Глава 20
Глава 20
А ведь спасение было так близко... - пробормотал Сэм.
Клещ в голове отплясывал качучу. Но отвлекаться на его выкрутасы было некогда: все силы уходили на то, чтобы: а) удержаться на ногах, б) не броситься куда глаза глядят сломя голову, и наконец, в) контролировать мочевой пузырь.
Саёнара придвинулась к Сэму и встала за его плечом. Как ни парадоксально, это сразу придало ему уверенности. Когда за тебя прячется красивая девушка, организм сам, без команд со стороны мозга, встает по стойке смирно, расправляет плечи и втягивает брюхо. Ах да, неплохо бы еще придать мужественности чертам лица...
- Этот паук-переросток и есть твой бывший босс? - бесстрастно спросила красивая девушка, развенчивая иллюзию своей беззащитности. - Неудивительно, что он безвылазно сидит в своём логове. А остальные знают, как он выглядит? Готова поставить свой меч против зубочистки, что служащие разбегутся в тот же миг, как увидят его рожу... Или харю. Не знаю, как это правильно называется у козявок.
- Девочка... ах-ха... Ты что, совсем меня не боишься? - говорила Саёнара громко, совершенно не стесняясь, и дон Муэрте разумеется, её прекрасно слышал.
- У нас на Хандзо есть особый деликатес. Называется "Ласточкино гнездо". Готовят его так: находят норку с пауком-птицеедом и, пользуясь длинным прутиком, выманивают его наружу. Если повезет, в норке окажется не одна особь, а целая семья... Тогда нужно хватать мешок и пихать туда всех родственников, скопом, предварительно связав им лапки и перекладывая пальмовыми листьями - чтобы не помялись. А затем... Нужно развести костер. Связанных пауков подвешивают над огнем - разумеется, живыми - и они запекаются в хитине и собственном соку. На ярмарке, в базарный день - полстеллара за пучок.
- А почему "Ласточкино гнездо"? - не оборачиваясь, краем рта спросил Сэм.
- Из-за паутины. Так находят их норки: идешь по лесу и смотришь. Как попадется круглая ямка, сплошь затянутая паутиной - значит, нашел гнездо.
- Как... ах-ха... интересно. И познавательно, - паук, нависающий над ними, слегка пошевелил жвалами. - Буду на вашей планете, мисс, обязательно попробую. Хотя нет. Я забыл: вашу планету уничтожили формикоиды.
Рука Саёнары дернулась к бедру, где у неё наверняка было припрятано какое-нибудь оружие, но Сэм её придержал. Пока они с пауком вели светскую беседу на кулинарные темы, он пришел в себя и теперь смотрел на бывшего работодателя без былого трепета и дрожи в коленках.
- Дон Муэрте... - начал он хорошо продуманную - учитывая обстоятельства - речь. - Я всё могу объяснить.
- Разумеется, мой дорогой, разумеется... ах-ха... Я надеюсь, мой ученик достойно подготовился к встрече... Ведь ты готовился, правда дружок? Ты ведь не думал, что я позволю тебе просто вломиться в мои владения и ...экспроприировать мою собственность?
- Кэсси вам не принадлежит, - сказал Сэм. Кто бы знал, сколько наглости ему понадобилось для этого заявления. - Она - мыслящее самостоятельное существо, и вы не имеете права держать её в рабстве.
- Как... ах-ха... интересно. Мой самый способный ученик завел речь о правах... А ведь он мог не моргнув глазом обчистить банк, не задумываясь, чьи деньги он берет.
- Банки принадлежат богачам. Они не обеднеют от пропажи пары-другой миллионов.
- Но деньги-то в них хранят простые граждане Галактики, - бархатным, полным удовлетворения голосом пророкотал паук. - И тебя не заботило, что украв чьи-то сбережения, ты обрекаешь его на верную смерть от голода и холода. Подумаешь! Одним нищим больше, одним - меньше...
- Я стал другим. Я...
- Ты ни капельки не изменился, Сэмми! - взревел дон Муэрте. - Ты остаёшься всё тем же пронырливым пройдохой, каким я подобрал тебя в казино на Веге-Эс. Где, между прочим, оплатил твой карточный долг и избавил тебя от прогулки в вакуум без скафандра...
- Это было давно.
- Это происходит сейчас! Ты ведь не пришел ко мне лично, поговорить о возвращении корабля за достойную контрибуцию. Нет, ты проник в мои владения обманом. И собираешься вновь поступить, как вор.
- Освобождение заложника - не воровство.
- Можешь придумывать сколько угодно красивых... ах-ха... слов. Но ты всё равно останешься мошенником. А значит, поступать с тобой я буду соответственно.
Перебирая гигантскими лапами, арахнид подобрался совсем близко. Сэм с Саёнарой невольно попятились. Его гигантское распухшее брюхо, нависшее над их головами, напоминало каплю ртути, на которую капнули бензином.
Сэм бросил быстрый взгляд в сторону корабля. Еще чуть-чуть, и он смог бы дотянуться до пломбы на боку Кэсси...
- Я не хотел вас обманывать. Честное слово, я...
- Бедняжка Сэмми, - еще одно угрожающее движение ноги. На когте показалась капля яда. - К счастью, я совершенно лишен человеческих эмоций. Сопереживание. Доброта... ах-ха... Сочувствие. Они только мешают. Из-за них ваш вид, имея такие преимущества, как незаурядный интеллект, быстрое размножение и здоровая агрессия, так и не смог захватить господство в Галактике. Глупцы. Сентиментальные размазни. Ваш доморощенный гуманизм низверг вас на самое дно, ах-ха... пищевой цепи. Хотя когда-то, в незапамятные времена, слово "человек" звучало гордо. Оно нагоняло ужас на обитателей множества миров. Когда-то, - паук вновь сдвинулся, щелкнув хилицерами. - Когда-то я думал, что ты - не такой, как все. Что ты - настоящий потомок Великих Завоевателей. Великолепный лжец. Беспринципный игрок. Искусный манипулятор. Восхитительный эгоист... Глупец! Я испытывал ложные надежды. Ты такой же мягкотелый сентиментальный болван, как и те, ах-ха... другие. Ты ничем от них не отличаешься. А жаль. Я мог бы возвести тебя на трон правителя Галактики. Сделать Императором. Со временем, конечно. Лет через сто пятьдесят - двести. С твоим умением нравиться и моим талантом убеждать... Мы могли бы создать великую империю. Но... надо уметь убивать свои мечты, - паук присел на лапах, будто готовясь к атаке. - Ты не оправдал моих надежд, Сэмми. А значит, более мне неинтересен.
Паук занес над Сэмом коготь...
- Беги! - закричала Саёнара толкая Сэма, и выпустила в паука рой светящихся ос.
Сорвавшись с места, он даже успел пробежать с десяток шагов. А затем в спину с силой парового молота врезался обжигающе-едкий и липкий плевок паутины. Сэм упал, а паучья сеть пригвоздила его к полу. Намертво.
Что-то там, за его спиной, происходило - слышался тонкий визг лазерных выстрелов, быстрый топот ног, скрежет когтей... Потом Саёнара закричала. Сэм дернулся, но паутина держала крепко - там, где она врезалась в голую кожу, появились глубокие порезы.
А затем непреодолимая сила оторвала его от пола. Оглушенный, Сэм закачался вниз головой в лапе у паука, которую тот поднес к головогруди. Теперь на Сэма смотрели восемь фасетчатых равнодушных глаз, принадлежащих холоднокровному, абсолютно нечеловеческому существу. В соседней клешне покачивалась Саёнара. Она была опутана паутиной, как пойманная муха.
- Я передумал убивать тебя прямо сейчас, - сказал дон Муэрте. - Хотя, ах-ха, соблазн очень велик. Я хочу укусить тебя. Обездвижить, а потом впрыснуть пищеварительный сок... И наблюдать за твоей агонией... Долго. И я передумал убивать твою подружку. Хотя она это и заслужила. Как прекрасно было бы умертвить и поглотить её у тебя на глазах... Сначала - агония потери, затем - агония боли. Непередаваемо восхитительная симфония смерти. - Сэм задергался, как бабочка, которой попался слишком тесный кокон, но паук только рассмеялся. - Я придумал для вас другой конец. Достаточно гуманный, чтобы не вызвать, ах-ха... отвращения у мягкотелых влажноглазых теплокровных, и достаточно показательный, чтобы... другим было неповадно. Время от времени мои... ах-ха... приспешники должны получать урок. Никто не должен посягать на моё логово. На моё святилище. Я пощадил тебя однажды, Сэмми, дружочек, и на меня стали поглядывать косо. Так что твоя казнь в открытом космосе послужит отличным напоминанием, что старый дон Муэрте не потерял деловой хватки. Не так ли, друг мой?
Сначала Сэм подумал, что дон Муэрте обращается к нему. Но, повернувшись вокруг своей оси, заметил невзрачную фигурку в мятой серой шляпе с обвисшими полями и форме со споротыми нашивками, никак к этой шляпе не подходящей. Из-под полей шляпы выпячивался костистый, хрящеватый нос в багровых прожилках.
- Лебовски... - прохрипел Сэм. - Как вас-то сюда занесло?
- Вашими молитвами, капитан Калашников, вашими молитвами.
- Мы с партнером заключили очень выгодную сделку, - пояснил дон Муэрте. - Покажите ему, Ник, не откажите в любезности.
У бывшего агента что-то сверкнуло в руках. Сэму пришлось прищуриться, чтобы разглядеть то, что он держит - кровь прилила к голове, в висках стучало.
- Это Семечко? - наконец спросил он.
- Как видите, капитан Сэм, я обошелся без вашей помощи, - заметил Лебовски, небрежно подбрасывая овоид на ладони. В его руках Семечко было тусклым, будто покрытым матовой пленкой. Оно больше не светилось.
- Что вы собираетесь с ним делать?
- Нашел выгодного покупателя, - пожал плечами бывший агент. - А вот если б вы согласились сотрудничать...
- Послушайте, Лебовски... - Сэма всё время крутило вокруг своей оси, и говорить из-за этого было неудобно. - Эту штуку нельзя отдавать кому попало, - изогнувшись, Сэм посмотрел на паука. - Дон Муэрте... Вы же в курсе, что это - последний артефакт Ангелов. Свяжитесь с Посредником, он заплатит вам гораздо больше, чем этот мошенник.
- Некая птичка нашептала мне, ах-ха... Что иметь у себя такого рода безделушку - слишком хлопотное удовольствие, - паук потер жвалы одна о другую. - В последнее время вокруг нее возник... недопустимый ажиотаж. Он не совместим с моим уединенным образом жизни. Птичка так же нашептала, что этой вещью интересуются некие Шадор. И, наведя справки, я узнал, что с ними не рискуют связываться даже Ангелы... ах-ха... Не желая перебегать дорогу ни тем, ни другим, я решил самоустранится наиболее выгодным для себя способом. Я решил отдать Семечко, за символическую, ах-ха... плату, некоему Фрагсу Денетору, посланником которого и является мой новый друг. Я знаком с историей этого вечного странника, Летучего Голландца, и считаю, что он распорядится артефактом ангелов наилучшим, ах-ха... способом.
- Шадор? - перебил Сэм. Он вспомнил, как о них рассказывала Кэсси. - Что вы о них знаете?
- Немного, - вместо паука ответил Лебовски. - Только то, что они - торговцы из другой Галактики. Хотят освоить наш рынок...
- Для приговоренного к смерти ты слишком интересуешься жизнью, мой мальчик, - в свою очередь перебил бывшего агента дон Муэрте. - Но я отвечу: по моим сведениям, Шадор - Инвесторы. Именно так, с большой буквы. Они могут склонить чаши весов, уравновешенные... ах-ха... много столетий назад, в совершенно иную сторону. А меня это не устраивает. Я приложил много усилий к тому, чтобы Галактика именно такой, какой она выглядит сейчас. Так что, я выбрал, ах-ха... наименьшее из зол.
Лебовски перебросил овоид из одной руки в другую.
- Ваш жизненный путь, как я понимаю, скоро закончится, капитан Сэм. Так что, вот вам совет человека, имеющего гораздо больше опыта: перестаньте беспокоиться о судьбах Галактики, и подумайте о своей. Поверьте, перед смертью лучше всего быть эгоистом.
Приложив два пальца к обвисшим полям шляпы, бывший агент развернулся и неторопливо пошел прочь.
Паук перевел все восемь глаз на Сэма.
Ник Лебовски устроился в станционном ресторанчике. Расположившись со всеми удобствами, подложив под спину несколько подушечек, вытянув ноги и повязав вокруг шеи белую накрахмаленную салфетку, он наконец-то почувствовал себя счастливым. Повышенная гравитация, к которой привыкли воинственные аресиане, изрядно его измотала, и сейчас, в слабеньком поле тяготения станции, он чувствовал себя гораздо лучше.
В соседнем с ним кресле покоилось драгоценное яйцо. Время от времени Лебовски протягивал руку и хозяйским жестом похлопывал тусклую металлическую поверхность.
Наконец-то можно поздравить себя с победой. Годы лишений, ограничения себя буквально в самом необходимом - а необходимыми Лебовски считал номера в фешенебельных отелях, крупные ставки в казино и дорогих проституток - благополучно миновали. Не будет больше бесцветного, мучительного существования, унизительного подсчитывания грошовой пенсии и унылых одиноких вечеров, полных самокопания и дешевого, вызывающего утреннюю изжогу, виски.
А всё потому, что он - большой молодец. Когда удача прыгнула ему в руки, он не стал рассусоливать, хлопать ушами и оглядываться на псевдоморальные принципы, навязанные социумом. В конце-концов, он и так посвятил службе Галактике свои лучшие годы... И теперь имеет право на некоторую - весьма приятную - компенсацию.
Ник заказал водки, и вопреки обыкновению пить всухую, бифштекс из клонированной говядины. За все дни, что он провел на "Ганнибале", у него во рту не было ни микрограмма алкалоидов, а он к такому не привык. Адмирал Денетор, надо отдать ему должное, на протяжении всех восьмидесяти лет скитаний умудрялся поддерживать на своём корабле армейскую дисциплину. Алкоголь отсутствовал в списке продуктов корабля как класс. Даже в медотсеке не удалось разжиться спиртом - там всё дезинфицировали по старинке, ультрафиолетом.
Из-за необходимости вести непривычный, поистине спартанский образ жизни, а еще из-за солдафонских замашек непосредственного работодателя, нервы Ника Лебовски требовали немедленного лечения, а организм - пополнения белков, жиров и углеводов. Словом, бравому отставному агенту чертовски, просто до зарезу хотелось пожрать и выпить. Поскорее смыть с языка вкус армейских пищевых таблеток - ни с чем не сравнимый вкус картона, толченой яичной скорлупы и угольной пыли...
Но, самое главное, был повод поздравить себя с воплощением хитроумного, поистине великолепного плана.
Он не собирается возвращаться на "Ганнибал".
Как только забрезжила призрачная надежда вырваться из-под бдительного, хотя и подслеповатого ока бравого адмирала, Ник ухватился за неё обеими руками. Применив всё своё красноречие и все свои дипломатические навыки, он убедил старика, что на переговоры с доном Муэрте, известным промышленным магнатом, а по-совместительству - главой самой крупной мафиозной группировки в Галактике, лучше отправиться ему, Лебовски. В гордом одиночестве.
Убедить Фрагса Денетора было нелегко - адмирал ни на кончик ногтя не доверял бывшему агенту. Но Ник очень старался. Он апеллировал к его чувству рациональности, упирал на долг перед командой, аргументировал тем, что один неприметный, безобидный человечек вызовет куда больше доверия, чем увешанный регалиями боевой адмирал...
Теперь, пребывая в некотором подпитии и испытывая блаженную тяжесть в желудке, Ник Лебовски наслаждался законной победой и подсчитывал преимущества.
Во-первых, он выторговал более низкую цену, чем собирался заплатить Денетор, тем самым обеспечив себе более чем солидную прибыль. Дон Муэрте, по счастью, довольно легко согласился уступить - казалось, цена его не интересовала вовсе. У Ника даже сложилось впечатление, что старый арахнид просто жаждал избавиться от артефакта поскорее...
Во-вторых, он стал свидетелем унижения этого мальчишки, капитана Сэма, которому никак не мог простить пренебрежения, проявленного к нему, Лебовски, на Сычуани.
В третьих... Бывший агент заметно погрустнел. М-да, с третьим вышла заминка. Он хотел выторговать и ту чудесную яхту, к которой прикипел душой сразу, как только увидел на парковке курортной планеты. Но тут старый паук уперся, как баран. Оказалось, он заядлый коллекционер - собирает по всей Галактике раритетные звездолеты. Что характерно: из-за более чем внушительных габаритов сам паук не мог протиснуться ни в один из них. Тем не менее, все корабли содержались в прекрасном состоянии и были готовы к запуску.
Арахнид похвастался, что иногда выводит звездолеты на орбиту, как он выразился, поразмяться. Нанимая первоклассных пилотов, раз в год дон Муэрте устраивает гонки вокруг системы Грааля. Событие собирает довольно много народу - участвовать разрешается всем желающим, у которых найдется быстроходная космическая посудина. В этом году фаворитом гонок должна была стать его новая любовь: ангельская яхта Кастиэль...
Горько вздохнув, Лебовски несколько минут размышлял о перспективе угона серебристой красотки, но вспомнил, как дон Муэрте поступил с капитаном Сэмом буквально у него на глазах и отринул эту идею.
Ничего, когда он получит комиссионные, купит себе не хуже. Шадор... Он узнал о них на Базаре, куда "Ганнибал" заходил пополнить запасы пищевых таблеток. Его бывший осведомитель, а теперь один из тузов по кличке Аудитор, предложил выгодную сделку: десять процентов от десяти миллиардов интерстелларов, если он сумеет добыть Семечко для нового покупателя. Разумеется, адмирал таких денег предложить не мог... Ну и пусть катится ко всем чертям, старый замшелый пень. Ник Лебовски не собирается упускать свой шанс из-за чьих-то там принципов...
В тот самый момент, когда Лебовски решил, что пора наконец заняться делом, станция содрогнулась.
То было масштабное, всеобъемлющее и поистине устрашающее явление. Стены, потолок и пол сначала пошли мелкой рябью, заставив дребезжать металлические ложечки. Затем колебания увеличились, и со столиков полетели тарелки, приборы и стаканчики с салфетками. А потом гигантская волна покатилась по всем переборкам, выбивая стекла, взламывая напольную плитку и вырывая из кадок гидропонные деревца.
Собственно, Ник и раньше слышал какой-то шум и даже грохот. Краем глаза замечал мечущихся в панике служащих. И даже осязал - некоторые из них, в своих панических эволюциях, натыкались на его столик. Но, поглощенный в мечты и алкоголь, не обращал на царящий вокруг хаос ровно никакого внимания. Ведь все эти мелкие неприятности теперь были не для него - одного из богатейших людей Галактики...
И вот теперь - волна.
Бич всех искусственных объектов - разгерметизация. Когда воздух с воем уносится в черную сосущую дыру, а вместе с ним вылетают различные предметы, в-основном - судорожно барахтающиеся, пытающиеся за что-нибудь зацепиться, фигурки живых существ... Они исчезают из поля зрения, а потом появляются вновь. Заледенелые, кувыркаются в пустоте, и через некоторое время исчезают в голодном, ненасытном пространстве, мертвые и неподвижные.
Лебовски решил, что такая напасть и приключилась на станции "Скорпионз". Проклиная себя за беспечность - нет бы сразу направиться на шаттл, который перенесет его обратно на Базар, к деньгам, славе и Аудитору - он активировал гравиботинки и заковылял между летающих столиков, не забыв прихватить и драгоценное яичко.
Ник прекрасно сознавал, что без Семечка он нужен Аудитору, как дохлого осла уши, и крепко прижимал к себе артефакт, жалея только о том, что не озаботился какой-нибудь удобной ёмкостью для его переноски.
Лавируя в круговороте вещей и стараясь держаться подальше от коридоров, из которых доносились выстрелы, он почти добрался до входа в космопорт. Ник уже видел спасательные челноки и более того, мысленно уже занимал место в одном из них, пристегивался ремнями безопасности и глотал антиалк - терпеть не мог взлетать пьяным...
Он брел на ощупь, прикрыв глаза, чтобы не видеть угрожающе колеблющихся стен - очень хотелось удержать внутри с таким удовольствием съеденный ужин. И поэтому никак не мог заметить несущуюся на крейсерской скорости громадную черную тушу...
