Тему одиночества в семье, наверное, надо начать с того, что нередко семьи сегодня складываются совершенно случайным образом. Поговорка, гласящая, что браки заключаются на Небесах, с духовной точки зрения ошибочна — браки заключают люди, и заключают порой и неразумно, и безответственно. Неразумно — значит, друг друга по-настоящему не узнав, не поняв, вместе с тем не поняв и самих себя и в себе не разобравшись. И порой рядом живут два человека, у которых на поверку — практически ничего общего. Они могут впоследствии оба прийти в Церковь, или, может, кто-то один из них, но это ничего не изменит в ощущении одиночества в семье, если они глубоко не изменятся сами и не двинутся навстречу друг другу.

Когда в браке оказываются два чужих человека, совершенно разных, то с годами они, конечно, могут сблизиться, но, скорее всего, будут все больше друг от друга отдаляться. И я не могу сказать, что нужно всегда пытаться сохранять такую семью — бывает, что ни к чему хорошему это все равно не приводит. Несмотря на общий кров, общих детей, общие хлопоты и заботы, с чужим человеком очень трудно жить рядом. Трудно делить одно пространство: один тянет в свою сторону, другой — в свою, а когда подрастает ребенок, он в третью сторону начинает тянуть. И это состояние «лебедь, рак и щука» изматывает всех: люди друг от друга очень сильно устают, все раздражены, все друг другу в тягость, и, естественно, одиночество здесь расцветает самым пышным цветом. Такие люди, говоря со священником, каждый раз жалуются на это одиночество, плачут от него, ищут выхода, но не находят.

Почему, даже придя к Богу, начав жить церковной жизнью, человек зачастую нисколько не избавляется от этих проблем? Ведь с принятием христианства должно меняться отношение человека к людям, к самому себе, должна развиваться способность понимать по крайней мере своего супруга. Но всегда ли, переступив порог храма, человек становится христианином в подлинном смысле? Апостол Павел заповедует самих себя испытывать, исследовать в вере — действительно ли мы верим (см.: 2 Кор. 13: 5). Мы знаем из Евангелия, что вера двигает горами (см.: Мф. 17: 20). И прежде всего, под ними подразумеваются горы человеческих сердец. Конечно же и наше собственное сердце представляет собой огромную гору — гордыни, самости, самолюбия, и если наша вера эту гору двигает, значит, это действительно вера. Но в реальности зачастую видим совсем другое.

Есть ситуации прямо патологические. Например, человек, начавший посещать храм, жить церковной жизнью, советуется со священником — говорить ли об этом «второй половине». Бывает, что люди живут в браке пять, десять, пятнадцать лет и не знают, как их супруг относится к Церкви. Или, наоборот, знают, но именно поэтому, начитавшись про «искушения от домашних», решают, что лучше и не говорить об этом, и что это оправданно.

В такой ситуации нужно вернуться к некой исходной точке: а что вообще предполагает, чего требует существование семьи? На этот вопрос можно ответить двумя емкими словами: общую жизнь. Если этой общей жизни нет, то, по сути, и невозможно говорить о семье, она не состоялась. И тогда вопрос «говорить ли мужу, что я была сегодня не у подруги, а в храме?» уже не важен на фоне всего остального. А если общая жизнь, внутреннее единство хоть в какой-то степени есть, то и вопрос такой не встает, ибо совершенно естественно, что люди в семье должны друг о друге все знать. Не «агентурные данные» — кто куда пошел, с кем встретился, о чем говорил. Это как раз не обязательно. Знать — означает разделять друг с другом все важное. Если люди живут действительно вместе, им даже в мелочах не придет в голову отделяться: ты купил что-то вкусное — и этим делишься, тебе посоветовали фильм интересный — и ты приглашаешь другого его посмотреть. А уж то, что имеет отношение ко всей нашей жизни — и временной, и вечной, тем более невозможно держать при себе.

Как-то говорили с одним человеком об этом, и он воскликнул: «Батюшка, но вы говорите сейчас об идеальной семье!» Нет, я говорю о неидеальной семье. Семей, в которых нет супружеских проблем, очень мало, но и семей, где муж и жена совершенно чужие, — думаю, вряд ли таких большинство. Мне все-таки немало встречается супругов, которые при всех имеющихся трудностях относятся друг к другу как к родным и близким, переживают друг за друга, помогают друг другу. В них присутствует самое главное — то, ради чего семья живет и ради чего ее нужно сохранять. Но и в таких семьях человек, пришедший к вере, может быть временами одинок. Об этом и хотелось бы поговорить дальше.