.
Но переполох в лагере поднялся изрядный! Так что прекращать бардак пришлось волевым командирским решением.
– Любой, кто отойдёт в сторону хоть на двадцать шагов – может опосля этого топать хоть до Хабаровска! Искать не станем. Палатки будете ставить внутри круга из наших. По команде «Отбой!» наступает темное время суток! И всякий трёп прекращается. Хотите спите – хотите нет, но болтовни не будет. Всякие нездоровые забавы с колышками – прекратить как идиотские. Лучше больше поспать…
Но споры у них не затихли. Топая по лесу, народ вовсю обсуждал наше отношение к «бедным животным». Так ли уж было необходимо добивать подранков? Ладно хоть в вопросе отстрела напавших собак там пришли к вынужденному согласию – стрелять было необходимо.
– Передай, в следующий раз мы не станем их достреливать. Пусть их заживо сожрут их же сотоварищи…
Дальше – больше. Где девицы ухитрились пролюбить собственную палатку – неизвестно. Так что теперь ещё и эта проблема накатила.
На предложение Марка отдать им одну из наших Мишка только пальцем у виска покрутил. И предложил им самим совершить подобный поступок, от чего они слегка прифигели.
Выношу соломоново решение.
– Спальники у них уцелели? Да? Могут спать в моей палатке, я там один. На улицу дрыхнуть не пойду, и никаких компромиссов по этому вопросу не будет. Ваши люди – вам и решать.
Первой согласилась та самая Катрин…
Вечер.
Распределили сектора обороны и обстрела, загнали туристов внутрь кольца из наших палаток. Девицы уже забрались в мою, шурудят, устраиваются…
Заползаю туда и я, укладываюсь посередине.
Только-только начинаю засыпать – нате вам…
От костра – а он чуть в стороне от палаток, слышно какое-то движение, позвякивают пустые миски.
– Кто это там? – напрягается Катрин.
– Медведь – кто ж ещё?
– А что он тут делает?!!!
– Что тут делаем – это мы. А он тут живёт.
– А зачем он к костру пришёл?
– Пожрать чего-нибудь хочет, наверное… Огонь-то давно уже не горит… ну, миски перевернёт, нагадит… может быть…
– Зачем?
– Показывает – кто тут хозяин.
– А… если…
Вытаскиваю из спальника руку с пистолетом и кладу его рядом.
– Он тоже не дурак… встретим.
Девушки замолкают и продолжают прислушиваться к происходящему снаружи. Да, ничего там необычного не происходит… подумаешь, медведь пришёл? Не в первый раз, чай… Всегда приходит…
Утром, заваривая чай, рассказываю девушкам, как ко мне – в этих же краях – зимой приходила к костру рысь.
– Я тогда из спальника вылез, дров подкинуть. Пропрыгал по веткам поближе к костру, столкнул туда бревно – оно заранее приготовлено было. Поворачиваюсь – здрасьте! Сидит такая, голову набок наклонила… А у меня пистолет в спальнике, как вчера… И метра три до него!
Они ахают.
– Что… как вы спаслись?
– Заговорил с ней. Кошка же… Она слушает, голова, опять же, набок – интересно ей. Так, потихоньку, до спальника и добрался.
– Вы убили её?! – ахает Катрин.
– Зачем? Пистолет – да, рукой нащупал. Но вынимать не торопился. Она так посидела – и ушла. И потом ещё несколько раз приходила, но тут уж я оружие наготове держал…
– И где же она?
– Да тут где-нибудь и ходит…
А через несколько часов туристов ожидало новое потрясение – бобровая плотина. Целое гидросооружение – метров двести в длину и пару метров высотой. Потрясённый народ бегал рядом и спешил запечатлеть себя на фоне эдакого чуда. Видели и самих бобров, здоровенных таких…
А когда им показали ещё и хатку – возвышавшуюся над водой метра на три, они и вовсе прифигели. Насилу отговорил их туда плыть – хотели руками потрогать.
– Слышь, Сергеич… – окликает меня Мишка на второй день. – А собачки-то за нами идут…
– Уверен?
Собственно говоря, можно и не переспрашивать – он в таких вопросах ошибается редко.
– Тут же медвежьи края, а лесной хозяин такого не любит!
– Убегут – они быстрее. Были бы мы одни – никто и не сунулся бы.
И здесь он прав. Зверье хорошо чувствует степень опасности, которая может исходить от того или иного человека. Мы тут практически никогда по ним и не стреляем – расходимся тихо. Особенно – с медведем. Он зверь умный! Его не тронь – и он мимо пройдёт. Тем паче, когда понимает – не пустые мы…
– Видать, плохо у них с кормёжкой.
– Не, – качает головой мой товарищ. – Я думаю – это те… что лопухов тогда погрызли. Вот во вкус-то и вошли…
Совсем фигово… Зверь-людоед – неважно, какой – это всегда плохо.
Подзываю Марка и пытаюсь ему объяснить. Не верит мужик! И, в принципе, понять это можно… Надо думать, он с таким не то что не сталкивался – даже и не слыхивал никогда!
Ладно, есть у меня запасной канал…
Отобрав у одного из ребят нож, снимаю с пояса и свой.
И вооружаю обеих девчонок.
– Раз уж вы со мною в одной палатке – значит, являетесь частью боевой единицы! На нас будут смотреть и ожидать помощи! А какие из вас помогальники, если вы и себя-то защитить не можете?
А Мишка взялся их учить ножевому бою – тут он мастер! Поначалу выходило кривовато – но девки оказались упорные!
Втянулись…
И даже стали слегка покрикивать на своих сотоварищей. Самое смешное – те слушались!
А потом мы натолкнулись на подранка.
Лосёнок – ещё совсем небольшой. Он ещё дышал, когда мы его нашли.
– Плохо дело, – приподнимается с корточек Серёга. – Его, судя по следам, наши собачки-то и порвали.
– А плохого тут что?
– Не спугни мы их – они его и сожрали бы. И, может, отвалились бы тогда от нас…
Ну, нет худа без добра – теперь у нас есть мясо! Очень даже кстати, поскольку продовольственные запасы наших попутчиков на столь длинный поход явно рассчитаны не были.
– Привал – сутки! Мясо готовим…
Блин, вот уж не думал, что даже таким элементарным вещам тут кого-то надо учить! Что им там, в этой школе, преподавали, интересно знать? Двадцать один способ жарки гамбургеров?
А туристы тем временем оценили прелесть обыкновенной солдатской кружки. Эх, нет у меня с собою ящика такого добра – можно было бы нехилый обмен устроить!
Как ни странно, но медведь ночью не пришел.
Хотя мы и оттащили потроха и прочее подальше – специально для него. Непонятно…
Всё, выложенное на полянке, правда, к утру исчезло. Но вот медвежьих следов там не оказалось…
– Собачки… – сплёвывает Мишка. – За нами идут…
– Тут вообще места странные… – рассказываю я девчонкам. Они тут заняты делом – переворачивают прутики, на которых над костром мы коптим мясо.
– Что же тут странного? Лес… У нас и дома такой же есть.
– Тут не просто лес! Здесь не работает ни один прибор ЖПС, врут компасы. Даже звуки – и те глохнут подозрительно быстро.
– Зачем же вы сюда ходите?
– Привыкли… тут много лет проходили наши тренировки – а сейчас мы просто ходим. И каждый раз находим что-то интересное. Да и здешние обитатели… тут ведь не только медведи есть!
– Волки?
– Не только волки. Рыси, лисы, бобры, лоси… Собак ты видела…
Катрин, сжав губы, кивает.
– Есть ещё кто-то – но он ни разу не показывался нам. Может ночью подойти к костру – если он уже затухает. Стоит – и смотрит. Его бывает слышно – но и только. Ничего съестного не берёт – мы проверяли.
– И кто же это? – прикрывает в испуге рот вторая девушка – Джессика.
– Мы не знаем. Но стараемся его не злить и не провоцировать…
– Зачем же сюда ходить?
Мы, кстати, более-менее наладили общение. Наш кривоватый английский в сочетании с не менее кривым русским у туристов – дал совершенно неожиданный результат! Мы можем друг друга понимать!
– Вон там… – машу рукой. – Мы однажды натолкнулись на синюю глину. Вы знаете, что это такое?
– Нет…
– Один из признаков кимберлитовой трубки.
– Даймонд? Алмаз?!
– Да. Но больше, как ни старались, этого места обнаружить не сумели. И не мы одни – сюда и более опытные люди приезжали.
Мы продолжаем идти. Иногда останавливаемся и, оставив во временном лагере парочку вооружённых людей, рассыпаемся по окрестностям.
Ищем… ту самую синюю глину.
Какой год уже…
И с каждым годом непроверенных мест остаётся всё меньше. Мы обязательно найдём эту глину! Все хорошо помнят, как это выглядело – небольшой откос, чуть наклонная площадка – а дальше крутой спуск в овраг. И вот на этом самом спуске мы и испачкали свою обувь в синий цвет.
Ещё день, скоро уже, по всем прикидкам, мы выйдем к железке – по ней и отправим наших попутчиков.
Хотя… мы уже как-то понемногу начинаем привыкать друг к другу. Народ уже не так отчаянно козлит, как в первый день, даже и общение более-менее наладилось. Говорим мы на совершенно невообразимой смеси всех известных языков. Даже польские (а они-то откуда взялись?) словечки иногда проскальзывают. Похоже, туристы как-то свыклись с тем, что около них постоянно находятся вооруженные люди самого странноватого облика. Были даже предложения участвовать в ночных дежурствах – мы ввели их в последние два дня. Не по нраву нам обстановка вокруг лагеря… Кто-то всю дорогу кружит рядом, шевелятся кусты – не к добру это.
Так что рядом с кем-нибудь из нас постоянно теперь торчат один-два туриста. Оружия, правда, мы им не доверяем – ибо давать в руки вчерашнему хоплофобу что-нибудь опаснее вилки – чревато для окружающих. А они среди гостей имелись – и в количестве!
Нас постоянно засыпают вопросами о прошлом. Кто мы, почему так хорошо сработаны, и какие тренировки для этого потребны?
Ну… какие уж тут тренировки… это жизнь…
Но кое-что рассказываем и даже показываем – не жалко. Если благодаря такой науке кто-нибудь из них вылезет (а лучше – так и вовсе не попадёт) из какой-нибудь задницы – уже хорошо!
Ручей…
Как и многие в этой местности, он когда-то проточил себе дорожку, осмелел, подгрыз берег… И теперь тут достаточно большое открытое место. И крутоватые берега.
Переправа здесь сопряжена с трудностями и проходит не за пять минут.
– Миха, Сергей – на ту сторону! Разведать обстановку и прикрыть переправу.
Всё знакомо, привычно и обыденно.
Ребята пересекают ручей, обходят топкое место – и вот уже машут рукой, мол, всё в порядке, поднимайтесь!
– Марк – давай своих. Пятеро идут, четко по следам, там болото! Дотопают до места – следующая пятерка. Борода (это Камышеву) – с ними.
Ушёл народ, затрещали ветки под ногами.
Так… идут… ну, в принципе, неплохо идут…
Есть – и эти на месте.
А на душе что-то хреновато… Словно взгляд чей-то чувствую.
– Андрей, Сухов – следующая пятерка.
Уходят, со мною остается лишь Катрин. Так уж сложилось, что она почти постоянно рядом. Вопросы задаёт, да и вообще ей как-то импонирует моя компания. Ну, а где она – там и вторая подруга – Марта. Немка, по-моему… во всяком случае, я именно таких до сей поры и встречал. Крепкая и тренированная девчонка. Но – чаще молчит.
Всё, дошли ребята.
– Забирайте рюкзачки, потопали…
Но перед спуском вниз останавливаюсь и, вытащив пистолет, протягиваю его Катрин.
– Патрон в стволе, перезаряжать не нужно.
– Зачем?
Оружия она уже не чурается, я даже показывал ей, как правильно держать пистолет и как стрелять.
– Неспокойно мне что-то…
Она кивает – привыкла уже к некоторым странностям нашего поведения.
Отпускаю их на несколько шагов и начинаю спускаться следом. Тут крутой откос, на ногах стоять трудно, передвигаемся медленно, почти сидя на корточках.
Я не услышал ничего.
Не было лая, рёва, и ничто не подсказало мне обернуться назад.
Просто покатились вниз камешки…
Черная тень вымахнула из-за ближайшего куста и, раскрывая ощеренную пасть, метнулась ко мне.
Собака?
Да ну, нафиг… не встречал я что-то т а к и х собак!
Но для АК мало разницы – кто именно там скачет на хозяина.
Выстрел – и темную тень сносит в сторону. Большая собака, маленькая – пуле пофиг. Она одинаково летит во всех.
– Ходу! – Я даже не узнаю своего голоса. – Бегом!
Кусты словно вскипели – рванулись оттуда быстрые серые молнии.
Выстрел, выстрел – частит моё оружие.
Стрелять неудобно, и большинство пуль уходит в сторону. Но – не все…
Стегает по ушам визг!
Эхом откликается и тот берег – оттуда молотят сразу в три ствола. Но – далековато, да и слишком быстро бегут серые хищники. Тут не только собаки. Я бы даже сказал – не столько собаки… а какие-то… Словом, эти уже родились явно в лесу. Но страха перед человеком и у них нет.
Сухо щёлкает «ТТ» за спиной.
Ага, стало быть, и до девчонок добрались.
У меня неудобная позиция для стрельбы, да. Но не менее она неудобна и для нападающих. Склон крутой, земля тут рыхлая, держаться на ногах трудно. И любой прыжок сверху, если собака промахивается, уносит её метров на десять вниз. Поэтому они больше скачут по склону, ожидая, когда же я начну спуск. И трое уже доскакались…
Поворот – стреляю с ходу! Неудачно – промах!
Но ударившая в землю пуля выбрасывает фонтанчик земли – и готовившаяся к прыжку собака отскакивает в сторону.
Кашляет «ТТ» – и она заваливается на бок.
Визг – скачет на трех лапах ещё одна, а Марта, сжимая в руках окровавленный клинок, недобро усмехается.
– К тому берегу! – кричу я девчонкам. – Отход!
Рычание собаки, поворот – и выстрел в упор…
– Пятнадцать штук… – подводит итог Сухов. – Да в лес пяток подранков ускакало – этих, думаю, к ночи сожрут уже…
Марта, отбрасывая со лба непокорную прядь волос, перевязывает мне руку. Рукав частично разодран – когти прошлись от локтя почти по запястья. Не опасно, но болезненно! Черт, какие уж теперь поиски…
Надо выходить в деревню, говорить с местными – и устраивать облаву на этих зверюг. Мы их здорово проредили – но они залижут раны, подрастёт молодняк – и серые тени вновь замелькают в кустах. Нет, надо что-то с ними решать! Пусть уж лучше волки…
Вот и всё…
Мы стоим на шпалах. Влево-вправо, исчезая за поворотом, виднеются рельсы. Туристы наши, можно сказать, дошли.
– Если пойдёте туда, – указываю рукой, – то уже к вечеру увидите полустанок. Там иногда останавливается поезд… На нём и доберётесь до цивилизации.
Марк возбуждён, фотоаппарат в его руках так и щёлкает.
– Когда вернусь домой! – частит он. – Я выложу все эти снимки в Инстаграме! Как мы ходили по настоящей русской тайге! Наравне с настоящим русским спецназом! Воевали с дикими собаками, волками и медведями!
Вот же трепло…
– И мы откроем свою школу выживания! Самую лучшую! Мы ещё приедем сюда! И пройдём по этой тайге!
М-м-да… Представляю я себе его бизнес… А ведь и откроет!
– А я, – серьёзно говорит Катрин, – первым делом куплю себе пистолет… Каждый человек может – и должен быть способен себя защитить!
А вот против этого мне возразить нечего.
